Психомародеры: Тетрадь Бешенства

Сипилена увидела учебные классы, оборудованные по самым новым стандартам. Им показали одну из самых больших аудиторий для чтения лекций – просторный и светлый золотой зал с кафедрой и амфитеатром.

– Здесь преподаватели читают лекции, – рассказывала профессор Жизель по дороге, – а семинарские занятия будут проходить в учебных классах.

По пути в общежитие им показали несколько кафедр: кафедру детской психологии, кафедру острой психиатрии и кафедру девиаций.

– Карту я принесу вам, когда приду к вам после отдыха. У нас не так легко заблудиться, как кажется. В скором времени вы точно освоитесь и будете чувствовать себя, как дома.

Но Сипилену огорчал тот факт, что еще нескоро ее ждут занятия в этих аудиториях и учебных классах. Она здесь, потому что ее отец хотел спасти ее от гнета «Пожирателей мыслей», который может вот-вот обрушится не только на всех «Скитальцев», но и на весь Мараканд.

Никаких уроков и занятий не будет. Ее ждет простая жизнь с Литой и пустое бесплотное и бессмысленное времяпровождение.

Поднявшись на третий этаж, они оказались в общежитии. В ряд в коридоре тянулись черные двери с серебряными номерами. Студенты, одетые в домашнюю одежду, проходя по коридору, при встрече с профессором Жизель всегда здоровались. Учитель не забывала им отвечать взаимностью.

– Ваша комната – номер сорок семь. Вот здесь.

Профессор Жизель достала ключ от комнаты из кармана и открыла дверь.

– Теперь я отдаю этот ключ вам. И вот… держи, Сипилена. Твой личный фонендоскоп эмпатии. Он тебе пригодится на первом курсе. Сейчас я дам вам возможность отдохнуть, разложить вещи, а через час я приду и покажу вам все остальное. Вы, должно быть голодны? Так что первым делом отправимся в нашу столовую. Отдыхайте, девочки.

– Спасибо, профессор Жизель, – Лита тепло ответила учителю.

Сипилена лишь постаралась улыбнуться и кивнуть. Взяв ключ от комнаты и фонендоскоп, она вошла в комнату, закатив с собой чемодан.

– Я вижу, что она расстроена, – профессор Жизель прошептала Лите.

– Да… для нее это тяжелый день. Завтра все пройдет. Я поговорю с ней.

– Хорошо. Это очень важно. Спасибо.

– До встречи.

– Да. Через час вернусь.

– Хорошо! Будем ждать.

И Лита прошла в комнату, закрыв дверь.

Комната в общежитии Академии Милосердия напоминал настоящую квартиру-студию. Здесь имелось все необходимое: маленькая кухня, ванная комната, две одноместные кровати, два рабочих стола и два шкафа для одежды и других вещей.

– Ого! – удивилась Лита, осмотрев комнату. – Как здесь просторно!

Пройдя к окну, оставив чемодан на пороге, она раздвинула шторы, пустив внутрь яркий свет.

– А вид какой! Ты это видела, Сипилена? У нас окно выходит прямо на Озеро Ясного Сознания! Так красиво…

Но ей никто не ответил.

– Сипилена?

Лита повернулась и посмотрела на подругу. Сипилена сидела к ней спиной на кровати с чемоданом в ногах.

– Сипилена…

Раздался всхлип.

– Ой! Только этого не хватало!

Лита быстро подбежала к подруге и села напротив, взяв ее руки в свои. На нее смотрело красное заплаканное лицо со слезами на щеках.

Такой Сипилену Лита еще никогда не видела.

– Сипилена… Ты чего? Это все из-за Листера?

Та вяло кивнула в ответ.

– Профессор Жизель тоже заметила, что я в плохом настроении? Велико наблюдение! Ей даже не понадобился фонендоскоп эмпатии, чтобы все понять!

Сипилена со злостью схватила фонендоскоп и бросала его на подушку.

– Сипилена… не надо…

– Я не могу так, Лита. Не могу находиться здесь сейчас. Понимаешь? Он просто запер меня в собственной мечте, чтобы я была «в безопасности». Но это тюрьма, Лита! Тюрьма! Я даже учиться нормально не могу… он просто бросил меня здесь!

– Нет, Сипилена, нет! Ты же сама знаешь, что это не так! Он заботится о тебе, потому что любит…

– Но я взрослая, Лита! Понимаешь? Взрослая! Я сама могу о себе позаботиться. Я знаю, что он меня любит, но… но…

Сипилена срывалась на плач.

Тогда Лита села к ней рядом и крепко обняла, прижав к себе.

– Тише, тише… если хочешь – мы никуда не пойдем. Я могу сказать профессору Жизель, что ты сильно устала с дороги и легла спать. Что скажешь?

Сначала Сипилена не отвечала, борясь с рыданиями, но в итоге она нашла в себе силы ответить:

– Не надо… Мне просто нужно немного отдохнуть. Через час я приду в норму. Я же чертов психиатр в конце концов! Боже… что со мной происходит? Я не должна все так близко воспринимать к сердцу!

– Но ты же ведь тоже человек, Сипилена…

Смахнув слезы, Сипилена шмыгнула носом. Она даже не хотела показывать свое лицо подруге, а потому отвернулась.

– Листер – всего лишь рядовой агент организации отца. И чего я так прицепилась? Он на задании, защищает ту девушку. Почему я думаю о нем? Почему мне есть до него дело? Он же обо мне не думает. У него есть проблемы поважнее. На него охотится Ги Осмонд и все «Пожиратели мыслей»! И что с того? Обычное дело! Подумаешь!

Сипилена изо всех сил старалась перестать плакать.

– А я тут расклеилась из-за него! Глупо все это!

И она с силой пнула ногой чемодан.