Амарант. История жеребенка

– Странник, – кивнул тот. – Не думал, что такие малыши, как ты, знают о нас.

– Мне рассказал Конеед. Не тот, который меня напугал, а другой, добрый. Но он улетел…

Странник удивлённо поглядел на жеребёнка, но ничего не сказал. Доедали они в молчании. Также в молчании старик положил в котомку соль, аккуратно собрал в ладонь просыпавшиеся крошки хлеба и свернул скатерть.

– Тебе придётся научиться справляться со своим страхом. Ведь по-настоящему страшен не конеед, а сам страх.

– Я знаю, – Марик сокрушённо кивнул.

– Знаешь, – старик улыбнулся и ласково потрепал его по гриве. – Но пока не чувствуешь этого.

– Я… – Марик решился высказать то, что так терзало его. – Сегодня я оказался в мире людей. И почувствовал там себя таким лишним, таким… – он запнулся, – ненастоящим!

Странник посмотрел на него своими синими, как небо, глазами.

– Запомни, маленький. В том мире, – он кивнул на высокий забор, вдоль которого пыля и петляя между ямами пробиралась машина, – значительно меньше настоящего, чем в твоём. А теперь тебе пора домой, – он сощурился и, приложив ладонь козырьком ко лбу, поглядел вдаль.

Марик подумал, что Странник спрямляет ему путь, но ничего подобного не произошло. В голове у него завертелся неистовый вихрь смутных теней и образов.

Жеребёнок увидел Зануду с Кульком на руках. Она смотрела вслед Кормильцу, быстро бегущему по просеке. Затем перед ним возник Кормилец – он в отчаянии метался перед дорогой, пытаясь разглядеть на асфальте хоть что-нибудь. «Я потерял следы!» – услышал Марик его голос.

Он умоляюще поглядел на Странника. Тот, как будто думая о чём-то своём, медленно нагнулся и набрал горсть земли. Затем поднёс руку ко рту, что-то шепнул, сильно дунул, и его протянутая вперёд ладонь стала пустой…

Перед глазами Марика снова возник Кормилец – он не сдавался, в сотый раз проходя вдоль одной и той же обочины! Вот он поднимает голову и видит на асфальте несколько чёрных комочков – земля! Вот он уже бежит по пыльным улицам, стиснутым между заборами!

Стайка ребятни, обсуждающая потерянную лошадь! Мелькнула отчаянно размахивающая руками продавщица – уж как она старалась быть любезной! Женщина с коляской, девочка, указывающая на блестевшую вдалеке реку… Марик вынырнул из круговорота и помотал головой. Его слегка мутило, и перед глазами всё плыло.

– Ну, что ж! – Странник, улыбнувшись, посмотрел на жеребёнка. – Теперь осталось только немного подождать, пока твой человек найдёт тебя.

– Я побегу навстречу! – просиял Марик.

– М-м-м-м… – старик с сомнением поглядел на него и пожевал губами. – Оставайся-ка ты лучше тут. Так оно вернее будет!

– Хорошо! – Марик восхищённо кивнул. – А ты кого угодно отыскать можешь?

– Кого угодно потерявшегося, – сказал старик, пристально взглянув на жеребёнка. – Я не смогу вернуть того, кто ушёл по собственной воле.

Марик снова кивнул и ничего не ответил.

– Мне пора, маленький, – мысленно Странник, казалось, был уже где-то за горизонтом. – Не позволяй больше страху одолеть тебя!

– Спасибо! Спасибо тебе! – Марик ткнулся носом в сухую, шершавую ладонь. – Не позволю…

Старик развернулся, поднял с земли посох и, не оглядываясь, пошёл прочь по расступавшейся перед ним траве. Марик смотрел Страннику вслед, пока тот не скрылся из виду. Жеребёнок опустил голову к земле и, отыскав норку землероя, тихо прошептал в неё:

– Благодарю тебя!

***

– Марик!

Он обернулся и увидел выбиравшегося из реки Кормильца. С него потоками лила вода, он тяжело, устало дышал.

– Я нашёл тебя! Родной… Что ж ты за дурак-то такой?! Я нашёл тебя!!

Марик, тихонько гугукнув, побежал навстречу. Кормилец погладил его холодной мокрой рукой, взял за недоуздок и крепко обнял…

– Пойдём домой, – сказал он наконец, и счастливый жеребёнок, изо всех сил демонстрируя послушание, с готовностью потрусил рядом.

– И как тебя угораздило оказаться на другом берегу? – проворчал Кормилец, продираясь сквозь заросли бурьяна и оскальзываясь на крутом склоне.

Он слегка потянул Марика, приглашая за собой в реку.

Марик ступил было на кромку воды, но, вспомнив о водяном, метнулся в сторону, считая шаги и волоча за собой Кормильца.

– Чёрт, корду забыл! – выругался Кормилец, подталкивая жеребёнка вперёд.

Силясь вспомнить правильное приветствие, Марик уступил и, мысленно извиняясь перед водяным, вошёл в холодную, пахнувшую тиной и водорослями воду. Он успел сделать лишь два или три шага по плотному песку, как дно внезапно ушло из-под ног, и они поплыли рядом, глубоко дыша и отфыркиваясь. Марик чувствовал, как его ноги что-то оплетает, и от всей души надеялся, что это всего лишь водоросли.

– Фу-у-ух! – Марик выпрыгнул на крутой берег и в три скачка поднялся по нему, мимолётом отметив, что Кормилец, ухватившийся за его гриву, оказался вовсе не таким тяжёлым, каким всегда казался. Марик отряхнулся, обдав его фонтаном брызг. Отдышавшись, Кормилец отыскал в прибрежных кустах одежду. Вытащив из джинсов ремень, он прицепил его к недоуздку вместо чомбура, пошарил в карманах, достал телефон и приложил его к уху:

– Я нашёл его! Мы возвращаемся!

До Марика долетел ликующий возглас Зануды, почему-то резко сменившийся рыданием. Кормилец быстро оделся и тревожно оглянулся на тучу, прорвавшуюся ливнем на другой стороне реки.

– Пойдём! Надо торопиться!

Глава 25, в которой Марик отправляется в ночной лес

Возвращение сложно было назвать триумфальным. Путь домой оказался неблизким. Марик с Кормильцем всё шли, шли и шли, а дорога всё не кончалась. Гроза догнала их у просеки, и тугие струи дождя нещадно захлестали по спинам.

Мокрые, забрызганные грязью, неимоверно уставшие, они вошли в конюшню. Зануда выбежала навстречу и едва не задушила обоих в объятьях.

Высвободившись, Марик поспешил в денник, мечтая только об одном – упасть и уснуть. Он подумал было о том, что вьюшки наверняка переворошили всё сено, но сил на борьбу с ними у жеребёнка уже не было. Пошатываясь, он отряхнулся, рухнул на опилки и мгновенно погрузился в глубокий, без сновидений, сон.

Разбудил его пронзительный вопль:

– Стружечка моя!!! Ты! Ты истоптал своими копытищами мою сладкую, мою драгоценную, единственную мою стружечку! Я умру от голода! Умру от горя! Мой завтрак пропал!

Стараясь сообразить, что происходит, Марик приоткрыл слипавшиеся глаза.

В одном из денников напротив голосила вьюшка. Очень высокий рыжий конь стоял, перебирая сено и, казалось бы, совершенно не слышал её истошного визга. Остальных лошадей вьюшкины жалобы тоже оставили равнодушными, но та не унималась, верещала, не жалея сил:

– Крупную мою, смолистую мою, золотую стружечку! Пуще зеницы ока берегла, от чужих лап загребущих прятала, теплом своим согревала!

Марик помотал головой. Настроение было ужасное. Наверняка вся конюшня уже знает, что он вчера сбежал и заблудился, испугавшись какого-то конееда. Марик вздохнул и принялся вяло ковырять сено. Он совершенно забыл о вьюшке и поэтому вздрогнул, когда она заголосила пуще прежнего:

– А это что такое?! Вы только поглядите! На опилках волос! Волос!! И, между прочим, из хвоста! Как я буду есть, если в моей еде волосы?!