С любовью к Чечне

За окном дождь идет мелкий. Хорошо, если я не везу на Каспий плохую погоду. И сразу солнце появилось. Будто природа успокоила. Пейзаж сильно изменился. Лесов нет, степи, вдоль горизонтов тянутся цепи невысоких гор. Впереди меня ждут насыщенные событиями дни, богатые впечатлениями, интересными встречами, неспешными беседами.

Погуляем по Грозному. С 2008 года, когда я там был, город будет не узнать, говорит Муса. Накануне поездки смотрел в интернете фотографии с видами Чеченской столицы. Впечатляют! Потом, по сценарию моего друга, мы уедем в горы.

В поезде едет 12-летняя девочка. Путешествует одна. Спрашиваю: «Как тебя мама отпустила?» «Я с детства одна езжу», – отвечает. Удивительные дети пошли! Ведь в прошлом году дочка всю Европу одна пролетела – Францию, Испанию. Ничего не боятся эти дети новейшего времени.

13:28.

После Невинномысска, на маленькой станции Киан стоим больше часа. Сходил в соседнюю деревню и в продуктовом магазине затарился дешевым холодным пивом (всего по 35 р.), кефиром, даже мороженое купил. На платформах и в вагоне-ресторане бутылка пива меньше 70 рублей не стоит, а то и 120. А кефир… За два дня пути его не находил, а он у меня вместо лекарства. А теперь нас загнали в душный вагон, а все равно еще долго стоим. И так всегда: проводники перестраховываются. На улице – ветерок, хорошо, а тут – душегубка! Солнце хоть и в мареве, а все равно достает… В 16–30 будем в Мин. Водах. Ровно двое суток в пути. До Гудермеса останется 11 часов.

– А что вы пишете? – спросила меня девочка, что путешествует одна.

– Дневник.

Она очень удивилась. А я ей посоветовал тоже все записывать.

– Ведь ты любишь путешествовать.

В вагоне много детей. Сижу в другом купе, два маленьких дагестанца что-то сосредоточено рисуют. Им лет по пять, как и моим соседям по купе Кирюше и Настеньке. Почему-то подумал о своей Юльке, ей 19, захотелось позвонить ей. Только у меня роуминг все съел: на балансе 1 р. 32 коп. Надо дождаться Мин. Вод и заплатить за мобильник.

Вообще-то такой национальности «дагестанец» нет. Это лишь географическое название местности, где живет множество племен: кумыки, аварцы, лезгины, даргинцы… Вот и ребята-студенты СПбГУ, будущие юристы, мне это подтвердили. Домой едут, на каникулы.

Снова где-то стоим. Чем ближе к югу, тем чаще и продолжительнее простаиваем. Плохо это, вагон сразу накаляется.

Наконец, я приготовил свою гречневую «болтушку». Приеду на Кавказ, уговорю и Мусу есть ее. Может, и ему поможет…

Вот и Минеральные Воды. Стоим долго-долго, даже гулять надоело. И пива попил, и мороженое съел… Ничего! Все окупится сторицей при встрече с другом.

Все, поехали! Красивый вокзал проплывает мимо. Какое огромное расстояние преодолел я за эти дни! Но мы еще долго ехали: Георгиевск, я здесь посидел в теньке и познакомился со своим тезкой, пятилетним Омаром (Гумер в другой транскрипции). Он – кумык по национальности. Дальше остановка в «Аполлоновской» – удивительное название. «Прохладное»… Говорят, все эти названия придуманы по легенде Императрицей Екатериной II, проезжавшей по казачьим фортам, призванным защищать южные границы от набегов воинственных вайнахов. Приеду, проверю эти легенды.

В «Прохладном» мы обливались водой из шланга, из него заправляют водой вагон. Так что в каком-то смысле название соответствовало действительности. Когда отъехали, начал потихоньку собираться. Предупредил проводницу, что до Махачкалы не еду, выхожу в Гудермесе. Попрощался с соседями. Поблагодарил за хорошую компанию. Чтобы не будить их, дорожную сумку выложил на свободную боковую полку. Надо поспать.

Пожалуй, это моя последняя запись в поезде. Завтра продолжу писать заметки уже у Мусы.

08.08.12.

4:50.

Сижу в кабинете у Мусы и пишу за его рабочим столом. Здесь же буду и ночевать. Кабинет шикарный, оснащенный всем необходимым. Шкафы с книгами, электроника…

В Гудермесе меня встретили час назад Муса, Султан, а за рулем был сын Мусы Ислам.

Ехали по ночным предместьям: Гудермес – город, районный центр в республике Чечня, расположен в долине реки Гумс (Белка), правого притока р. Хулхулау (бассейн р. Сунжа), преобразован в город из чеченского села Гумсех в 1926 году. Город условно разделён на две части, соответственно, город, который местные чеченцы называют гала – «укрепление» и эвла – «аул», в котором проживают чеченцы различных тейпов. Гумс, вероятно, сложилось из двух основ: кхум – «песок» и су – «вода», «речка», – «песчаная речка» (тюрк.). Такое название оправдано тем, что вся почва вблизи русла реки Гумс песчаная. По другой версии, в основе названия топонима лежит тюркское кхуйдермес, буквально, «несгораемая» (крепость). Но бытует и другая версия народной этимологии топонима Гудермес: Гюнтиймес – «солнце не проникает» (тюрк.). Все чисто, дороги отличные. Всюду построены красивые мечети, они причудливо подсвечены.

Въехали в столицу республики. Завтра с Султаном будем смотреть город без Мусы. Ему позвонили и сообщили, что умер муж его сестры. Мой друг будет занят.

Так непредвиденно начал рушиться его сценарий. Дома, во внутренний двор вышла жена друга – Дети. Поговорили немного и разошлись. Мусе не удалось сегодня поспать, а завтра – трудный день. И я тут доставляю им лишние хлопоты.

Ложусь спать. Завтра в 9:00 за мной заедет Султан.

8:50.

Проснулся от детских голосов. Не сразу понял: где я? Муса уже уехал в Курчалой, жена Дети тоже туда собирается. Она зашла в кабинет. Показал ей «гречневую муку». Она мне кефир принесла. Сделал себе завтрак.

Удивительно! Сижу и пишу в кабинете своего друга. В далеком Грозном! А ведь еще недавно был так далеко отсюда…

23:10.

Сидим с Мусой у него в кабинете, смотрим Олимпиаду. Встретились с ним только вечером, весь день мы провели с Султаном, пока Муса был на печальном событии – похоронах мужа единственной сестры. Подробности проведенного дня опишу позже, пора ложиться. Муса ушел спать, у него был трудный день, да и у меня не из легких.

0:43.

Все же решил немного пописать. Работает телевизор, в полглаза смотрю соревнования по легкой атлетике.

Впечатлений много. Возвращаюсь к сегодняшнему дню. Султан приехал к часам 9 утра на своем «уазике». Поездили по городу. Я не был в Грозном четыре года и с трудом узнавал его. Широкие, красивые проспекты, залитые солнцем площади. Следов минувших потрясений не видно. По крайней мере, в центральной части города. Много новых жилых домов. Подъехали к знаменитому уже теперь громадному комплексу главной мечети, которую Рамзан Кадыров называет «Сердцем Чечни». Конечно, впечатляет, не только размерами, но и роскошью, внутренними и наружными интерьерами, убранством. Султан сделал несколько снимков.

Я тихо посидел на устланном коврами полу, прислушиваясь к себе. Как мусульманину, мне было интересно, что я почувствую. Вспомнилась маленькая мечеть рядом с двором, в котором я родился и рос. Она была действующей и в советское время. Рядом находилось Духовное управление мусульман Европейской части СССР и Сибири. В атеистические времена мы, дети, конечно же, туда не ходили. Но два года назад, побывав у себя на родине в Уфе, я пришел туда со всем своим семейством. И мне там показалось уютней, комфортней, теплее… Может быть, потому, что старые стены мечети хранили память о молитвах сотен тысяч молящихся за столетия своего существования.

Здесь же мусульманский храм пока не намолен. Не вызывает душевного трепета. Скорее, вызывает пока интерес как архитектурное сооружение, а не культовый духовный центр. Впрочем, лиха беда начало. Пройдет время и станет самая большая мечеть Европы настоящей святыней мусульман Кавказа.

Но вот о чем я пожалел: четыре года назад, напротив строящегося тогда еще «Сердца Чечни» стоял памятник Ахмату Кадырову. Скромный, сдержанный. Первый президент изображен в полный рост, в руке четки. Я искал его глазами, а Султан объяснил, что скульптурное изображение демонтировано. «У мусульман не принято портретное изображение, – объяснил он. – Были гости из арабских стран и обратили на это внимание».

Памятник Герою России первому Президенту Чеченской Республики Ахмату Абдулхамидовичу Кадырову, как я позже узнал, перенесен в другое место, но объяснение Султана не очень меня удовлетворило. Во-первых, Чеченская республика, как часть России, светское государство, и памятник Ахмату Кадырову воспринимался не как памятник духовному лидеру, а первому президенту, ставшему жертвой чеченских сепаратистов. А во-вторых, на всех площадях и улицах, триумфальных арках, на выездах и въездах в города и села (я убедился в этом в дальнейшем), всюду вывешены портреты не только Ахмата, но и Рамзана Кадырова, и Владимира Путина, и Дмитрия Медведева. Причем в таком безудержном изобилии, что невольно вспоминаешь наше недавнее прошлое с длинными галереями огромных портретов генеральных секретарей и членов Политбюро ЦК КПСС. Меня это, однако, не раздражало, скорее забавляло. Думаю, сей явный перегиб следует отнести к «детской» болезни обновленной строящейся республики, а не к культу личностей. Надеюсь, эти времена скоро канут в прошлое, как и то, что бдительные охранники почему-то не позволили нам осмотреть новое здание Главы Республики.

Были мы и у нового мемориала – Аллеи воинской славы имени Ахмата Кадырова. Проезжали мимо нового комплекса Нефтяного института им. академика М. Д. Миллионщикова, где работают мои друзья. Кроме этого вуза в Грозном есть Чеченский государственный университет и Чеченский государственный педагогический институт. Внушительно и эффектно выглядят высотки Сити, который еще вчера друзья мне показали при въезде в ночной город. Это громадный комплекс «Грозный-сити», состоящий из 8 зданий: жилой дом в 40 этажей, два жилых дома в 28 этажей и два жилых дома в 18 этажей, офисное здание (бизнесцентр) в 30 этажей, а еще пятизвёздочный отель в 28 этажей.

Проезжали мы и мимо футбольного стадиона Имени Ахмата Кадырова вместимостью 30 тыс. человек. Жаль, что на самом стадионе не пришлось побывать. Я люблю футбол, не фанатею от него, но с 1970 года, как приехал учиться в Питер, болею за «Зенит». Однажды видел Мусу на «Ахмат-арене» по телевизору во время матча. Я ему зенитовский шарф как-то подарил, и он в этом шарфе и пришел на стадион, тем самым привлек внимание телеоператоров. Они его много раз показывали. Вообще, в Грозном любят футбол, и на матчах стадион заполняется. И здесь много памятных знаков, посвященных футболу: лучшему вратарю мира и олимпийскому чемпиону Льву Ивановичу Яшину, выдающемуся игроку футбольного клуба «Терек» Умару Абдулаевичу Садаеву. Я даже как-то написал стишок, который потом грозненский литературный журнал «Вайнах» опубликовал в 2009 году.

На футболе

Президенту Чечни Рамзану Кадырову

Весенний праздник Рамазана
Битком набитый стадион…
Вы видели глаза Рамзана?
Ну разве не был счастлив он?
Ревут неистово трибуны,
У «Терека» идет игра.
По телеку глядим игру мы
И в Питере кричим «Ура!»

Конечно, мы верны «Зениту»,
Но «Терек» лупит-то «Спартак»,
Не зря ворвался он в элиту.
Я бью в ладоши: «Так их, так!»
И подниму глаза к Аллаху,
И сердцем искренне моля,
Прошу: не ведай больше страха
И войн, Чеченская земля!