Из переписки моих родственников. Военные годы: 1941-1945

Твою открытку от 15/VIII с подтверждением денежных получений вчера получила. Спасибо ребятам. В<ера> Л<ьвовна> получила Наташино письмо. От Шуры она ничего не имеет абсолютно. Гриша с женой едут в Свердловск, а она с А.Льв. в Челябинск[107 - От Шуры – от А.И. Роскина. Гриша с женой – Г.И. Роскин и Н.Г. Клюева, она с А.Льв – Вера Львовна Роскина (урожд. Дынкина) с братом – детским врачом Абрамом Львовичем Дынкиным.]. Нина с семьей пока еще здесь. Сарра очень не хочет ехать, волнуется за совместную жизнь, которая теперь стала совсем отчаянной[108 - Сарра Борисовна не ладила с дочерью Ниной Френк.]. Белла собирается ехать с Литфондом, это меня убивает[109 - Лидия Давыдовна недолюбливала сестру мужа Изабеллу Иосифовну Гринберг.]. Место назначения Мары еще неизвестно. И мой и его отъезд назначают на 28-ое, но это опять под вопросом. Посылаю одновременно бандероль с открытками и конвертами.

Прогноз С<ергея> Дм<итриевича> очень серьезный, вплоть до наших Сочинских дел[110 - Не могу расшифровать эту фразу. Она, очевидно, связана с 1919 г. Значит ли это, что Спасский не исключал возможность Гражданской войны?]. Сам он предполагает при любых обстоятельствах задержаться здесь, не знаю, как ему это удастся. Беру с собой кучу вещей на все случаи жизни, параллельно укладываю и Маре. Нюша очень устает на работах. Гриня находится в Москве, а Мария Эдуардовна[111 - М. Э. Будде, мать Евгении Николаевны.] едет со всем имуществом в Новосибирск, в пути рассчитывает подхватить Женю с детьми[112 - Евгения Николаевна Будде с дочкой Галей и племянником Г.А. Зейтленка.]. Вот тебе железнодорожное письмо, надеюсь оно тебя застанет еще.

Обнимаю и целую тебя и ребят. Лида.

72. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 29 августа 1941

Дорогая моя Наташа, сегодня наконец получил от тебя два письма, которые ты написала мне в армию. Самое неожиданное для меня в них то, что бабушка Роза с тобой в Гаврилове Яме. Об этом я не имел ни малейшего понятия, так как считал, что она в Ленинграде. Боюсь, что это письмо уже не застанет тебя в Гаврилове Яме, пишу в надежде, что оно все же как-нибудь к тебе попадет.

У меня ничего нового, т. е. все мы живем преимущественно ожиданиями. Что же именно принесет будущее – сказать трудно.

Мой адрес: Действующая армия, 33 Полевая почтовая станция, 22 СП, Санчасть. Очень прошу по этому адресу написать мне, куда и на чье имя слать деньги. Кроме того, надеюсь, что ты сдержишь обещание и на самом деле будешь писать мне очень часто. Письма – единственная радость в нашей жизни.

Итак, надеюсь, что теперь переписка у нас как-нибудь наладится.

Горячий привет бабушке Розе. Целую тебя крепко, моя дорогая. Твой папа.

73. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 1 сентября 1941

Дорогая Лидуся! То я перестаю писать тебе лично, то опять начинаю. А вдруг ты еще дома? Вчера послала письмо с поручением Беллочке, предполагая, что ты уже с Марой уехала. Посылки, высланные 28/VIII еще не прибыли, и ты не упоминаешь, каким образом ты их послала. Я и не знаю, у кого их спрашивать. Завтра пойду в Собес – не пришли ли документы. Рассчитываю здесь еще получить пенсию за VII и VIII. С нашим отъездом что-то заколдованное: то окончательно назначается новый адрес, то он отменяется. Бешелев уже несколько раз ездил в Москву. Сейчас снова положение туманное. Ребята расстроены тем, что не идут в школу. Маленькие тоже хотят. Наташа совсем раскисла. Все здоровы, перешли на прикорм помидорами, здесь они свежие чудные, но дорогие – кг 8–10 руб. Я считаю, что это не роскошь, а питание. С Гогой переписываюсь, он приглашает к себе, но ведь наш Гогоша мало практичный человек, какова там жизнь – неизвестно. Шуре Кроль напишу, но меня смущает, что не могу ей указать своего адреса. Помни, Лидуся, бери с собой максимум возможного. Всю одежду, всю кухонную утварь. Что останется в квартире все равно пропадет. Целую.

74. С. Д. Спасский – Наташе Роскиной (из Ленинграда[113 - Открытка переадресована из Гаврилова Яма в Молотов до востребования. Штемпель – на той же стороне, что и текст – Ленинград – 6 IX, Молотов – 29.9). Спасский вернулся в Ленинград (обратный адрес: Ленинград 88, канал Грибоедова 9 кв. 55) после переформирования Кировской дивизии.] в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 5 сентября 1941

Милая моя, дорогая девочка! Пишу, слабо надеясь, что ты получишь эту открытку. Я сейчас нахожусь в Ленинграде на квартире с Кл. Г. и Вероничкой. Откомандирован и останусь здесь на неопределенное время… Очень многое пережил. Как хотелось бы все тебе рассказать, получилась бы история не хуже тех, которые я придумывал[114 - Истории, которые рассказывал Спасский, Наташа Роскина вспоминала и через много лет: «Мы с ним особенно подружились после маминой смерти. Он один знал меру моего горя. Он один мог немного меня утешить. Часами он рассказывал мне сказки – длинные, продолжающиеся завтра и послезавтра. В них было много волшебства, много таинственных приключений и много поэзии. Он не выдавал чудеса за истинные происшествия, но всегда оставлял меня в каком-то странном недоумении – а может, все это и было? И уже двенадцати-тринадцатилетней девицей я постоянно приставала к нему с вопросами: – Нет, ты мне скажи, это было или ты выдумал? Скажи!Он отделывался шутками». («Звезда, № 6, 2015).]. Во всяком случае остался жив и здоров. Ужасно мне тебя не достает. Много о тебе думаю, воображаю, как тебе сейчас живется. Не представляю, как ты будешь заниматься в этом году. И вообще больно и горько думается о твоей судьбе. К сожалению, ничем тебе сейчас не могу помочь. Нельзя приехать к тебе, нельзя и взять тебя сюда. Надеюсь, что этот неопределенный период все же скоро кончится, и тогда можно будет что-то предпринять. Больше всего жалею, что пропали у меня все личные вещи и с ними твои письма и твои тетради. Сейчас работаю для радио и постараюсь писать для себя. Был бы бесконечно рад получить что-нибудь от тебя. Бабушке и Лешеньке пишу отдельно. Крепко тебя целую, моя милая. Любящий тебя С.

75. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 12 сентября 1941

Дорогая моя Наташа, только что получил твою открытку от 31-VIII. Я писал тебе в Гаврилов Ям много раз, но, очевидно, письма не дошли. Потом, получив от тебя письмо, в котором ты сообщаешь о предстоящем отъезде, я больше не писал в ожидании нового адреса. Этим и объясняется, что ты давно от меня ничего не получала. Я жив и здоров, пожалуйста, напрасно не волнуйся. Тебе не следует волноваться и в дальнейшем, когда мы, очевидно, станем не только пассивными, но и активными участниками событий, о к-ых тебе приходится читать в газетах. Время такое, что надо запастись терпением и спокойствием. Ничего, как-нибудь все обойдется и мы снова увидимся в мирной обстановке. Но тогда уже надо будет сделать так, чтобы никогда больше не расставаться. Я много раз просил тебя сообщить, куда и на чье имя прислать мне деньги для тебя, до сих пор не могу добиться ответа. Между тем, в ближайшие дни рассчитываю получить небольшую сумму от Литфонда. Непременно сообщи.

Бетти Львовна находится в Чувашии, в деревне. Ее адрес: Чувашская АССР, Б. Сундырь, дер. Токшики колхоз «Парижская коммуна», Б. Л. Федотовой.

Совершенно не могу понять, почему мои письма не доходят до тебя. Я столько раз писал! Когда уедешь из Гавр. Яма, не забудь оставить на почте свой новый адрес – м. б. задержавшиеся письма будут позже доставлять.

Я очень рад, что в вашей компании находится Л. Н. Каверина[115 - Лидия Николаевна Каверина (урожд. Тынянова, 1902–1984), детская писательница, жена писателя В. А. Каверина, младшая сестра писателя Ю. Н. Тынянова, находилась в интернате вместе со своей дочерью Наташей.] – она очень милая, и иногда, в какие-то моменты, напоминала мне твою маму. Передай ей мой сердечный привет. В ближайшее время мы, м. б., переведемся подальше. Возможно, что письма будут пересылаться еще менее регулярно. Пусть это тебя не слишком беспокоит. Во всяком случае я буду стараться писать почаще.

Кланяйся Розе Наумовне, Алеше, тебя я очень нежно целую. Твои письма меня очень радуют и трогают, ты у меня очень хорошая, помни, что я очень тебя люблю. Твой папа.

Мой адрес: Действующая армия, 33 Полевая почтовая станция, 22 СП, Санчасть. Целую тебя еще раз.

76. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 16 сентября 1941

Дорогая моя Наташа, сегодня я послал заявление в Литфонд, чтобы он выслал деньги (около 900 р.) в Гаврилов Ям на имя бабушки (адрес я сообщил такой: Гаврилов Ям Яросл. обл. 1 Советская улица д. 21 – правильно?). Надеюсь, что в ближайшее время деньги дойдут до вас. Если же вы уедете, обязательно оставьте распоряжение, куда эти деньги переслать.

У меня все по старому. Вчера получил от тебя две открытки. Помни, что твои письма для меня большая радость, пиши, как можно чаще, не смущаясь тем, что писать «не о чем».

Очень рад, что Сергей Дмитр. дома. Как это произошло?

Крепко целую тебя, передай самый сердечный привет бабушке Розе. Твой папа.

77. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 20 сентября 1941

Дорогая Наташа, письма твои получаю довольно аккуратно. Пиши мне почаще. Попробуй их нумеровать, чтобы я знал, не пропадают ли они. На днях поручил одному знакомому послать тебе телеграфный перевод на 300 р., кроме того, написал в Литфонд, чтобы они переслали тебе около 900 р., которые Литфонд мне должен.

От бабушки Розы я также имел письмо. Передай ей мой привет.

С нетерпением жду разрешения вопроса о вашем переезде.

Живу скучновато. Ничего не читаю, с собой у меня только томик стихов Пушкина. Перечитываю их без конца.

Я послал Моте доверенность на получение моих денег из сберкассы. Она будет посылать их тебе, а также и мне снаряжать посылки – многого не хватает. Целую тебя крепко. Папа.

78. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (в Ленинград с дороги). 21 сентября 1941

Дорогие мои, сколько вам приходится переносить, думаю о вас беспрерывно. Мы подъезжаем к Горькому на прекрасном пароходе. Дети устроены во втором классе. Маленькие очень хорошо, старшие страшно тесно. Погода неважная, свежо. Одеты дети достаточно тепло и получают удовольствие от катания по Волге. Рассчитываем ориентировочно прибыть в Пермь 26-го, но пока там получим путевку и устроимся. В общем мы несвоевременно получаем развлечение. Ведь я раньше Волги не знала. Дам Гоге телеграмму, может быть, он меня встретит в Казани. Пишите мне, ради Бога, подробнее. Целую.

79. С. Д. Спасский – Наташе Роскиной (из Ленинграда в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 21 сентября 1941

Моя любимая Натусенька, вчера получил открытку от бабушки и обнадеженный тем, что открытка дошла, решил написать вам всем. Бабушке и Лешеньке пишу одновременно. Между прочим, одна твоя открытка дошла до меня окольным путем, передал мне ее один товарищ, приехавший из полка. Я по-прежнему в Ленинграде, живу дома с Вероничкой и Кларой! Все мы здоровы, чувствуем себя спокойно, несмотря на военную обстановку. Я стараюсь не отвыкать от работы. Помимо отдельных стихов для радио, набрасываю книгу о Пушкине, которую давно задумал и все никак не мог написать. А теперь почему-то в военное время с удовольствием разбираю старые свои заметки, и главное отдыхаю, вчитываясь снова с особенным вниманием в поэмы, стихи и драмы Пушкина. Между прочим, прости мне неразборчивый почерк. Пишу ночью, на чердаке, во время дежурства и держу бумагу на коленях. Вероника и [след. стр. не сохранилась]

80. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 22 сентября 1941

Дорогая Наташа, так как я не уверен, что все мои письма доходят, то повторяю то, что сообщал уже раньше: я передал 300 р. для пересылке тебе телеграфом и кроме того распорядился, чтобы Литфонд (тоже телеграфом) пересылал бы тебе около 900 р. Как только получишь, извести, пожалуйста. Мой адрес немного переменился – см. на оборот. Пиши именно так.

Новостей у меня особых нет. Вчера очутился ненадолго в одном маленьком городке, и после долгой жизни по деревням было особенно приятно пользоваться благами культуры.

Крепко тебя целую. Твой папа.

(На обороте: Действующая армия, Полевая почтовая станция 33, вч 1299, санчасть. А. Роскин)

Больше писем от отца Наташа не получала. Она еще долго – много лет – пыталась узнать о его судьбе, надеялась, что он жив и вернется.

А письма из Ленинграда – это уже письма из блокады, начавшейся 8 сентября 1941.

81. С. Д. Спасский – Наташе Роскиной (из Ленинграда в Черную (ст. Шабуничи) Краснокамского р-на Молотовской обл.). 28 сентября 1941

Милая моя Натусенька! Несколько дней назад я написал письма тебе и бабушке и отправил их в Гаврилов Ям. А затем из телеграмм в Литфонд и Лидии Давыдовне узнал, что вы все уехали. Теперь пробую передать письмо через писательницу[116 - Благодаря проф. Р. Тименчику я узнала, что это была детская писательница, прозаик и очеркист Никитич Н. (псевдоним; наст. имя и фам. – Никитюк Наталия Афанасьевна). В дневниковых записях Спасского от 25 сентября 1941 г. (см. Roman Timenchik. Сергей Спасский и Ахматова. Toronto Slavic Quarterly N49, Summer 2014 p. 128 http://sites.utoronto.ca/tsq/50/tsq50_timenchik.pdf): «Предложение Ахматовой лететь с нею. Невозможность этого». От 28 сентября (там же): «Ахматова сегодня улетела. Возился с устройством ее дел». Про эвакуацию Ахматовой упоминается и в дневниках Шварца (Е. Шварц «Живу беспокойно…»: Из дневников) в записи от 25–26 марта, и в его книге «Позвонки минувших дней», где в частности рассказывается, как Спасский дежурил на крыше на одном посту с Шварцем и его женой, а также о том, как Шварц ходатайствал в Смольном об эвакуации Спасского. http://www.e-reading.club/chapter.php/1031609/4/Shvarc_-_Pozvonki_minuvshih_dney.html], которая должна до вас добраться. Она сопровождает Ахматову и вылетает с ней из Ленинграда на самолете. Кстати сказать, Ахматова хотела, чтобы ехали с ней я и Вероника. Но Союз меня не выпустил, да и эта писательница перебежала мне дорогу. А я было надеялся некоторое время, что скоро увижу вас всех и обниму тебя. Но не судьба. Все время представлял себе, как вы путешествуете по Волге. Места от Горького до Казани мне знакомы, но Каму повидать не приходилось, а Молотов только проезжал по дороге в Сибирь[117 - Видимо, имеется в виду так называемое «Большое сибирское турне», в котором братья Спасские участвовали вместе с Давидом Бурлюком в 1918–1919 гг., зарабатывая себе на хлеб и на дальнейшую дорогу устройством концертов, лекций и выступлений в разных городах.]. Вот уж не думалось тогда в мае, что вас забросит туда. Как странно и грустно всё обернулось. Я живу по-прежнему дома с Кл. Гитм. и Вероничкой. Ночуют они в первом этаже. Мое же время делится между работой на радио и дежурствами во время тревог на крышах и чердаках. Для радио написал массу стихов. Мог бы собрать книгу, но не сделаю этого, так как стихи посредственные. Я их забываю, черновики не храню, и они пролетают бесследно через эфир, не задевая, вероятно, никого. И сам я их не слушаю. Все это пустяки, лишь бы скорее кончилась война и мы бы встретились. Недавно проезжал мимо твоей школы, она цела, что в ней помещается, не знаю. У Веронички в школе занятия не начались. Последние дни у нас спокойней и, кажется, станет все нормальней. Кто знает, может, пойдут эшелоны. Тогда, пожалуй, Вероничка поедет с Кл. Гитмановной. А что касается меня, то будущее мое от меня не зависит. Знаю только, что когда бы мы с тобой ни встретились, это будет для меня исключительно радостным днем. Очень я тебя помню и люблю, моя Тусенька. Как хотелось бы, чтоб ты не скучала, а жила весело и удобно. Постараюсь впоследствии всеми силами помочь тебе быть счастливой и радостной. До свидания, любимая моя девочка. Надо кончать и относить письмо. Крепко-крепко целую тебя. Твой С

82. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Черной (ст. Шабуничи) Краснокамского р-на Молотовской обл. в Ленинград). 30 сентября 1941 дер. Черная

Дорогие мои, что с вами, живы ли вы?[118 - Не знаю, насколько Роза Наумовна была информирована о том, что происходило в Ленинграде (с 8 сентября 1941 началась блокада) и на ЛМЗ, в частности: «8 сентября на территорию ЛМЗ фашистскими самолётами сброшены первые 11 зажигательных бомб, некоторые из которых попали на крышу недостроенного 21-го цеха. 22 сентября прямым попаданием крупной фугасной бомбы в механический 4 цех ЛМЗ снесло 800 кв. м крыши, был сброшен с путей 50-тонный мостовой кран, ранены три человека». http://www.lmz-150.ru/?option=com_content&task=view&id=12&Itemid=35] Последнее известие от вас у меня [неразб. ], когда молнировала вам адрес 18/IX. Теперь сидим здесь, оторванные от всего мира, без радио, без освещения (не от того, что оно запрещено, а от того, что его просто нет). Лучше не буду описывать, куда мы попали. Горева и Розенфельда, которые место выбирали, надо было бы линчевать[119 - О Гореве – см. прим. к письму № 52. Про С. Е. Розенфельда нашла следующее «В 1920-х г. работает заместителем Литературного фонда Ленинградского отделения. В годы Великой Отечественной войны представителей творческих профессий эвакуировали в город Молотов (так в 1940–1957 гг. называлась Пермь). Семён Ефимович и другие эвакуированные писатели проживали в гостинице «Центральная». Жители города стремились помочь им одеждой и питанием. Был организован Литфонд, помогавший писателям получать ссуды, решать бытовые проблемы. В апреле 1943 года вышло постановление ЦК ВКП(б) о работе Молотовского книжного издательства, которое, по мнению ЦК, лишь «разбазаривало бумагу на выпуск бессодержательных книг». Такой резкой критике в числе других подвергся С. Е. Розенфельд. Руководители издательства были сняты с работы, а у «провинившихся» авторов на некоторое время возникли проблемы с публикацией произведений». http://library.khsu.ru/gallery/books.php]. Дети здоровы. Завтра, Бог даст, все пойдут в школу. Что с Ниной, что с Саррой? Где Нюша?

[неразб. ] соединиться. Я начинаю падать духом. Посылок нет.

83. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Черной (ст. Шабуничи) Краснокамского р-на Молотовской обл. в Ленинград). 6 октября 1941

Дорогая Лидочка, давно не писала. Мне все кажется, что письмо все равно не дойдет. Получила открытку от 2/X и несколько успокоилась. Хотелось бы, чтобы вы были вне Ленинграда. У нас постепенно устраивается жизнь лагеря, но здесь во многих отношениях хуже чем в Гаврилов Яме. Там было небезопасно[120 - Ярославская область становилась прифронтовой по мере продвижения немцев к Москве. Бомбежки Ярославля начались с 12 октября 1941 г.], вот почему мы уехали. Здесь дети размещены в трех новых зданиях, предназначенных для школы. Конечно, тесно, но все же как-то живут. А вот взрослым деваться некуда. Деревня захудалая, молока нет, так что дети [неразб.].

От Гоги давно ничего не получала. Ребята здоровы. Наташа тоскует. Сережа сама покорность судьбе. А маленькие еще глупы.