Непростые истории 4: Печальные звёзды, счастливые звёзды

– Только радость? Вспомни хорошенько.

Учитель, не отрываясь, смотрел в глаза Таю, во взгляде была доброта и понимание, и это немного приободрило Тая, помогло отвлечься от остальных. Глядя только на учителя, Тай попытался вспомнить свои ощущения.

– Радость. И веселье, – медленно проговорил он. – И забота. И ожидание. И ещё другое… Они все притягивали, только по-разному. Вот веселье – оно голубое, а забота – жёлтая и такая… шершавая. А веселье было гладким, почти скользким.

Эмикшеры внимательно слушали, и Тай смутился, сообразив, что несёт какой-то дет-ский лепет.

– Но все эти эмоции были светлыми? – не давая Таю замкнуться, спросил учитель.

– Да.

– А ты видел там тёмные эмоции?

Тай сосредоточенно кивнул, припомнив долговязого парня, который с неприязнью наблюдал за девушкой и укутывавшим её шарфом избранником.

– И тебе не хотелось подлететь к ним? Собрать их?

– Нет! – Тая передёрнуло.

Старшие эмикшеры вокруг снова переглянулись.

– М-да, – неопределённо хмыкнул самый пожилой из них.

Тая вдруг поразила страшная догадка.

– Учитель, – пролепетал он. – Когда Келс подлетел к тому коричневому парню, он… он забрал его обиду?

Учитель промолчал, и это стало для Тая исчерпывающим ответом. Расширившимися от ужаса глазами он обвёл присутствующих и сдавленно прошептал:

– А я, получается, забираю у людей радость?

* * *

Домой его не отпустили, да он и сам не стремился. Отводя глаза, учитель сказал, что некоторое время Таю придётся пожить в этом домике, в отдельной, вполне благоустроенной комнате. Таю было всё равно. Оглушающая правда тяжёлым грузом придавила его, а от того, что окружающие тоже её знают, становилось только хуже.

Он – паразит в мире людей! Хмурые, угрюмые эмикшеры – вот кто настоящие бла-годетели человечества. А он паразитирует на доброте и радости людей, можно сказать, по-жирает их счастье.

В первые дни отчаяние переполняло его, и Тай, как заведённый, кружил по комнате, слепо тыкаясь в стены и не замечая этого. Горькие мысли, набирая остроту, мчались по кру-гу: он – вампир, он – изгой.

А Синс? Беспокойство за друга снедало не меньше, чем тревога за себя. Синс не мог тоже оказаться вампиром – он вообще не пил людских эмоций, Тай видел это собствен-ными глазами. Тем не менее, его тоже изолировали. К тому же, Синс очень плохо себя чувствовал. Где он сейчас?

В хоровод мысленных кошмаров вплетались и страхи по поводу того, что будет дальше. Какое будущее может быть у того, кто потерял смысл существования? Кто был уве-рен, что рождён дарить счастье, а на самом деле несёт горечь и ужас? Эта мысль вырывала из горла скулящий горестный вой. Былое необъятное разноцветье мира скукожилось до гнетущей серо-чёрной полосы, которая душила его, словно резиновая удавка.

Гремучая смесь безнадёжности, крушения надежд и жгучей безадресной обиды, не находя выхода и перекипев в котле страстей, выродилась в глухую апатию. Тай часами ва-лялся на лежанке, глядя невидящими глазами в пространство и не понимая, как ему жить дальше. Впрочем, это за него, похоже, будут решать другие.

Эти другие появились в его комнате вдвоём – Тай не знал, на какие сутки затворни-чества. Он безразлично мазнул по ним взглядом и устремил его обратно в потолок. Двое мо-лодых, но уже вполне взрослых эмикшеров восприняли его поведение совершенно спокойно. Невозмутимо установили ящик, который толкали перед собой, у стены и с самым деловым видом приблизились к лежанке.

Сердце Тая против воли замерло, а потом припустило вскачь. Они пришли к нему или… за ним?

– Не проголодался? – нейтральным тоном осведомился один из пришедших. Тело его отливало синим.

Тай моргнул. Вопрос его удивил. За время, проведённое в медблоке, у него ни разу не возникла мысль о еде. Между прочим, подумал он апатично, а как же голод, о котором рас-сказывали все выходившие за купол? Он же должен был появиться после первого опыта насыщения?

Второй эмикшер, зелёного оттенка, хмыкнул:

– С чего бы ему проголодаться? Он же не сбросил накопленное в запасник.

– В какой запасник? – вяло удивился Тай, ему было почти всё равно. Голос с не-привычки прозвучал хрипло.

– Нейтрализатор, в просторечии чистилище, не просто смывает подобранные у лю-дей эмоции, но и аккумулирует их в специальном устройстве, называемом запасником, – прежним нейтральным тоном пояснил синий. – Механику этого процесса вы будете изу-чать на четвёртой грани. Точнее, твои бывшие однокашники будут изучать.

Сердце Тая упало. Значит, он изучать не будет. Всё ясно. Этого он и ожидал.

– Энергии, полученной эмикшером в выходе, хватает обычно на несколько дней, – как ни в чём не бывало произнёс синий.

– А затем приходит голод, – зловещим тоном подхватил зелёный.

Синий бросил на товарища досадливый взгляд и продолжил:

– Тот, кто не собирается за купол, может получить подпитку в запаснике: тот посто-янно пополняется… Только вот твои эмоции нейтрализатор складировать не в состоянии. Не тот спектр. Поэтому учитель и не пустил тебя в чистилище.

Тай почти не слушал. В голове крутилось только одно: «ты этого изучать уже не бу-дешь».

– Но даже если не сливать эмоции, энергия всё равно постепенно рассеивается. Тебе её хватит примерно на месяц. Может, чуть дольше.

Безразличие чуть-чуть отступило.

– А… что потом?

– А потом голод схватит тебя за горло костлявой рукой, – округлив глаза, страш-ным голосом провозгласил зелёный. – И тебе захочется есть, просто ужасно захочется. И с каждым днём голод будет всё сильнее.

– Прекрати! – оборвал его синий. – Что ты его пугаешь? Ему и без того плохо.

Зелёный усмехнулся, но замолчал.

– Проблема в том, – голос синего зазвучал спокойно, но твёрдо, – что ты не мо-жешь питаться из запасника. Твой организм просто не примет тех эмоций, что копятся в хранилище. Ты же видел подбираемые твоими товарищами цвета?

Тай кивнул.

– А свой видел?

Тай промолчал.

– Ярко-золотой, почти слепящий. На тебя и сейчас больно смотреть.

Таю стало тошно. Зачем синий это говорит? Он и сам знает, что собрал лучшие, са-мые яркие и добрые чувства людей. И, если он правильно понял, к чему клонят посетители, для того чтобы продолжать жить, ему нужно и дальше отбирать счастье у людей… Ну, нет! Этому не бывать.

Решение пришло мгновенно. Тай выпрямился.