Соседи и родня Оттавии Малевольти

А она и не знала, какая могучая сила таится в поцелуе. Как восхитительно отзывается тело на это, казалось бы, пресловутое действие.

Но Отта всё же оттолкнула нахала от себя.

–Если тебе нужна опытная женщина для интима, то иди к проституткам!– всё же перешла на «ты» Отта в порыве гнева.

–Зачем ты так? Я преклоняюсь перед тобой, как перед целомудренной богиней, как перед прекраснейшим созданием природы.

–Ни разу не слышала, чтобы на идолов нападали с поцелуями.

–Целуют, когда почитают и обожают.

–Но когда, когда бы ты успел так сильно влюбиться? Мы знакомы едва-едва.

–А я потерял счёт дням…С тех пор, как увидел тебя, то засыпаю с трудом: воспоминания и мечты о тебе подолгу не дают сомкнуться глазам.

–А в тарелке с яичницей Вам не видится моё лицо?– смеялась Оттавия, всё ещё не веря юному поклоннику.

Она ожидала, что юноша рассмеётся и сдастся, откажется от дальнейших попыток завоёвывать её. Девушка чувствовала, что он не очень твёрд в намереньях, называя её, то на уважительное «Вы», то, переходя на дружественное «ты».

Но Орин обиженно говорил:

–Я понимаю, мой обескураженный вид веселит Вас, но позвольте Вам тоже заметить: у Вас каменное сердце.

–Наверное…– задумчиво проговорила Отта,– Я никогда не обращала внимания на мужчин…как на объект любви.

–Я понимаю: Ваша жизнь посвящена детям мужа и своим детям, но, может, настал момент увидеть кого-то ещё?

–Мой дом уже близко,– напомнила Малевольти.

Филдинг быстро поцеловал ладони Оттавии и выскочил из кареты, оставив женщину в смятении.

Любовь всегда неожиданна. Сокрушительным ударом она обрушивается своими жгучими чувствами, заполняя собою все цвета жизни. И вот ты уже с каждым вздохом думаешь только о предмете своих грёз. Всё остальное становится второстепенным.

Куда бы Отта ни шла – повсюду с ней был образ Орина. Его зовущие глаза, полные надежды.

В эту ночь ей снилось, будто океан добрался до её ног. Прикосновения волн были приятными и ласкающими. Мелкие рыбки щекотали кожу. Жадная вода поднималась всё выше, дотянулась до талии…Но испуга Оттавия не чувствовала, её охватило умиротворение, сменившееся тихим оргазмом.

Утром она склонилась на коленях в самую жалобную позу перед образом Мадонны.

–Пресвятая Дева, желаю тебе всех благ земных и небесных, и молю, и взываю к тебе о помощи от напастей и болезней.

Но о самом сокровенном чувстве девушка побоялась поделиться с Богородицей: ведь грех любить замужней даме чужого мужчину, но как отнять у сердца мечту?

Её уединение нарушил племянник, тринадцатилетний Франческо.

–Бесценный мой малыш, почему ты не пошёл в цирк вместе с Артуром, Эммитом и девочками?

–Тётя, меня по дороге к вам пытался похитить какой-то господин!– ошарашил её племянник.

На пороге дома им встретился Освальд Боу.

Старик заворчал:

–Куда вы бежите, грязные итальяшки?

–Это ты, старое чудовище, убиваешь молоденьких девушек! Больше некому!– обвинила мужа Оттавия.

–Я бы очень хотел им быть, но, к сожалению, я теперь только могу безобидно погладить по попке, вожделенно пуская слюну. Я стал совершенно безопасен для женского пола,– с вздохом признавался Боу.

Цирк. Натянут шатёр шапито.

Взволнованная болтовня зрителей перед началом выступлений мгновенно стихла, стоило лишь заиграть оркестру туш.

Братья пожали руки сёстрам-близнецам. Девочки в ожидании чуда во все глаза уставились на арену.

На яркий ковёр выскочили акробаты в пёстрых одеждах. Их быстрые движения, стремительные сальто приковали всех к действу.

Затем куролесили на сцене клоуны.

После дрессировщица заставляла прыгать своих пуделей.

–Цирк дарит праздник каждому зрителю,– с пафосом сказал Артур.

За кулисами у дрессировщицы собачек вырвался восхищённый возглас:

–Поглядите на девочек-близняшек в первом ряду. Во-о-он те брюнетки.

Несколько голов заглянули в щель штор.

–Загляденье, как хороши,– протянул гимнаст Ален Моранте.

–Словно две фарфоровые куколки,– согласился борец Тьерри, его брат.

–Ален, Жаклин, антре, антре,– заторопила артиста на выход на арену директриса цирка мадам Жюдор.

Юноша выскочил на сцену в облегающей малиновой майке, покрытыми блёстками руками, и в облегающих белых трико. Его красивые мускулы играли на руках, вызывая визги восторга у женского пола. Лицо атлета было столь же прекрасно, не уступая лидерства телу, только синие глаза обрамляла узкая маска.

За ним бежала рыженькая девушка в белом, даже косметика не делала её миловидной.

Качели подняли их под купол цирка.

Затаив дыхание, люди не сводили глаз с дарителей зрелища.

Гимнасты вращались, перепрыгивали на дополнительные качели и брусья, ловили друг друга в воздухе.

В конце номера благодарные зрители обрушили на артистов гром продолжительных аплодисментов.

Вот и борьба. Тьерри Моранте тоже в маске вышел на арену. Его одежда состояла, как у всех борцов из пляжного, полосатого купальника, который оставлял открытыми только руки до локтя и нижнюю часть икры ног. Парень легко расправлялся с соперниками.