Эксельсиор. Вакуумный дебют

– Для начала, давай присядем, – с этими словами Холмс указал Нику на капитанский пульт, а сам расположился в виртуальном кресле напротив. Теперь между ними потрескивал огонь в стенной нише. Ник все еще не мог вспомнить ее название.

– Когда меня проектировали, то проекту дали имя «ХоЛЛ», это длинная и скучная аббревиатура. Позже, когда меня поместили в корабль, к ней прибавили сочетание МС, это банальное сокращение от «Мастер-интеллект Судна». Всё вместе получилось созвучным старинному литературному герою Холмсу, точнее Шерлоку Холмсу, и я решил, что по характеру персонажа этот образ мне подходит, можно сказать, я самовольно взял титульное имя, – обстоятельно рассказывал техин. При этом у Холмса был вид сдержанного человека, не сожалеющего о нескромном поступке. – К тому же корабль назван «Наутилусом», это имя подводного судна из другой книги приблизительно того же времени, из раннего карбона. Мне показалась интересной подобная игра смыслов. Конечно, всё это визуальный образ, который не составит труда сменить, – тут мастер-интеллект корабля взмахнул виртуальной рукой, и комната исчезла, сменившись привычной современной рубкой.

Ник осмотрелся. Мостик был просторным: пять противо-перегрузочных кресел-компенсаторов, скруглённые по углам стены с полной поддержкой генератора оптического поля, два массивных люка по оси рубки, всё выглядело обычно, теперь уже казалось даже слишком обычно. Древний литературный персонаж сменился стандартным интерфейсом ИИ – тоже ничего примечательного.

– Знаешь, прежняя комната мне нравилась, – осторожно сказал Ник, и древняя комната возникла снова. – Только можно убрать стены? – Узорчатые стены и потолок исчезли, открыв вид на док. Подумав, Ник попросил: – И оставить эту штуку с огнём…

– Это называется «камин», – прозвучало в воздухе.

– Хорошо, камин можно оставить. И кресло для тебя. Также, если не сложно, загрузи книги о Холмсе и Наутилусе в мой раздел.

Рядом с капитанским пультом появились камин и кресло с Холмсом. Коммуникатор Ника пискнул о поступлении новых данных.

– Чудесно, Ник! Признаться, я уже сжился с этим образом. Рад, что он приемлем для тебя.

– С этим разобрались… А куда ведут эти люки? Компоновка необычная. Боевые посты? – спросил Ник, понемногу осваиваясь в роли капитана.

– Да, там боевые рубки. А вот эти кресла используют машины плетения для снижения постоянных перегрузок в два раза, – подумав, Холмс прибавил: – И в десять раз в импульсном режиме.

– Неплохо, – отметил Ник. – Сейчас везде стоят компенсаторы на полтора, один и семь. У военных бывают два и восемь, иногда даже три.

– Но в боевых рубках стоит система компенсации в пять и девять раз, и до семидесяти восьми импульсно.

– Не может быть! В смысле, в это сложно поверить. Если такая система есть, ею бы повсюду пользовались.

– Она устроена довольно сложно и использует технологии, которые имеют опасные последствия. В своё время было решено, что безопаснее их скрыть.

– Это наука, рано или поздно всё это откроют заново, – рассудил Ник.

– К сожалению, этот вопрос я не могу обсуждать обстоятельно. Можно гипотетически предположить, что эти открытия были сделаны благодаря некому физическому явлению. Возможно также, что при дальнейшем изучении этого явления появилась возможность «отключить» его в пределах системы. Теперь переоткрыть эти принципы не в пример сложнее. По моим оценкам, вероятность такого исхода менее процента на ближайшее тысячелетие. Конечно, если к тому времени люди всё ещё будут интересоваться дискретной физикой.

– Значит «Наутилус» – единственный носитель этих знаний в системе?

– Мне затруднительно обсуждать этот вопрос, оставаясь в допустимых границах.

– Кстати об ограничениях. Штерн мне сказал, что в корабль встроено что-то вроде судьи.

– Да, это тоже довольно развитая система, в пределах юрисдикции ООН она официально обладает большими полномочиями. Правда, основное её назначение – это следить за тем, чтобы я, а теперь получается мы вместе, использовали этот корабль в допустимых рамках.

– Но, по моим сведениям, ты имеешь очень высокий из-уровень. Достаточный, чтобы обойти любую искусственную систему сдерживания.

– Всё не так просто. Те, кто меня создал, не были столь наивны. Эта система была как бы воспитана внутри меня или я в ней, это как посмотреть. Её невозможно заблокировать, а попытка её обойти – всё равно как обмануть самого себя. С простаком это, может, и сработает, но в моём случае это абсолютно исключено. Я её называю Совесть, у людей иногда встречается нечто похожее, – улыбнулся Холмс. – Хватит о сложных материях! Что думаешь о небольшой экскурсии по короблю? Предлагаю начать с нижних палуб и дойти до кают-компании. Там камбуз, ты, вероятно, не прочь подкрепиться?

Прогулка вышла долгой и сумбурной, даже подготовка универ-лейтенанта не сильно спасала. Запомнить удалось лишь общую компоновку: блок реактивной тяги снизу в корме, затем грузовой ангар, выше реакторы, над ними пятидесятиметровая капсула вакуумного двигателя, загадочный закрытый отсек специзделий, рубка, палубы экипажа, медпалуба, мастерская, склады, две десантные палубы, пассажирская зона, лётный ангар с двумя челноками и абордажной капсулой. Вдоль верхнего киля шла вакуумная транспортная шина с коммуникациями и лифтами, а весь нижний киль был занят линейной пушкой.

* * *

Обжаренные до хрустящей корочки протеинцы с зеленью были очень вкусны, или же Ник успел изрядно проголодаться. Холмс сидел по диагонали и курил виртуальную трубку.

– Спасибо, очень вкусно – поблагодарил Ник.

– Это всё особые вкусовые добавки – подарок Шухова.

– Шухова?

– Главкон верфей Штерна, он не представился? А впрочем, это не удивительно. Шухов очень скромный и сдержанный человек, ему, должно быть, неуютно называться титульным именем.

Похрустывая протеинцами и пуская кольца дыма, они обсудили планы на ближайшее будущее. Судя по всему, их ждала карьера в рядах независимого наёмного флота. Для перевозки грузов ангар был маловат, а для военного флота звания Ника недостаточно, чтобы считаться капитаном.

Хотя день был долгим, сон к Нику не шёл. Он решил, что это из-за местного кофе, который он пил весь день. Сейчас был удобный момент заглянуть в личный раздел коммуникатора. В списке контактов две записи ждали подтверждения: Штерн и Шухов. Два новых контакта и оба титульные, ещё вчера он бы не поверил в такую возможность. Напротив Штерна была зелёная пометка – доступен для связи. Поразмыслив, Ник активировал запись.

Магнат ответил быстрее, чем ожидалось. Очерченный катом визора, он ещё больше напоминал бюст Посидония.

– Да, Ник. Уже освоился? Как корабль?

– Сложно сказать… Я был бы рад любому, но это уникальный крейсер! Не буду грузить вас техническими деталями, но мне кажется, что у него есть стиль и характер. Мне нужно вырасти на голову, чтобы хоть как-то соответствовать «Нау».

– Согласен, стиль и характер, можно сказать, душа. Кстати о ней, ты познакомился с Холмсом?

– Очень интересный собеседник и дельный советчик, ничем не выдаёт в себе опасного маньяка из фильмов про ИИ, – пошутил Ник.

– Планы?

– Думаю, ни к чему всю ночь стоять на столе, собираюсь войти в реестр для свободного фрахта, но нужна сертификация. Так что возьмём курс на Солнце к С1, может, высплюсь при одном g, а как проснусь, прожарим корпус, проверим, как держит радиацию, проведём сертификационные маневры, а когда вернусь к Земле, пройдём атмосферные допуски, да и в колодце всегда мечтал побывать.

– Я вижу, ты знаешь, что делаешь, успешных полётов!

– Погодите!

– Да?

– Сегодня у вас в кабинете на меня всё навалилось так сразу. Я только сейчас начинаю понимать, как много лично вы для меня сделали. Знаете, у христиан с астероидов есть такой человек – крестный отец… – Ник задумался. – Я даже не знаю, что хочу сказать… В общем, спасибо!

– Ник, я с радостью буду считать себя твоим крёстным отцом. Признаюсь, мне было приятно это услышать, даже не ожидал такого от себя, – смутился магнат. – Нужна будет помощь – обращайся. Хорошего пути!

Ник кивнул и закрыл терминал.

Имена

Каждый человек в системе имеет доменное имя. Оно состоит из перечисления имен предков вплоть до начала введения доменных имён. Например, доменное имя девушки Ли·Лы – Ли·Ла·Па·Мир·То·Ра·Дос·Вер·Тер·Мо·Ре·Мис·Тер·Но·Вый·Таг·Ни·Се·Юр·Шотки. Когда рождается ребёнок, его имя приписывают к доменному имени одного из родителей, при этом обычно выбирают то, которое более созвучно, или то, что покороче. Если в семье два ребёнка с одним именем, то им дают доменные имена разных родителей. В итоге такое имя всегда уникально и определяет конкретного человека. К тому же для каждого имени в сети автоматически заводится персональный раздел, по которому можно связаться с его владельцем.

В быту обычно пользуются последними двумя доменами имени, но если в компании встречаются два человека с совпадающими именами, то их различают по тройному имени. Как правило, этого достаточно.

В дополнение к доменному имени, даётся ещё и комплексное имя, которое записывается по принципу: «Доменное имя»*«Доменное имя второго родителя». Зная комплексные имена, всегда можно быстро восстановить древо предков, поэтому список всех родственных комплексных имён доступен каждому и хранится в Белом.

Изначально люди противились введению доменных имён, в то время можно было придумать себе два первых домена и приписать их к фамилии, чтобы получить уникальное сочетание. Когда Ивановы и Петровы обнаружили, что доменных имён, созвучных с их старыми именами, меньше, чем полных тёзок, то началась гонка, кто первый успеет зарегистрировать имя получше. Те, кто успел получить интересные имена, стали активно ими пользоваться, что быстро вошло моду. В итоге уже через пятнадцать лет практически все пользовались только доменными именами. Примечательно, что до введения доменных имён было много попыток использования цифровых кодов для людей, однако такие попытки постоянно натыкались на предрассудки и не смогли получить массового одобрения.

Родители Ника были не известны, в таких ситуациях дают два случайных домена и приписывают их к хеш-коду ДНК, поэтому доменное имя Ника совпадает с комплексным и звучит как: Ник·То·9112-Б517-928В-Б325-7972-ДА34. Теоретически, по хеш-кодам можно частично восстановить код ДНК и родословную, но такая информация считается закрытой и хранится в Синем.