Алла. Восхождение к Высокой Моде

– Я помню, отец… – ответила неслышно Алла.

– Помни и знай, твои предки всегда за тобой. Покажи этому миру себя…

Глаз стал отдаляться, принимая форму лица, лица ее отца. Алла следила за его превращением и ей очень хотелось спросить, жив ли ее отец. Но она боялась разрушить магию этого действа своим вопросом. Лицо удалялось в пространстве, грозя совсем исчезнуть и Алла решилась.

– Скажи, а мой отец жив? – мысленно прошептала она. Лицо остановилось и снова стало приближаться.

– Жив… жив… жив… – будто эхом отдавался в ее голове его ответ.

Алла почувствовала, как слезы стали проливаться из ее глаз, будто сорвав плотину.

Жив! – билась в голове только эта мысль. Лицо вновь стало отдаляться.

– Но что мне делать? – мысленно крикнула ему вслед Алла.

– Работай хорошо, я смотрю за тобой… – прошелестело в мозгу.

Алла спала, неудобно сидя на стуле. Тело ее скособочилось на одну сторону, а голова свесилась немного назад, упершись затылком в стену. Лицо было залито слезами, хотя она и казалась спящей.

Неожиданно дверь подсобки открылась и в нее заглянула голова помощницы.

– Алла, вот вы где! Мы вас ждем, просыпайтесь, пожалуйста! – громко сказала она, глядя на Аллу, сидевшую, как сломанная кукла, на стуле у стены.

Зов помощницы разбудил ее. Алла потихоньку возвращалась в реальность, но сознание еще не отпускало увиденное.

Что это было? – подумала она, проведя по лицу руками. Ладонь стала мокрой. Я плакала? – удивилась про себя Алла. – Но почему? А, я же видела папу… И оно сказало, что он жив. Боже, надеюсь, это правда.

Алла открыла глаза и подняла руку, присматриваясь к часикам. Но было слишком темно и циферблата не было видно. Она вздохнула, освобождаясь от магической пелены сна и встала. Потянулась всем телом, встала и твердым шагом покинула кладовку.

Она вспоминала свой сон весь остаток дня. Это что же, дух моих предков приходил? Надо же, и ведь никому не расскажешь… Не поверят. Да я бы сама не поверила. Если бы папа не рассказывал мне в детстве о них. Может, и он жив благодаря их поддержке? Да и мы с мамой тоже…

Глава 8. Первое дефиле

1948

Алла сидела в гримерке перед последним зеркалом, наводя лоск перед дефиле. Вокруг кипела жизнь, стоял шум, девушки, прилипнув к зеркалам, поправляли свой макияж. Между рядами стульев бегали помощницы, хлопотливо навешивая на дверцы шкафов плечики с нарядами. На каждом был приколот номер, который прямо перед выходом на подиум нужно было не забыть отколоть. Иначе мэтр мог и отругать, а в кассе виновница могла не получить полную сумму недельного заработка.

Алла работала в ателье уже около года, но все ещё ни разу не выходила в зал на дефиле. Ее работа была в примерочных кабинах, где она целыми днями терпеливо стояла, как деревянный манекен на круглой подножке. Их так и звали манекенщицами, они заменили собой настоящие деревянные манекены по размерам, которые все еще хранились в собственном складе ателье.

Каждой манекенщице тоже делали до десяти манекенов, чтобы потом наряд надевался и хранился до следующего дефиле на своем собственном манекене. Такие же манекены делались на самых частых и привилегированных заказчиц.

Сегодня не пришла одна из наемных, подиумных манекенщиц по имени Жанна и мэтр потребовал найти среди своих подходящую по размерам девушку. Подходящей по размеру, но чуть выше Жанны из своих, кабинных, оказалась Алла. И поэтому сейчас она сидела среди всего этого бардака и пыталась нарисовать себе красивое лицо.

Алла прекрасно осознавала, что очень отличается от всех. Собственно, ее и ангажировал мэтр для работы в закрытых от посетителей дальних мастерских лишь потому, что ему приглянулась ее талия в 47 см. А вовсе не ее лицо. Надо было как-то привести свое лицо в соответствие с другими европейскими лицами.

Алла очень старалась, нанося пудру несоответствующего розового тона на свою довольно смуглую кожу. Пудра слегка отбелила ее, одновременно высветив довольно круглые щеки. Алла и без того мало ела, зная, что нельзя выходить из своего размера, но щеки… Они предательски указывали на ее азиатское происхождение.

Алла размышляла, полностью отключившись от шума гримерки. Думала, что бы сделать, чтобы глаза ее были побольше. Или хотя бы подлиннее, чтобы скорректировать ширину скул и щек. И вспомнила! Вспомнила, как ещё в школе нашла решение проблемы своих глаз! И своих щек!

Алла схватила карандаш и стала тщательно обрисовывать тонкой линией по контуру оба глаза, потом поставила удлиняющие черточки. Потом сделала их потолще и выше к вискам, выведя тонкие кончики.

В зеркало на нее вновь смотрела незнакомая девушка с лебединой шеей, светлым лицом и маленьким красным ртом. И загадочными, темными глазами, так хорошо подчеркнутыми темными, будто нарисованными бровями. Так, на брови тоже кинем акцент, чтобы были в одной гамме со стрелками глаз… Отлично! Будто новое лицо!

Мэтр вошел в гримерную, где кипела работа. Он внимательно осматривал весь ряд сидящих у зеркал манекенщиц, почти дойдя до края и… Кто это там? Мэтр прищурился, отыскивая это лицо вновь в мельтешении лиц и нарядов. Потом стремительно пошел, почти побежал в угол гримерной. Склонился ближе к зеркалу, вглядываясь и не веря своим глазам.

– Алла? Это вы?

Удивлению его не было предела. Перед ним сидела и взволнованно смотрела на него девушка, будто никогда не виданная им раньше. Эти пышные волосы, тоненькая фигурка, карминный рот с рядами блестящих белых зубов. И эти глаза, глубокие, как ночь…

– Месье Диор! Вы что, меня не узнали? Я же Алла, кабинная манекенщица, из мастерской мадам…

Она не успела договорить, как мэтр схватил ее за плечо и спросил, волнуясь: – Алла, какой номер вы должны демонстрировать?

– Э-э-э, 29, кажется.

– Так, это пышное голубое шелковое платье на кринолине?

– Да, вот оно, висит, я ещё готовлюсь надевать корсет к нему. Мадемуазель Жанна должна была его демонстрировать, но заболела. И назначили меня.

– Хорошо, готовьтесь, не буду вам мешать. И добавьте голубые тени на веки, немного. Для баланса.

Диор отошел в середину гримерной и продолжил наблюдать за подготовкой к дефиле. В то же время он обдумывал, какой эффект произведет появление манекенщицы с таким оригинальным лицом в зале, где присутствовали такие богатые клиентки.

Платье, что должна была продемонстрировать Алла, не относилось к самым дорогим, было в средней категории и, возможно, ее появление не будет так уж сильно заметным в веренице из 120 моделей этого сезона.

Диор колебался. Ему было понятно, что наличие такой необычной девушки в когорте его манекенщиц вызовет какой-то интерес, но он не мог прогнозировать, какой именно. А вдруг богатые клиентки оскорбятся тем, что им предлагает платье азиатка? Может, снять Аллу с показа, пока не поздно?

Диор снова посмотрел в тот угол, где Алла уже стояла, одетая в платье и готовая к дефиле. Она была прелестна и очень заметна, как яркий цветок фиалки среди бледных маргариток.

Да и ладно, чем черт не шутит, пока бог спит! – подумал мэтр в совсем не свойственной ему манере. Как бы сопровождая свою крамольную мысль, он неосознанно рубанул воздух ребром ладони, отбрасывая прочь тревожащие мысли.

– Девочки, внимание! – он похлопал в ладоши, требуя тишины. Все враз замолчали и, обернувшись на его голос, застыли во всех позах.

Алла вскинула голову, всем телом повернувшись к мэтру. Она очень волновалась. Это был ее первый выход на дефиле, а она совсем не знала, как надо ходить по подиуму. Конечно, она видела это не раз, но одно дело видеть, и совсем другое – выходить под сотни придирчивых, требовательных глаз сидящих в зале клиенток! И ведь ещё придется идти по лестнице! Там нужно быть очень внимательной, потому что посреди оставлен лишь узкий проход, а слева и справа сидят люди, не поместившиеся в зале.

Мэтр снова похлопал в ладоши. Наступила тишина.

– Все помнят, что нужно снимать бумажный номерок перед выходом? Если все уже одеты, постройтесь, пожалуйста, в шеренгу, в соответствии с вашим номером!

Гримерная снова забурлила, зашевелилась и загудела. Девушки, заканчивая свой макияж, вглядывались в свои отражения, нанося последние штрихи к своему образу.

Алла была готова. Волнение последних минут уступило место собранности и спокойствию. Она заняла свое место в шеренге и стала ждать своего номера, не замечая удивленных взглядов других девушек, пробегающих перед ней на свое место в шеренге. Некоторые из них даже выглядывали из строя, оборачиваясь назад, на стоящую почти в самом конце первой шеренги Аллу.

Многие из манекенщиц были приглашенными и не знали кабинных из ателье месье Диора. Алла стояла, смотря перед собой и чутко улавливая звуки речи распорядительницы дефиле в зале. Она не замечала любопытных взглядов девушек, поглощенная лишь собой.

Шеренга выстроилась неровной змейкой. Диор стоял в самом начале, волнуясь, как в первый раз. К его обычным волнениям прибавилась и тревога о том, как отнесется к его эксперименту публика в зале. Что будут писать газеты?

Распорядительница, мадам Раймонда, громко объявила о начале дефиле. Шеренга пришла в движение. Первая манекенщица пошла по первому залу, сопровождаемая громким описанием ее наряда. Следующая… Следующая…