Хрустальный замок. Роман. Рассказы

– Слышали последнюю новость? У Мусхим-бея – любовница!

– Дети, пойдите, поиграйте в соседней комнате…

– А его жена с Григором-эфенди!..

В детстве у меня была такая особенность: я запоминал всё от слова до слова, даже если я ничего из сказанного при мне не понимал. И всё, что видел, тоже запоминал. От меня ничего не ускользало, я часто замечал, как взрослые – наши гости – то и дело обмениваются многозначительными взглядами, мне это очень не нравилось.

Сейчас, когда прошли годы, и многое стало понятно для меня, и жизнь подарила мне счастье – моих детей, – я пришёл к выводу, что нет ничего лучше улицы. И я знаю теперь, что мои «сорвиголовы» – друзья, про которых взрослые говорили – «наказание», в свои детские годы оставались куда чище и яснее душой, чем сыночки, запертые заботливыми мамашами в душных гостиных.

Жизнь нанесла нам много ударов, и ни разу победа не доставалась нам легко. Но в жизненной борьбе, в трудных испытаниях сильными оказались не те, которых взрослые хвалили и ставили в пример, а выросшие на улице, закалившиеся, как дикие растения.

Быть хозяином жизни… Это дело субъективное – кто как понимает. Это не имеет ничего общего ни с материальным достатком, ни с титулами, ни с наградами.

Жить полной жизнью… Это значит под бременем тысяч забот – верить в будущее. И, конечно, хранить любовь к своей Кристине…

Быть хозяином жизни… Ты это хорошо умел, мой далёкий, ставший воспоминанием, друг Христо. Быть хозяином жизни – значит шагать всюду с гордо поднятой головой, если понадобится – умереть от любви к жизни.

О Христо, друг мой, что же с тобой сталось?

Мелаат

Опять был день визитов. Опять одна из дам сказала:

– Пусть дети поиграют в соседней комнате.

И мы – два мальчика и две девочки – перешли в соседнюю комнату. Но во что играть? Сатеник предложила «в полицейских и воров». Что ж, мы были согласны. Я сказал им, что можно пользоваться двумя комнатами, кухней, передней и, наконец, дровяником – «мышиным царством». Про мышей я, конечно, промолчал. Мы разделились на две пары, я с Мелаат, Сатеник с Орханом. Орхан был одноклассник Рауфа. У него, как и у меня, была слава воспитанного, вежливого мальчика. Мелаат была младшей дочерью наших соседей-турков.

Первыми спрятались Сатеник с Орханом – они были «ворами». Мы с Мелаат отправились на поиски и очень быстро нашли их. Теперь была наша очередь прятаться. Мелаат предложила спуститься в дровяник. Не ронять же мне было своего достоинства, позориться перед девчонкой! Спустились. Дрова лежали высокими рядами, между ними оставались узкие проходы. Дальше шли запасы угля. Было темно. Мы стояли прижавшись друг к другу, затаив дыхание. Вдруг послышался какой-то шорох. «Мышь!» – пронеслось у меня в голове, и от страха я ещё сильнее прижался к Мелаат. Та в свою очередь перепугалась – тоже, наверное, про мышей подумала, схватила меня за руку. В первый раз я «обнимал» девчонку. И мне очень хотелось, чтобы мышь завозилась снова. Но тут раздался голос Сатеник: «Вон они, за дровами!» – и нам пришлось покинуть «мышиное царство».

В эту ночь я долго думал о Мелаат. Невольно в голову мне лезли всякие истории, которые рассказывали про девчонок турецкие мальчишки.

Наша игра «в полицейских и воров» возобновлялась каждый вторник. Я бывал в паре с Сатеник или Мелаат, и в обоих случаях игра мне очень нравилась.

Однажды мы с Сатеник были «полицейскими» и долго искали «воров» – нигде их не было. Вдруг я услышал, как под кроватью зашуршало что-то. Я нагнулся и увидел Мелаат. Но почему-то не стал кричать, что один «вор» найден… И она промолчала…

Всё это было странно и непохоже на моё «чувство» к Кристине. Я больше не думал о нашей «фее». Я даже мог теперь добровольно уступить её Христо или Мило. При условии, конечно, чтобы не прекращались игры «в полицейских и воров».

Снова всё по-старому

Но пришёл конец и этому счастью. Настал день, когда мне пришлось за всё расплачиваться.

Была большая перемена, я расхаживал по школьному двору, и вдруг со всего размаху наскочил на меня какой-то незнакомый мальчишка. Я сначала не обратил внимания, но мальчишка вернулся, стал передо мной и спросил:

– Ты меня знаешь?

– Нет.

– Вот тебе моя визитная карточка.

И замахнулся кулаком.

– Что тебе от меня нужно?

– Я – Товарищ Рауфа!

– Не понимаю.

– Сейчас все поймёшь… Получай!

И так двинул меня кулаком, что чуть нос не расквасил. Сцепились. Как назло, на правой руке у меня был нарыв. Мы катались по земле, и я думал, что плохо моё дело, что вот так, наверное, и пропадают ни за что люди. Но тут случилось чудо. Мальчишка, совсем было оседлавший меня, вдруг поднялся и тут же плюхнулся рядом. Кто-то нетерпеливо дёрнул меня за руку. Это был Христо. Оказывается, он ударил моего противника ногой в живот.

– Бежим, – сказал он, – их много, и Рауф с ними!

И мы припустились со всех ног.

– Ты не думай, пожалуйста, я вовсе не из-за тебя его стукнул, – сказал Христо. – Просто мне надо было кого-нибудь избить сегодня…

– Для чего?

– Кристина…

– Что – Кристина?

– Замуж выходит.

– Как замуж?!

– За старшего брата Рауфа.

Вот так новость!

– Я, – проговорил Христо мрачно, – я уверен, это против её воли. Надо что-то придумать.

– Что-то придумать?

– Надо похитить её. Да. И ты должен быть с нами в этом деле.

Я молчал.

– Значит, ты действительно дезертир…

– Нет, – ответил я, оскорблённый, – я буду с вами.

– Сегодня после обеда… спустимся к морю, обсудим положение.

– Мне в школу после обеда.

– Плюнь на школу!