Душу нам дарит Господь
Трепетной, опричь, никто же.
Как Творец, душа нежна,
Как Он, милосердна тоже
С тем, кто взор устав колоть,
Вдруг покается сполна.
И упорствует она
Лишь затем, что грех ей мерзок.
Грех противен и Творцу,
Греховодникам завзятым покаяние к лицу:
Грешник и виниться дерзок!
Состраданием взята,
На меня она взглянула,
Кару пытанной сочла,
Наказанье отняла,
Но в ней мудрость не уснула,
Вижу, коль в свое пущусь,
Снова камнем обращусь!
И какая мне в том прибыль –
Звать ее, мою погибель?
Помню, скорбный дух блуждал
По пустыням и трущобам,
Проклиная прежний пыл.
Я искал цельбы хворобам,
Прежним стать собой пылал,
Но не скорби я избыл:
Я желал, страдал, любил.
Как-то раз мне в час охоты
Зверь коварный, дивный тот,
Знойным днем разгоряченный, средь ручья вдруг предстает.
Все отринув в миг заботы,
На нее гляжу, смутив.
И, желая отомститься
Иль сокрыться, брызжет мне
Тучи брызг в лицо: оне
Мне велят преобразиться,
Ах, как грустен сей мотив,
Вдруг оленем обратив, –
И бегу, бегу чрез боры,
От моей спасаясь своры.
Песенка, я не Зевес,
Чтоб из облака златого
Страсть мою пролить дождем,
Хоть Юпитера огнем
Я горю и мысль готова,
Что орел, в лазурь небес
Хитить чудо из чудес –
Лавр, усладу страстотерпца.
Прочи думы – прочь от сердца!
XXIV. Se l’onorata fronde che prescrive