Седой белобородый старичок,
Не побоясь всех трудностей дороги,
Прочь поспешает от семьи, в тревоге
Об немощном, который в путь потек.
А тот влечет стопы нетвердых ног
Со днями, что вот-вот обрежут боги,
Борзо минуя ямы и пороги,
Под бремем лет и средствами убог, –
И в Рим является, следя наитью,
Чтоб изблизи взглянуть на лик Того,
Кого на небе вскоре узрит лично.
Так в каждой по людскому общежитью
Ищу, о светоч сердца моего, –
А не проглянете ль вы в ней мистично?
XVII. Piovonmi amare lagrime dal viso
Град горьких слез роняю я из глаз
И в воздух тучи вздохов насылаю,
Едва случайно вас в толпе узнаю:
Ведь вы мою порвали с миром связь.
Но вы в глаза мне смотрите, смеясь,
И я все бури тотчас усмиряю,
И огнь, меня палящий, погашаю:
Зачем нежны и кротки вы тотчас?
Но, леденея, застываю вновь:
Вы повернулись, вы ушли – и с вами
Прешли судьба и звезды, и любовь.
Распахнутая вашими очами,
Душа болит и источает кровь –
И стелется за вашими стопами.
XVIII. Quand’io son tutto volto in quella parte
Едва направлю взгляд на вас в тот час,
Когда красой сияет дама света,
Душа полна немеркнущего света,
Который пепелит меня тотчас.
И сердце говорит мне: Се тот час!
Се не созрел ли для того ты света?
И вот, как человек, лишенный света,
Я двигаюсь, бессмысленно топчась.
Вот, убоявшись гибели, бегу,
Однако не столь скоро, чтобы плачу
Из глаз моих не прядать на бегу.
Не то, чтобы сочувствьем небрегу,
Но, на кого в бегах ни набегу, –
Молчу про все и в одиночку плачу.
XIX. Son animali al mondo di s? altera
Есть в мире существа, чей гордый зрак
Сияющее солнышко прельщает,
И есть иные, коих свет стращает
И чьи глаза ласкает только мрак.
Но есть и третьи, что с сияньем в брак