Гений и злодейство. 26 рассказов авторов мастер-курса Антона Чижа в честь 225-летия А. С. Пушкина

Оксана развернулась на одной ноге, халатик задрался. Завхоз хлопнул её по мягкому месту, облизнулся.

* * *

Всадник вытянул руки: шерсть густела, ногти удлинялись. Комната увеличилась в размерах. Он разглядывал свой огромный стол снизу: инвентарный номер 203651. Снаружи шаркали казёнными тапками пациенты. В соседнем кабинете вёл допрос Андрей, такой молодой, но проницательный. Бежать было некуда. Из мышеловки вкусно пахло сыром. По периметру кабинета не было ни одной дырки. Он припал к полу. Шерсть на загривке приподнялась…

– Можно? – в кабинет без стука вошёл Евгений.

– Заходите, – Медный вылез из-под стола, взгромоздил своё солидное тело на кресло. Украдкой посмотрел на руки: всё нормально. – Карандаш упал.

– Пётр Алексеевич, а вы меня по Обуховке помните? Ну, больница для бедных?

– Помню, – зачем-то подтвердил главврач.

– Хотите от меня отвязаться? – Евгений усмехнулся, улыбка съехала влево вместе с носом. – Или… помните? В 1762 году? Вы были единственным врачом в этом Жёлтом доме скорби… Пациентов было 60 человек. Я из их числа, «сумасбродный», как говаривал ваш великий тёзка. Вы меня выбрали помощником.

– Интересно. Помощник из числа пациентов, – Медный облизал губы. – Евгений, вы мне помогли…

– А в 1828 году?

– Извините. Мне нужно к следователю.

* * *

– Представляешь, главврач сегодня нёс бред о традициях русской психиатрии брать помощников из числа пациентов, – Андрей рылся в бумагах. – А мне захотелось в отдельную палату: тишина, сон и книги. Мечта!

– А уколы? Раз, два – и ты овощ. – Ника украдкой разглядывала следака.

– Сейчас нет карательной психиатрии. – Андрей повернулся к помощнице, локтем свалив стопку папок. – Мне бы нервы подлечить.

– Наивный… – Ника собрала документы. – Нервы и психические дефекты – разные вещи.

– У меня и то и другое налицо. И на лице. Начальник требует назначить виновного и быстро закрыть дело. Настучал сегодня по башке и дал ещё день.

* * *

Всадник не открывал глаза, замер. Существо приблизило к нему мордочку, маленькие усики щекотали кожу. Бусинки глаз сверлили его, прожигая, как лазеры. Он вздохнул. Крыса замерла. Развернулась. Хвост мазанул по лицу.

– А-а-а! – утробно закричал Всадник, обильная слюна брызгала во все стороны. Он схватился за лицо – было мокро и мерзостно.

– Фу-у… – жена отодвинулась. – Сходи к психиатру, товарищ психиатр: каждую ночь одно и то же.

– Спи в гостиной, – Медный сел. Шёлковая пижама прилипла к телу. На полу валялась подушка. – Кто это?

Жена проследила за направлением дрожащей руки. Халат, раскинув рукава, сидел в кресле. Без головы и без ног.

– Твоя совесть… – хмыкнула, не заметив, как муж побледнел.

Она вскочила, сдёрнула халат с кресла. Ушла на кухню, достала спрятанные сигареты, долго сидела, листая ленту новостей.

* * *

– Пётр Алексеевич, у вас с документацией полный порядок.

Медный оживился и расслабился: разжал руки, сложенные в замок на груди, вытянул ноги, откинул голову на мягкую подушку кресла.

– Но… – Андрей поймал взгляд главврача.

Медный мгновенно сгруппировался, прикрыл область сердца рукой.

– Есть вопрос: почему третьего мая по кухне проходит 42 пациента, а по списку 43? Никто не выбывал. Аналогичная ситуация 11 июня, 10 июля.

Главврач поморгал.

– Опечатка.

– Три раза за три месяца?

– Может, родственники на свидание забирали?

– Мы проверили: нет.

Медный встал, мелкими шажками забегал по кабинету.

* * *

– Допрыгался, махинатор хренов? – Всадник исподлобья сверкал глазами.

– Виноват…

Заменшиков топтался перед массивным столом главврача, переводя взгляд с фигурной чернильницы на пресс-папье, которые он купил на блошином рынке шефу в подарок.

– Почему такое расхождение? – главврач стукнул по столу – статуэтка Медного всадника, тоже подарок завхоза, подпрыгнула.

– Эти… Выбывшие… Минус из списка. А повар – новый, принципиальный.

– Сам бы поел за пациента! – Всадник со смешком хрюкнул.

Завхоз сморщился.

– Брезгуешь? К ресторанам привык? – Всадник встал, приподнял пятки, «вырос» на сантиметров десять. – Выкручивайся сам. Как хочешь. Мне административка не нужна.

– А Пелагея?

– Какая Пелагея? Что за Пелагея? – Всадник нахмурился.

* * *

– Н-да, Евгений. Занимательно, – Медный потрогал у себя лоб: горячий.