Навигаторы. Адмирал имперского флота

– Смотрите, в разделе бельё, господин, видите, панталоны розовые – одна штука.

Она снова нагнулась и выхватила какую-то серебристую тряпку.

– Трусы серебристые – одна штука.

И снова.

– Сценическая набедренная повязка жёлтая – одна штука. – Она сверилась с декларацией, открытой на планшете.

Проверяющие не поленились, перетрясли каждую тряпку и наткнулись на контейнеры с газоанализаторами. Они тоже оказались задекларированы – у прибывших на «Комету» не возникло вопросов по поводу них.

Интересный ход, Кимири Уортс, отвлечь всех этой плохо скрытой дверью и парой сотен позиций мелочи в декларации.

Когда уставшие пограничники и таможенники покинули транспортник, я дёрнул на себя Уортс и, злясь, спросил:

– Куда ты дела груз?! Если ты избавилась от него, я найду тебя даже в самой глубокой чёрной дыре, Уортс, и ты пожалеешь об этом!

– Она рассмеялась и, вывернувшись из захвата, схватила меня за руку и потащила в трюм.

– Вон твой груз, – кивнула она на увитые цветами арки.

Я заозирался, а потом до меня дошло. Чтобы провезти груз, она вплела билагу в венки с другими цветами всевозможных синих и белых оттенков!

Великая точка начала, так просто?! Мой груз всё время был на виду у меня и таможенников!

Кимири сыграла на обычной рутинной работе патрулей – осмотр ящиков, тюков, контейнеров. Я задался вопросом: она знала или это импровизация? Вспомнил, как она подобралась и незаметно положила руку на оружие, когда вошли досматривающие.

Значит, это подготовленная импровизация, на которую она не могла положиться на сто процентов. Как же она меня бесит!

Я восхищался её наглостью.

Кстати, груз никогда не остался бы на планете Войда. Да, мы доставили бы его на планету, но дальше контрабандиста уже не касается, куда он направится. А направится он в мир Эрликс, где супруги не могут зачать ребёнка, если в кожу левой средней руки не будут втёрты две капли концентрированной вытяжки из билаги.

Здесь у вигов двойная выгода. Во-первых, помощь союзникам, ограничение доступа некачественного сырья на их территорию. Во-вторых, выявление незаконных каналов поставки этого самого сырья.

Кимири указала на моё горло.

– Быстрый нажим два раза, – она показала движение, – и модулятор голоса покинет твоё горло.

Я сделал, как она показала, и в горле противно заскребло. Рвотный спазм скрутил меня. Я наклонился и выплюнул модулятор в подставленную ладонь. Уортс, нисколько не смущаясь моих слюней, покрутила устройство в пальцах.

– Ты меня удивил, Дин… Ты отлично подстроился! Как будто знал, что предстоит! Молодец!

Сообщить, в каком месте я видел её похвалу, не получилось. Вместо слов вырвалось сипение. Горло нещадно болело.

– Пел ты, используя свои связки. Такова технология этого модулятора – он задействует скрытые резервы. Ты меня поразил. Твои связки, судя по тому, что ты сейчас не можешь говорить, не привыкли вызывать такие звуки. Что ж, ещё одно косвенное доказательство того, что ты тот, за кого себя выдаёшь.

Убейся о ближайший астероид, сучка, со своими проверками!

Уортс, не обращая на меня никакого внимания, начала стягивать с себя пилотский комбинезон.

Да она офигела? У меня и так стоит от любого её прикосновения и движения, постоянно давлю это непонятное желание погрузиться в неё. Этого никогда не будет! Я. Люблю. Трин. Не понимаю, почему это происходит, Уортс совсем не в моём вкусе! А эта девка словно знает, как действует на меня.

В одних лишь крошечных трусах она проследовала к ближайшей цветочной арке. На её груди блеснул пирсинг, а на спине красовалась татуировка, которая начиналась на шее, почти у волос, и заканчивалась за резинкой трусов.

– У нас есть всего двенадцать с половиной минут, чтобы снять билагу с арок и погрузить её обратно в охлаждаемые контейнеры. Упустим время, и билага потеряет свои товарные свойства, тогда мы сможем усеять этими цветами наш путь до Бутылочного Войда. Думаю, будет красиво, но недолго. Всего-навсего ста тысячная доля парсека. И да, пыльца билаги практически не смывается с одежды, снимай своё платье, у меня нет дополнительных средств на новый реквизит.

Я снова открыл рот, забыв, что мои связки пока травмированы. Хотел кое-что спросить, но, кажется, Уортс знала мои мысли.

– Нет времени на переодевание. Приступай к работе, если тебе дорог твой груз, Дин Ири.

Стянув платье, я смотрел, как она ловко, но при этом осторожно освобождала билагу, беспощадно обрывая другие цветы. Кошмарно-поразительная женщина.

Я молча поспешил на помощь.

***

Кимири что-то читала на своём планшете. Она сидела в пилотском кресле, в любимых тёмно-серых штанах с множеством карманов на бёдрах и светлой блузке с широкими вычурными манжетами. Торжественно-обыденный – как-то так она назвала свой стиль одежды, который сильно отличался от вида привычного рабочего комбинезона смотрителей. Её сапоги на высоком, устойчивом на вид каблуке, стояли рядом с креслом. Она сидела, закинув ноги на пульт управления транспортником. Мне бросилось в глаза отсутствие покрытия на ногтях. Взглянув на аккуратные розовые пальчики, мне тут же захотелось размять их.

***

В моей жизни уже давно появились девушки, метившие в мои спутницы жизни. Они лезли из кожи вон, чтобы быть красивыми везде… в том числе заботились о гладкости кожи на пятках и необычном (порой доводившем до икоты) дизайне ногтей.

Вспомнилась девушка с Арина, которая искала моего внимания, когда мы с родителями гостили на частном пляже императорской семьи. Сказав, что подвернула ногу, вечером она положила свои изящные ножки мне на колени, чтобы я, поглаживая их, смягчил ноющую боль в щиколотке. Вот только мне этого не хотелось. Да и были гораздо более эффективные средства – та же тугая повязка, которая неплоха в качестве временной меры. То, что всё подстроено, я заметил минут через пятнадцать, когда шаловливый аринский бриз взметнул юбку девушки – она оказалась без белья. Тогда я оглянулся на Трин – увидела ли, ревнует ли? Она сидела, уткнувшись в свой коммуникатор, и с кем-то увлечённо переписывалась. Она совершенно ни на кого не обращала внимания.

Я любил Трин! И эти заигрывания мне были не нужны.

Девушка, попытавшаяся так неумело соблазнить меня, была дочерью министра финансов. А я три месяца назад стал адмиралом. Всё это походило на политические игры. Пришлось сделать вид, что я ничего не заметил. Когда подол взметнулся в очередной раз, я сообщил, что мне пора, и покинул пляж.

Блондинки на эвронсийской станции, где можно удовлетворить любые сексуальные потребности, молчать умеют.

***

Когда я вошёл, Уортс вздрогнула, напряглась и вопросительно подняла светлую бровь. Я не собирался ничего говорить белобрысой стерве, да и не смог бы – знал, что связки ещё как минимум два дня будут восстанавливаться. Но оставлять без присмотра эту странную женщину я не собирался. Плюхнулся в соседнее кресло. Сообщения имперской разведки, которая информировала меня обо всём, что хоть как-то, даже косвенно, касалось серванских контрабандистов, я мог просмотреть, когда останусь один. И нет, этого не случилось бы в выделенном мне отсеке на «Комете» или в снимаемых для обеспечения прикрытия на безликой станции апартаментах. Или в снимаемом Дином Ири для прикрытия небольшом челноке, на котором я прилетал на «Комету». Чтобы отправить свои донесения, прочитать доклады подчинённых и сообщить о своих решениях, чтобы получить дальнейшие указания, я менял катера и челноки, использовал круизные лайнеры и курьерские яхты, официально покупая на них билеты. Иногда я «застревал» в крупных и мелких космопортах. Порой на то, чтобы передать или получить сообщение, уходило несколько суток. Это осложняло работу по приручению Уортс, но за мной велась постоянная слежка. Ставки были высоки. Я не имел права рисковать.

Билага была доставлена, и теперь мы возвращались на Авирею, где и познакомились.

За спиной раздался механический голос. Я чуть не подпрыгнул от испуга. Все три недели, что мы добирались до Бутылочного Войда, кроме нас двоих, на борту никого не было!

– Любимая, я провёл анализ. Эта певчая пташка подходит на то самое дело.

Я оглянулся и едва сдержал щит – способность, дарованную мне Точкой начала. За нашими спинами стоял бот. Древний. Одна камера, в том месте, где у вигов глаза, горела зелёным светом, вторая была затянута непрозрачным стеклом – понять, куда она направлена, я не мог. Три провода торчали на затылке, нижняя часть «лица» шевелилась, хотя в этом не было надобности – речь передавалась через динамик. Руки бота состояли из совершенно разных запасных частей. Что было – из того и собрали. И только ноги этого несуразного бота походили на заводские детали, которые, наверное, установили, когда виги ещё жили в пещерах и добывали себе пропитание, используя стрелы и копья с каменными наконечниками.

Нет, я видел этот электронный хлам в одном из отсеков, но даже подумать не мог, что оно работает.

Ну и зачем он Уортс? Впрочем, я догадываюсь, зачем он нужен – для отвода глаз и камер пограничных и таможенных служб миров.

Реакция Кимири удивила. Немного повернулась и вежливо попросила странную ходячую железяку: