Дядюшка Лео, или 2 агента парагвайской разведки

– Я-то может и Лео, а ты, что за хрен в плаще? Племянничек!

Игоря уже понесло:

– Зря скалишься, дядюшка! Я, в натуре, племяш. Твоей сестры Лидии сын. Не признаешь?

Не сокращая дистанции, немец упорствовал:

– Какой Лидии? Ты, что гонишь, оглоед?

Игорь даже светился от радости:

– Сестры. Единоутробной. Которая в Сибири. Кланяться тебе велела. Мы с товарищем четверо суток по поездам мотаемся. Отворяй ворота, встречай родню!

Немец не спешил затопить нас гостеприимством. Стоял в двух шагах от калитки:

– Товарищи за бугром остались, охламон. Здесь только господа. Не знаю я никакой Лидки. Вали отсюда, пока кобеля не спустил.

Такой поворот дела Игоря из колеи не выбил. Да и идти было некуда. Чужая страна, глухой пригород, ночь. С валютой трудности. Разменяли нам мизер. Все деньги на такси ушли. Остались только дорожные чеки. С ними только в банк, какового в окрестности не наблюдалось. Куда пойдешь?! Данное обстоятельство только добавляло энтузиазма шефу. Он продолжал с азартом:

– Это ты-то, лапоть сибирский? В отказ пошел?! Родню не признаешь, фриц недоделанный? Собакой стращаешь? Да я твою тварь порву, как «Пионерскую правду»! Тоже мне поручик Голицын. Открывай лавку, водку будем пить!

Последняя реплика возымела действие. Не все русское выветрилось в этом человеке. Подумав несколько секунд, Лео открыл замок. Воодушевленный Игорь напирал:

– Дядюшка, ты скотину все-таки убери! Не ровен час…

Широко распахнув калитку, Лео ухмыльнулся:

– Ты ж его порвать хотел?! Не трясись, не тронет, – и, повернувшись к собаке, добавил фразу по-немецки.

Псина, отойдя в сторону, села. Но бдительности не убавила. Подхватив поклажу, мы прошли мимо.

Пока между племянником и дядей шла перепалка, на крыльце дома появилась женщина. Она стояла, переплетя руки на груди, и прислушивалась к разговору. Лео, закрыв калитку, направился к дому. Следом мы. Неслышно ступая, овчарка замыкала процессию. Подойдя к крыльцу, шеф, а следом и я поздоровались с женщиной. В ответ она оглядела нас с макушки до пят и, не проронив ни слова, ушла в дом.

– Гостеприимная у тебя хозяйка, – хмыкнул Игорь. Лео раздраженно сверкнул глазами:

– А тебя, что, в гости приглашали? Незваный гость хуже татарина! Нет? Скажи спасибо, что в дом впустил.

– Премного благодарен, – раскланялся шеф.

Не снимая обуви, мы прошли в гостиную. Переступив порог, я огляделся. Большая комната с высоким потолком и окном в полстены. В центре, на полу, под низким столиком из толстого стекла, толстенный однотонный ковер. У стены массивный диван из кожи. В таком же стиле два кресла. Черная пасть камина в белой стене. Над ним – овальный щит и два меча крест-накрест. Сверху люстра с множеством мелких лампочек. В дальнем углу закрытая стеклянная дверь.

– Хорош таращиться. Проходите. Где водка, племянничек?

– Лео освободил столик от стопки пестрых журналов.

– Водочка при мне. Целехонька. Давай стаканы и закусь! – ожил шеф, раскрывая баул.

– Стаканы будут, а с закусью обойдешься. Не заслужил, – хозяин отправился к стеклянной двери.

– Тарелки захвати, жлобяра! – вслед крикнул Игорь, – Как знал, что родственничек куркуль. Закусь с собой прихватил.

Лео скоро вернулся, принеся стопку мелких тарелок и низкие стаканы. И мы извлекли свои запасы. Держа на весу, я накромсал колбасу толстыми ломтями. Шеф, вмиг раскупорив «Столичную», набулькал в стаканы. Дядьке и себе по полному, мне – половинку. Для меня и эта доза убойная. Игорь в миг родил лаконичный тост:

– За встречу!

Я отхлебнул добрую треть. Едва не задохнулся. Шеф намахнул стакан залпом. Потом долго нюхал кусок «Московской», уставясь в стол. Лео цедил водку сквозь зубы, словно нектар смаковал. Кадык мерно дергался, отмеряя порции свалившегося в пищевод алкоголя. Допив, аккуратно поставил стакан на стол. Взял пачку «Camel». Не спеша, вытянул сигарету. Закурил. Игорь, вытерев рукавом испарину, сказал восхищенно:

–Здоров ты, дядька, водочку кушать!

Лео самодовольно ухмыльнулся, продолжая затягиваться дымом. Однако, и для него стакан сорокоградусной, оказался не малой дозой. Лицо сделалось бледным, сосудики в глазах наполнились кровью. Несколько минут в комнате стояла тишина: мы с Игорем жевали колбасу, Лео курил, поглядывая на нас.

– Ну, племяш, рассказывай, какого банана приперся? – хозяин притушил окурок в керамической пепельнице.

– О, любимый дядюшка, причин на то много. Например, с тобой познакомиться. В родне ты один такой, импортный. Опять же мир посмотреть, да себя показать.

– Себя показать? А что в тебе видного? Отожрался, как боров. Морда лоснится, ручки беленькие. Сразу видно, лопату ни разу в руках не держал. В начальнички выбился? – зло выпалил Лео.

Игорь расплылся в улыбке:

– А то. Да, дядюшка, какой-никакой, а начальник. А ты, я вижу, на немецких харчах не разговелся. Злой, что кобель, и худющий. Может, тебя глисты гложут? Сходи, проверься.

Лео вскочил и заорал, брызгая слюной:

– Глисты… Да пошел, ты, гнида коммунистическая! Восемнадцать лет от меня отмораживались, а сейчас приперся. Забирай свою водку и катись пока ноги из жопы не выдернул. Щенок!

Игорь мгновенно ретировался:

– Что разорался. Надо, уйду. У меня не заржавеет. Я-то про тебя наслышан, а вот перед товарищем неудобно. Он не при делах. Давай выпьем на посошок и привет родне!

Лео столбом торчал в центре зала, сверкая глазами, и молчал. Потом, вытерев рукавом испарину на лбу, сел. В этот момент приоткрылась дверь из прихожей. В проеме стояла женщина, державшая за загривок овчарку. Псина ломилась, аж шкура на морде натянулась.

– Мля, если скотина вырвется – мало не покажется. Будем с шефом по дому скакать, как блохи по лысине, – подумал я, видя, что фрау еле удерживает зверя.

Обежав нас глазами, немка произнесла длинную фразу. Лео сделал глубокий вдох-выдох, не оборачиваясь, резко ответил по-немецки. Та только начала говорить, как Лео, прервав ее, коротко рыкнул. Хлопнула дверь, мы остались в прежнем составе.

Воспользовавшись паузой, я решил разрядить обстановку:

– Парни! Давайте расскажу, как люди курить бросают?

Лео хмыкнул, нервно передернув плечами. Шеф благосклонно опустил веки, мол, давай, мели, Емеля, твоя неделя. Тянуть я не стал:

– Как-то я в больнице лежал. В палате вчетвером кантовались. От скуки друг друга разными баснями развлекали. Однажды трепались на тему, как бросить курить. У всех мнения разные. Слюнявили проблему долго, но к единому мнению не пришли. Один из нас, мужик лет пятидесяти, вначале в разговор не вязался. Потом не стерпел. То, о чем вы, говорит, талдычите тут, полная чушь. Я тридцать семь лет курил, а бросил за один раз.

Мы, естественно, не поверили, потребовали доказательств. Мужик рассказывает:

– У меня привычка была курить в туалете. В комнатах жена не разрешала. И вот однажды сижу на толчке, два процесса совмещаю. Докурив, окурок в унитаз. Что дальше было, толком до сих пор не знаю. Мощный пинок получил снизу, из горшка. Будто слон приложился. Со всей дурной силушки. Дверь в туалет внутрь открывалась. Я ее наружу распахнул. Правильнее сказать, вынес вместе с дверным блоком. Квартира у нас типовая. Коридор узкий. Так что, об стенку размазало качественно. Искры из глаз сыпанули, думал, линолеум сгорит. Вырубился конкретно. Жена потом рассказала, что грохнуло так, будто шкаф во весь рост рухнул. Она в коридор, там я. На полу валяюсь. В полной отключке. Башка разбитая, дверь на шее, зад голый. Порты возле унитаза валяются. Когда скорая приехала, врачи долго понять не могли, что произошло. Винегрет еще тот: черепно-мозговая травма, две ключицы сломаны, синяк во всю рожу, жопа с мужским хозяйством обгорела. Месяц в больничке кантовался.

А получилось вот что. Жена намедни купила средство для чистки. Все раковины и унитаз надраила. Средство было на спирту. Я окурок в горшок бросил, спирт и вспыхнул разом. Объем замкнутый, отсюда взрыв. Повезло крупно, что ничего не оторвало. Но курить бросил. Напрочь. Чего и вам желаю, – закончил я историю.