С любовью к Чечне

Сама поэзия – не проза,
Командой этой покорен,
Смотрю, как в Грозном Слава Грозный
Ведет в атаку легион.

Отныне пусть на стадионах
Вайнахи жаркий спор ведут,
И батальоны чемпионов
Из граждан молодых растут.
Веселый Праздник Рамазана:
Битком набитый стадион…
Вы видели глаза Рамзана?
Ну разве не был счастлив он?

11.05.09.

Да, это стихотворение было посвящено главе республики. Кто бы и что бы ни говорил о нем, я знаю одно, и в этом убедился собственными глазами: есть такое понятие – менеджмент. Если его применить к целой республике, то Рамзан Ахматович блестящий менеджер Чечни. Каково это – возглавить разрушенную, поруганную страну, нищую и растерянную, и за несколько лет превратить в стабильную, процветающую, бурно развивающуюся республику? Уже четыре года назад, во время первой поездки я видел развернувшееся строительство, а сейчас убедился, как за эти четыре года неузнаваемо изменилась Чечня!

Вот и этот стадион. Не знаю, не спросил, тут ли произошла эта страшная трагедия с его отцом. Но помню те ужасные кадры… А сын продолжил дело отца. С грустью сравниваю историю строительства этого стадиона со стадионом в Питере. Экс-губернатор Валентина Матвиенко с помпой заявляла в дни празднования чемпионства «Зенита», что следующий сезон питерская команда будет играть на новом стадионе. Недавно для писателей Санкт-Петербурга устроили прогулку по Неве. Проплывали мы и мимо бывшего стадиона имени Кирова. Там еще и конь не валялся, а городу стройка уже обошлась в многомиллиардную копеечку. Новый Губернатор Полтавченко, предлагает горожанам скинуться. Вот так, «распилили бюджет», а стадиона как не было, так и нет. Рамзан Ахматович же без лишнего шума построил великолепное спортивное сооружение и теперь грозненский «Терек» играет в премьер-лиге, да как играет!

Не все объекты культуры, архитектуры и памятники мне запомнились. Есть Национальный музей Чеченской Республики, хотелось бы, конечно, в нем побывать.

Не видел, но знаю: в Грозном действуют Грозненский русский драматический театр им М. Ю. Лермонтова и Чеченский государственный драматический имени Х. Нурадилова.

Грозненский Русский драматический театр был образован в 1904 году (после революции закрыт, но в 1938 году вновь открылся специальным постановлением Совнаркома ЧИАССР). Первая работа коллектива театра была показана зрителям в ноябре 1938 года, это был спектакль по пьесе Н. Погодина «Человек с ружьем»). В 1941 году театру было присвоено имя М. Ю. Лермонтова. Поэта здесь чтят. Есть в Грозном памятник Михаилу Юрьевичу Лермонтову.

И опять вспоминаю еще один питерский долгострой – вторую сцену Мариинского театра. Сколько денег туда ухлопано, а площадки как не было, так и нет… Такое немыслимо в Грозном.

Вообще, по городу памятники и памятные места во множестве, даже многие советские памятники сохранены и восстановлены.

В целом, за эти четыре года Грозный конечно похорошел. Ведь я видел тогда еще во множестве разрушенные войнами дома и улицы. Но если честно, я почему-то ожидал большего. Мне показалось, в реконструкции чеченской столицы больше акцента на внешний эффект, на пиар, а не на долгосрочную продуманную социальную программу. Впрочем, побыв всего несколько часов в городе, можно крепко ошибиться. Поэтому не настаиваю на своем мнении, более того, буду рад, если заблуждаюсь.

А мы, тем временем, покинули город и поехали в сторону Шатойского района, в сторону гор. И здесь было самое интересное в этот день. Но об этом в следующий раз. Завтра надо рано вставать.

10.08.12, пятница.

9:35.

Все. Мы поехали на Каспий. Покидаем Чечню. Это были два чудных дня, но я не успеваю записывать. Вчера вернулись очень поздно. Я попросился сесть на заднее сидение, открыл тетрадь, попытаюсь наверстывать упущенное. Тем более что едем через Курчалой, где Мусе еще надо поприсутствовать на траурном мероприятии.

По-существу, мне предстоит описать два очень насыщенных дня: 8-го августа после поездки по Грозному мы провели весь день с Султаном в Аргунском ущелье. Проезжали Аргун – город республиканского значения в Чечне, расположенный в правобережье одноименной реки, в двадцати километрах к востоку от Грозного. Река Аргун – правый приток р. Сунжи, берет начало с северных склонов Хевсуретского хребта, из-под перевала Датвис-Джварисгале (2870 м). Другое название топонима (в данном случае – города) – Устаргадойн-Эвла. В основу последнего названия, вероятно, легло устар. – «мастер», «оружейник» и гарда/гурда – название особой марки клинка, – «мастера-оружейники» (вайнах.). Устаргардойцы считаются ответвлением от этнического общества белгатойцев.

Здесь тоже строится мечеть. Кстати, вот какой разговор у нас по этому поводу состоялся.

– В советское время, – замечает Муса, – в Чечне не было ни одной действующей мечети. Зато теперь по их количеству мы впереди планеты всей.

– Султан мне показывал два дня назад отреставрированный православный храм в центре Грозного.

– Причем, заметь, – вмешался Султан, – он был в советское время действующим!

Так копилось народное недовольство, – думал я, – еще одна ветка в костер того страшного пожара, который пылал на этой земле несколько лет назад. Там, где коренное население поголовные мусульмане, не было ни одной мечети, а церковь открыто функционировала в самом центре Чеченской столицы. Впрочем, так было изначально: заложенная еще генералом Ермоловым крепость Грозная и предназначалась для того, чтобы блокировать чеченским горцам выход на равнину через Ханкальское ущелье.

Крепость Грозная была заложена 22 июня 1818 года. Выбранное место находилось в 6 верстах от входа в Ханкальское ущелье (урочище Хан-Кале) – ущелье между двумя невысокими хребтами, которое считалось неприступным.

Пять тысяч русских солдат возвели крепость за 4 месяца. Это место тогда считалось самой «горячей» точкой на Северном Кавказе, поэтому и крепость назвали Грозной. Крепость представляла собой правильный шестиугольник, окруженный рвом шириной 20 метров. Каждый угол шестиугольника являлся бастионом, на котором стояли пушки.

Уже к 1825 году около крепости поселился форштадт, который, однако, был слабо защищён. В июле 1825 в Чечне вспыхнуло восстание. Горцы во главе с Бей-Булатом овладели постом Амараджиюрт (Аммир-Аджа-Юрт), пытались взять крепости Герзель и Грозную. Однако в 1826 году восстание Бей-Булата было подавлено.

В 1840 году в крепости проходил военную службу поручик Тенгинского пехотного полка Михаил Лермонтов. В октябре 1850 года в крепости побывал наследник российского престола 32-летний Александр Николаевич. В честь его приезда у в крепости появились и «Красные ворота». В 1851–1854 годах в крепости несколько раз побывал молодой Лев Толстой, служивший на Кавказе. Здесь всегда подчеркивали: Грозный – русский город. Лицам чеченского происхожения селиться в городе было дозволено не сразу… Да и столицей Чечни Грозный не был, первоначально это была столица Терского казачества.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что в центре Грозного даже в советское время функционировала православная церковь. Она и сейчас действует. В Грозном присутствует христианство в виде православной общины. Город – центр Грозненского благочиния Владикавказской и Махачкалинской епархии Русской православной церкви. В 2006 году был восстановлен православный храм Михаила Архангела. Может быть, поэтому местные власти так усердствуют в строительстве мусульманских культовых сооружений.

Основной религиозной конфессией в городе, как и во всей Чечне, является ислам суннитского толка, который представлен в виде двух суфистских школ (тарикатов) – накшбандия и кадырия. Грозный является местом пребывания муфтията (духовного управления мусульман) Чеченской Республики. В центре города к 2009 году возведён исламский комплекс общей площадью почти 14 гектаров. На его территории находятся мечеть «Сердце Чечни», офис Духовного управления мусульман Чечни, где расположена резиденция муфтия Чечни, Российский исламский университет им. Кунта-хаджи Кишиева, исламская библиотека, общежитие для студентов и гостиница. У мечети есть даже собственная теле- и радиостудия.

Муса – глубоко верующий человек, совершивший хадж в Мекку, но даже у него столь великое усердие вызывает лукавую усмешку.

– Это правда, мы теперь по количеству мечетей, пожалуй, никому не уступим. Помнишь, вчера в моем родном селе Марзой-Мох в Веденском районе я тебе показывал две мечети? – Муса ведет машину и улыбается. – А в селе столько народу не живет.

И действительно. Народонаселение республики – большая проблема. Все русское население покинуло Чечню. Но республику покинуло и огромное число чеченцев. И этот процесс продолжается. Власть прилагает усилия вернуть население, но процесс идет вяло. Да и если народ и возвращается, то оседает в столице. Младший брат Мусы заново отстроил отчий дом, но ведь все братья живут в Грозном, в родном селе бывают редко. Оба моих друга – И Султан, и Муса в шутку не раз благодарили меня за то, что я дал им повод побывать в родных местах. Но в этой шутке – большая доля истины.

Родной дом Мусы в Марзой-Мохе я узнал издали по посаженным деревьям грецких орехов. Правда, в отчий дом к нему мы не попали. Мой друг забыл дома ключи. Посидели во дворе, под широким навесом, вспоминали отца Мусы. Мне довелось его видеть в Ленинграде еще в студенческие годы, когда он приезжал навестить сына. Это был удивительный, крепкий старик, проживший очень трудную жизнь. Он из того поколения чеченцев, что попали в сталинскую мясорубку депортации целого народа. Муса посвятил этой странице истории ни одну работу. Он и сам, увы, не является уроженцем Чечни, родился в Казахстане, в шахтерском поселке… Свою книгу «Чечня: через круги ада», написанную в соавторстве с младшим братом, историком Мовсуром Ибрагимовым, мой друг посвятил светлой памяти отца и всех своих родных. Книга и открывается портретом отца, Мусли Ибрагимова, который умер в ноябре 2000 года в Саратовской области, «в великой тоске по охваченной войной Родине, с которой уже не в первый раз был разлучен». За 82 года жизни он пережил депортацию 1944 года, драматическое возвращение на пепелище родного дома в 1956-м, войну и вынужденное переселение в Саратовскую область в 1994–1996, а затем и в 1999 гг.

«Отец очень боялся, – пишут братья, – что его последним пристанищем станет чужая земля. Переживал, что смерть может настигнуть его в период, когда невозможно будет проехать в село Гуни. Но всевышний Аллах, которому он всю жизнь служил, как только мог, был благосклонен к его молитвам. Мусли нашел вечный покой рядом со своим безвременно ушедшим сыном Сайд-Хажи, братом Сайд-Ахмадом, сестрой Савдат и женой Рукият у подножья священной горы «Эрта». В районе святым религиозным местом и местом паломничества последователей религиозного исторического деятеля ХIХ века Кунта-хаджи является село Первомайское, где похоронена его мать Хеди.

Следует отметить, что шейх Кунта-хаджи выступал против продолжения Кавказской войны. Он был сторонником мира и дружбы со всеми народами России. Ему были ненавистны кровопролитные войны между народами.

Прочитав черновик моего дорожного дневника, Муса прислал ряд критических замечаний. Одно из них касалось Кунта-хаджи: «Я думал, что ты опишешь наше паломничество в зиярат матери шейха Кунта-хаджи, поделишься своими ощущениями от увиденного».

О Кунте-хаджи я сам завел разговор с ним пару лет назад. Поводом послужила повесть Германа Садулаева «Шалинский рейд», опубликованная в журнале «Знамя». Об этом я писал Мусе. Тот ответил:

– Это хороший писатель, я его раньше не читал, только слышал о нем.

– А я прочел его большое интервью в Интернете. Он живет в Питере, юрист по образованию. Хочу с ним познакомиться. Он не член СП, но входит в «Гражданский литературный форум России». В романе он упоминает коротко о Кунте-хаджи Кишиеве. Это не его ты хотел найти в Устюжне? Его последователей называют «белошапочниками», потому что они повязывали папахи куском белого полотна. В первую войну «белошапочники» поддержали Дудаева и яростно сражались с федералами. После Хасавюрта ваххабиты все чаще критиковали Кунта-хаджи и его последователей. Ведь суфизм для мувахиддунов, как себя называют ваххабиты, вероотступничество от ислама.

Я узнал, что Кунта Кишиев был чеченцем, в отличие от аварца Шамиля или от шейха Мансура, происхождение которого спорно, как говорят. Кунта был из простой бедной семьи. Я узнал, что проповедь его для современников была необычна и удивительна. В то время как все имамы и шейхи призвали народ Чечни к оружию, к джихаду до полной победы над неверными или до последнего чеченца, Кунта убеждал прекратить бессмысленное сопротивление царским войскам. Говорил, что ввязываться в битву, исход которой предрешен, равносильно самоубийству, а самоубийцы не угодны Богу. Он просил отложить оружие: человек, взявший оружие в руки, уже грешен, так как он не надеется на милость Всевышнего и не вверяет себя его рукам.

Герман Садулаев пишет, что он не был Платоном Каратаевым, хотя его образ, возможно, Лев Толстой списал именно с Кунты: он в это время проходил службу на Кавказе.

Но пацифизм и смирение Кунты не были безграничны. Он говорил: если вас заставляют ходить в церковь и даже носить кресты – носите, так как это просто кусок железа, а в душе вы останетесь мусульманами. Но если будут осквернять ваших женщин, заставлять вас забыть язык, культуру и обычаи, уничтожать ваш народ – тогда встаньте и бейтесь до смерти. Он был первым и настоящим националистом. Он не хотел, чтобы чеченский народ был принесен в жертву идеям, включая идею о победе Ислама во всем мире. Он говорил чеченцам: вы все ждете помощи от единоверцев – арабов и турков. Я был в арабских странах, был в Турции, я видел – это не царство Бога на земле, там правят такие же деспоты и лицемеры. Арабам и туркам не нужны чеченцы, мы сами должны подумать о себе. Он учил своих мюридов ненасилию и добру, учил ценить каждое живое существо, даже растения. Царские власти были в недоумении. С одной стороны, его проповедь была мирной и неопасной, с другой, его проповедь собирала тысячи людей, послушных каждому его слову. Это испугало российскую власть и Кунта был арестован и сослан в вечную ссылку в Новгородскую губернию, в захолустье. Не зная ни слова по-русски, он в 34 года умер от голода и болезней в русских снегах. Его письма ученикам, не отправленные цензурой, сохранились в архивах. Его могила неизвестна. Так пишет Садулаев.

А что ты знаешь о Германе Садулаеве? Он в своем романе, а может быть в интервью очень лестно высказывается о Канте Ибрагимове. Я бы книжку с таким названием запомнил: «Чечня через круги ада». У тебя есть еще такая? Ты же знаешь, меня теперь очень интересует чеченская тема.

В тот же день Муса ответил мне: «Привет, Юфим! Да, его могилу хотел я найти в Устюжне, но это оказалось невозможно. Да и вообще в том городке никто ничего о нем не слышал. Ушло время, а вместе с ним ушли и люди, которые что-нибудь могли бы сказать об этом человеке. С Кунта-Хаджи связано много мистического. Его последователи уверены, что их учитель не умер, а скрылся до поры-до времени, и что его жизненный путь определен всевышним не менее чем в три самые долгие человеческие жизни. И даже говорят о том, что после конца света он будет последним из оставшихся в живых, и что он сам выроет себе могилу, прочитает у края ее заупокойную молитву себе и после этого Гавриил заберет у него жизнь. Белошапочниками последователей Кунта-хаджи никто не называл. Белошапочники – это ответвление от последователей Кунты, во главе которых стоял некий Вис-хаджи. Но об этом можно много говорить. Из твоего письма я узнал, что ты не читал мою книгу «Чечня: через круги ада». Я тебе, по-моему, ее дарил. В этой книге есть все, о чем ты теперь узнал о Кунта-хаджи и даже намного больше. Сослали его в результате доносов чеченских мулл и царских приспешников, которые обвиняли его в антироссийской агитации, хотя все было наоборот. Муллы возненавидели его за то, что он распространял ислам, непонятный и неизвестный им – тарикат. А богатые чеченцы – купцы и царские офицеры всегда были повязаны с духовенством. Их поддержка обеспечивала определенный авторитет этих людей. Что касается шейха Мансура, то никаких неясностей в его происхождении нет. Он чеченец из аула Алды. Всякие слухи о его иностранном происхождении распространялись во времена нашей научной и образовательной изоляции. Сейчас за исключением некоторых одиозных в научном мире людей никто не сомневается в его происхождении. В прошлом году в издательстве «Молодая гвардия» в серии «ЖЗЛ» вышла книга А. Мусаева «Шейх Мансур». Можешь прочитать ее.

Всех вам благ, мои дорогие.

Я думал, что я тебе ее присылал. Эта книжка вышла в 2003 году. Она в соавторстве с Мовсуром. Я тебе ее пришлю. У меня их осталось несколько штук.

Я забыл ответить тебе по поводу влияния Кунта-хаджи на Толстого. Это – чушь собачья! Толстой, если мне не изменяет память, был в Чечне с 1851 по 1854 гг. В этот период о Кунте знали очень ограниченное число людей. Пик его популярности приходится на 1858-64 гг., да и тогда его влияние на притеречные районы было равно практически нулю. А Толстой общался только с жителями притеречного Дойкур-эвла. Все это – попытки некоторых исследователей и писак как-нибудь и через чего-нибудь пристегнуть чеченцев к Великому писателю. А учение Кунты, как суфия, конечно же имеет много общего с тем же Буддой, Ганди, да и Толстым. Но должно быть смешно, и тебе в том числе, слышать, что философские взгляды Толстого формировались под влиянием никому не известного, и Толстому тоже, чеченского святого».