Сарматские хроники. Бежать нельзя остаться

…Расходились ближе к полуночи. Решено было выдвигаться ранним утром – нечего время терять, нужно как можно скорее добраться до княжеских владений! Самые нешуточные страсти разгорелись под конец разговора, когда Аглая безапелляционно заявила, что уж в этот раз она отправится с ними обязательно! Майпранг уже был в курсе, что разумные доводы обычно не принимаются, но всё же попытался:

– Аглая, послушай! Нам обуза ни к чему, да и риск большой! Ты же будешь внимание лишнее привлекать!

– Я – обуза??? Я – внимание привлекать??? Да на себя посмотрите!!! Богдана за версту видно – кто такой, ни с кем не спутаешь. Радомира каждая собака в лицо знает и не только знает, а просто мечтает князю сдать за вознаграждение. Тебе с твоей разбойничьей рожей – только в княжеское городище и соваться!!!…

Майпранг задумчиво потёр обожжённую щёку, и Аглая, видя его минутное замешательство, торжествующе продолжила:

– А меня в лицо никто не знает! А я в любой толпе затеряться могу! И на лошади я теперь ездить умею!!!…

Последний аргумент был абсолютной правдой. Девушка, видимо, решив доказать жителям становища, что она вполне готова к кочевой жизни, освоила верховую езду на диво быстро. Лошадей она любила, лошади неожиданно ответили ей взаимностью, и дело пошло… Конечно, Аглае далеко было до сарматского искусства, но для начинающего наездника она делала заметные успехи…

И уже готов был Майпранг, скрепя сердце, уступить, но тут произошло нечто, совсем из ряда вон выходящее! Незаметно и бочком, стараясь не встречаться ни с кем из присутствующих взглядом, в шатёр просочилась Орга и замялась на пороге. Вожак от неожиданности замолк на полуслове, а сарматка, пользуясь моментом, быстро-быстро что-то залопотала на их наречии, стараясь не смотреть в его сторону и время от времени бросая весьма красноречивые взгляды на Богдана, чем приводила последнего в немалое смущение. Не выслушав и половины её тирады, Майпранг яростно что-то рыкнул, оскалив зубы, и девица, тихо всхлипнув, мгновенно исчезла за пологом шатра. Повисло неловкое молчание.

– Совсем, видно, бабы спятили… , – тихо подытожил где-то сбоку Радомир.

Аглая из обрывков слов докумекала, что Орга не нашла момента лучше, чтобы тоже навязаться к ним в компанию, и почему она это сделала, объяснять было не нужно. За те пару дней, пока Богдан находился в становище, между ним и молодой сарматкой промелькнуло что-то вроде симпатии, притом взаимной и весьма горячей. Оба были невероятно смущены и пытались скрыть, а то и подавить нахлынувшие так некстати чувства, но получалось плохо. И вот эта дурында тоже решила отправиться с ними, чтобы быть поближе к предмету своих воздыханий. И похоже, спутала Аглае все карты!…

Мужчины оперативно ретировались, ссылаясь на поздний час и необходимость хорошо отдохнуть перед завтрашним походом. Оставшийся в шатре Майпранг сидел молча, но сузившиеся жёлтые глаза и ходящие по щекам желваки не оставляли сомнения, что вожак внутри просто кипит от ярости. Немного потоптавшись поодаль, Аглая решилась подойти.

– Я сзади, Пранг! – благоразумно возвестила она, заходя со спины: такие манёвры волк-воин даже ей не позволял – сказывались многолетние тренировки да инстинкты.

Приблизившись, девушка ослабила шнуровку на куртке сармата и немного обнажила его шею и плечи, сплошь расписанные причудливыми узорами. Чуть коснувшись раз-другой, её руки запорхали смелее. Здесь едва притронуться, а здесь нажать посильнее, проникая пальцами в глубину напряжённых мышц…

– Что ты делаешь? – тихо спросил Майпранг, прикрывая глаза.

– Массаж! – уверенно ответила она, продолжая свои движения.

Он с трудом себя сдерживал. С одной стороны – хотелось немедленно схватить девчонку в охапку и, повалив на постель из шкур, сжав её в объятиях, бесконечно и сильно вбиваться в такое мягкое и желанное тело. С другой – ещё хотя бы на мгновение задержать на плечах её руки, дарящие неведанные, чарующие ощущения.

Одно желание в конце концов пересилило другое. Аглая, почуяв перемену, попыталась было улизнуть, но не успела и через пару минут уже лежала на шкурах, исступлённо царапая те самые узоры на плечах сармата, которые только что оглаживала пальцами…

…Вспышка и яркие звёзды! Бурный поток, сминающий волю и уносящий в неведомую даль… «Я люблю тебя!» – металась в голове единственная мысль. «Я люблю тебя…»

– Я не очень понимаю, что это значит, но, наверное, я тоже люблю тебя…

– Я что – сказала это вслух???

– Ты много чего сказала вслух…

***

… День постепенно вступал в свои права. Утренняя, достаточно ощутимая прохлада не отступила, но скрашивалась не по-осеннему ярким солнцем и пронзительно-лазурным небосводом. Лес, уже почти растерявший разноцветную листву, казалось, был пронизан множеством тонких невесомых лучей, переплетавшихся друг с другом. Пахло прелой листвой и грибами…

Небольшой отряд из девяти всадников ехал шагом. За поворотом тропа неожиданно принялась довольно резво взбираться вверх. Майпранг впереди спешился и повёл лошадь в поводу, и его примеру последовали остальные – довольно широкая в этом месте, тропа позволяла свободно двигаться по двое. Радомир «в паре» с вожаком чуть оступился, оглядывая ближайшие заросли.

– Притомился нечто, воевода? – хитро покосился тот.

– Весь день не спишь, всю ночь не ешь – конечно, устаёшь! – немедленно послышался сзади весёлый голос Аглаи, и Майпранг поспешно отвернулся, пряча смешок.

Радомир ухмыльнулся и по обыкновению покачал головой. Нашли же эти двое друг друга, нечего сказать!!!… Поначалу он терялся и даже обижался, бывало, на их бесконечные колкости. Потом обречённо махнул рукой – бесполезно!…

…Окончательное решение о составе «отряда» было принято ранним утром. Участие Майпранга, Радомира и Богдана даже не обсуждалось. С собой было решено прихватить четверых опытных воинов на случай необходимости вооружённого сопротивления, а также для использования в качестве гребцов, ведь по словам Богдана на драккаре был не только парус, но и добрый десяток пар вёсел. Конечно, учитывая последний факт, желательно было бы гребцов предусмотреть побольше, но Майпранг не хотел оставлять становище без защиты – неизвестно, что может приключиться за время их отсутствия. Да и в глаза небольшой по численности отряд будет бросаться меньше.

Больше всего споров вызвал, как и ожидалось, вопрос «бестолковых спятивших баб». Решающую роль сыграл аргумент Аглаи, что она практически единственная, кого действительно не знают в лицо, на кочевников внешне не похожа совершенно, и к тому же женщина, а значит, сможет пролезть там, где мужчине и соваться нечего. Оргу, которая всё это время с несчастным видом топталась неподалёку, тоже решено было взять с собой, поскольку, поразмыслив, все пришли к выводу, что две женщины, как ни странно, выглядят менее подозрительно, чем одна…

***

…К вечеру они преодолели уже больше половины пути. Несмотря на то, что поднявшись на небольшую возвышенность, отряд оказался на достаточно открытой местности, всё по-прежнему шло спокойно. Разведчики, которых Майпранг время от времени посылал вперёд, тоже ничего подозрительного не примечали. Очевидно, половцы на время умерили свои попытки выследить сарматов, и грех было не воспользоваться такой возможностью.

Заночевали на поляне, примыкающей к небольшой скале с каким-то подобием пещеры у подножия. Разводить костёр было опасно – в то, что их окончательно решили оставить в покое, верилось с трудом! Перекусив «сухим пайком», прихваченным из становища, порядком подуставшие путники собрались спать. Мужчины распределили «дежурства», и Майпранг, вышедший «в караул» первым, бесшумно исчез с поляны в ближайших зарослях – видимо, отправился осмотреться.

Аглая, завернувшись в припасённую шкуру, немного повозилась, устраиваясь поудобнее и стараясь уснуть, но вместо этого принялась гонять в голове последние события, пыталась предположить, что им придётся делать по прибытии в княжеские владения. Понятно, что лезть на рожон нельзя ни в коем случае, а требуется как можно быстрее и незаметнее добраться до гавани и увести драккар практически из-под носа князя – только и всего. Богдан уверял, что он быстроходнее всех судов, имеющихся у русичей. Значит, главное – захватить посудину и дальше рассчитывать на мастерство «водного ратника» и удачу. Удача им потребуется, это точно!…

Неожиданно Аглая поймала себя на том, что улыбается. Да… Вот таких приключений и калейдоскопа событий ей и не хватало когда-то! Задремавший было разум неожиданно-колко напомнил о себе, возвращая к реальности и напоминая, что здесь – не её место, не её время и всё такое прочее… Ладно-ладно! – поспешно-миролюбиво согласилась Аглая. Вот добудут они княжеский драккар, убедится она, что сарматскому племени не угрожает больше опасность, и отправится восвояси – обратно, в скучный предсказуемый XXI век! Разум на диво легко сдался, пообещав, однако, что будет начеку и не позволит ей натворить каких-нибудь глупостей…

…Наконец усталость взяла своё, и Аглая задремала, казалось, всего на минуту. Внезапно проснувшись от лёгкого толчка, она почувствовала, что под шкурой появился кто-то ещё. Майпранг, передав караул одному из воинов, отправился спать, и разумеется, не в одиночестве. Прикоснувшись к губам сонной девушки, сармат притиснул её сильнее и прошёлся чередой лёгких поцелуев по её шее, становясь всё настойчивей.

– Пранг! – гневный шёпот окончательно проснувшейся Аглаи заставил его остановиться. – Мы не одни, вообще-то!

– Да спят все! – беззаботно ухмыльнулся в темноте вожак и вернулся к её губам.

Не ответить на поцелуй Аглая была просто не в состоянии…

– Хорошо у тебя это получается… , – вдруг тихо произнёс воин и, пару секунд помедлив, спросил:

– Скажи, Аглая, а там, в твоих землях, есть у тебя кто? Муж, семья?

– Что за вопросы? – сон как рукой сняло.

– Ну… Я же ведь не первый у тебя…

Вот так поворот! Самое время выяснять отношения! Аглая про себя невесело усмехнулась: если так поразмыслить, друг сердечный, так я, вероятно, и постарше тебя немного буду! В стае её возможные ровесницы были уже почтенными мамашами, матёрыми волчицами. Майпрангу же максимум было чуть больше двадцати…

Решив не озвучивать вслух столь щекотливую правду, Аглая, чтобы скрыть замешательство, по обыкновению перешла в наступление:

– Пранг! Я ведь не спрашиваю тебя, которая я у тебя по счёту! И сколько волчиц в дальнейшем планируется!

– Волчиц не бывает много. Волчица всегда одна. У волков пара всю жизнь едина, – неожиданно серьёзно произнёс воин.

– Ну, так я-то не волчица! Я-то вообще племени другого. Мне по ходу дожидаться теперь, пока ты достойную «пару» себе найдёшь??? – как говорится, «Остапа понесло».

– Конечно, не волчица! Дурочка ты, каких свет не видывал! Правду, что ли толкуют, что у русичей все женщины бестолковые?

– Да я!… Да мы!… – Аглая окончательно рассвирепела: сам завёл разговор, а она, выходит, бестолковая!…

Воображение, меж тем, услужливо рисовало красочные картины на тему, как Майпранг находит себе спутницу среди «своих», а ей ничего больше не остаётся, как уступить и отойти в сторону. От подобных мыслей перехватывало дыхание, и в груди вставал противный комок, а приходили они в голову достаточно регулярно. Вожаку надо держать власть, род продолжать, и вряд ли чужачка здесь принимается в расчёт. Чувства чувствами, а есть ещё вековые традиции и обычаи волчьей стаи… Сглатывая подступившие слёзы, Аглая попыталась отвернуться. Сегодня что-то особенно захлестнуло…

Майпранг придвинулся чуть ближе, крепко прижал девушку к себе и, втянув носом запах её уже порядком отросших волос, тихо сказал: