Приключения ДД. Магия древних курганов

Ты не плачь, моя любовь,

Зоренька дивчина!

Ты судьбине не перечь,

Не кручинься слёзно…

Всем придётся в землю лечь

Рано или поздно!

Помни, срока своего

Смерть не проворонит,

А кому не срок,

Того и в бою не тронет…

Маша насупилась, покряхтела и, разрумянившись, тоже запела известную песню на стихи Николая Агнивцева, подарившего казакам бравый гимн. Что они только не делали, как только не старались разрушить барьер. И пытались разбить кинжалом, и забрасывали солью, сгребая её голыми руками по земле, и били ладонями по бурлящей глади, разбрызгивая и пытаясь осушить источник под солнцем, и старались взобраться с разбега на самый верх, чтобы подать руку и вытащить друга из колодца-западни. Тем временем курган продолжал осыпаться, молча слушая казачьи песни юных удальцов.

И вот Дима, костенея под натиском соли, стал вслушиваться в слова песен и неожиданно понял что происходит: «Они пришли за мной на верную смерть. Пришли, понимая, что могут не вернуться. Знают, что их попытки бесполезны, но всё равно бьются за меня, за мою свободу. Они верят мне…».

Сердце юного волхва ёкнуло и заныло, горькие слёзы заструились по щекам. Акела жалобно завыл, как обычно, воют собаки по покойнику.

Дима взглянул на мохнатого друга, и закричал: – Нет! Они справятся! Они найдут выход! Я в них верю! Они не оставят нас!

И тут соль, достигшая уже пояса юноши, растрескалась. Водный стакан задребезжал и начал опускаться, словно снижался напор в невидимом трубопроводе, творящем этот магический фонтан. Дима, словно чёртик из табакерки, выскочил со словами благодарности к измождённым ребятам. Акела с высунутым языком наперевес весело запрыгал вокруг счастливой обнимающейся тройки.

Хадиуль сдерживая улыбку, взмахнула колотушкой и неспешно затянула шаманскую песню. Через несколько мгновений все очнулись в овраге.

С лёгким поклоном тувинка произнесла: – Испытание завершено. Одобрение Высших сил получено. Вы справились. Я могу провести обряд. Приведите царя, и я всё сделаю.

Степанцева перекосила гримаса недоумения: – Вот встряли. Нам же немцы его просто так не отдадут!

– Что-нибудь придумаем, – бесстрастно отозвался Анатолий Александрович. – Пора по домам.

Паша галантно предложил руку Хадиуль: – Я провожу вас в лагерь.

Застигнув всех врасплох радостным возгласом, Маша запищала: – Утром мама с папой приедут. Поздравлять меня будут.

Степанцев внутренне сжался: «Ё-моё у неё же завтра день рождение!».

Дима скорректировал перемещение: – Тогда меня к дедушке.

Дозорный покачал головой: – Пока рано. У меня заночуешь, – он прокашлялся: – Завтра будет изрядно насыщенный день.

Глава 11

В ещё спящем коттеджном закрытом посёлке в стиле итальянской Тосканы на берегу озера Абрау-Дюрсо, рядом с крайним особняком, отдельно стоявшим от других домов, словно из воздуха, пропитанного запахом можжевельника, появилась небольшая группа странно одетых людей.

Крепкий мужчина на посту КПП на въезде в посёлок, сидевший у монитора компьютера, усердно протёр глаза и снова уставился на экран: «Никого. Чего только не померещится после ночной смены. Не надо было вчера допоздна боевик о древних кочевниках смотреть».

Он сладко зевнул, отпил из объёмной кружки дымящийся кофе, и спокойно продолжил рутинный обзор видеокамер.

Нарядный колониальный светлый приморский по настроению дом имел насыщенный брутальный интерьер. Отделанные скульптурным мрамором павильоны с тёмной плетёной мебелью на полу из травертина погружали своим видом в предвкушение элитного отдыха вдали от шумно-бурлящей цивилизации. Прохладный ветер, чуть слышно играя листьями тесно прилегающей к посёлку буково-грабовой рощи, раскачивал лёгкие, как пена шампанского шторы, удерживая предрассветную леность особняка. В комнатах на втором этаже спали люди мистера Шнайдера. Сам же сероглазый сидел в махровом халате приятного верблюжьего цвета в ротанговом кресле. Скользя блуждающим взглядом в просвете окна павильона по открывающейся с пологого склона горы изумрудно-ментоловой глади горного озера, он словно что-то искал. Уже поплавав в бассейне во внутреннем дворике, мужчина приступил к ритуалу размышлений с любимой чашкой экспрессо.

Вдруг его привлёк какой-то шум со стороны открытых окон столовой, немец сузил глаза, и недолго поиграв челюстью, мистер Шнайдер выхватил рацию из кармана: – Клаус, это ты там громыхаешь?

Ответа не последовало.

Сероглазый взглянул на ручные часы люксовой фирмы, пробормотав: – Хм-м, это рано даже для вечно голодного Клауса. Он видимо, ещё спит. Тогда кто это? Какое-то животное забралось?

Мужчина встал и размеренной поступью проследовал на кухню, через которую можно было пройти в столовую. От увиденного он остолбенел. Дверь в кладовую между кухней и столовой была распахнута. Вход в секретную лабораторию на цокольном этаже вскрыт. Переодеваться было некогда. Крадучись он подошёл к лестнице, ведущей вниз. Там было тихо. Мистер Шнайдер поднёс рацию к губам, но не успел ничего сказать. Удар по голове сзади свалил его с ног, и немец покатился по ступенькам.

Тройка бородатых мужчин в сарматских одеяниях, вынырнув из утреннего полумрака кухни присоединившись к четвёртому бородачу.

– Заберите куб. Ключи от сейфа у этого в кармане, – приказал моложавым плотного телосложения близнецам седой человек со шрамом через правый полуприкрытый глаз.

Рыжеволосый вставил: – Михей, давайте здесь откроем. Вдруг сами не справимся, – он кивнул на лежащего немца, который уже начинал шевелиться, – тогда этот поможет.

Седой возразил: – Мало ли что тут за защита. Пока нам просто везёт. Это опытные колдуны. Быстрее надо делать ноги отсюда.

Близнецы тем временем обыскали мистера Шнайдера и, забрав металлический ключ с электронной начинкой, увесистым ударом в челюсть отправили немца в нокаут.

Близнец меньшим ростом тихо произнёс: – Михей, Дрегос прав. Пусть Киаксар увидит от кого мы его освободили.

Брат поддержал: – Корнэл дело говорит.

Седой покачал головой: – Только потом не хнычте, что я вас не предупреждал.

– Хватит спорить! – шикнул Дрегос, выхватывая ключи у Корнэла, и обращаясь к его брату распорядился: – Мирча, ты с Михеем на страже, а мы за царём.

Михей что-то проворчал, но пререкаться больше не стал.

Вдоль кирпичных стен подпольной лаборатории стояли металлические шкафы до отказа набитые всяким ритуальным хламом, выдавая то, что владельцы практикуют чёрную магию. Серебристый сейф, оказался небольшим ящиком, установленным в каменной арке. Несколько простых движений, и в руках рыжеволосого оказался куб из чёрного горного хрусталя с острыми гранями сантиметров по тридцать.

– И что дальше? – озабоченно произнёс Корнэл.

Дрегос икнул и, поиграв мускулами на лице, гаркнул: – Вся эта оккультная требуха держится на заговорённой форме предмета. Будем бить. А там как договаривались. Любить и почитать.

Корнэл гоготнул: – Помню. Бросай уже!

Рыжеволосый мужчина с силой бросил куб на бетонный пол. Послышался гулкий грохот. Хрустальная крошка усыпала пол. Под потолком засерело облако, затем оно стало, покачиваясь, спускаться. Казалось, внутри разворачивается торнадо. Облако темнело и расширялось, послышался жуткий свист. И тут что-то сверкнуло. Всё стихло. Дымка рассеялась. Посреди комнаты материализовался Киаксар.

Корнэл и Дрегос припали на одно колено: – О, великий царь! Вы освободили тебя! Обманщики хотели держать тебя взаперти. Мы же даровали тебе тело и свободу.

Орлиный нос Киарсара пренебрежительно задёргался, жгучий взгляд метал кинжалы: – Кто вы?!