Сарматские хроники. Бежать нельзя остаться

Правитель, надёжно укрытый за сомкнутыми щитами дружинников, только зарычал – глухо, обречённо, сам подобно лесному зверю, беспомощно наблюдая за тем, как уйдя на безопасное расстояние, Радомир пересаживает на коня жену с ребёнком и уезжает восвояси, прикрываемый со всех сторон воинами в красном…

– Что ж, Алп-Хасан, подивили меня твои воины славные! – от тихого голоса князя, чуть звеневшего от бешенства, мороз пошёл по коже бывалых дружинников. – Подивили да порадовали – доблестью своей, умением да отвагой!…

– Ты, княже, слова не трать понапрасну! – половецкого хана, пожелавшего самолично присутствовать при расправе, обманчиво мягкий тон правителя нисколько не смутил. – Не уйдут далече – с бабой да с дитём! Вдогон пойдём – все головы тебе привезём до единой!

Князь скользнул взглядом по коренастой фигуре степняка, одетой в богато расшитый халат, поверх которого красовались доспехи искусной чеканки. В тёмных раскосых глазах предводителя половцев плескалось что угодно, кроме испуга и покорности.

– Живыми привези! – сказал, точно выплюнул. – А головы я и сам отрежу!

– Как скажешь, княже! – губы Алп-Хасана расплылись в медовой улыбке. – А то, быть может, отступишься? Зима суровая будет – не выжить сарматам в голой степи. Сами сгинут, что время терять???…

Побелели от ярости глаза князя. Нет, не отступится он! Всю степь перевернёт до камушка, до травинки, а отыщет племя проклятое! Изничтожит, изведёт всех до единого. Не оставит ни единой крохотной надежды, ни одному проклятому щенку не даст уйти!

А вожака молодого живьём изловит! Выжжет железом калёным глаза его бесстыжие, а с самого кожу живьём сдерёт, как сдирали скальпы предки его с врагов поверженных…

***

…Идея разделиться и на всякий случай небольшим отрядом зайти с тыла пришла в голову Майпранга практически сразу – то, что князь затеял нечестную игру, было ясно как летний день! «Всякий случай» весьма пригодился, и сейчас небольшой отряд, не потерявший ни одного воина, направлялся в сторону близкого уже становища.

Их отчаянная вылазка не просто удалась, а ещё и вернула воинам-волкам некую бесшабашную весёлость, изрядно укрепив их уверенность в собственных силах. Шутка ли – не просто караван торговый ограбить да купцов-толстосумов потрясти, а обвести вокруг пальца и изрядно потрепать превосходящий отряд кипчаков, слывших весьма опытными воинами. Да ещё и князя местного, возомнившего себя владыкой окрестных степей, с носом оставить!

Взирали волки на нового вожака с двойным уважением. Именно Майпранг с помощью искусного манёвра вывел своих людей из схватки целыми и невредимыми. Их, конечно, пытались преследовать, но безуспешно. Растворились сарматы в степи – как и не было, заставив половцев озираться вокруг и злобно изрыгать проклятия.

Остаток пути прошёл спокойно. Чрезвычайно довольные собой, они вернулись на пустошь, принеся неподдельную радость соплеменникам. И только Радомир всю дорогу был погружён в свои, отнюдь не весёлые думы, прижимая к широкой груди перепуганную Чеславу, ещё не до конца понимающую, что нет у них теперь ни дома, ни спокойной жизни, ни будущего…

Спешился бывший воевода мрачнее тучи.

– Не переживай, Радомир! Прорвёмся! Сильны наши боги древние, суровы, но справедливы. А волки не предадут и на произвол судьбы не бросят ни тебя, ни семью твою! – подойдя, Майпранг положил крепкую руку на его плечо.

Напрягся русич, хотел было скинуть ту руку раздражённо, но встретился взглядом с жёлтыми волчьими глазами вожака и осёкся. А потом благодарно кивнул…

Глава 7

…Аглае не спалось. День принёс радостное волнение: вылазка удалась, воины-волки вернулись невредимыми, прихватив с собой Радомира и выручив его семью. Но… ещё больше разозлили князя – это было ясно всем без исключения. Требовалось срочно принимать меры, пока он не сделал сокрушительный ответный ход. Глядя в темноту, Аглая продумывала возможные «пути эвакуации» сарматского племени, однако мысли постоянно возвращались к вожаку.

С Майпрангом всё было сложно. После его выздоровления они виделись достаточно редко, и Аглаю это то огорчало, то, наоборот, радовало. Он пытался было несколько раз завести разговор, но девушка отвечала односложно, отмалчивалась, а потом и вовсе стала волка избегать. Она безумно боялась остаться с ним наедине, безумно боялась, что вновь не сможет сдерживать нахлынувшие чувства. Бросаться на грудь с прощальным поцелуем перед смертельным поединком – это одно, это даже понятно. А сейчас виснуть на шее у вожака, постоянно занятого делами стаи, Аглая считала неуместным. Тем более, поводов думать, что её симпатия взаимна, он не давал абсолютно никаких. Надо, надо было сразу же уговорить его отвезти её к той скале c пещерой, а потом забыть всё это, как необычный тревожный сон!…

…Забыть – как же!!! На глаза навернулись непрошеные слёзы. Чем больше крепли её чувства к Майпрангу, тем больше это приносило страданий. Будто мало мужчин там, в её мире! А здесь… Ну, не бегать же в самом деле за ним с признаниями? Аглаю передёрнуло, стоило только представить, как дико она будет выглядеть в этом случае. Да ещё и Ятрагор невольно «подлил масла в огонь», в одном из разговоров упомянув о том, что теперь Аглая с вожаком повязаны кровью из-за того злополучного клинка. Она слышала что-то о древних обычаях, о побратимах, которые друг за друга и в огонь, и в воду… Только этого ей и не хватало! Братско-сестринских отношений с горячо любимым мужчиной в давно поросшем быльём и сухой степной травой забытом времени!…

Аглая тяжело вздохнула… Разум и инстинкт самосохранения всё ещё пытались вести неравный бой с чувствами, приводя всевозможные доказательства того, что ей здесь не место. Домой – в спокойный и относительно безопасный XXI век! Размышления на тему, что она медлит с возвращением в свой мир исключительно из чувства справедливости и желания во что бы то ни стало помочь древнему племени, были однако абсолютным враньём, от которого на душе становилось тошно и противно…

…Внезапно её осенило – как всегда, когда отвлекаешься от поисков непростого решения, а оно – вот, тут как тут! Мысли быстренько побежали в нужную сторону, и в голове стала потихоньку складываться сложная головоломка. Требовалось обдумать всё на свежем воздухе и, так сказать, на месте. Быстро одевшись и утеплившись, Аглая выскользнула из шатра и направилась в сторону моря.

Страшно ей не было – она любила ночь. Катиар убит, дикие звери к становищу не приближались, и девушка возобновила свои небольшие вылазки на морское побережье, нередко под покровом темноты, благо ночи стояли лунные и довольно светлые… Совсем иначе выглядел берег в эти часы. Тихо накатывались спокойные волны, вспениваясь прибоем у самой кромки. Лунная дорожка серебрила спокойную водную гладь. Ночной морской воздух заставлял дышать глубже, наслаждаясь свежестью и прохладой…

Аглая задумалась. Море… Идея была проста до банальности и невероятно уязвима…

В какой момент рядом возник сармат, она даже не уловила. В отличие от почившего Катиара, Майпранг двигался абсолютно бесшумно, подобно тени, будто плыл по воздуху.

Он сидел рядом – только руку протяни, и тоже смотрел в тёмное море. Аглая судорожно сглотнула и попыталась взять себя в руки.

– Нравится? – вопрос прозвучал так неожиданно, что она вздрогнула.

– Что нравится?

– Море. Ты же ходишь сюда почти каждый вечер.

Вот это новости! Он что, следит за ней???

– Нравится. Здесь хорошо…

(«Провалиться бы сквозь землю, убежать! Чтобы не видеть и не слышать тебя рядом с собой – такого близкого и такого далёкого!»).

Словно почувствовав что-то, вожак вдруг взял её за руку.

– Руки у тебя ледяные. Замёрзла?…

(«Не только замёрзла! Меня всю трясёт от того, что ты рядом!»).

Внезапно он придвинулся ближе и осторожно обнял её за плечи, потом прижал к себе сильнее – бережно, но настойчиво. Аглая оцепенела. Сердце колотилось где-то внизу живота, а зубы уже отчётливо выбивали дробь.

– Совсем замёрзла… , – с притворным сочувствием тихо и насмешливо промолвил Майпранг, наклоняясь практически к уху и сбивая тёплым дыханием прядь волос на её виске…

И тут нервы Аглаи не выдержали! Оттолкнув его и вырвавшись, она быстро взлетела обратно на тропу и что было силы побежала обратно к пустоши, глотая слёзы…

Подкат был просто великолепен! Майпранг не только молниеносно сбил её с ног, но и умудрился подстраховать при падении, одновременно оказавшись сверху и крепко прижав её к земле. Едва переводя дух, девушка успела заметить, что он даже не запыхался.

– Долго ты бегать от меня намерена? – тон волка трудно было назвать дружелюбным.

– Майпранг, отпусти! – Аглая возилась, безуспешно пытаясь высвободиться из его цепких рук и хлюпая носом.

– Так ты опять ринешься куда-нибудь сломя голову! – его голос, тем не менее, немного смягчился.

– Может быть… , – Аглая действительно не была уверена, что не сделает этого тотчас же.

– Ты не ответила: почему бегаешь от меня?

– Я не от тебя, Пранг! Я от себя…

Волк замер, прищурясь и глядя ей прямо в глаза, близко-близко. Потом наклонился и тихонько накрыл её губы своими. Аглая зажмурилась. Зачем??? Зачем он её мучает? Уж ему-то однозначно не нужны прогулки при луне и любовные томления, тем более, сейчас, когда его стае угрожает опасность! И она необходима скорее, как верный друг и изобретательный соратник…

Постепенно уступая напору сармата, Аглая вдруг с удивлением поняла, что он сдерживается. Натянутый как тетива, Майпранг тяжело дышал, на лбу его выступили капли пота, но несмотря на его железные объятия, больше похожие на тиски, девушка чувствовала, что он пытается быть… нежным, что ли? Волк-воин??? Поддавшись порыву и не отрываясь глядя в янтарные глаза, Аглая высвободила руку и коснулась густых жёстких волос на его затылке…

Если бы она знала, какую бурю вызовет это простое прикосновение! Вожак, буквально впечатав её в песок, покрывал бесконечными поцелуями её лицо, шею и уже почти обнажённые плечи, срывая-стягивая одежду…

– Стой, Пранг… Подожди… подожди… , – шептала она, задыхаясь и постепенно уступая его ласкам.

– Ну уж нет!… Ты нужна мне… вся! – голос волка отдавал заметной хрипотцой.