Проклятые. Книга 1. Рождение проклятых

– Он выражает глубочайшие извинения и просит простить его за неимение возможности приехать в назначенный срок. Графа сразила болезнь, и большую часть последнего времени он проводит в постели. Однако его сын Антастас изъявил желание заменить его на данном мероприятии, а также спросить у вас благословения на брак.

– Две проблемы одним махом, вполне в духе семьи Ди Арсак. Что ж, так и быть, пускай явится. Ну а пока… в ожидании нашего гостя предлагаю прогуляться по саду.

Все, склонив головы, дали одобряющий знак и тихой поступью двинулись вглубь длинного мощёного коридора, выходящего в летний королевский сад. Уллария, жена барона Дапалрата, шёпотом что-то проговорила одной из своих слуг и посеменила следом за Круствалом, держась по левую от него руку. О, знали ли бы созидатели и боги, как его супруга ревновала к этой девке. Если их посадить в одной комнате и положить посреди двух этих дам иглу для шитья, то к вечеру в живых останется лишь одна. Ненависть друг к другу росла многие сменария. Баронесса искала внимания первого мужчины в стране, даже несмотря на свой брак с бароном, а Лиссиана была по своей натуре и природе ревнивой женщиной. Поскольку эти две прекрасные представительницы женского пола были близкими людьми для Круствала, то это значило их частые встречи и извечные прения на своих немых устах, что изредка его самого веселило, но чаще раздражало.

Прогулка по саду, где благоухало, казалось, всевозможными цветами и травами, доставляла только удовольствие. Щебетание прирученных птиц щекотало слух, а журчание воды в фонтанах со статуями различных мастеров доставляло отдельную радость, принося с собой умиротворение и спокойствие. Именно то, что нужно, дабы встретить гостя без капли нервов и беспокойства. Все общались на темы, которые принято задавать в светлом обществе: погода, здоровье многочисленной родни, политика в мире и сплетни… много сплетен. Вскоре подошла и жена короля. Взяв Круствала под руку, она поприветствовала круг совета, кинула презрительный взгляд в сторону своей ненавистницы, после чего присоединилась к всеобщим расспросам и ответам.

В такой обстановке время, можно сказать, пролетело, ибо на вечерний колокол прибежал сподручный Лакрига с вестью о том, что к королевскому дворцу подъезжает маг, сидя верхом на кошмарной твари, в сопровождении четырёх чародеев рангом ниже. Все поспешили к воротам.

Король со свитой подоспели вовремя. На больших, толстых воротах с гербом дома Паркальских заныли петли, звук поворачиваемой лебёдки, изрядно нервируя своим скрежетом, разразился по всему довру. В проёме появился гордый маг с прямой осанкой, тёмными волосами, в белоснежном камзоле, на котором виднелись различные парадные нашивки. За плечами красовался длинный двуручный эспадон, опоясанный кожаным ремнём с застёжками на груди, проходящий через торс. Лицо уверенного в себе мужчины, с пронзительным взглядом и с небольшим шрамом под левым уголком рта, скорее всего от ожога. Самодовольная ухмылка говорила о том, что ждать извинений за столь длительное опоздание не придётся, ибо весь его вид говорит лишь об одном: такой человек опоздать не может! В руке он держал цепь, которая служила поводком для того самого монстра, что называют гронтиром. Злобная тварь, похожая на волка размером с лачугу, с обсидианового цвета чешуёй, двумя буркалами, в которых блестят бледно-жёлтые огоньки. Из пасти вяло клубились бледные кружева пара, алые когти схожи с загнутыми в полумесяц лезвиями, подобны ксандрийским клинкам. Прямо в плоть вживлены лизратовые доспехи, прикрывающие спину, бока, часть морды и шею. Один вид такого животного заставлял трепетать перед ним и тешиться в страхе. Уже не говоря о том, какие слухи про них ходят. Какими методами люди с талантом смогли их обуздать, не представляется никакими словами и догадками.

Круствал, наконец, собрался с мыслями, пересилил нагнетающий страх и вышел вперёд, дабы поприветствовать гостей, даже несмотря на то, что всё это время Лисси ощутимо напрягалась, держась крепче за край его халата. Однако, поймав на себе взор гронтира, на мгновение осёкся, почувствовав, как по телу пробежала дрожь. Откашлялся. Скорее для того, чтобы не подавать вида тревоги, и вновь сделал попытку.

– Приветствую почтенных гостей и членов великой гильдии…

Не успел он договорить, как был довольно нагло прерван поднявшейся ладонью мага, дававшей знать, что сейчас не время для приветствий.

– Мой боевой товарищ голоден, – холодно произнёс всадник, ударяя всё той же ладонью по шее зверя, оттягивая цепь, – распорядитесь, чтобы его накормили. Гронтиры не любят долго оставаться голодными.

Хоть короля такое пренебрежение задело, но виду он подавать не стал.

– Чем же питается ваш… товарищ?

Наездник посмотрел на него, как на глуповатого мальчишку.

– Мясом, конечно же. Корову или лошадь скормите. Можете своих слуг, если есть, кого наказать.

– У нас немного более гуманные методы наказания…

– Ах, да-да. Забыл, извиняюсь, – вновь перебил владыку Рандонара. Что говорило ещё и о том, что он не шутил насчёт человечины. – Помню, отказ от рабства, только справедливый суд и прочее… помню.

Такого отношения со стороны посла Круствал никак не ожидал.

– Ох-х, мои манеры… многомудрая Ситла, – заметив, как Круствала скривило от негодования, улыбнулся своей ехидной гримасой, – переезд был долгим, ни я, ни мой друг не спали и не ели, дабы приехать в назначенный срок. Если я свой голод усмирить смогу, то вот Милон будет очень нервничать и может быть слегка неконтролируем. У него буйный нрав, знаете ли. А потому в первую очередь его нужно накормить. Надеюсь, не обременю вас такой просьбой?

– Что вы. Конечно же нет, – позволив себе расслабиться, произнёс государь. – Я сейчас же распоряжусь, чтобы его накормили, – сделал знак пальцами, чтобы притащили сюда скотину. И несколько слуг тотчас же засуетились. – Так вашего друга зовут Милон?

– Ах-х.… снова моя неучтивость, я же не представился. Меня именуют Арахондом Брадисланом Третьим, маг в титуле всадника и порученец лично Непререкаемого, да будет его имя вечно звучать на устах благословленных созидателей.

– Да будет! – неохотно поддержал Круствал.

– А моего друга, как вы успели заметить, зовут Милон! Это достопочтенные мои коллеги из местной гильдии. Элин, Масфальт, Гронз и Куртейс, они сегодня исполняют роль моих сопровождающих. Представьте же и вы меня своему кругу.

Повелитель принялся перечислять всех тех, кто стоял у него за спиной, кто входил в круг совета, и, разумеется, свою любимую жену. И только в этот момент он увидел, что к его компании добавился и Антастас, сын графа Парантаса. Тот склонил голову в виде приветствия, сделав виноватый вид.

В этот момент с некоторой поразительной быстротой привели корову. Король изумился столь быстрому исполнению приказа, не говоря уже о том, где они её вообще взяли на территории дворца?!

– Кушать подано, мой мальчик, – дал знак своему гронтиру наездник и спустил того с цепи.

Зверь, не теряя ни малейшего мгновения, подлетел одним прыжком к скотине и впился острыми клыками в свою жертву. Вся дворовая площадь окрасилась кровью. А слуги лихорадочно отпрянули назад, кто-то из них даже взвизгнул. На лицах советников проскользнула неприятная судорога отвращения. Женщины прикрыли своими лёгкими ручками рот, с изумлением глядя на сложившуюся картину.

– Истинно зверь, принадлежавший тьме Мелан. Великолепное создание!

– Истинно, – подтвердил король, убирая с подбородка долетевшую до него каплю крови. – Но, если вы не против, давайте оставим его на цепи. Здесь, с его трапезой. Мои верные люди не привыкли к таким животным.

– Если вам будет так угодно, то соглашусь, – Арахонд хотел было оторвать голову монстра от еды, но тот зарычал так, что у всех снова прошлась рябь мурашек по телу. Он сделал жест рукой, и из-под головы жадно жевавшего гронтира подуло сильными порывами ветра, тот заскулил от боли и наконец оторвался от остатков коровы. И только теперь он смог вновь нацепить его на ошейник, после приковал к колонне дворца.

– Сейчас доест и уснёт. Я наложил некоторые чары, поэтому можете не беспокоиться. Его смогу разбудить лишь я или нанесение побоев, что, думаю, в этом дворце никто не посмеет сделать. Ведь верно? – не дожидаясь ответа, он вновь изобразил на своём лице гнусновато-довольную ухмылку и продолжил: – Пройдёмте же. Я хочу увидеть ваш дворец, говорят, ваш сад достоин всяческих похвал. А также ваши тренировочные полигоны, картинные галереи. Хочу увидеть всё! Не будем же терять времени.

Круствал скривился от наглости гостя, но, помня, с кем имеет дело, лишь невинно улыбнулся и сделал жест рукой, приглашая на экскурсию по дворцу.

Глава 7

– Воняет! – стонал Олам, хватаясь за ручку ведра, наполненного лошадиным помётом. После причитаний старого библиотекаря, у которого они изучали историю, юноши выполняли приказ, а точнее, «наказание» короля. После всех своих обязанностей как молодых благородных вельмож они облачились в захудалые тряпки вместо знатных одёжек и ковырялись в кучах дерьма, выгребая конюшни.

– В промежности даллорской шлюхи воняет меньше! И всё из-за той старухи. Будь ей трижды в этом дерьме оказаться.… ну почему так? Почему? Разве мы ей нагрубили? Или действительно украли этот проклятый кошелёк? Она-то сейчас, наверное, сидит чай тёплый халкает!

– Ты забыл про «тайные пути», – произнёс Аклиф, усердно работая вилами, перекидывая ворох соломы.

– Сам с ними дела ведёт, а нам нельзя. Несправедливо! – ещё больше вспылил наследник. – Я, конечно, понимаю, чего папа добивается. Всё и всегда о высшем благе! Мол, сначала в грязи поковыряйся, чтобы понять, каково другим это дело даётся, а потом уже и думай, как управлять страной. Но чрево Мелан?! Почему именно эти сраные конюшни? Тут отвратительно! – он хотел ударить ногой то самое ведро, но, переусердствовав и не рассчитав меру своего бешенства, поскользнулся. Со шлепком упав в остатки навоза. Завыл сильнее прежнего. Развернулся на земле, оглядел себя и с жалостью взглянул на друга, разведя руки, мол, «ну что за пень?!».

Аклиф разразился гулким, заливистым смехом. Хватаясь за живот и смотря на будущего правителя Рандонара, всего измазанного в дерьме.

Друг, не выдержав насмешки, зачерпнул рукой мерзости и швырнул в Ронаса, угодив ему прямо в плечо.

– Хватит, хватит! Всё, я успокоился, – выставив ладони вперёд, принялся сдаваться пред непоколебимым авторитетом властителя конюшни. Поймав досадный взгляд на себе, Аклиф отряхнулся и протянул руку товарищу.

Олам хищно улыбнулся и потянул за руку Аклифа, из-за чего тот не удержался на ногах и плюхнулся в ту же кучу.

– Ну ты и… – друг наследника, взяв в ладонь увесистый шматок, прицелился в товарища.

– Эй, эй, эй… в меня нельзя, я принц! – вскочил наследник, пятясь с вытянутыми ладонями вперёд, начал останавливать друга.

Не слушая его, Аклиф размашисто швырнул вонючую субстанцию. Паркальский в последний момент лихо дёрнул туловищем и увернулся. Вот только именно в тот момент из-за угла вышел человек, и куча навоза прилетела именно в него.

Аклиф, разинув рот, окаменел подобно статуе.

– Кхм-м-кхм-м, – наливаясь красным оттенком на лице, откашлялся мужчина. И раздался звук тяжело сглатываемого комка слюны.

Мастер Гердо, получивший на учёбе детей случайную стрелу от Олама в плечо. А ныне с перевязанной и подвешенной рукой стоял и поглядывал на двух… озорников. И тихо пытался сдерживать яростные эмоции. На его лице вплоть от уголка рта до самого уха красовался смачный кусок дерьма.

Выдохнул.

Медленно вытер рукавом.

На лице проступили вены, ноздри широко расширились. Вдох – выдох. Вдох – выдох.

– Дети, всего лишь дети, – пробубнил себе под нос. Подошёл к деревянной стенке конюшен. Склонил голову. – Дети, это только дети. – Поднял палку. И со всей силы ударил по перегородке, так что та затряслась и осыпалась ворохом пыли и мелких щепок. Ещё раз тяжко вздохнул. – Может, по шее им? – И только сейчас повернулся к ним с совершенно другим взглядом. Пропали злобные морщины, лицо приобрело нормальный вид, потеряв все признаки гнева.