А если поколение в чахотке
И выхаркнуть мокроту неспособно,
Пускай с ней вместе ляжет в гроб скорей!
Да, да, броженье здесь идет, конечно, –
Его без микроскопа ясно видно.
Со старой церковью как будто вместе
И то все рухнуло, за что доселе
Держалась наша жизнь и чем питалась.
И прихожане наши попритихли.
Сначала все кричали: срыть да срыть!
Когда ж дошло до дела, увидали,
Что вот-вот рухнет старины святыня, –
Примолкли; многих страх взял и раздумье –
Не лучше ли не трогать ничего?
Но рассудил приход, что сотни нитей
Привязывают к старому его.
Пока лишь новый храм, просторней, лучше,
Не будет здесь воздвигнут, освящен;
И вот все с напряжением и страхом
Событий наблюдали ход и, щурясь,
Смотрели вдаль, навстречу дню, когда
Спуститься должен старый, ветхий флаг
И взвиться новый – свежих, ярких красок.
По мере приближенья дня, однако,
Толпа все становилась молчаливей,
Бледней; и вот великий день настал!
Кистер (указывая в сторону)
Валом валят – взгляните! Стар и млад.
Учитель
Их тысячи. Но тишина какая!
Кистер
Лишь гул идет глухой, как моря стон
Перед грозой.
Учитель
Народа сердце стонет, –
Через него как будто бы проходит
Сознание величия минуты;
Как будто собирается здесь вече,
Чтоб выбрать Бога! Где ж, однако, пастор?
Не по себе мне что-то, признаюсь;
И спрятаться куда-нибудь я рад бы…
Кистер
И я, и я!..
Учитель
В такие вот мгновенья
И в собственной душе не доберешься
До дна; под каждой глубиной таится
Другая, глубже. Так тебя и тянете,
Влечет, но и отталкивает вместе.
Кистер
Мой друг!
Учитель
Дружище!
Кистер
Гм…
Учитель
Да не тяните!
Кистер
Боюсь, и мы расчувствовались с вами.
Учитель
Нет, только уж не я!
Кистер
Так и не я!
И пусть попробует кто уличить нас!
Учитель
Мы, кажется, мужчины, а не бабы.
Прощайте! Школьники там ждут меня.
(Уходит.)
Кистер