Самозванка

Конечно, мои отлучки в сторону опасной ограды, находящейся под защитной магией, не остались тайной. Меня вскоре выследили и наябедничали наставникам о нарушении запрета. Но ещё раньше, чтобы Ришша не волновалась, я сама привела её к дереву познакомиться.

Свободное время у девушки появилось только вечером, когда усталых, набегавшихся за день малышей уложили спать. Старшие дети оставались под приглядом других наставников, и задёрганная Ришша наконец-то согласилась пойти со мной в парк.

Девушка шла и косилась в сторону ажурной ограды. Кажется, Аришшу тоже пугали ужасы о сгоревших нарушителях границ королевской обители, рассказываемые местным людом. Или…

– Ришша, а тебе не кажется, что забор светится?

– Светится? Нет, я не вижу никакого свечения, но… – поёжилась, – силу магии ощущаю. Я же дочь оборотня, но сама простой человек как и мама. Сильную магию и простые люди чувствуют. А я чувствую чуть острее, чем остальные. Наверно, кровь оборотня всё-таки сказывается. А ты разве что-то ещё видишь?

– Ага. От забора свет злой идёт, а от моего дерева хороший, добрый, – и не удержалась, упрекнула старшую подругу: – А ты не говорила, что наполовину оборотень.

– Дочь оборотня, – поправила Аришша. – Я даже не маг. А не говорила… просто, к слову не пришлось. Это дерево?

Вот. Не маг, и света не видит, а дерево сразу угадала.

Аришша встала в трёх шагах от забора там, где свешивались ветки моего дерева, и задрала голову вверх. Сгустившиеся сумерки ещё позволяли что-то рассмотреть.

И дерево тут же опустило свои ветви чуть не до земли, как обычно делало при моём появлении. Только в этот раз подхватывать и закидывать наверх не стало. Вместо этого на Аришшино плечо по ветке спустилась рыжая белка. Аришша развернула голову, чтобы рассмотреть бесцеремонную гостью, да так и замерла.

Ришша и белка смотрели друг на друга и смотрели. И, кажется, не собирались больше ничего делать. Мне вскоре надоело ждать, когда зверёк и девушка насмотрятся друг на друга, и я затеребила руку подруги.

– Ришша, как тебе? Скажи, дерево же хорошее? Это мой друг. Тебе он нравится?

Девушка медленно, будто стряхнув сонную одурь, повернулась лицом ко мне, задумчиво улыбнулась:

– Не он… Это она.

Правильное имя

– Ришша, а как ты догадалась, что моё дерево – девочка?

– Кхм… Да, большая такая девочка, – улыбнулась девушка. – Не знаю, как поняла. Наверно, опять наследство оборотней. Они-то такое сразу угадывают. А ты обратила внимание, какая необычная белка живёт на твоём дереве? В два раза больше обычной.

Я недоумённо пожала плечами:

– Я белку только на картинке в книге видела. В той самой, по которой ты сказки малышам читаешь. А что, разве белки другие?

– Я совсем забыла, что ты у меня даже в лесу никогда не была… А белки обычно меньше размером. Примерно, с двухмесячного котёнка. И не такие ярко-рыжие. Скорее сероватые. А у этой ещё и глаза зелёные. И мех в сумерках почему-то зеленью отливает.

– Какие же тогда глаза у белок? А мех у неё, и вправду, с зеленью. На солнышке искорки зелёные так и сверкают. Красиво.

– Глаза у них как чёрные или коричневые бусины. А о зеленоглазых белках я никогда не слышала. Хм… Я только сейчас вспомнила. Судя по размерам, белка должна была быть тяжёленькой. Хотя бы как кошка. Но когда она прыгнула мне на плечо, то почти ничего не весила. Тёплая была. Да. Но плечу тяжело не было. Так… чуть ощущалась. Больше теплом и пушистым мехом. Да ещё эти её глаза меня заворожили.

Действительно, белка была очень уж странной для обычного зверька. А дерево…

– Мне отец об элификах рассказывал. Знаешь, когда дриада умирает, то её душа обретает вторую жизнь в дереве. Ни одна раса не может такое сотворить. Только дриадам удаётся прожить вторую жизнь. И твоё дерево очень уж похоже на дерево элифика.

– Так значит, мой друг… то есть, подруга волшебная! – восторгалась я.

– Я говорю, похоже. Но элифики всё равно в своём теле находятся. Живут в дереве, но выглядят как люди. И разговаривают. А ты говоришь, что там только дерево и белка?

– Да, дерево и белка. Больше никого. Другие деревья есть, но они нормальные, то есть обычные.

– Вот! Не может быть белка элификом. Она же не дриада.

Итогом наших рассуждений стали два вывода.

Во-первых. Пара дерево-белка, безусловно, магического происхождения. Правда, непонятно какого. Спросить об этом стоило у знакомого мага, каким мы назначили господина Крытиса.

Я, было, предложила кандидатуру Грахиаша, но Ришша резко погрустнела при упоминании виконта, и я не стала настаивать. Крытис так Крытис. Правда, пока старый лекарь оставался в Синезёрске под следствием. И чего он там делал? Под этим следствием?..

А согласно второму выводу дерево и белка были признаны безобидными, и мне не возбранялось с ними дружить. И Ришша, и я пришли к такому выводу, ориентируясь исключительно на свои ощущения. Как показали более поздние события, многие люди поспорили бы с нами по этому поводу.

После знакомства с деревом Аришша почти каждый вечер стала приходить за мной, потому что я повадилась задерживаться на королевской стороне до ночи. И каждый раз у Ришши с деревом повторялась один и тот же ритуал. Ветви опускались на плечи девушки, и она замирала в такой позе на несколько минут. Потом дерево переправляло меня к ней через ограду.

А после Ришша становилась… счастливой. Просто я никак не могу назвать по-другому её состояние. Из глаз девушки уходила тревожность, и на лице появлялась расслабленная улыбка.

Так получилось, что в какой-то момент я научилась справляться со своим зрением. Все свои восемь лет я взирала на мир обыкновенно, как все простые люди, но теперь при желании могла вызвать у себя новое умение – видеть волшебный свет.

Рассказывать об этом кому-то было бесполезно, потому что верила мне только Аришша, но объяснить это моё умение не смогла. Кажется, подозревала очередную мою ненормальность, но смиренно её принимала, чем возмущала других людей.

Уж они-то, эти другие, всласть обсмеивали мои причуды – обжорство, лысую голову, а теперь вот ещё и способность видеть свет.

Лирая, Флошева дочка, тоже пыталась насмешничать, ехидно щуря глаза:

– Ты, Чукра, наверно, Сияющих Сестёр увидела? – её подхалимы услужливо хихикали, хотя ничего умного или смешного сказано не было.

Лирая изо всех сил пыталась казаться важной. Как же, дочь заведующего и кастелянши! Не какая-то презренная сирота с улицы. Только, как ни пыжилась, не получалось у неё быть по-настоящему колючей. Так, чтобы одним словом зацепить и обидеть. Вот у Шаски, Кузи и их подруг это получалось. Наверно, потому что в детстве они как раз «хлебнули» жизни на улице.

Из-за чужого недопонимания и насмешек я перестала кому-либо рассказывать о себе. Но иногда осматривалась вокруг «новым» зрением.

Поначалу не находила ничего светящегося, кроме моего дерева и ограждения королевского парка. Но потом в одно из очередных посещений виконта ал Грахиаша рассмотрела в нём светящуюся паутину. Но, помня про реакцию окружающих, на этот раз не стала ему докучать своими странностями.

К слову, у окружающих никаких паутинок не просматривалось. Может, магия так светится? Эх, на Крытиса посмотреть бы.

А потом я «посмотрела» на Аришшу.

Аришша тоже светилась, но неправильно. Если у проверяющего паутина была цельной, напоминая крепко сплетённую сетку, то у Ришши эта паутина была хорошо подрана. Можно сказать, в ошмётки. Что-то мне подсказывало, что такое её состояние не совсем правильно.

Хотя… что я сама-то знаю? Я даже не ведаю, правильно ли то, что вижу этот свет. Может, правы как раз те, что смеются надо мной. И чтобы не расстраивать подругу, я не стала ей рассказывать про разодранную паутинку.

Но вот ещё одна странность. Когда дерево опускало свои ветки на Аришшины плечи, волшебный свет буквально стекал с листьев ей на голову и спину. И обрывки паутины внутри девушки разгорались и начинали тянуться друг к другу концами. Даже в паре мест срослись. Вроде всего ничего, а у Ришши будто тугая пружина внутри чуть ослабла.

На мои расспросы Аришша лишь пожимала плечами и отвечала, что просто здоровалась с деревом и ощущала только ласковое тепло.

В какой-то момент я решила, что моей волшебной подруге следует дать имя. Как-то неловко называть живое существо деревом. И дерево, и белка горячо согласились со мной и с энтузиазмом включились в игру «выбери имя дереву». И, похоже, я их разочаровала.

Ни одно из предложенных имён паре волшебных существ не нравилось. Вот привереды!