Бард. Том 1. Дети Дракона

Мил опешил и, помолчав несколько секунд, продолжил:

– Возможно, я не понял Ваших намерений, господин лейтенант, тогда прошу меня простить, но согласитесь, наш разговор несколько странен. Вы говорите либо слишком много, либо слишком мало, потому я не совсем понимаю Вас.

– Прощайте, господин бард, – поклонился лейтенант, – Вы вольны измываться над своей жизнью как того хотите, никто не может запретить Вам этого. Я же советую Вам – бегите отсюда.

Лейтенант отвернулся от Мила и отошел к краю парадной лестницы.

Мил, кивнув в ответ, сделал шаг в сторону ворот, но был остановлен окриком бегущего за ним слуги.

– Господин Милл И’Усс, прошу меня простить, но меня послала за Вами леди Алиса. Она обеспокоена Вашим отсутствием и просила передать, что очень бы хотела еще раз послушать Вашу серенаду со своими подругами в летней беседке у фонтанов, если Вы, конечно, не устали и не собрались уезжать.

– Нет, нисколько, уважаемый. Я в полном распоряжении леди. Будьте любезны, проводите меня в эту беседку, я, к сожалению, не знаком с вашим домом.

– Да, конечно, как Вы предпочтете пройти – через сад или через залу?

– Думаю, что через сад будет в самый раз.

– Следуйте за мной, господин Милл И’Усс.

Лейтенант покачал головой вслед удаляющейся паре и прошептал: «Несчастный, его или убьет гнев наместника, или несчастная любовь к этой ветренице. Даже не знаю, что предпочтительнее».

– Что Вы там бормочете, лейтенант? – послышался с лестницы голос капитана Освальта.

– Так, цитирую серенаду нашего юного барда, хочу напеть ее своей знакомой.

– Отлично. Действительно завораживающие слова. Все дамы без ума от этой серенады, он талантлив, наш юный бард. Кстати, он не проходил здесь?

– Проходил, господин капитан.

– Так он уехал? – облегченно выдохнул тот. – Замечательно.

– Не совсем так, господин капитан. Он действительно собирался покинуть бал, но был остановлен слугой леди Алисы, который сейчас провожает его к беседке у фонтанов, где, по его словам, леди Алиса и ее подруги хотят еще раз насладиться балладой господина Милл И’Усса.

– Да, не повезло. Было бы куда проще, если бы он просто уехал. Леди Алиса никогда бы ему этого не простила. Ну да не судьба. Хорошо, лейтенант, продолжайте службу, – с этими словами капитан развернулся и вошел в дом.

Войдя в зал, он окинул взглядом танцующие пары и, по-видимому, не увидев искомый объект, хмыкнул себе под нос и подошел к скучающему наместнику.

Тот сидел на одном из маленьких удобных диванчиков, которые слишком широки для одного и узки для двоих. Их в шутку называли «девичьи посиделки», так как две хрупкие девицы, если они, конечно, не при парадных платьях, спокойно там умещались без ущерба для своего комфорта. По всей вероятности, влюбленные пары тоже чувствовали бы тут себя очень хорошо, но как бы посмотрело общество на такое отступление от правил хорошего тона?

Как бы там ни было, но наместник сидел на этом диванчике с откровенно скучающим видом и таким неласковым лицом, что распугал всех присутствующих. Это привело к тому, что на расстоянии нескольких шагов от него образовалось пустое пространство.

– Что, капитан, тоже разыскиваешь хозяйку бала? Могу тебя заверить, что она исчезла сразу после того, как протанцевала со мной один-единственный танец, который обязана мне согласно этикету. Я выходил на площадку, чтобы насладиться умными речами наших старейшин, но среди «порхающей» там молодежи ее тоже, к сожалению, не увидел.

– Думаю, что знаю, где она, милорд.

– Поделись со мной этим знанием, – чуть оживился наместник.

– Извольте. Она с подружками в летней беседке у фонтанов, слушает очередной опус нашего юного дарования.

– Вы имеете в виду этого ученика мэтра Бурана?

– Именно так, милорд.

– Я думал, он потихоньку исчез, понимая всю нелепость своего присутствия.

– Вы несправедливы к нему, милорд. Он спел замечательную балладу, и, если судить по отзывам, еще лучше ему удалась серенада. Дамы в восторге.

– За такие серенады его бы побили палками в Лавийске.

– Но, милорд, я конечно ничего не понимаю в поэзии, но не нашел в его серенаде ничего непристойного.

– А я и не говорю о непристойности. Но если бы в Лавийске незамужней девушке кто-нибудь рискнул спеть что-либо подобное, его высекли бы прямо на площади за излишнюю откровенность.

– По-моему, Вы ревнуете нашу милую хозяйку, милорд, – рассмеялся капитан.

– Ревную? Скажешь тоже! Да я просто в бешенстве! Пришел, чтобы насладиться ее обществом, а она сбежала от меня как от…

Наместник покрутил кистью руки, не находя удачного сравнения, затем замолк.

– Но, милорд, Вы же проболтали с ней весь обед.

– Скажешь тоже, «ой, милорд, смотрите, какой забавный шут, ой, какие пируэты выделывает тот танцор, ах, какие чудесные фокусы». И так весь обед. Она мне рта не дала раскрыть.

– Так в чем же дело? Пойдемте, найдем ее. Думаю, Ваше появление разгонит всех ее подруг, и Вы сможете насладиться разговором с ней.

– Но это дурной тон, являться без приглашения.

– Вот еще! Пусть ее отец покажет Вам свои чудесные фонтаны, которыми он так гордится.

– Ты прав, сидя здесь, я ничего не выигрываю. Иди, предупреди мэра, что я прямо жажду насладиться его фонтанами

– Хорошо, милорд.

– Ну милейший господин Милл И’Усс, ну пожалуйста, спойте нам еще раз эту замечательную серенаду, – юные барышни, небольшой стайкой уютно укрывшиеся в увитой плющом беседке, наперебой уговаривали молодого барда, не спускавшего взор с хозяйки вечера.

– Но я вам пел ее уже три раза, – безуспешно отбивался тот, искоса бросая взгляды на притихшую Алису.

– Ну, спойте ее в последний раз, ну пожалуйста.

– Ну, хорошо, – сдался Мил, – если только леди Алиса не возражает.

– Леди Алиса не возражает, – грустно покачала головой Алиса.

Молодой человек встал на одно колено, и из-под его пальцев полилась завораживающая музыка. Но не успел он произнести и пару слов, как послышался торжествующий голос наместника, который громко выговаривал мэру:

– Ну, вот видите, господин мэр, а Вы говорите, тут никого не может быть. А тут целое «тайное сообщество», по-видимому, любителей лютни.

– Алиса, – укоризненно произнес мэр, – разве позволительно хозяйке оставлять гостей?