Когда придёт время. История первой любви в письмах

Я лениво поднялась с кровати и тут же рухнула обратно. Не хочу вставать! Не хочу возвращаться в реальность и видеть твоё отсутствие. Только во сне я могу быть с тобой. Неужели этого не изменить?

С самого утра и до поздней ночи я, как и несколько лет назад, ждала от тебя хоть какой-нибудь весточки: звонка или сообщения. Но напрасно. Ты так и не позвонил. И не написал. И на следующий день тоже. Ни-че-го…

И снова мне хотелось исцелиться от этой любви, больше походящей на болезнь. Но этот дурацкий бумеранг, который ты успел подарил Сашке и который вечно теперь попадался мне на глаза, и этот фотоальбом с нашими фотками, который я всё никак не могла перепрятать подальше, ранили меня ещё глубже.

Что ж это за любовь такая? Только подумаю: выбралась – и снова одной ногой под лёд. Ненавижу это чувство. Ненавижу любовь.

Письмо пятое

На уроке литературы нам задали сочинение на тему: «Что для меня значит мечта, и о чём я мечтаю». Неужели учителя и создатели всех этих тем и программ всерьёз рассчитывают, что мы настолько глупы в десятом классе, что выложим всё сокровенное им в сочинении? Естественно, все писали о каких-то высоко-философских и общих для всех мечтах: «Хочу поступить в МГУ», «Мечтаю играть в театре», «Хочу посетить много стран», «Желаю, чтобы был мир во всём мире»… А ведь, на самом деле, мечты у всех абсолютно разные и индивидуальные. Моя, к примеру, это не абстрактное состояние или какое-то достижение, а одно конкретное мальчиковое имя. Но если я напишу об этом, на меня, во-первых, косо посмотрят и начнут обсуждать за спиной и в лицо – кому на что хватит наглости, а во-вторых, не поймут: какая же это мечта? И, в конечном итоге, поставят тройку. А такое совершенство как Лёня тройки недостоин, да и вообще, это только моё, и я не хочу им ни с кем делиться. Вот и пришлось писать про Париж и стремление найти правильный путь и верных друзей. Ну а что, я ведь даже не соврала, этого мне тоже хочется.

Подружка Оля, с которой мы сидим вместе с пятого класса, с тех самых пор, как нас перестали насильно рассаживать парами «девочка-мальчик», смеялась над тем, как мы похожи, а потом неожиданно перескочила на новую тему – крайне болезненную для меня. Даже несмотря на то, что мы дружим, я никогда не говорила ей о тебе. Но чем старше мы становились, чем чаще она допытывалась о моих пристрастиях.

– Лиз, а тебе кто-нибудь нравится?

– Да, – не стала лукавить я.

– Из нашего класса?

– Нет.

– Ну а из нашей хоть школы?

– Нет.

– Ух ты, а как вы с ним познакомились? Вы встречаетесь?

– Нет, мы не встречаемся. А познакомились уже давно, – неохотно поведала я, надеясь, что этим ответом Оля и ограничится. Не тут-то было.

– А как его зовут?

Ну зачем, зачем ей знать твоё имя, если я ясно дала понять, что вы не знакомы! Что ты не из круга общих знакомых, что ты – моя сокровенная тайна.

– Не скажу, – пробормотала я, хотя и не хотела её обижать.

Но Оля не из таких.

– Ну хотя бы на какую букву имя начинается?

– На все.

– Как? А, Б, В, Г, Д, Е…?

– Да. АБВГД-йка!

Вот так и повелось. Отныне я звала тебя именно так, хотя никто и не знал, кто ты, мой милый АБВГД-йка. Оля моей скрытности не понимала и первое время всё же немного пообижалась, мол, мы же подруги, может быть, я бы тебе помогла. Но чем тут поможешь? Сама подружка влюблялась и разочаровывалась со скоростью космического ветра. Я едва успевала запоминать её «безответных любовей», а потом у этих парней либо обнаруживались подружки, либо сами они вели себя недостойно, так что падали в глазах Оли, круша заодно её мечту.

– Ну что за жизнь пошла, а? Ни одного достойного кандидата! Надеюсь, хоть в институте найдётся хороший.

Что в её понимании значит «хороший», для меня так и осталось загадкой. Описания её были весьма расплывчаты: «умный, добрый, не жадный». А для меня был лишь ты, и ни умных, ни добрых мне было не надо.

Мне иногда кажется, что я буду любить тебя всю свою жизнь. Всю жизнь… Господи, как долго. И как безнадежно. И у тебя будет своя семья, свои дети. А могли бы быть наши!

Не могу больше думать об этом!

В какой-то момент мне начинает казаться, что я тебя разлюбила. Я стала реже тебя вспоминать, почти перестала мечтать о нас перед сном. Но, стоит случайно увидеть тебя или узнать о тебе хоть что-нибудь через маму, становится ясно: не разлюбила.

И вот – вчера. Обычный серый осенний день, когда лето уже окончательно позабылось, а зима всё никак не наступит, и кругом слякоть, серость, унынье. Обычное утро, когда я с огромным нежеланием скатилась с кровати и отправилась в школу, отсчитывая время до конца шестого урока. Привычная дорога домой. Только я не пошла туда сразу, а проехала две остановки и отправилась в книжный, чтобы как-то поддержать свой настрой и иммунитет. Что может быть лучше хорошей книги?

Я из тех, кто может часами бродить среди книжных полок, рассматривая, ощупывая, вдыхая особый книжный запах в поисках того самого экземпляра. Провела я там около часа, пока наконец смогла определиться с выбором – взяла себе книгу с душещипательным сюжетом, бестселлер среди молодёжи.

И, надо же такому произойти: я пробыла там именно столько времени – ни минутой больше, ни минутой меньше – и встретила тебя.

Это был тот самый случай, который я вымаливала у судьбы долгие годы. Мы наконец-то встретились! И заметила я тебя совершенно случайно. Но доли секунды хватило на то, чтобы сердце тебя узнало и совершило какой-то невероятный марафон под названием «пробей грудную клетку».

Я шла по другой стороне улицы, разглядывала прохожих, и вдруг заметила очень знакомые черты. Или почувствовала? Неважно. Я прямо застыла на месте. А потом поняла, что выгляжу словно дура, и отошла подальше, на безопасное расстояние, с которого могла бы наблюдать за объектом.

Я не могла поверить, что вижу тебя! После всех этих лет я наконец-то встретила тебя в нашем городе – все случайности совпали, все паззлы сложились. И я узнала тебя. Я сразу же узнала тебя! У тебя был такой классный вид: синие джинсы, распахнутое пальто, под ним рубашка.

Пока я думала, подойти или нет, ты постоял немного на остановке через дорогу и уехал на пятой маршрутке, так что мне оставалось лишь кусать локти и ругать себя за нерешительность.

Я шла домой, и вместо только что жившей во мне эйфории ощущала полный разлад. У тебя своя жизнь, а я так и буду в ней тенью, зрителем с галёрки.

И кто виноват? Что мешало мне подойти? Чего я, дурёха, испугалась и спряталась?

Сердце невыносимо саднило, слёзы подкатывали к глазам, но я упрямо держала нос кверху, и позволила себе выплакаться, только когда вернулась домой.

И кто придумал любовь? Нет, ладно: кто придумал безответную любовь? Есть хотя бы один человек на свете, не переболевший ей? Или, не зная о такой боли, не будешь ценить настоящие взаимные чувства, когда они будут?

Хотя меня больше удивляет именно это: как возникает взаимное чувство привязанности друг к другу. Как из сотен тысяч людей, красивых и не очень, добрых и сердитых, стеснительных и смелых, мы вдруг влюбляемся в того самого – одного, с которым так хорошо, и он отвечает взаимностью. Ведь по статистике Катя должна любить Васю, а Вася – Машу, а Маша – Лёшу, и так до бесконечности. В мире семь миллиардов людей! Но вот находятся двое, которые видят друг в друге нечто особенное, и в них загорается чувство – любовь. Как это случается?

Жаль, что с нами не случилось.

Письмо шестое

Завтра у тебя день рождения.

Я знаю, что буду думать об этом весь день – это всё, что мне остаётся – и представлять, что было бы, если бы ты меня пригласил. Ты ведь наверняка будешь шумно праздновать своё совершеннолетие. Девчонки – твои подружки, – наверное, придут крутые, накрашенные, в модной одежде, и выглядят уже вполне взросло. На их фоне я точно смотрелась бы белой вороной. Как бы себя вела? Дай-ка подумаю.

Наверное, постаралась бы подружиться с ними. Они ведь твои друзья, значит, знают о тебе больше, чем я, и чем-то заслужили твоё доверие. Ведь, когда влюблён, – только не смейся, – и кружка, к которой прикасался любимый человек, самая лучшая, и книга, которую читал, самая увлекательная, а уж о друзьях и говорить нечего! Я бы хотела на них посмотреть. Интересно, кого придёт больше, девчонок или парней? Насколько я знаю, ты одинаково хорошо ладишь и с теми, и с другими.

Конечно же, ты успеешь уделить время каждому. А я? Ты хоть вспомнишь обо мне? Вспоминаешь когда-нибудь?

На прошлый твой день рождения, по словам тёти Светы, девчонки заявились к тебе в гости прямо с утра и без приглашения – перед школой. Вручили торт, одарили подарками и поцелуями, оставив после себя терпкий шлейф духов и разноцветные кружочки конфетти на полу. Наверное, тебе было очень приятно… Кому не приятно внимание?

На днях я видела тебя, и это было не во сне.

Я была не одна. Мы с подругами ходили в караоке-клуб, и я с удовольствием окунулась в новое для себя приключение.