Страж Монолита 2. Фантастический роман

Сталкер закашлялся. Лесник неодобрительно посмотрел на него.

– Танки, говорю, уже вышли, пехота на броне. Техника, значит, Выброс тут переждет и экипаж внутри, а пехота по схронам долговским определится. После Выброса вертолеты подлетят, и начнут они… нас с тобой, Егорушка, да Зону железом утюжить.

Сталкер судорожно жевал.

– М-да… – пошамкал губами скрытыми в густой бороде Лесник, уходя куда-то внутрь своих ощущений. – Теперь от Зоны ничего не скроешь… мда… Рюкзак со сборкой тебе, а провиант Мелкий понесет, Пенка ему уже закинула то, что надо, так что не суетись.

Бобр только согласно кивал, запивая обильный завтрак чаем. Уже почти опрокидывая кружку в себя, он начал вставать, отчего жидкость плеснулась и, облив ему ноздри и уголки рта, потекла за пазуху.

– Готов! – сказал Бобр, покончив наконец с тяготившим его, но обязательным завтраком.

– Ну, бери рюкзак, щас свою команду примешь и пойдешь, – сказал Лесник и, не дожидаясь сталкера, развернулся и вышел на крыльцо.

Егор наскоро ополоснул от сна лицо и прополоскал рот, проверил шнуровку на берцах и, аккуратно надев рюкзак, вышел вслед за дедом на крыльцо. Открывшаяся ему картина не предназначалась для человеческого восприятия. Даже настолько измененное и расширенное, но все еще человеческое сознание Егора растерялось от многих сотен пар глаз, которые, словно прожекторы, ударили его. Некоторые из присутствующих прощупывали его мысли, его тело, его прошлое и будущее. Потеряв себя на фоне общего сознания мутантов, словно свеча на фоне солнца, Бобр, расширив осоловевшие глаза, начал разворачиваться, стремясь вернуться в дом, но тут за рукав его ухватила крепкая рука Лесника.

– Спокойно, сталкер, щас оклемаешься, – послышался его голос.

Действительно, секунда за секундой, и первоначальная волна интереса мутантов начала ослабевать. Псевдогиганты первые потеряли к нему свой интерес, затем постепенно сняли свое внимание кабаны, чуть дольше задержали на нем свой интерес чернобыльцы и снорки. Чернобыльцы в силу своих телепатических способностей ненавязчиво, физически смотря в сторону, но повернув уши по направлению к человеку, копошились в его мозгу, часто вытаскивая оттуда изображение Пса, а ободранные снорки смотрели на Бобра неотрывно, уже имея внушение, что это их хозяин. Среди снорочьей толпы посередине гордо сидел Мелкий в приличном камуфляже, видимо, переодетый Пенкой, в свежих берцах и с рюкзаком за спиной. Это первое, что смог осознанно разглядеть сталкер. Затем постепенно среди огромного множества мутантов, сидевших за плетнем, он разглядел фигуры псевдогигантов. Десятки и десятки огромных многотонных туш серого, желтоватого, коричневого и самые крупные какого-то сизого цвета располагались в произвольном порядке между гулявшими среди них сотен кабанов, нескольких сотен. Запах свинофермы стал еще более резким. «Задраить "Севу" что ли?» – подумал Егор, но воздержался. Во внутренней части двора находилось несколько десятков чернобыльских псов, лежавших в разных позах и неслышно на фоне общего шума скалившихся друг на друга. Чернобыльцы в основном были обособленными существами, поэтому практически никогда не входили в стаи своего вида. Чаще они либо в одиночку, либо в паре кобель-сука брали под контроль слепых собак и устанавливали в ней свою иерархию, используя их в качестве загонщиков и добытчиков. Поэтому здесь разделенные от своей обычной добычи кабанов, которые ввиду их количества переставали быть добычей, хрупким плетнем, они чувствовали себя как куча ежей в мешке, и выбраться никак, и колются нещадно.

– Как же ты их всех удерживаешь, Лесник? – недоумевая, спросил Егор.

– Хех, сталкер… Тут же как с людьми: чем больше толпа, тем проще управлять, с одной стороны, а с другой стороны, если перебор, то на всех внимания не хватит, могут и разбежаться, так что учти… на будущее, – говоря все это, Лесник, обходя и перешагивая лежавших повсеместно кабанов, пробирался к сноркам, сидевшим поодаль от других мутантов.

Сталкер след в след шел за ним. Мелкий, выждав, когда Бобр подойдет ближе, бросился к нему и принялся рьяно прыгать вокруг него и кивать противогазом, практически стукаясь лбом о землю.

– Тихо, Мелкий, вижу, что ждете, – угомонил его сталкер, положив ладонь на резиновую макушку мутанта.

– Ну что, принимай, – сказал Лесник, – и вот еще, Егорка, не обижайся, но чтобы времени не тратить, я тебя так научу, по-свойски… Не обижайся.

С этими словами дед вперил в сталкера свой взгляд. Секунду ничего не происходило, затем Егор растерялся, увидев, как исчезают окружающие предметы, но остаются видимы только глаза Лесника, смотрящие в него, еще через секунду сталкер ощутил, словно кто-то надавил ему пальцем между глаз, и еще через секунду все вернулось на свои места. Встряхнув головой и отогнав «наваждение», Бобр понял, что знает, как выглядит и где находится трамплин, в котором ему предстоит прятаться. Действительно, место было достаточно открытое, не считая небольшого и негустого леска, сплошь заросшего жгучим пухом, и нескольких оврагов, похожих на разрушенные временем и поросшие травой окопы, перед которыми крутились на разном удалении несколько воронок. Возможно, это они и были. «Вот тут, значит, я своих и распределю», – подумал Бобр. То, что Лесник так влил ему информацию, несколько выбило его из колеи, но, решив, что это все для пользы дела, да и действительно время нужно беречь, Егор согласно кивнул.

– Понял, дед, – спокойно сказал он. – Пошел?

– Давай, Егорка… – сказал Лесник. – Да и вот, старость не радость, сегодня же Выброс, тебе его переждать нужно будет. Там недалече от трамплина опушка вся в ржавом волосе да жгучем пухе, вот туда зайдешь и поглубже схоронись, да не высовывайся особо, переждешь, как в лучшем схроне.

– А-а-а… – неуверенно протянул Бобр.

– Не боись только, волос да пух все экран от Выброса держат так, что будешь как огурчик.

Лесник хотел было сказать что-то еще, но лишь махнул рукой.

– Я к тебе Пса пришлю, если что неладно будет, поможет. Ты с ним хорошо ладишь. Все, – он хлопнул в ладоши и, развернувшись, отправился к избе.

– Ну что, солдатики, поехали? – спросил больше сам себя Егор, закрывая глаза и собирая все светящиеся белым светом сознания снорков в один жгут, оставив только персональную нить для Мелкого.

На это ушло с десяток секунд. Глубоко вдохнув, он открыл глаза и пошел по одному Леснику, а теперь и ему известной тропе. Вся кавалькада снорков, вдруг притихнув и словно став одним огромным уродливым ползущим существом, состоявшим из человекоподобных монстров, еле слышно, шурша изорванными камуфляжами, двинулась вслед за человеком, постепенно растворяясь в мрачном Рыжем Лесу.

Через несколько часов, обходя аномалии и изредка проверяя визуально вверенный ему чудовищный отряд, сталкер пришел к месту, где он должен дожидаться начала битвы. Кравшиеся за ним мутанты мало интересовали Бобра, самое страшное для него было то, что он не связаться с Пенкой или Лесником, не говоря уже о контролере, которого он видел всего один раз. «А вдруг Пенку и ее армию обнаружили и теперь окружают, чтобы разом разгромить из больших орудий? Ведь Лесник сказал, что Пенка их над собой пропустит. Значит, она будет прятаться под поверхностью? Но где? В какой-то новой колонии тушканов? В известном только ей бункере?» Насколько известны были те места Бобру, они даже близко не имели остатков строений или чего-то еще, что указывало бы на возможность появления там подземных коммуникаций, но кто мог знать. «А вдруг контролер вышел раньше времени и кто-то доложил в сеть о выходе из тоннеля подземной армии, и теперь туда срочно выдвинулись вертолеты, которые будут с большого расстояния расстреливать скопления биомассы ракетами? А вдруг у Лесника случился сердечный приступ от излишней нагрузки? А вдруг… Стоп!» – оборвал себя сталкер. —Так можно и до истерики докатиться, что за бабские брызги? Что бы ни случилось, у меня есть задача, которую с тем или иным успехом надо выполнить, и незачем отвлекаться на пустое», – остановил себя сталкер. К тому же прямо перед ним образовались его собственные сложности.

Огромный трамплин высотой в пару метров с невидимым для не знающего слепым пятном, которое в силу огромных размеров и небывалой мощи аномалии действительно позволяло с относительным комфортом поместить внутрь себя человека. Потратив десяток минут на то, чтобы залезть и оглядеться внутри пузыря, Бобр выбрался наружу, оставив внутри рюкзак, который теперь в силу оптических эффектов трамплина невозможно было разглядеть. «Надо же, а изнутри все как через стеклышко видно…» – сделал очередное открытие сталкер и, присвистнув своей уродливой своре, повел их в близлежащую опушку, пряча по пути десятками в открывавшихся оврагах.

В итоге к опушке он подошел с Мелким и пятью снорками, которых оставил в качестве постовых снаружи, дав команду затаиться и не высовываться до его прихода, а сам, внутренне содрогаясь и морщась, заранее жалея об ущербе, который причинят аномальные образования его драгоценному комбинезону, полез в гущу жгучего пуха. Но особо сожалеть о порче костюма не пришлось: артефакт «джокер», налившись малиновым цветом, не позволял темно-коричневому пуху прикасаться к человеку. Тянувшиеся нити пуха приближались в силу своей природы к движущемуся объекту, но, не дотянувшись всего пару сантиметров, вдруг брезгливо отворачивались в сторону, словно отталкиваемые сильным электрическим полем одноименного знака. Завидев такую картину, Бобр успокоился и довольно шумно полез вглубь растительности, заставляя изъеденные ветки крошиться и падать. Наконец приняв удобное положение, наблюдая шевелившиеся над ним космы, между которыми проскакивали синие искорки разрядов, особо часто пробегавшие вокруг небольших уплотнений жгучего пуха, он впал в странное расслабляющее забытье.

Впервые за долгое время никакие мысли и чувства извне не стучались в его уставший мозг. Жгучий пух экранировал человека от какого бы то ни было энергетического воздействия окружающего мира. Через час грянул Выброс. Время для Бобра перестало существовать, он наслаждался ментальной тишиной, которую давал ему аномальный экран Зоны. Наблюдая игру света и тени, не перестававшую надоедать игру электрических искр в космах над головой, он провел столько времени, сколько было нужно, пока не пришло его собственное понимание того, что пора. Он даже не заметил, как спустя некоторое время после Выброса в сотне метрах от его лежанки в подлесок въехал странного вида грузовик на базе Урала с металлической будкой, из которой торчали пучки антенн и несколько тарелок радара. Постояв минуту, будка открыла заднюю дверцу, и из нее выпрыгнули вооруженные люди с красными шевронами на броне, которые прочесали небольшой радиус вокруг машин, мельком взглянув на море жгучего пуха, и, знаками расставив посты, принялись монтировать несколько антенн на земле, собирая их из вынутых громоздких ящиков. Ничего этого не видел Егор, только Мелкий изредка тревожно выглядывал из своего укрытия, не решаясь сделать шаг или попытаться добраться до хозяина, который залег на недосягаемой для мутанта глубине в жгучем пухе.

14. Стальной дракон

– Ну что, Кирюха, разнесем уродов к чертям на рога и копыта? – весело спросил сидевший на броне военсталкер в экзоскелете, легко придерживая пулемет печенег одной рукой, а второй крутя фляжку по кругу, одновременно пытаясь сообразить, сколько же полезной жидкости там осталось, поскольку определить вес фляжки, находясь в экзоскелете, не представлялось возможным.

– А то ж, Вовчик. Я вот только одного боюсь, что до меня очередь не дойдет пострелять, – ответил Кирюха, запакованный в СКАТ-9М, вооруженный громом. – А то получится, как с теми катакомбами, на Агропроме, помнишь? Пугали, пугали, а как за дело взялись – пшик и только. Веришь – нет, я только пол-обоймы потратил, и то в хрень какую-то, что по стенке ползла, так и не понял: то ли просто слизь расстрелял, то ли по делу.

– Ага, а Васька, лейтеха-то наш, все углы со страху перестреливал, – похохатывая, добавил Вовчик. – Я ж ему говорю, товарищ лейтенант, на ДЖФ все чисто, не надо, мол, стрелять, а то у меня от его АК уши, как с самолета, заложило, представляешь? Вливать свинец очередями в туалете три на четыре метров через перегородки?

– Ага, а он че? – заинтересовался Кирюха.

Одновременно еще несколько тяжеловооруженных бойцов на броне повернулись к ним, заинтересовавшись разговором.

– Да он ниче, на хер меня послал и обоймы менял, мудак, – жизнерадостно улыбаясь, доложил Вовчик. – Ага, а я от такого раскладу, дурак, в шутку ему предложил гранату на зачистку кидать, а он знаешь, чего?

– Чего?

– Похвалил за инициативу! – заржал боец.

– А мы с другой стороны коридора шли, – присоединился третий боец, упакованный в экзоскелет с реактивным огнеметом «Шмель2М» на спине и АК в руках, приподнявший забрало шлема, чтобы засунуть в зубы сигарету. – Слышим: стрельба, грохот, ну, думаем, сцепились наши с кем-то. Идем, значит, по сторонам шукаем, гадаем, когда, значит, злыдни вражьи появятся, а потом бам, бам – гранатки, значит, рванули, и тихо. Ну, думаем, дошли до нашего брата на ближнюю и замяли, значит… Напружинились, думаем, ща как бы самим под раздачу не попасть…

– Ага, а это лейтеха наш пару эфок в кабинет закатил, – хохоча, перебил его Вовчик. – Они как рванули, так мы всем отрядом в восемь морд оглохли, потом уже Старшой не выдержал, отвел лейтеху в сторонку и дельно так ему объяснил, что, значит, здоровье у нас беречь надо, а аппарат слуховой он тоже, значит, к здоровью относится.

– Да так дельно объяснил, что с двухсот метров у нас уши завяли, – гогоча, дополнил третий боец. – Так это Старшой у вас такие конструкции раскладывать может? Ты слышишь, Вовчик, а у нас Генка есть, чудак такой, так он потом неделю этого вашего Старшого искал, все хотел познакомиться с виртуозом русского языка!

Дружный гогот окрестил начало движение последнего танка в колонне. Машина, рыкнув мотором и выпустив клуб черного дыма, дала сигнал сидевшим на броне бойцам о начале движения, после чего сидевшие на броне вцепились в поручни, тронулись, плавно набирая ход.

– Ну что, братва, за Бог с нами и хрен с ними! – поднимая фляжку, сказал сидевший спереди боец в звании лейтенанта и по неофициальному, въевшемуся вместе с зоновскими рентгенами прозвищем Турок отхлебнул сам и, мерно покачиваясь в такт движению танка, передал фляжку по кругу.

– А что наш майор, вроде хвалят его? – спросил кто-то из военсталов сидевшего спереди на броне Турка, командира пятерки, после минутной паузы, когда бойцы приноровились к мерному ходу и покачиванию танка.

– А Крученко? Да, так-то земеляк мой, тоже Зону топтал несколько лет… из спецуры он, бывший, но бывших в их деле не бывает. Да, отличный мужик, пересекались как-то в Припяти, в одной яме застряли. Он же и начал собирать и проталкивать идею нашего отряда для силовых операций в Зоне. Если бы я не знал, что он командует, я бы хрен когда в официалы пошел.

– И что? – не удовлетворившись ответом, продолжал допытываться военстал.

– Что, что, – раздраженно передразнил его отвечающий. – Ты сам подумай, может ли штабной командовать в Зоне? А? Вот ты сам бы к такому в роту пошел?

– Если платят, то и пошел, – неуверенно, скорее по инерции, чем подумав, сказал первый боец.

– Оно и видно, что дурак… – усмехнулся Турок. – Ты ж долговский?

– Да,– выпятив грудь, заносчиво ответил боец.

– Ну-ну, ладно, не обижайся, – примирительно сказал Турок. – Тут почти половина бывшие вольные, другая половина – долганы и регулярники с опытом Зоны. Все про Крученко знают, кто лично, кто по делам. Одно тебе скажу: ты не смотри, что не орет и не по уставу командует, у него свой подход к людям, у меня с ним несколько операций было, и слабинки у него не замечалось. Сам он, когда надо, и в твоей, и моей шкуре ходит, еще и похуже бывает, грязь охапками жрет, но, сука, всегда прав, так что, рядовой, если хочешь, чтобы эта ходка последней не была, слушай команды и дыши ровно, это приказ.