Нотариат в Российской Федерации

– определение количества должностей нотариусов в нотариальном округе (ч. 2 ст. 12 Основ о нотариате).

Особую группу составляют полномочия, связанные с осуществлением функции контроля. Данная группа станет предметом анализа отдельной главы настоящего исследования.

Отличительной чертой нотариата в России является то, что субъект государственного управления рассматриваемой сферой выполняет свои функции не самостоятельно, а совместно с объединением нотариусов – Федеральной нотариальной палатой. Там, где эти полномочия осуществляются на уровне субъекта РФ, «партнером» по управлению является нотариальная палата субъекта РФ.

Еще одним характерным признаком системы государственного управления нотариатом является то, что в рамках одного объекта управления существуют два элемента, разнопорядковые по своему правовому статусу, – государственный нотариус и нотариус, занимающийся частной практикой (причем на территории одного субъекта РФ, т. е. территории, подведомственной одному субъекту управления). По мнению многих специалистов, наличие такого деления на момент принятия Основ о нотариате оправданно. В. С. Репин, один из авторов этого закона, в Комментарии к Основам о нотариате объясняет это следующим:

– возрождение независимого нотариата – сложный процесс «как в организационном, так и в личностном плане»;

– сохранение в Основах двух категорий нотариусов было необходимостью, поскольку не все нотариусы и не в одночасье перейдут на частную нотариальную практику;

– сохранение государственного архива и, в первую очередь, наследственных дел «требовало сохранения государственных нотариусов»)[120 - Репин В. С. Комментарий к Основам законодательства Российской Федерации о нотариате. М., 1999. С. 2.].

В настоящее время именно такое разделение является недостатком законодательства о нотариате. Предусмотрено ли такое разделение в других государствах? Наиболее характерной для сравнения является организация нотариата в Германии. Наверное, поэтому в качестве примера обратился к данной стране и С. М. Юдушкин в своем выступлении на заседании Конституционного Суда РФ: «Если вы возьмете Германию, то увидите на территории одной и той же страны три разные формы существования нотариусов: в классическом понимании латинской формы, государственные нотариусы, которые действуют на 16 % территории Германии, и на 24 % территории – это нотариусы, которые совмещают свою деятельность в одном лице с адвокатской деятельностью. Совершенно другим является там, и таким же разнообразным, соотношение государственных и организационных собственных форм нотариата»[121 - См. более подробно стенограмму заседания Конституционного Суда РФ. (Нотариус. 1998. № 3).].

Как видно, существование разных моделей нотариата в одном государстве не противоречит традициям Западной Европы. Данный факт при работе над редакцией нового Федерального закона «О нотариате» оговаривается следующим образом: субъект РФ должен самостоятельно решить для себя, какая модель его больше устраивает. Такой подход устраивает и представителей Министерства юстиции РФ. Это мнение было озвучено в ходе заседания «круглого стола» на тему «Нотариат и государство»: «Может быть, на общую цель работает и более спокойный вариант. Что, если дать право выбора самим регионам? Субъект Федерации будет решать, в какой организационной форме действовать нотариату на его территории. Может быть, и это важно, на одной площадке будет функционировать лишь одна система. А жизнь постепенно все сама расставит по своим местам. Такой опыт уже есть в ряде стран за рубежом, и довольно успешный»[122 - Материалы «круглого стола» на тему «Нотариат и государство» // Нотариальный вестник. 1998. № 1.].

С таким положением согласна и Федеральная нотариальная палата, что отражено в подготовленной ею Концепции развития российского нотариата. Один из разделов «Развитие российского нотариата на законодательном уровне» предусматривает: «Концепция представляет системный подход и предполагает внесение целого ряда изменений и дополнений в действующее законодательство. При этом предлагаемые изменения и дополнения ни в коей мере не предусматривают отмену или ликвидацию имеющихся правовых институтов». Далее изложены предложения по изменению и дополнению действующего законодательства, которые, в частности, касаются Основ о нотариате. «Изменение и дополнение Основ законодательства РФ о нотариате предполагает приведение данного законодательного акта в соответствие с Конституцией РФ, вновь принятыми в последнее время федеральными законами; совершенствование законодательства о нотариате, а также дальнейшее развитие судебной реформы». Одним из основных предложений является «расширение полномочий субъектов Российской Федерации по вопросам организации нотариальной деятельности, включая вопрос о формах организации»[123 - Концепция развития российского нотариата // Нотариальный вестник. 1998. № 2.]. Следует оговориться, что во многих субъектах РФ деятельность частнопрактикующих нотариусов нередко вызывает раздражение, которое в данном случае может вылиться в принятие всеми законодательными органами регионов нормативных актов, устанавливающих существование только государственного нотариата.

Законодательство некоторых стран предусматривает модель, при которой функции нотариуса выполняет адвокат. Это характерно для Германии, некоторых штатов США. Нет нотариусов в традиционном понимании в Великобритании, Дании. На наш взгляд, аналогичная модель может быть принята и в Российской Федерации. Конструкция может быть основана на следующей схеме. Свидетельствование подлинности подписей, верности перевода документов, удостоверение сделок, завещаний и совершение некоторых иных нотариальных действий можно передать адвокатам, а также сохранить это право за консульскими учреждениями, некоторыми должностными лицами. Это не нанесет значительного ущерба гражданскому обороту. В настоящее время удостоверение копий производится и по месту требования, месту работы и месту жительства, такой же порядок действует в отношении многих доверенностей. Более того, многие доверенности вообще не требуют какого-либо удостоверения, в частности доверенность на управление транспортным средством. Не требуют удостоверения и сделки с недвижимостью, для них достаточно соблюдение простой письменной формы. В данном случае субъектом правоотношения выступает соответствующий регистрационный орган.

Совершение действий, которые сопровождаются констатацией юридического факта от имени государства, можно передать в ведение мировых судей. Это будет относиться, например, к выдаче свидетельства о праве на наследство, принятию мер к охране наследственного имущества, выдаче свидетельства о праве собственности на долю в общем имуществе супругов. В пользу такого распределения свидетельствует забота о сохранности единого архива. В настоящее время архив находится в руках многих лиц: самих нотариусов, государственных нотариальных контор.

Исключительным фактом является также вольная трактовка ст. 12 Основ о нотариате некоторыми руководителями органов юстиции. Часть 6 этой статьи предусматривает, что «орган юстиции совместно с нотариальной палатой принимает решение о передаче документов, хранящихся у нотариуса, чьи полномочия прекращаются, другому нотариусу». На этом основании в случае ликвидации государственной нотариальной конторы ее архив передается одному из частнопрактикующих нотариусов. Иными словами, государственный архив, находящийся в федеральной собственности, без разрешения уполномоченных органов передается в частные руки. Причем наступление мер ответственности за его несохранность весьма проблематично, так как это архив государственный, а не данного нотариуса[124 - Обращает внимание такая организация архивного дела, в соответствии с которой архив как бы отделен от системы нотариата. Так, Положение о нотариате и нотариальной деятельности в Республике Беларусь закрепляет: «Для обеспечения сохранности нотариальных документов, подлежащих длительному хранению, в городе Минске и городах, являющихся областными центрами, учреждаются ведомственные нотариальные архивы, являющиеся составной частью Национального архивного фонда Республики Беларусь».].

При решении вопроса на основании предлагаемой модели такая проблема отпадает. Мировой судья входит в систему судебной власти. Его решения будут выноситься от имени государства и иметь властно-волевой характер, а архив будет находиться в ведении соответствующей канцелярии суда. На эту проблему обратил особое внимание и Президент РФ, наложив вето на новую редакцию Основ о нотариате: «В Федеральном законе совершенно не проработан вопрос о том, как обеспечивается охрана наследственного имущества при ликвидации системы государственного нотариата. Статья 2 Федерального закона определила только порядок передачи документов государственных нотариальных контор, но не дает никаких правовых механизмов по защите наследственных прав граждан, которые обеспечивались нотариусами, работавшими в государственных нотариальных конторах, в случае неполучения последними лицензии на право нотариальной деятельности»[125 - Российская юстиция. 1996. № 3. С. 31.].

Раскрытие содержания управленческой деятельности по организации нотариата выявило массу проблем, возникающих из-за недоработки Основ о нотариате. В 1995 г. Государственная Дума РФ приняла новую редакцию Основ законодательства РФ о нотариате, преодолев вето Совета Федерации. Однако в силу того, что российские парламентарии не восприняли идеи научной доктрины, вытекающие из анализа Конституции РФ 1993 г. и принятых федеральных законов, на данный документ наложил вето Президент РФ. В настоящее время идет тщательная проработка законопроекта в Министерстве юстиции РФ и Федеральной нотариальной палате. Одним из центральных вопросов, вызывающих наиболее острые дискуссии, является такое направление управленческой деятельности, как контроль. Остановимся на данном вопросе более подробно.

Правовые основы осуществления контроля за нотариальной деятельностью

Нотариальная деятельность, как и любая другая, нуждается в контроле. Необходимость контроля объясняется, по крайней мере, двумя причинами: появлением в реальной юридической практике новых проблем, которые с помощью контроля должны выявляться и эффективно решаться; предупреждением и разрешением конфликтных ситуаций. Контролю как одной из важных функций государственного управления уделяется значительное место и в юридической практике и науке.

Менеджеры понимают контроль как «процесс обеспечения того, что организация действительно достигает своих целей»[126 - Мескон М. X., Альберт М., Хедоури Ф. Указ. соч. С. 75.]. Для российского правоведения контроль приобретает в настоящее время наибольшую актуальность. Как соотнести свободу рыночных отношений с государственным принуждением? Каковы границы государственного контроля в условиях развития частного права? Острота данных вопросов связана с отказом от тоталитарной системы, существовавшей в Советском Союзе. Именно в советском государстве провозглашалась идея полного и всеобъемлющего надзора за всеми субъектами права. В настоящее время усиливающееся значение контроля дает повод говорить даже о становлении ветви государственной власти. Как указывает В. Е. Чиркин, «представление об особой контрольной власти возникает не на базе отвлеченных умозрительных рассуждений, а складывается довольно медленно и постепенно на основе поэтапно развивающейся государственной практики»[127 - Чиркин В. Е. Государствоведение. М., 1999. С. 358.].

Административное право, обобщая виды деятельности государственных органов, различает контроль и надзор. Профессор Д. Н. Бахрах подчеркивает: «В зависимости от объема контроля различают собственно контроль, в процессе которого проверяется законность и целесообразность деятельности, и надзор, который ограничивается только проверкой законности»[128 - Бахрах Д. Н. Указ. соч. С. 236.]. Профессор Ю. А. Тихомиров в своем учебнике «Курс административного права и процесса» также разграничивает эти понятия, рассматривая контроль как стадию управленческого цикла: «Контроль есть проверка соблюдения и выполнения нормативно установленных задач, планов и решений, то есть начало цикла, посвященного оценке фактически осуществленного процесса»[129 - Тихомиров Ю. А. Указ. соч. С. 510.]. Для такого понимания есть достаточно веские причины.

Во-первых, менеджмент рассматривает контроль как конечную стадию управленческого процесса и одновременно как стадию, приводящую в движение всю цепь социальных связей. Во-вторых, к такому выводу приводит и анализ объективизации управления, рассматриваемой советской наукой вместе с объективизацией административного права. Действительно, контроль выявляет те проблемы, которые нуждаются в разрешении. Его результаты изначально приводят в действие государственный механизм, что в свою очередь создает основу для возникновения правовых отношений. «Воля в управленческих отношениях государства является средством целевого влияния на человека, группу людей или орган государственного управления»[130 - Об объективизации Административного права более подробно см.: Юсупов В. А. Теория административного права. М., 1985. С. 70.].

Г. В. Атаманчук также уделяет внимание объективизации управленческой деятельности, приводя доводы о невозможности нахождения элементов управления в хаотическом виде. Предлагаемая им цепочка выглядит следующим образом: «информация – знания – ресурсы – идеи (модели) – экспертные оценки – решения – действия – результаты»[131 - Атаманчук Г. В. Указ. соч. С. 95.]. Необходимость контроля заключается в несовпадении идеи и конечного результата. В идеальном случае результат должен воплощать идею управления. Поскольку реальную действительность нельзя уложить в прокрустово ложе сухих законов (она гораздо богаче, чем представляется, к тому же возможны различные ошибки, например в планировании или переоценке ресурсов), то результат всегда выглядит несколько иначе, чем его модель.

Важность изложенных выводов заключается в том, что контроль – это не только одна из функций исполнительной власти, но и содержательно-предметная деятельность, которая неразрывна с иными проявлениями управленческой деятельности. То есть контроль возникает тогда, когда присутствует вся цепь управленческих элементов: цель, задача, потребности, действия и т. д. Во всех иных случаях мы имеем дело с другими проявлениями государственной деятельности. В зависимости от специфики это охрана, защита, неприкосновенность, соблюдение безопасности и т. д.

Глава VII Основ о нотариате называется «Контроль за деятельностью нотариусов». Согласно ст. 33 «Судебный контроль за совершением нотариальных действий» отказ в совершении нотариального действия или неправильное совершение нотариального действия обжалуются в судебном порядке. Порядок рассмотрения жалобы определяется главой 37 Гражданско-процессуального кодекса РФ. Однако судебный контроль по своей природе отличается от административного и обусловливается задачами судопроизводства, а также статусом суда как органа, призванного обеспечивать права и свободы граждан. «Поскольку нотариальные действия затрагивают субъективные права лиц, в отношении которых эти действия совершаются, закон предоставляет заинтересованным лицам право на обращение в суд…»[132 - Гражданский процесс / Под ред. В. А. Мусина, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечота. С. 319.]

Судебный контроль основывается на конституционном праве граждан на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ). Но в данном случае это судебный контроль деятельности нотариуса или соблюдения прав человека? Проанализируем ст. 33 Основ о нотариате. Для того чтобы был задействован механизм контроля, необходимо наличие заявления заинтересованного лица (в данном случае лица, обратившегося за совершением нотариального действия). При этом может быть обжалован только отказ в совершении нотариального действия или неправильное совершение нотариального действия. Следует также учитывать, что Основы о нотариате не дают понятия «неправильного совершения действия».

Практика рассмотрения дел показывает, что в большинстве случаев предметом обжалования в судах выступает отказ в совершении нотариального действия. И в основном по делам о наследовании, когда участие нотариуса в процессе осуществления прав обязательно. Иными словами, ст. 33 является, в первую очередь, гарантией защиты прав граждан, а не основой контроля профессиональной деятельности нотариусов.

Статья 34 Основ о нотариате закладывает базу для контроля исполнения нотариусами профессиональных обязанностей. Именно эта статья характеризует контроль как звено управления в том смысле, который вкладывают в него управленцы. Часть вторая названной статьи рассматривает контроль исходя из субъектного состава. Контроль исполнения профессиональных обязанностей нотариусами, работающими в государственных нотариальных конторах, осуществляют органы юстиции, а нотариусами, занимающимися частной практикой, – нотариальные палаты. В данном случае предмет и содержание контроля будет идентичным, так как ч. 2 ст. 2 Основ предусматривает, что при совершении нотариальных действий нотариусы обладают равными правами и несут одинаковые обязанности независимо от того, работают они в государственной нотариальной конторе или занимаются частной практикой. Документы, оформленные нотариусами, имеют одинаковую юридическую силу.

При характеристике порядка совершения нотариальных действий ст. 39 Основ о нотариате не рассматривает его исходя из субъектного состава. Гражданское законодательство РФ не предусматривает различий в нотариальном удостоверении, осуществляемом государственным нотариусом и частнопрактикующим. «Поскольку деятельность частных нотариусов осуществляется от имени государства, последнее не может быть безразлично к результатам такой деятельности. Для руководства и контроля за деятельностью частнопрактикующих нотариусов и созданы нотариальные палаты, то есть они существуют прежде всего для реализации тех же функций, которыми наделены органы юстиции в отношении государственных нотариусов в сфере контроля и организации их деятельности»[133 - Лесницкая Л. Ф. Экспертное заключение // Материалы дела по проверке конституционности некоторых положений Основ законодательства РФ о нотариате.], – считает Л. Ф. Лесницкая.

Подобное разделение необходимо оценить как с точки зрения соответствия Конституции РФ, так и с точки зрения эффективности и целесообразности. Интересна предыстория такого установления. На заседании Конституционного Суда РФ по проверке конституционности ряда положений Основ о нотариате В. С. Репин как лицо, представлявшее закон в Верховном Совете РФ при его принятии, пояснил, что депутаты вообще не желали вводить данную норму, полагая, что достаточно только судебного контроля. Причиной послужили господствовавшая тогда эйфория по поводу правил рыночной экономики и взгляд на государство как на «ночного сторожа». Министерство юстиции РФ с трудом отстояло хотя бы такую редакцию Основ. Раз нотариус участвует в гражданско-правовых отношениях, то и вмешательство государства должно быть минимальным, – было мнение депутатского корпуса.

Является ли в этом случае контроль проявлением государственной власти? «Одной из отличительных особенностей административного контроля как такового, – отмечают А. Я. Бугрей и Е. Б. Тарбагаева, – выступает обладание контролирующими органами особой административной властью в отношении подконтрольных субъектов. Применительно к нотариату об административном контроле можно говорить в том условном смысле, который определен осуществлением властных полномочий соответствующими органами при решении вопросов организации и функционирования нотариата, независимого по принципиальным положениям закона (ст. 5 Основ)»[134 - Бугрей А. Я., Тарбагаева Е. Б. Некоторые аспекты контроля над нотариатом и нотариальной деятельностью // Нотариус. 2000. № 5. С. 38.].

В отношении государственных нотариусов споров возникает меньше всего (налицо взаимоотношения: работник – работодатель, но с некоторыми особенностями). Согласно ст. 12 Основ о нотариате увольнение нотариуса, работающего в государственной нотариальной конторе, производится в соответствии с трудовым законодательством. На государственного нотариуса полностью распространяется и возможность привлечения к дисциплинарной ответственности за нарушения трудовой дисциплины.

Нотариальная палата, как и орган юстиции, наделена контрольными функциями. Но, как представляется, природа такого контроля в условиях российского законодательства исключительно общественная. Контроль, как было отмечено выше, неотъемлемая часть государственного управления. В этой части наиболее видна его взаимосвязь с таким понятием, как «власть». Следует согласиться с мнением С. С. Алексеева, который считает, что «понятием „власть“ охватываются не все виды господства, в частности экономическое и духовное воздействие на людей, а только господство в области организации общественных отношений и управления, то есть система подчинения, при которой воля одних лиц (властвующих) является императивно обязательной для других лиц (подвластных)»[135 - Алексее С. С. Философия права. М., 1998. С. 65.].

Государственная власть обладает суверенитетом – свойством, характерным только для нее. «Государство создает власть и поэтому никакой власти, даже высшей, не подчиняется»[136 - Проблемы суверенитета в РФ. М., 1994. С. 17.]. Российская Конституция, закрепив основы построения органов государственной власти, предопределила тем самым исключительную монополию на принуждение только со стороны государственных органов. Во всех других случаях взаимные действия носят сугубо частный характер и базируются на принципе частного права – свободы волеизъявления. Приведенные доводы указывают, что нормы Основ о нотариате в части делегирования контрольных функций нотариальным палатам должны быть скорректированы с учетом принципов конституционного права. Необходимо либо уточнить статус нотариальной палаты, включив ее в систему субъектов государственного управления, либо изменить правовые последствия контроля со стороны нотариальной палаты, приравняв его к контролю со стороны общественной организации.

Нельзя не отметить излишнюю краткость законодательства по столь серьезному вопросу. Не определены четко объект контроля, сроки, процедура, последствия. Существует мнение, что пробел в Основах о нотариате может восполнить Устав региональной палаты или Устав Федеральной нотариальной палаты. В частности, предлагается закрепить в них понятия «дисциплинарный проступок» и «несоблюдение требований профессиональной этики», что должно стать отправной точкой для осуществления контрольных функций. Таким образом, контроль рассматривается через возможность последующего привлечения к ответственности, что, как представляется, выражает лишь его один аспект. «Контроль – ответственность» достаточно плотная «связка», но она не является единственной. Предполагается, что благодаря контролю выявляется как положительный опыт, так и нарушения, но последние не влекут привлечение к ответственности, а служат основанием для проведения корректирующих мероприятий и т. д.

Возвращаясь к понятиям «дисциплинарный проступок» и «нарушение профессиональной этики», нельзя не упомянуть следующее мнение: «Эти понятия трудно применить на практике, а ведь они призваны сыграть немаловажную роль в упорядочении деятельности частных нотариусов. Следует помнить о том, что любой пробел в законодательстве, особенно касающийся ответственности, приведет к ослаблению правовой защищенности нотариуса, которая и так оставляет желать лучшего. Представляется, что ликвидировать пробел в законодательстве возможно путем внесения соответствующего раздела в Уставы ФНП (Федеральная нотариальная палата. – Примеч. авт.) и региональных нотариальных палат. Возможно также принятие положения о дисциплинарной ответственности частнопрактикующих нотариусов и Кодекса профессиональной этики. Принятие ФНП и региональными палатами положений об ответственности нотариусов или изменений в Уставе должно послужить установлению более тесных взаимоотношений между отдельным нотариусом и палатой»[137 - Райхерт Г. О дисциплинарной ответственности нотариусов // Нотариальный вестник. 1998. № 6.].

Принятие таких документов вполне возможно. Меры ответственности предусмотрены различными уставами общественных объединений, нередко устанавливаются в учредительных документах коммерческих организаций. Но такие меры ответственности носят гражданско-правовой характер. Участник подобных организаций добровольно берет на себя определенные обязанности, в том числе ответственность за их невыполнение. Устав какой-либо партии может предусматривать штрафные санкции в виде денежного взыскания, но ни один суд не вынесет решения в пользу партии о принудительном взыскании наложенного ею штрафа, если ее представитель не уплатит штраф добровольно.

Обычно участники коммерческих организаций строят свою деятельность из расчета, что их партнер будет добросовестно выполнять свои обязательства. В противном случае могут возникнуть убытки. Поэтому меры ответственности не носят характер ответственности, связанной с выполнением профессиональных функций. Ничего этого нет во взаимоотношениях нотариуса и нотариальной палаты. Их взаимоотношения не носят гражданско-правового или трудового характера. Нотариус не имеет перед палатой каких-либо обязательств. И совершение нотариусом дисциплинарного проступка не связано с невыполнением обязанностей, взятых на себя добровольно в целях обеспечения деятельности профессионального объединения. В данном случае мера ответственности носит характер оценки противоправного поведения нотариуса и заключается в применении к нему негативных для него последствий.

Конституция РФ (ст. 55) предусматривает, что «права и свободы человека могут быть ограничены федеральным законом». Основы о нотариате не закрепляют мер дисциплинарной ответственности, применяемой нотариальной палатой к нотариусу, занимающемуся частной практикой. Они также не делегируют такого полномочия и самой нотариальной палате. В главе VI «Нотариальная палата. Федеральная нотариальная палата» нет отсылочных норм о дисциплинарной ответственности к Уставу региональной палаты или Уставу ФНП. Поэтому предложение, приведенное выше, не имеет законодательной основы и повлечет за собой чисто моральную оценку.

Контроль как функция управления предполагает наличие всей совокупности возможностей субъекта управления по воздействию на объект управления: планирование, прогнозирование, организация, мотивация и т. д. Нотариальная палата этим характеристикам не отвечает. Природа взаимоотношений нотариуса и нотариальной палаты неясна. Это – не трудовые отношения (поскольку нотариус не является работником нотариальной палаты) и не административные (поскольку отсутствует иерархичность, соподчиненность), это и не властеотношения. Более того, закрепление иного положения противоречило бы гарантиям нотариальной деятельности.

Нотариус беспристрастен и независим в своей деятельности и руководствуется, как и судья, только Конституцией РФ и законом (ст. 5 Основ о нотариате). Нотариус приносит присягу: «Торжественно присягаю, что обязанности нотариуса буду исполнять в соответствии с законом и совестью, хранить профессиональную тайну, в своем поведении руководствоваться принципами гуманности и уважения к человеку» (ст. 14 Основ о нотариате). Нотариус присягает на верность не палате, а закону.

Данные противоречия обостряет создание параллельных нотариальных палат. Закон не отвечает на вопросы, может ли нотариальная палата проводить проверки нотариуса, являющегося членом второй нотариальной палаты на территории субъекта РФ? Кто проводит проверки частнопрактикующих нотариусов в регионах, где не созданы нотариальные палаты? Кто осуществляет проверки нотариусов, занимающих руководящие должности в нотариальных палатах? До сих пор, спустя пять лет после принятия Основ о нотариате, не созданы палаты во многих субъектах РФ, например в Читинской области, Республике Осетия.

В июне 1997 г. Управление юстиции города Москвы зарегистрировало Московскую нотариальную палату. Следует учесть, что в Москве к тому времени уже существовала Московская городская нотариальная палата. Устав параллельной палаты также содержит признаки, указанные в Основах о нотариате: «Некоммерческая организация Московская нотариальная палата (Палата) представляет собой профессиональное объединение нотариусов, помощников нотариусов и лиц, получивших или желающих получить лицензию на право нотариальной деятельности»[138 - Нотариус. 1997. № 4. С. 7.] (ст. 1 Устава). Позднее произошел процесс объединения «параллельных» нотариальных палат, который нельзя охарактеризовать как процесс поглощения одной палаты другой. Каких-то правовых последствий для «раскольников» не последовало. Тем самым фактически была подтверждена возможность создания двух и более палат на территории одного субъекта РФ.

Вторая палата была создана в Новгородской области (в последующем конфликт, связанный с созданием второй нотариальной палаты, был разрешен региональным законом). Решался вопрос о создании второй палаты в Удмуртии, в Ханты-Мансийском автономном округе, в Мурманской области.

В отношении неэффективности и нецелесообразности отсутствия контроля со стороны государственных административных органов отметим следующее. Нотариус осуществляет действия от имени государства (ст. 1 Основ о нотариате). Таким образом, «нотариальный акт – это процедурно оформленное, выражающее волю государства решение специального субъекта по применению норм права к конкретному лицу или лицам»[139 - Филимонов Ю. Нотариус – лицо должностное? // Российская юстиция. 1996. № 9. С. 32. – Подобный подход к понятию нотариального действия сохранен и в проекте Федерального закона «О нотариате» (ст. 56): «Нотариальное действие представляет собой установленный настоящим Федеральным законом порядок удостоверения и свидетельствования от имени государства сделок и фактов либо совершение иного юридически значимого действия, связанного с обеспечением реализации прав или исполнения обязательств лиц, обратившихся к нотариусу».]. И одновременно согласно нормам Основ о нотариате государство в лице компетентных органов не может осуществлять контроль деятельности частнопрактикующих нотариусов.

Контроль предполагает наличие трех факторов. Первый – это стандарты, которым должна отвечать контролируемая деятельность. Второй фактор заключается собственно в проверке реальной действительности и сравнении ее со стандартами. Третий предполагает принятие решения по результатам проверки и конкретные действия. На эффективность контроля влияет, сосредоточены ли эти элементы в руках одного контролирующего органа.

Государство в данном случае определяет правила, которыми руководствуется нотариус, так как порядок совершения нотариальных действий устанавливается законодательными актами. Государство вправе только принимать конкретные действия по отношению к нотариусу, не выполняющему профессиональные функции добросовестно. Суд правомочен выносить решение о запрещении заниматься частной нотариальной деятельностью. Государство установило уголовную ответственность за злоупотребление полномочиями частными нотариусами (ст. 202 УК РФ). И одновременно центральный элемент контрольной цепи передан негосударственной организации.

О неэффективности контроля со стороны нотариальной палаты свидетельствуют многие факты, преданные прессой гласности. Приведем мнение А. В. Федорченко, сопредседателя экспертного Совета по недвижимости Комитета по собственности, приватизации и хозяйственной деятельности Государственной Думы РФ, высказанные в ходе заседания «круглого стола» по проблемам нотариата: «Когда на совещании мы спросили у президента Московской городской нотариальной палаты, сколько проверок было проведено за предыдущий год в городе Москве, последовал ответ: „ноль“. Где же тогда направляющая, руководящая, контролирующая сила Палаты? То же самое можно сказать и по другим палатам. Мне говорят президенты: „Александр Вячеславович, войдите в положение. Как я, избранный президент, могу давить на своих нотариусов? Они же завтра меня переизберут“»[140 - Материалы «круглого стола» по проблемам нотариата // Нотариус. 1998. № 1. С. 51.].

Еще в большей степени прослеживается неэффективность контроля, когда президент палаты проводит проверки в отношении нотариусов, являющихся членами Правления палаты. Даже если налицо совершение противоправного поступка, как можно себе представить привлечение таких лиц к ответственности, когда закон определяет их как правоприменителей по отношению к самим себе?[141 - В этом контексте своеобразна позиция И. Г. Черемных, считающего, что контроль со стороны органов юстиции будет несколько тенденциозным: «Тем более, если учитывать дух корпоративности, присущий любому единому сообществу – работники Министерства юстиции здесь не являются исключением, – то говорить о добросовестном и действенном контроле вряд ли представляется возможным» (Нотариус. 2000. № 3). Автор, анализируя Проект закона о нотариате, приходит к выводу, что частные нотариусы будут находиться под более строгим контролем, так как они будут проверяться как органами юстиции, так и нотариальными палатами. По его мнению, это противоречит принципу равенства нотариусов обоих типов. По-видимому, можно предложить иную модель. Деятельность нотариусов, как государственных, так и частных, должна проверяться органами юстиции с участием представителей нотариальной палаты. Статья 31 Закона Республики Казахстан «О нотариате» устанавливает, что контроль по отношению к государственным нотариусам осуществляется территориальным органом юстиции, а по отношению к частным – территориальным органом юстиции и нотариальной палатой.]

Рассмотрим все доводы сторонников позиции отрицания государственного контроля. Существует мнение, что нотариус испытывает на себе чрезмерный государственный контроль. Согласно этому все ветви власти осуществляют контроль. В частности, «законодательная – через принятие законов, регламентирующих всю деятельность нотариуса. Это и порядок совершения нотариальных действий, размер государственной пошлины, ставки налогообложения и других обязательных платежей, и многое другое»[142 - Черемных Г. Органы юстиции должны работать вместе ради защиты прав и интересов граждан // Нотариальный вестник. 1998. № 3.].

Как уже отмечалось, контроль предусматривает наличие трех элементов, один из которых – установление стандартов, на него и ссылается Г. Черемных. Но порядок совершения нотариальных действий так и не определен законом, кроме как самими Основами о нотариате. Это процессуальные нормы[143 - Употребление в законе фразы «порядок» указывает на процессуальную природу норм, которые необходимо принять (порядок – установившаяся последовательность, систематичность в ходе дел).] и составляющие всего лишь стандарт поведения нотариуса, но они не содержат гарантии того, что нотариус в обязательном порядке будет их соблюдать. Ведь наличие Уголовного кодекса в стране не гарантирует того, что преступность будет искоренена.

Размер государственной пошлины обязателен только для государственных нотариусов. Для нотариусов, занимающихся частной практикой, тариф, равный размеру государственной пошлины, взимается только при совершении нотариальных действий, обязательных по закону. Во всех других случаях тариф определяется «соглашением между физическим и (или) юридическими лицами, обратившимися к нотариусу, и нотариусом» (ст. 22 Основ о нотариате). Доля таких действий, для которых предусмотрена обязательная нотариальная форма, невелика, так как сделки с недвижимостью перестали быть таковыми. А в остальных случаях соглашение проявляется в том, что нотариус просто объявляет стоимость своих услуг. При несогласии клиент может обратиться к другому нотариусу. Такое правило – серьезная недоработка Основ о нотариате. Соглашение о стоимости услуг подрывает принцип, согласно которому нотариальная деятельность не является предпринимательской. При заключении соглашений между нотариусом и клиентом первый становится предпринимателем, действующим на свой страх и риск.