Гений и злодейство. 26 рассказов авторов мастер-курса Антона Чижа в честь 225-летия А. С. Пушкина

Бездну прочёсывали множество раз. А когда пропала мать, делали это очень тщательно. И ничего не нашли. Даже захудалого астероида. Лишь пыль и межзвёздный газ.

Размышляя, почему так происходит, читая бредовые теории, он в своё время решил, что надо отправить туда капсулу со специальным оборудованием, потому что очевидно, что большие объекты не пропадают, в отличие от малых. Он даже подходил к отцу с проектом разведывательного модуля на основе спасательной капсулы. Но король к тому времени разочаровался в поисках и его не поддержал.

– И как же поступить? – пробормотал королевич. – Эмми, что у нас по спасательным капсулам на борту?

– Одна в ложементе. Вторая, резервная, в двигательном отсеке, – доложил искин.

– А мы сможем извлечь модуль гиперсвязи и поместить в резервную капсулу?

– Не хватит мощности, а мы потеряем возможность пеленговать сигнал, – поняла его задумку Эмми.

– И какие у нас есть варианты?

– Первый: отправиться в капсуле лично. На месте я смогу, управляя штатным оборудованием, подать сигнал бедствия. Шанс успеха более 80%. 10% – капсула просто всплывёт и 10% – у меня ничего не выйдет.

– Мы с тобой это обсуждали. Я не собираюсь рисковать. Это неприемлемо с любыми процентами. Странно убеждать в этом свой параноидальный искин. Второй вариант?

– Купить оборудование для подачи сигнала. Но на закупку уйдёт ваш бюджет за пять лет. Будут санкции от короля. Возможна блокировка оплаты.

– Хорошо. Действуем по этому варианту. Есть у меня идея. Соедини с ректором академии. Включай связь сразу, как получишь ответ.

…

Случилось это лишь через час. Королевич в это время листал старые наработки, морщась и делая пометки. Всё-таки он это придумал, будучи ещё подростком, и сейчас проект выглядел очень наивно.

Как только загорелся предупреждающий сигнал, Елисей смахнул записи и посмотрел на пожилую даму, которая когда-то преподавала ему историю галактики.

– Здравствуйте, уважаемая, рад вас видеть.

Повисла пауза. Пакеты гиперсвязи отправлялись раз в десять секунд.

– Давайте перейдём сразу к делу, – наконец отмерла ректор. – Пять лет от вас не было даже захудалого эмодзи на юбилей. Так что не забивайте канал бесполезными расшаркиваниями.

– Хорошо. У меня есть для вас выгодная сделка. Мне нужен гиперпространственный маяк на пару недель. Знаю, что у вас есть такой в лабораторном комплексе. А я в качестве компенсации проведу эксклюзивный семинар по кибербезопасности, – предложил Елисей.

Ректор замерла с задумчивым видом. Когда пришёл новый пакет, поза её сменилась и возле глаз появились хитрые морщинки:

– Хорошо. Наслышана о ваших успехах, и студентам будет полезно. Но с вас двенадцать семинаров. Раз в месяц, с разными темами.

Это было чертовски много, сложно и неприятно лично для него. Но выбора не осталось.

– Согласен. Буду через двое суток. Подготовьте, пожалуйста, оборудование.

– Эмми, готовь корабль к прыжку, – приказал Елисей, не дожидаясь ответа.

…

Королевич любил следить за полётом в подпространстве. Цветные линии тянулись, извивались, переплетались, рисуя загадочные боковые коридоры. Он, конечно, понимал, что видимая иллюминация – это транслируемые для человека показания датчиков и к реальности она не имеет отношения. Но ему всё равно нравилось. Было в этом что-то из детства. Того, в котором он смотрел на цветные линии, сидя на коленях у матери, и гадал, куда же ведут эти коридоры, представляя, как однажды туда свернёт.

Вот и сейчас всё отошло на второй план. Он сидел и бездумно смотрел в экраны.

И то, что ситуация вышла из-под контроля, заметил сразу, до сигнала тревоги. Но не осознал, что происходит. Летящие линии вдруг выцвели, спутались и разбежались в стороны, оставив экраны пепельно-серыми.

И только после того, как включились баззеры тревоги, Елисей вернулся в реальность.

– Рассинхронизация двигателей, мы потеряли импульс, – доложила Эмми.

Без импульса корабль не сможет вынырнуть в обычное пространство.

Неприятности случаются. Но не в такой же момент. По его подсчётам, они находились в районе Чёртовой бездны.

Линии несколько раз дёрнулись, сплелись узлом и снова пропали.

– Возобновление движения невозможно. Запускаю процедуру эвакуации, – доложил искин.

Ложемент откинулся, трансформируясь в капсулу.

– Эмми, тебе придётся реализовать обещанные 80%. Переходишь в автономный режим. Если что, приведи меня в чувство. Хочу умереть в сознании, – приказал Елисей.

Болезненный укол. И последнее, что он увидел, – как наползает бронированная плита, запечатывая капсулу.

…

Из забытья Елисея вырвал толос:

– Приветствую, Человек. Говорит управляющий мозг медицинской станции MCи-248767. Сохраняй спокойствие и рассудительность.

Тембр и интонация произвольно менялись, и понять сказанное получалось не сразу.

– Представься. Имя, звание, воинская часть, планета приписки? – продолжил голос.

– Сканировать! – отдал Елисей мысленную команду, однако искин не откликнулся.

Пошевелиться тоже не вышло. Он лежал обнажённый в прозрачной капсуле, и его тело сковывал медицинский гель. Пахло больницей и горячим железом.

– Спокойствие и рассудительность. Опасности нет. Представься, – бубнил голос, на все лады повторяя вопросы.

Наверное, он имеет дело со свихнувшимся искином станции времён первой галактической. Но как, пространство раздери, такое возможно? Как эта рухлядь ещё функционирует и что она сделала с Эмми?

– Ввиду отсутствия отклика запускаю принудительную гибернацию, – предупредил голос.

Зажужжали приводы, и в поле зрения королевича появился механический манипулятор с отростками хирургических инструментов.

– Чёрт, это ископаемое меня убьёт, – подумал Елисей.

– Стой, – выкрикнул он, напрягаясь. – У тебя определённо что-то сломалось.

Манипулятор замедлился.