Хрустальный замок. Роман. Рассказы

Хочу и я иметь
Чернокожих друзей —
С именами непривычными,
С именами неслыханными.
С ними вместе
Хочу пройтись
С острова Мадагаскара
До далёкого Китая.
Хочу, чтобы один из них,
На мостик встав корабельный
И глядя на звезды,
Пел бы своё «Гой лу-лу»
В каждые сумерки,
Каждый день…
И хочу однажды
Встретить кого-нибудь из них
В толпе парижан[5 - Стихотворение турецкого поэта Охрана Велли «Гой лу-лу!»].

Рубен Севак

Жизнь обрела для меня смысл. Были минуты, когда я чувствовал, что я способен выдержать лишения и нищету ради высоких идей, – пусть простит мне читатель эти «громкие слова».

Моим единомышленником теперь был тот самый товарищ, который не бросил меня, когда распался наш кружок. Мы часто бродили с ним по улицам. И как некогда с Сона, так и теперь с Ваче мы во время наших прогулок молчали. Мы понимали друг друга без слов, и хотя дружба наша не была скреплена никакими обещаниями, каждый из нас понимал, какая это была бы утрата для нас лишиться друг друга.

Ваче был племянником Рубена Севака[6 - Известный армянский поэт.]. Он посещал немецкую школу и до безумия любил литературу.

Отец его объяснялся исключительно на турецком языке и имел ферму далеко в горах. Ваче часто дарил мне свои прочитанные книжки. В них я всегда находил помеченные карандашом места. Иногда возле пометок стояли цифры – 0, 10, 5, 6 и т. д.

Вкусы наши обычно совпадали. Однажды он протянул мне очередную книжку – сборник рассказов Горького на турецком языке, под названием «Мечта о любви». На книжке была надпись: «Для Гегама». Теперь я листаю иногда эту книжку – единственную память о моём друге.