Страж Монолита 2. Фантастический роман

В это время майор Крученко, внимательно разглядывавший мониторы, показывавшие картинку с вертолетных камер, не разделял радости солдат. Глубокие вертикальные морщины над переносицей все более и более искажали его лицо.

– Товарищ майор, – тихо обратился помощник, сидевший справа, – что-то маловато трупов, вам не кажется?

– Сам вижу, не складывается картинка. По камерам их там тысячи были, а тут от силы сотни четыре-пять. Птички, доложите картинку.

– Докладываю, товарищ майор, покрошили мы их славно, в пух и прах… – довольно хохотнул пилот.

– Сам вижу, что покрошили, ну-ка повисни, – скомандовал он борту.

– Есть! – довольно отозвался пилот.

Майор, нажав несколько клавиш на компьютере, перевел управление камерой в ручной режим и, крутя колесико мышки одной рукой, а другой нажимая на клавиатуру, направил глазок камеры на привлекшую его внимание кучу тел мутантов. Серые глаза сузились, пытаясь через рябь вибраций вертолета разглядеть что-то сильно увеличенное.

– Птичка-один, – нехорошим голосом обратился он к пилоту, – максимальное снижение над целью.

– Есть максимально снижение, – почувствовав неладное в ПОП, отозвался пилот.

Увеличенная картинка начала плавно приближаться, становиться все четче и резче. Майор буквально привстал, прилипнув лицом к экрану. Оба его помощника напряженно следили за монитором. Наконец среди сброшенной в кучу взрывом тел кабанов, среди изувеченных кровавых тел и кусков мяса, присыпанных серой пылью в жутком оскале, зажатых двумя посеченными тушами, показалась голова чернобыльца с выбитыми взрывом глазами. Несмотря на изувеченное состояние, тот, кто видел чернобыльца однажды, уже никогда не спутает его с чем-либо еще. На побледневшем лице майора выступили мелкие бисеринки пота, лоб разгладился.

– Чернобыльский пес… Обман… Это…, – он судорожно схватился за микрофон связи с вертолетами.

Две секунды он, закрыв глаза, собирался с мыслями, сглотнул и спокойно сообщил:

– Птички, активный осмотр периметра, бой не закончен, – затем, переключившись на линию связи с танками, таким же спокойным голосом оповестил: – Слоны, внимание, готовность к бою номер один, вероятность повторного появления противника. Черт, не нравится мне это… – положив микрофон, вполголоса пробормотал он.

Нервным движением поправив пятерней коротко стриженные волосы, он решительно щелкнул тумблерами связи с пехотой, одновременно помощники вывели на мониторы несколько видов разговаривавших и переведших в походное положение оружие солдат.

– Ну что, мужики, постреляли? – довольным голосом спросил он.

Солдаты, понимавшие, что он прекрасно видит их через камеры танков кругового обзора, подтянулись, заозирались, пытаясь угадать, через какую камеру смотрит на них их командир; некоторые из них забормотали что-то не по форме, но в целом это все слилось в один одобрительный и хмыкающий гомон.

– Значит так, бойцы, это была разминка, сейчас подадут основное блюдо.

Гомон стих, послышалось несколько выкриков особо ретивых бойцов, обещавших сейчас же разделаться с основным блюдом. Майор Крученко одобрительно кивнул, видя боевой настрой солдат, в котором он хоть и не сомневался, но, как опытный человек в делах Зоны, знал, насколько важно чувствовать атмосферу и быть в курсе событий.

– Командиры пятерок, на позиции, за первую отбитую атаку ура! – негромко подсказал он.

Солдаты, находящиеся в повышенном настроении, получив прямой указ от майора, в боевую удачу и компетентность которого теперь уверовали даже те единицы бойцов, которые не имели на этот счет своего мнения, с воодушевлением по взмаху руки залезшего на броню командира одной из пятерок прогремели троекратным ура во всю силу сотни глоток.

– Ура! Ура! Ура-а-а-а! – раскатилось над выжженной пустошью, над которой клубился черный столб непроницаемого дыма.

– А-а-а… – отозвалось странное эхо, холодным ветром вернувшее звук, который, казалось, не только не стал тише, но даже усилился.

– Странное тут эхо… – прислушиваясь к вернувшемуся звуку, заметил один усатый боец.

– Ага, – подтвердил другой. – И вроде гор тут нет, чтобы отражать.

Тем временем странное эхо усиливалось, все более и более нагнетая непонятный шум в ушах и заставляя людей недоуменно снимать оружие и крутить головами.

– Птички, доложите обстановку, – переключившись на вертолеты, запросил майор. – Что за акустические помехи на линии?

– Возле леса движение, акустических помех не замечаю, вероятно, местный перепад давления, закладывает уши… – донесся равнодушный голос пилота.

– Что? Повтори, борт-один! – подскочил, словно ужаленный, майор.

– Повторяю, товарищ майор, вероятно, местный аномальный перепад давления, закладывает уши… хотя по приборам атмосферное давление без изменений, – все тем же равнодушным голосом отозвался пилот.

Получив еще несколько докладов от его поверенных военсталкеров по персональной выделенной линии, оканчивавшейся бусинкой наушника в его ухе, майор схватился за край стола, словно сдерживая себя, чтобы не рвануть из ПОП, но встретившись взглядом со Шмелем, вперился взглядом в монитор, на котором десятки солдат перетаптывались с места на место. По глазам было видно, что он лихорадочно пытался понять ситуацию. Еще раз глянув на Шмеля, неотрывно следившего за ним, он кинулся к микрофону.

– Птички, прощупайте движение возле леса, крошите все, что движется, ничто не должно приблизиться к пехоте.

Четыре вертолета, грациозно качнув телами, боевым порядком медленно двинулись в сторону Рыжего Леса. В это время солдаты, стоявшие между танками, уже проявляли явные признаки беспокойства, командиры, матерые военсталкеры, стукнув по броне прикладом, а кто и закованным в экзоскелет кулаком, скомандовали танкам включить пси-защиту и не высовываться. Танкисты немедленно подтвердили выполнение. Как ни крути, сейчас опыт военсталкеров ставился на первое место, и танкисты, заранее предупрежденные об этом, без пререканий выполняли указания командиров пятерок. Пси-защита работала только внутри танка и теперь экипажи задраились внутри и включили защиту от аномального воздействия на всю мощность, что отозвалось в их чреве завыванием вентиляторов охлаждения и кратковременным сбоем работы двигателя.

– Товарищ майор, мозги давят, – обратился один из командиров пятерки к Крученко по внутренней связи, задраив забрало СКАТ-9М. – Разрешите принять пси-блокаторы.

Получив утвердительный ответ, он кивнул и передал указание остальным бойцам. Пехота, у некоторых из которых от постоянно нараставшего шума, теперь уже точно не эха от их бравого «ура», начали дрожать колени, а к горлу подступил непроглатываемый комок, достала из аптечек пилюли, смягчавшие пси-воздействие, и пережевывала их, запивая водой из фляжек. Пси-блокаторы делали человека намного устойчивее к ментальным атакам, но кроме того, что здорово били по почкам и печени, замедляли реакцию и рефлексы, принятие этих препаратов обходилось организму в недельный курс реабилитации, поэтому опытные вояки предпочитали по возможности обходиться без них, но не сейчас.

– Вот, сука, давит-то как… – пожаловался один из бойцов, постукивая рукой по шлему, – и откуда?

– Все, пипец ежику, найду – покорежу, – сдавленно сказал закованный в экзоскелет воин с пулеметом, у которого от напряжения носом пошла кровь, но он, казалось, не замечал этого, и тугие алые капельки капали на нагрудные пластины из-под маски его шлема. – Вроде отпускает… Ну давай, падла, покажись, посчитаемся!

В это время вертолеты практически приблизились к кромке леса и зависли, словно большие насекомые, обдувая воздушным потоком траву и заставляя покачиваться ветви ближних деревьев. Дальше события начали происходить с невероятной быстротой. Из подлеска выскочили и бросились в сторону железного кулака десятки страшных фигур, множась на ходу и с неестественной быстротой сокращая расстояние.

– Твою ж дивизию, – вздрогнув, не сдержался один из бойцов, разглядывая линию фронта в оптический прицел АК. – Псевдогиганты! Много!

Бойцы инстинктивно прижались к танкам. Если один псевдогигант представлял реальную угрозу отряду из нескольких человек, то десятки этих мутантов являлись невиданной разрушительной мощью, противостоять которой действительно могут только бронированные машины и обязательно с крупным калибром. Да, видимо, именно теперь началось настоящее противостояние, Зона наносила действительный удар. Одновременно с синхронным движением бойцов к броне два оставшихся вертолета, державшие контроль позади железного кулака, изменили частоту двигателя и, клюнув носом, потянулись к дымящемуся холму. Через несколько секунд один из них почему-то не нашел ничего лучше, чем медленно приземлиться на горевший и просевший холм, откуда к нему живо потянулись горячие языки пламени, а другой, завалившись на бок, сделал несколько безумных виражей и рухнул, чуть не задев крайние ближние к холму машины.

Из-за холма, словно сотканные из такого же густого и черного дыма, с тлеющей красными искрами одеждой, но с оружием в руках разом, повалили многие десятки зомбированных, открывших беспорядочный огонь в сторону людей. Солдаты, оцепеневшие на секунду от неожиданности, сориентировавшись, поменяли позиции и открыли встречный шквальный огонь, заставлявший медленные мишени дергаться, отрывая им конечности, но практически не останавливавший их. Увидевший потерю двух вертолетов и внезапный Выброс нескольких десятков псевдогигантов из Рыжего Леса, а затем появившихся мертвецов, количество которых не поддавалось определению, подошедших под покровом дыма горящего холма, неверным шагом двигавшихся в сторону людей и паливших из своего плохонького оружия, но уже доставших РПГ, майор внутренне собрался, отчего черты его лица заострились, а глаза превратились в узкие щелочки.

– Слоны, огонь со всех орудий, цель – псевдогиганты! Пехота, остановить зомби, не дайте подойти близко, у них РПГ! Птички, отходим назад, к холму не приближаемся, повторяю, к холму не приближаться – сильный контролер! Поддержка огнем основного направления.

Вертолеты, стремительно набрав высоту и сверху наблюдая за начавшимися рваться внизу снарядами, сыпавшими свои смертоносные осколки, сместились назад, держась южнее предыдущего маршрута. Тем временем фигуры многотонных псевдогигантов приближались, взрывы, казалось, уносили целые ряды этих мутантов, но, исчезнув, они тут же появлялись вновь восстановленными фантомами.

– А… опять фантомы, – проскрипел зубами майор.

Тем временем невероятно живучие, толстокожие и толстолобые псевдогиганты, расстреливаемые со всех орудий, уже вполовину сократили расстояние. Теперь даже фантомы, восстанавливаемые с оригинальных мутантов, скрывавшихся и бежавших на людей в пылевой и дымовой завесе, были покорежены, залиты кровью, с надрубленными конечностями, но такие же беспощадные и стремившиеся во что бы то ни стало добраться до плевавшихся громыхающей смертью машин.

– Товарищ майор! – прорвался по рации срывавшийся голос одного из летунов. – Примите данные тепловизоров. Запад!

В ту же секунду пальцы помощников Крученко пробежали по нескольким клавишам их компьютеров и на мониторе возникли несколько картин текущего сражения в инфракрасном свете. Вот ярко-оранжевое пятно горящего холма, внутри которого уже практически неразличимо горит посаженный вертолет, вот с холма еле различимыми пятнами спускаются зомбированные, вот теплая россыпь в шахматном порядке из двадцати танков, стоявших клином к Рыжему Лесу, и завернувшей хвостик из двух танков прочь от холма в поддержку пехоте, к которой в крайней неудобной для людей положении с возвышенного флага заходил фронт дымящейся нежити.

– Запад, запад, дайте мне запад! – потребовал майор, буквально прожигая взглядом монитор.

Камера тепловизора вертолета, повинуясь пальцам манипуляторов, повернулась в нужную сторону, в сотне метрах от бойцов, стрелявших с колена и из положения стоя в безостановочно двигавшихся, падавших, но вновь встававших под влиянием чудовищной силы контролера зомби. Приближались оранжевые пятна, растянувшиеся широким фронтом на все западное направление. Растерянно бросив взгляд на стоявший рядом монитор, показывавший обычной камерой это же направление, он увидел безмятежно-спокойную пустошь.

– Кровососы… – прошептал Шмель, переменившись в лице.

– Пехота, направление – запад, дистанция… А, черт! Мартын, Зверь, Калюк – кровососы! Слева! Фронт! – заорал в микрофон Крученко.