Из переписки моих родственников. Военные годы: 1941-1945

Дорогая мамуся! Позавчера писала тебе, что получила твое письмо с оказией от 9/VIII и переслала тебе письмо Сергея Дмитр. Вопрос о моем отъезде по-прежнему висит в воздухе, Бешелева все еще нет, все обещают его через 2–3 дня. В Литфонде формируется группа матерей с детьми и ожидается потом организация группы матерей к детям, кот. в Гаврилов Яме. Вероятнее всего, что я с одной из этих групп к вам попаду, если у Мары к тому времени не выяснится ничего нового. Разговоры-разговоры без конца, тысячу раз взвешивали все за и против и толчем воду в ступе. Нина тоже думает двинуться, хотим, конечно, вместе, но как удастся – не знаю. Архфондовских ребят тоже, видно, двинут, а Литфонд повезет, может быть, уже на новое место? Ничего не известно. Удалось ли уберечь ребят от возникших заболеваний? Представляю себе твои волнения. От Наташи часто приходят письма к Вере Львовне, и мы с ней делимся впечатлениями по телефону. Сыновья ее забыли и ей не сладко. Сарра поправилась после своего кишечного заболевания, но все еще не совсем крепка, вчера она была у меня. Белка работает вовсю, пишет и дежурит полным ходом. Ее, к счастью, освободили от всех работ[97 - Возможно, освобождение от тяжелых физических работ (строительство оборонительных сооружений) было результатом того, что Изабелла Иосифовна Гринберг с молодости была больна туберкулезом. В личном архиве Е.И. Рабиновича (США) сохранились письма от И.И. Гринберг из Шварцвальда, где она лечилась.]. Целую тебя и ребят, моя дорогуля. Открытку от 7/VIII получила. С Бецофеном все лопнуло, его не отпускают с работы.

59. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 16 августа 1941

Дорогая Лидуся, спасибо за присланные 200 р., получила также от Клары Гитмановны, так что мой капитал составлял сегодня 1600 р. Не помню, писала ли я вам, что у меня в квартире радио и я в курсе событий.

60. Р. Н. Рабинович – М. И. Гринбергу (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 17 августа 1941

Дорогой Марк! Мне кажется, что Лида поехала к нам с эшелоном и поэтому обращаюсь к Вам. Бешелев еще не вернулся, его ждут сегодня-завтра, и я еще не знаю решения в Москве. Есть телеграмма о том, что выехала Вероника с теткой и едет много ребят с мамашами, поэтому я жду Лиду. Ваши мальчики здоровы (тьфу, тьфу), но Алеша заболел кишечной интоксикацией и лежит. Я ночевала у него и теперь за ним хожу, надеюсь, что он скоро поправится. Очень беспокоюсь, что до сих пор не имею от Гоги сообщения о его прибытии на место*. Последняя открытка была с дороги из Свияжска – понятия не имею, где это.

Что с Вами? На что Вы надеетесь? Что с Беллочкой? Какие у нее планы? Что у Френков?

У нас погода хорошая. Жизнь у ребят протекает нормально. Пишу Вам на подаренной бумаге, нет абсолютно ничего для писем, т. ч. не удивляйтесь, если не буду писать в ближайшие дни.

Писала Жене Будде, и теперь жду письма от нее, не во всех школьных организациях хорошо.

Постараюсь повидать Катюшу или послать к ней Наташу с кем-нибудь. Наташа занимается в кружке французским языком, а Сереженька немецким. Оба записались без моего влияния.

18 августа. Алеше гораздо лучше. Надеюсь, что он завтра встанет. Ухаживает за ним Надя Фридланд, она у нас медсестра и преподавательница немецкого, и педагог – что хотите для души.

Передайте Нине, что письма ее и Сарры я получила. Пускай меня не жалеют: я живу хорошо, питаюсь досыта, сплю, живу в хороших условиях.

Целую Вас и Лидусю, если она дома. Привет Нюше, Ваша Роза.

Ребята чувствуют себя хорошо.

* Уже получила письмо. Он был в пути 9 дней.

61. Л. Д. Гринберг – Р. Н. Рабинович (из Ленинграда в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 18 августа [1941]

Дорогая мамуся! Записана я в Литфондовский эшелон, но когда он пойдет, не знаю еще. Кл. Гитм. тоже поедет им. С Ниной не знаю, что будет, как будто ее не берут, а мы хотели вместе. У Мары на заводе по-прежнему полная неопределенность, и я его больше как будто не жду.

От Гогоши имела открытку от 8/VIII, они приехали 7/VIII и заняты разгрузкой пока. Он пишет, что кроме сахара там товары есть, главное папиросы (у кого какие заботы!). С комнатами еще неизвестно. Ты спрашивала как-то про Гриню: у него столько работы, что я уже месяц его не видела и даже по телефону не разговаривала. Мара настроен плохо по разным причинам. Работа у него неясная и много всяких неувязок. Сегодня занималась починкой Сарриных и Нининых туалетов. Вера Льв. от Наташи письма получает, от Шуры у нее нет ничего. Она тоже думает ехать, но наверное еще не знает. Ее зовет Гриша[98 - Гриша – Г. И. Роскин. С 1930 по 1964 гг. он занимал должность профессора и заведующего кафедрой цитологии и гистологии (в последний период: кафедра экспериментальной цитологии и цитохимии раковой клетки) Московского Государственного университета (на какое-то время он был отстранен от заведования кафедрой в связи с обвинением в антипатриотизме, но это уже послевоенные годы и другая история). Одновременно с этим с 1925 по 1938 год он руководил отделом протистологии Микробиологического НИИ Наркомпроса РСФСР, с 1939 по 1941 год – лабораторией цитологии института физиологии АН СССР, с 1943 по 1947 и с 1946 по 1951 годы – лабораторией института онкологии Министерства здравоохранения РСФСР и отделом цитологии лаборатории биотерапии рака АМН СССР. Не знаю, почему он не эвакуировался с МГУ в Ашхабад, а сразу попал в Свердловск (МГУ потом в Свердловск реэвакуировался).] в Свердловск, но нет известия об их выезде. Крепко тебя и ребят целую. Лида

Письмо от 10/VIII получила, спасибо Женичке.

62. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 19 августа 1941

Дорогие! Открытки у нас уже появились. Большущее спасибо за присланные гостинцы: они цены не имеют и надолго нас обеспечат необходимым. Плитку еще не видела, посылку скоро распакую, не знаю, как вас и благодарить. Все в целости, только посылку для Катюши не могу еще получить.

Сегодня послала вам телеграмму, боюсь, что это письмо придет раньше. Итак едут в «Ташкент город хлебный»[99 - Переезд лагеря в Ташкент не состоялся. «Ташкент – город хлебный» – это название популярной повести А.С. Неверова (1886–1923), где картины голода, нищеты и страданий в 1921–1922 гг. показаны глазами мальчика.]. Предполагается состав подать нам в Гаврилов Ям и прямым сообщением, но сколько дней езды никто не знает и в какой день отъезд тоже нельзя предсказать. Никто ехать не обязан, но как остаться одним? Я бы очень хотела, Лидуся, чтобы ты приехала. Мне очень страшно с детьми ехать так далеко.

Ведь я уже старая и мало ли что может со мной случиться, что будет с детьми? А вместе мы проживем как жили в Сочи и дождемся возвращения домой.

В Л-де должны быть сейчас Бешелев и Гернет[100 - Н.В. Гернет.], присоединись к ним.

63. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 20 августа 1941

Дорогой Лидочек, писала тебе вчера и телеграфировала. Еще раз выражаю безграничную благодарность за все посылки, я понимаю, сколько труда ты и Нюша положили на это. Если будет повторная отправка посылок, то я бы хотела получить себе и Наташе флан. наши халатики и учебники для Наташи и Сережи. Наташины на дне ее шкафа приготовлены все. Мы очень взволнованы предстоящим отъездом. Мне, кажется, Лидуся, что тебе бы следовало приехать. Снесись с Литфондом, чтобы не опоздать. Я взяла из детских денег 200 р., остальные пойдут на покрытие взносов по 60 р. за Сережу и Женю. Лидочка, если ты хочешь вместо денег взять купон [неразб. ] голубой мережкой, то Нюша тебе даст из сундука. У меня есть 1400 р. Обнимаю тебя и Мару, сердечный привет Сарре, Нюше, Белке, Френкам, писала Нине поздравление с Катюшиным днем рожденья[101 - 20 августа.]. Наташе гораздо лучше. Алеша уже на ногах. От Гоги имела открытку с места. Целую крепко. Твоя мама.

64. Л. Д. Гринберг – Р. Н. Рабинович (из Ленинграда в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 20 августа 1941

Дорогая мамуся, опять послала вам 3 посылки, но без съестного, мыло только тебе. Для тебя я завернула в подушку и зашила внутрь мальчиковой посылки с отдельной надписью, что это тебе. Первая партия посылок выехала 14/VIII. Наташе и Сереже преимущественно книги и тетради. Все это неожиданно и наспех. Все надо пометить. От Гогушки было письмо с места, он пока разгружается. У нас каждый день перемены: как будто Мара едет, Литфондовский эшелон опять откладывается, который раньше пойдет, с тем я и поеду. У Гриши на сегодня тоже как будто едут, но когда неизвестно. Вечером будем у них по случаю Катюшиного рожденья. Нюшу сегодня взяли на работу, но в черте города.

Крепко тебя целую и обнимаю, до скорого свидания. Пиши все-таки, ничего неизвестно, когда мы выедем. Лида

65. Л. Д. Гринберг – Кате Френк (из Ленинграда в село Великое Гаврилово-Ямского р-на Ярославской обл.). 20 августа 1941

Дорогая Катюша, получила ли ты мою поздравительную открытку? А сейчас мы сидим у вас и вспоминаем тебя. Очень бы хотелось тебя повидать, но когда и как – все это неизвестно. Крепко тебя целую, моя девочка, и надеюсь все-таки на встречу. Твоя тетя Лида

66. Л. Д. Гринберг – Р. Н. Рабинович (из Ленинграда в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 22 августа 1941

Дорогая мамуся, еду сейчас в пенсионную кассу и дам распоряжение о высылке документов в Гаврилов Ям, поскольку другого твердого адреса нет, а оставаться им здесь не стоит. Ты, возможно, на меня сердишься за такое самоуправство – почему я не сделала этого сразу, но дело в том, что я надеялась отправить их сразу по постоянному адресу, но неопределенность продолжается. Оставить до последнего дня – боюсь не успеть потом съездить. Думаю, что с нового места получим их из Гавр. Яма – что же делать, больше не придумала. У нас по-прежнему сроки и местонахождение неизвестны. Сообщаю адрес Шуры Кроль[102 - Шура – Александра Ефимовна Кроль. Ее сын Юрий Львович Кроль упоминает эвакуацию в Свердловск: «[После ареста отца] я остался с мамой. И когда началась война, так как моя мама работала в Эрмитаже, я уехал в эвакуацию вместе с ней. Уехал на том самом поезде, в первом эшелоне, который вышел отсюда 1 июля 1941 года. […] В город Свердловск. Сейчас он называется Екатеринбург. И я там жил во время войны и большую часть 1945 года. Где-то в начале лета… нет, осенью 1945… мы вернулись в Ленинград вместе с Эрмитажем. В эшелонах, в которых я ехал туда и обратно, перевозились сокровища Эрмитажа. 1-й эшелон был оснащён зенитными батареями, там была усиленная охрана».http://politics.ntu.edu.tw/RAEC/comm2/InterviewR%20Yury%20L.%20Krol.pdf.], кот. очень прошу тебя написать, как в случае, если вы поедете, так и нет: Свердловск ул. Сакко и Ванцетти № 58 кв.46. Также Гогоше. С ним будем списываться. Ломаю себе голову, что тебе делать, если все двинут действительно в Ташкент. Если бы я была уверена, что мы выедем – то не надо, но если мы вдруг застрянем? Пусть хоть вы будете в сохранности. Дам молнию, как только будет что-нибудь твердое. Выехавшему вчера Гореву Белка говорила о тебе персонально, и он поклялся взять тебя с собой[103 - Видимо, предполагалось, что бабушки могут добираться сами, а для Розы Наумовны благодаря ходатайству И.И. Гринберг сделали исключение.].

67. Р. Н. Рабинович – Л. Д. Гринберг (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 23 августа 1941

Дорогая Лидуся! Пишу это письмо на ветер, в надежде, что оно тебя уже не застанет. Сегодня получила открытку от 12.VIII, из которой вижу, что пропало письмо от 13. VIII со вложением письма от С<ергея> Дм<итриевича>. Очень жалко. Сегодня же получила вашу «молнию», отправленную вчера, которая мне была чрезвычайно приятна, и я воспрянула духом. Гога приглашает к нему. Если бы с тобой вместе, Лидуся, об этом стоило бы задуматься, потому что там очевидно неплохо и спокойно. Я очень разочарована нашей организацией, ожидала много большего. Гораздо спокойнее жить своей семьей. Вчера приходила Катюша с Ирой Жуковой, принесла посылку. Она выросла необычайно и очаровательна, как всегда. С нашим переездом еще неизвестно, адрес определится на днях. Дети здоровы, только Алеша на диете, хотя ничего страшного, но не устанавливается кишечник. Погода летняя, дожди редки. Обнимаю и крепко целую тебя. Привет всем нашим, включая Нюшу. Твоя мама

68. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 23 августа 1941

Дорогая Наташа, я до сих пор не имел от тебя никаких известий. Это меня очень волнует. Еще раз сообщаю мой адрес: Действующая армия, полевая почтовая станция 571. Об. 22 СП, санчасть.

Не забудь, на чье имя и как слать тебе деньги – а то ведь я до сих пор не знаю даже этого.

Я пока благополучен, надеюсь, что и в будущем все сложится более или менее благополучно.

Пока же главное – получить о тебе хоть какие-нибудь известия!

Целую тебя много раз, будь здорова, моя любимая. Твой папа.

69. А. И. Роскин – Наташе Роскиной (из действующей армии в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 25 августа 1941

Дорогая моя Наташа, до сих пор ни одного письма от тебя не получил. Вообще за все время я получил только одно письмо от бабушки Веры и одно от Гриши. Я толком не знаю твоего адреса (Гаврилов Ям Яросл. области – ну, а точнее), кроме того, бабушка написала мне, что вас собираются оттуда увезти. Я надеюсь, что в случае отъезда ты догадаешься оставить на почте свой новый адрес. Как быть с посылкой тебе денег? На какой адрес их слать и на чье имя? Все это меня очень волнует, пожалуйста, ответь. Мой адрес: Действующая армия, 3, почт. полевая станция, 22 СП, санчасть. А. Роскину.

Адрес, как видишь, часто меняется, но сейчас письма по нему, кажется, начнут приходить.

Что мне написать о себе? О многом поговорим, когда Бог даст, увидимся, пока же остается сказать, что ничего дурного со мной не случилось, жив, здоров, физически чувствую себя не плохо, но, конечно, бывает, что тоскую по близким людям. Раньше у нас в полку было несколько моих друзей, в том числе Фраерман[104 - Наташа была знакома с писателем Р.И. Фраерманом по лету, проведенному в Солочи в 1933 г. О дружбе Роскина с Фраерманом см. в очерке К.Г. Паустовского (тоже с ними дружившего) «Рувим Фраерман» http://lib.ru/PROZA/PAUSTOWSKIJ/ruwim_fraerman.txt.], теперь их перевели в другие части, и в общем я довольно одинок. Что же касается всяких трудностей и неудобств, то я к ним уже привык и чувствую их во всяком случае не сильнее, чем другие. Дорогая моя, старайся писать мне как можно чаще. Передай привет бабушке Розе, Алеше, крепко, крепко целую тебя, моя дорогая. Твой папа.

70. Р. Н. Рабинович – М. И. Гринбергу (из Гаврилова Яма Ярославской обл. в Ленинград). 26 августа 1941

Дорогой Мара! Надеюсь, что это письмо Вас уже в Ленинграде не застанет, но пишу на всякий случай. Ребята здоровы, погода испортилась, уже два дня льет дождь и всюду лужи, нельзя улицу перейти.

Марок, у меня к Вам большая просьба. Я забыла взять с собой самое ценное, что у меня есть – письма Надюши[105 - То есть покойной дочери Розы Наумовны Надежды Давыдовны Роскиной.]. Если Вы можете их захватить с собой, я была бы Вам бесконечно благодарна. Пусть их Нюша достанет. В зеркальном шкафу на самой верхней полке лежит папка для дел и в ней связаны письма, начиная с восьмилетнего возраста и до последних дней ее жизни. Мне казалось, когда я уезжала, что они сохраннее будут дома. Это была ошибка. Надеюсь, что Лидочка уже в пути.

71. Л. Д. Гринберг – Р. Н. Рабинович (из Ленинграда в Гаврилов Ям Ярославской обл.). 26 августа 1941–12 часов дня

Моя родная, только что получила твою телеграмму. Молнию я дала самостоятельно, предполагая, что у вас этот вопрос усиленно обсуждается. Как мне лучше ехать, к вам или с Марой, я уже решила, особенно поговорив с С<ергеем> Дм<итриевичем>. Еду я к вам, но задержка происходит не по моей вине, и если случится, что Марин отъезд будет раньше моего, то он заявил, что я поеду с ним. Сознаю отлично необходимость моего присутствия у вас.

Вчера видела С<ергея> Дм<итриевича>. Он очень устал и измучен, но завтра должен возвращаться. Девочку оставляет здесь по разным соображениям. Очень тепло о вас расспрашивал, но полон своей внутренней жизнью, как Мара в 1939 г.[106 - Марк Иосифович был освобожден из-под ареста 28 октября 1939 (арестован 29 апреля 1938 года). В тюрьме (в ленинградском Большом доме) его сильно били и пытали. Видимо, Лидия Давыдовна этим сравнением подчеркивает, в каком тяжелом состоянии находится Спасский, который в августе 1941 г. выбирался из немецкого окружения. Вместе с некоторыми другими писателями они долго шли пешком и чудом сумели добраться до Ленинграда.]