Наблюдатель

– Вот и всё. Шрам останется, конечно, но это будет тебе на память! – Александр взял молодого человека за отворот кимоно и приблизив своё лицо к его лицу заговорил громким шёпотом.

– Передай им. Я был наблюдателем в шести разных столетиях. Я совершил сто двадцать три прыжка во времени! Я работал на вас и знаю всех вас очень хорошо. Я никому из вас никогда не поверю! Я повидал всякого, и я устал от вас и вашей гнилой морали! Устал смотреть, как умирают люди, которые для вас просто страницы в старой книжке! Я вас не боюсь! Я буду защищать её до тех пор, пока жив! Убейте нас, если сможете! Под этим полом, – он указал себе под ноги, – почти сто килограмм динамита. Если с ней что-нибудь случится, я взорву не только эту лавку, но половину этого района! Скорее всего, начнётся пожар! Может быть, даже всё Эдо сгорит! Интересно знать, как вы будете устранять такое изменение в мировой истории! А теперь забирай свои железки и вали отсюда!

Александр схватил хнычущего молодого человека, сунул ему в руки его мечи и выволок на соседнюю улицу через чёрный ход.

– Мазь я оставлю себе в качестве трофея, так сказать! – он сунул тюбик под кимоно и не оглядываясь пошёл назад. Не успел он вернуться в лавку, как услышал звонкий голос Айя.

– Господин Кагимура, я сейчас отгоню собаку! Не бойтесь, она не кусается!

– Да уж, пожалуйста, молодая леди! – отвечал с улицы боязливый голос принадлежавший, по всей видимости, пожилому человеку.

– Кагимура-сан пришёл за своим лекарством! – сказала Айя, торопливо спускаясь со второго этажа.

Пробегая мимо Александра, она на секунду остановилась, схватила его за рукав кимоно, притянула к себе, приподнялась на цыпочки и чмокнула в щёку.

– Я люблю тебя! – прошептала она и покраснела.

– Я уже иду, Кагимура-сан! – донёсся до него её голос с улицы. Александр дотронулся рукой до своей небритой щеки, до того места которого только что касались её губы. «Надо побриться» – подумал он. Оглядевшись, он увидел лужу крови посреди лавки, не спеша взял с полки склянку с порошком и посыпал на кровь, на полу, раздалось шипение, и кровь почти мгновенно загустела, свернулась, превратившись в порошок грязно-серого цвета, похожий на пепел. Александр своим гэта размёл этот порошок по полу, потом обошёл прилавок, и встал за ним, вернул склянку на полку, на лице его появилась дежурная приятная улыбка.

– Приветствую Вас Кагимура-сан! – сказал он с поклоном.

Они сели ужинать, когда стемнело. Айя только что вышла из ванной, мокрые волосы её были распущены и свободно ниспадали на плечи, сквозь полупрозрачную юкату, читались угловатые контуры её тела. Александр несколько раз бросал на неё косые взгляды и каждый раз, когда поднимал глаза, ловил её пристальный взгляд. Они ели в полном молчании, слышно было, как потрескивает пламя в лампе, и ещё как внизу ходит Моти, огромная собака устрашающего вида, с грязно-белой шерстью и безумными красными глазами. Время от времени она громко принюхивалась и убедившись, что хозяева наверху тяжело ложилась, так что под ней прогибались доски пола. Александр вспомнил, что когда Айя притащила эту собаку, тогда ещё подростка, худую и избитую, она показалась ему ужасно некрасивой и какой-то убогой.

– Ты ничего не понимаешь! Она красивая! – категорично возразила ему девочка.

И Александр решил её оставить. Сейчас он благословлял себя за такое решение. Моти выросла в крупную, бесстрашную, абсолютно преданную Айя собаку, готовую разорвать любого по первому её знаку. Александру было гораздо спокойнее, когда Айя ходила куда-то вместе с Моти. Собака пользовалась в их районе заслуженной славой, многие считали её демоном и даже люди не решались вставать у неё на пути.

– Ты покормила Моти? – спросил Александр. Его голос прозвучал в этой абсолютной тишине непривычно громко.

Айя кивнула. «Она бы сейчас выла как безумная, если бы была голодна!» – подумал Александр. Айя сидела к нему в пол оборота, её юката чуть сползла, обнажая угловатое плечо, плавным движением она собрала волосы в хвост, обнажив аккуратное ушко и длинную тонкую шею, это движение было совсем, как у взрослой женщины и совсем не подходило ребёнку. Александр почувствовал, что краснеет, его пальцы отбарабанили нервную дробь по низкому столику. За те два года, что они были вместе, она очень выросла и, хотя он догадывался, что окружающие не считают её красивой, Александр видел, что она невероятно похорошела. Сексуальность постепенно пробуждалась в ней и это его пугало. С удовлетворением он отметил, что Айя как-то вся вытянулась и окрепла, вероятно, она была бы довольно высокой, если бы с детства хорошо питалась.

– Что? – спросила она с вызовом, поймав его недовольный взгляд.

Он поморщился.

– Айя, ты ведёшь себя неприлично, – сказал он тихо.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – отвечала она, как бы в задумчивости проведя длинным указательным пальцем по своему обнажённому плечу.

– Я пойду спать, – сухо отвечал Александр, он начал вставать и тут Айя сказала, глядя ему в глаза прерывающимся голосом. Он понял, что она тоже нервничает. «Ну, вот это сейчас произойдёт!» – пронеслось у него в голове.

– Подожди. Я хочу поговорить с тобой!

Александр опустился на место, в животе у него одновременно болезненно и сладко закололо.

– Тот, кто приходил сегодня, это был человек из твоего времени? – спросила она.

Он кивнул, не глядя на неё.

– Нас нашли. Так ведь? – продолжала она с напором.

– Да.

– Значит, они придут снова?

– Вероятно. Но в Эдо им не так просто будет…

– Тем не менее, уже завтра мы с тобой можем умереть? – нетерпеливо оборвала его Айя.

– Этого нельзя исключать, – со вздохом согласился с ней Александр.

– Ну и какого чёрта ты делаешь? – взорвалась вдруг Айя, она приподнялась уперевшись обеими руками в стол.

– Не понимаю…

– Ты хочешь, чтобы я умерла девственницей?! Это что у тебя фетиш такой? – она грубо перебивала его, не давая толком возразить.

– Подожди! Ты же ещё ребёнок!

– Ребёнок?! – она сбросил с плеч юкату, обнажившись до пояса, взгляд его остановился на её маленьких уже обретающих красивую форму грудках.

– Ты не у себя дома! Здесь женятся и выходят замуж с двенадцати лет! Посмотри на меня! Скажи мне, что я не нравлюсь тебе, и я оставлю тебя в покое! – она резким движением смахнула посуду со стола, подалась вперёд, выскользнув из своей юкаты и обнажённая оказалась на столе перед ним. Он не мог ей ничего сказать, взгляд его остановился на её лобке, поросшим маленькими, нежными волосиками.

– Мои месячные стали регулярными. Я взрослая! – она потянулась своими губами к его губам.

– Не хочу ни о чём сожалеть! – шептала она, лаская его грудь под кимоно своими длинными тонкими пальцами. Он подумал, что она и, правда, самая красивая в мире. Александр понял, что не может ей сопротивляться, она опрокинула его на спину, засунула свой маленький язычок ему в рот, и в голове у него всё смешалось, у него не было сил оттолкнуть её. Айя шептала ему какие-то бессвязные глупости:

– Я стану лучше, чем любая женщина твоего мира! Я научусь играть на этом дураком сямисэне! – всё в таком духе.

Вдруг она восторженно охнула и отстранилась.

– Он у тебя такой большой! – прошептала она почти с испугом. На лице её страх и восторг причудливо смешались. Свет лампы покрыл её кожу золотым сиянием.

– Можно мне его потрогать? – спросила она с благоговением.

– Валяй! – Александр откинулся на спину и закрыл глаза.

– Я его поцелую? – услышал он её голос. «Айя что ты делаешь?!» – подумал он, потом ему стало так приятно, что он почти перестал что-либо соображать.

Лампа догорела и погасла, покрытые испариной они лежали рядом на футоне тяжело, сбивчиво дыша. Александр ни о чём не думал. Он с удивлением осознал, что не испытывает ни малейших угрызений совести. «Я тоже не хочу ни о чём сожалеть!» – подумал он. Поднявшись, он поискал своё кимоно.

– Ты куда? – сонно проговорила девушка.

– Я сейчас, – он укрыл её обнажённое тело, и она довольно улыбнулась.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– Я тоже люблю тебя, Айя, – сказал он.