Приключения ДД. Магия древних курганов

Девушки закопошились с ремнями безопасности, а Степанцев, улучив момент, успокаивающе шепнул расстроенному другу: – Мама говорит, что женщина побеждает, лишь сдавшись. Но не все это понимают.

Обессиленный ночными приключениями юный волхв выглядел помятым. Неуверенной походкой, путаясь в длинных полах туники цвета нежно-серебристого инея, широкий пояс которой держал бесчисленные складки ткани, чуть согнувшись, подкручивая длинные рукава, юноша шёл по мокрым камням в низких сапогах из мягкой кожи, судорожно соображая, как бы ему договориться с Мидийским царём. Только резво бегущий Акела вселял уверенность, что всё будет хорошо. Идущий же рядом отчаянно жестикулирующий неунывающий Мирча внушал суматошное беспокойство.

Словно он был давным-давно знаком с Димой, а не встретил юношу всего несколько минут назад, дозорный по-дружески подбадривал: – Для Киаксара ты жрец. Молодой, но жрец. Он посмотрит на тебя с волком и сразу поймёт, что ты посланник Высших сил. Ты главное говори убедительно, я то переведу как надо. Так, мол, и так, было видение, Вселенная хочет того, чтобы ты вернулся домой. Есть жрица, она тебе поможет. И всё такое. Можешь ещё для наглядности и устрашения слова растягивать, завывать или руками сотрясать.

– Это же принуждение, получается? – усомнился Дима в предложенной тактике.

Мирча хохотнул: – Это военная хитрость. Ты что думаешь, что враги по законам чести сражаются? Красивые драки только на экране кино бывают. А когда речь идёт о выживании, никто не церемонится.

Нунтиус остановился около царской повозки, тщательно оглядел паренька, натянул ему на голову неглубокий капюшон и, троекратно похлопав по плечу, с искорками балагура в заботливых глазах спросил: – Ну как, ты готов?

Он получил ответ юноши в виде едва заметного кивка с затяжным морганием.

– Заходим! – выдохнул Мирча, откинул полог, и будто взбесившись, громко закричал какие-то ругательства.

В набитой толстыми коврами и пёстрыми шёлковыми подушками кибитке было пусто. Хитрый мидиец снова сбежал.

Юный волхв внезапно засуетился, словно это происшествие его разбудило: – Акела, след! Бери след! Он не мог далеко уйти!

Мохнатый помощник, увлекая за собой Диму, рванул по узкой тропке, ведущей в населённый пункт.

Спустя пару минут их догнал Мирча: – Я остальным сказал пока не высовываться. Не хватало, чтобы кто-то полицию вызвал, увидев, как мы тут массово облаву устроили.

Дима угукнул и они помчались дальше. Поскольку для смены одеяний времени не было, парочка, бегущая за странного вида псом по улицам посёлка в пригороде Анапы, вызывала несказанное, но терпимое удивление на лицах жителей и любящих спокойный отдых туристов. Су-Псех обосновавшийся на Высоком берегу имел только два пути к морю: в четыреста и восемьсот ступеней. Фотографы и модели в самых разных одеяниях часто бывали здесь, подбирая места для эффектных снимков. Но чаще можно было встретить романтического вида наряды, поскольку на многометровых лестницах были обустроены особые перила, на которых казалось, что человек позирует на носу корабля, как в нашумевшем кинофильме «Титаник».

Вскоре Мирча стал притормаживать и, пуская гневные взгляды на прохожих, что-то тихо ворчал себе под нос.

Невесёлая вымученная улыбка пробежала по лицу Димы: – Мы похожи на сбежавших из дурки. Нам не полицию, а медиков вызвать могут, чтобы вернуть в психушку!

Дикий хохот Мирчи заставил обернуться пешеходов на противоположной стороне дороги: – Ты прав, парень. А ну-ка останавливаемся. Я, кажется, понял, куда ведёт твой мохнатый друг. Видишь, он уже нас дожидается.

Идя неспешным прогулочным шагом они успели выровнять дыхание до того как достигли тенистой развилки, где под развесистой катальпой сидел Акела. На просторной площадке справа показалась пустая автобусная остановка.

– Царь сел в маршрутку? – изумился Дима.

– Не думаю, – замотал головой Мирча и указал на припаркованный белый шевроле. – Там дальше вроде стоянка таксистов, пошли, спросим.

Юноша, громко выдохнул и, ковыляя следом, с укором спросил: – Почему вы Киаксара в надёжном месте не заперли?

Не оборачиваясь, словно уставший учитель геометрии, который в очередной раз доказывает ученикам теорему, Мирча бесстрастно проговорил: – Чем меньше нарушитель из прошлого узнает о будущем, а живущие сегодня столкнутся с прошлым, тем меньше будет всплесков энергетических возмущений и негативных последствий.

– Последствия? Какие последствия? – обострил внимание юный волхв.

– Человечество может вернуться в каменный век просто от того что этот мидиец с непобедимым клинком примется добывать себе власть.

Гримаса недоверия застыла на лице Димы: – Человечество и так плохо уроки усваивает, и войны без конца ведёт. Сами себя и без Киаксара туда отправляем.

Дозорный поморщился, подбирая слова: – Разрушение памяти. Обнуление. Люди восстанавливают цивилизацию, потому что есть память о былом. Но если разорвать связь преемственности поколений, то случится, то, что уже однажды случилось…

– Что случилось? – обомлел юноша.

– Когда люди дорвались до телепортационных технологий жрецов и начали бесконтрольно прыгать по временным измерениям, многие достижения по познанию устройства мира потерялись безвозвратно. Люди забыли, что они смертны. Отказались иметь детей. Популяция резко сократилась. Межвременные пиратские набеги, и делёжка власти стали обыденным делом. Это было на самом деле не так уж давно. Последствия этого времени отобразили руинисты. Просто в хронологии мировой истории существует намеренный хаос… Ладно, я не об этом. После коллапсного краха на большей части планеты в огромных дворцах и на территориях космических аэропортов пасли овец, потому что не могли, не знали, не умели, как распоряжаться таким имуществом. Уровень знаний катастрофически упал. Потребности сократились до первобытного уровня. Да что там, сыр учились делать заново. В лучшем случае могли костёр разжечь – вот и вся цивилизация. Дряхлые старики пытались что-то донести малочисленным малолетним детишкам, но те не могли воспринимать как оно того нужно было. Да и где применять-то, если единая система использования технологий раскрошилась.

– Но как-то же всё восстановилось? – мысли парня путались.

– Ну да. У избранных кое-что осталось. А вот у всех остальных дела обстоят несколько иначе. В круговую если посчитать, то и сотой части не вернули из того что было. Законы Мироздания спиралевидны в обе стороны. Либо развитие без предела, либо полная деградация. Выбор делает человек.

Дима поёжился: – Получается, что человек топчется где-то в одном месте?

– Можно и так сказать. Одни умы открывают проходы для совершенствования, другие их захлопывают. Много понабралось последователей чернокнижников. Их действия творят дыры, через которые просачивается развитие и развеивается в небытие, – Мирча замедлил шаг и сменил тон: – По-моему в машине пусто… О, вот ты где! Смотри вперёд.

Дима поднял сосредоточенный взор, и радостно объявил: – Я понял! Там скамейка с мужчинами у магазинчика. Слева – это продавец, а второй наш таксист. Акела, иди рядом!

Волк сбавил ход и засеменил около хозяина.

Незнакомцы, которым было далеко за пятьдесят, сидящие на узкой скамейке около выбеленного крошечного как теремок строения с громкой вывеской «Мир продуктов», уже с нескрываемым любопытством рассматривали приближающуюся тройку.

Разговор, к счастью Димы, оказался информативным, Акела поработал на славу. Юноша восхищённо смотрел на Мирчу, который искусно общался с местными жителями, не сразу пожелавшими идти на контакт с чудаковатыми приезжими.

– Да вы что? Кир не заплатил? Не может быть? На него это совсем не похоже! – тараща глаза, вскидывал руки к небу дозорный.

– А я как обомлел? Заходит в диковинной одежде статного вида солидный мужик и как сорванец хватает сладкую булку. Я так поразился, что даже ничего ему не сказал. Пока отпустил покупателей, кинулся, а этого наглеца, и след простыл, – жаловался благоухающий свежей выпечкой продавец, пока таксист листал телефонную книжку в мобильнике.

– Нашёл! Сейчас узнаю, куда ваш сумасбродный Кир уехал, – пробурчал отзывчивый, но на удивление не словоохотливый таксист, нажимая кнопку вызова.

Через минуту стало понятно, что солидный мужчина не заплатил и другу таксиста и тот готов сказать, где высадил пассажира, только за отдельную плату.

Мирча прикинулся оскорблённым: – Неужели здесь никто не говорит по-мидийски и никто не сможет помочь заблудившемуся иностранцу?!

Пожилой таксист сконфузился: – Николаша проронил, что у музея сейчас стоит. Может там и высадил.

– Конечно, там, – отозвался продавец, – Ещё ни один турист не прошёл мимо Горгиппии.

Дима, всё это время стоящий в сторонке, поглаживая Акелу, удивлённо переспросил: – Мимо чего?

Выпятив грудь колесом как молодцеватый гусар, и упёршись рукой в бок, продавец расшифровал, не забыв как бы, между прочим, блеснуть знаниями перед своеобразными чужаками: – Горгиппия. Это археологический музей. А вообще так раньше Анапа называлась, по имени боспорского царя, который тут был наместником. Там на километры раскопки древних кварталов города тянутся и большое музейное здание есть. В общем, всё как полагается. Не хуже, чем в Луврах всяких. Интереснейшее место, я вам скажу. Вон рекламный плакат на доске объявлений у остановки висит, какая-то новая выставка готовится, сами почитайте, – вдруг мужчина растерянно почесал затылок, и повернулся к таксисту: – Музей-то не один. Мало ли у какого именно музея Николаша твой сейчас таксует…

Таксист беспомощно развёл руками: – Перезванивать не буду. Он злой сейчас. Упомянул, что иностранец ни бельмеса не понимал, тарахтел что-то по-своему и всё.

Юный волхв бросил осторожный взгляд на внезапно притихшего Мирчу, тот сосредоточенно играл желваками и наконец, театрально опечалившись, протянул: – А-я-я-й! Потеряли мы Кира. Ну, да что ж теперь причитать, сам найдётся, не маленький. Спасибо люди добрые.

Пригнув незначительно спину, дозорный отвесил вежливый поклон добровольным помощникам и, подмигнув Диме, искусственно улыбаясь, проронил: – Уходим.

– Эй, заплатите за друга! – внезапно оживился продавец.

Мирча изменился в лице. Тактичный турист испарился, и дозорный опять казался взбалмошным охламоном.

– Ни тот костюм надел, извините, в другой раз, – почти пропел он на прощание.