Буря в бокале

Кори он разыскал в старенькой конюшне за занятием амурным, где тот, приосанившись, как какой-то породистый скакун, а не помесь осла и кобылицы, подбивал клинья стройной пегой кобылке. Та в свою очередь, гордо воздев шею, демонстративно игнорировала все знаки внимания и заигрывания своего гостя.

– Забудь о ней, эта крошка разобьёт тебе сердце своим тонким копытцем.– Произнес Фред, ухватившись за уздцы своего четырехкопытного помощника, и что есть силы, потянув на себя. Кори отчаянно упирался, не желая расставаться с внезапно нахлынувшим чувством, постоянно фыркая и брыкаясь, даже попытался коварно укусить за руку своего хозяина. Но Фрэнос, будучи прекрасно осведомлённый обо всех уловках и хитростей строптивого мула, умело, избегал их, продолжая целенаправленно тащить его на выход. И лишь когда они очутились на дворе под открытым небом, Кори признал своё поражение, вмиг оставив все попытки неповиновения, смирившись со своей судьбой.

– Не обижайся дружище,– поглаживая его по короткой гриве, тихо попросил прощения Нойс, – поверь, так будет лучше для всех.– С этими словами он лихо запрыгнул в седло и направился к ржавым замковым воротам.

– Дав, дав-дав…

Двор, огласил хриплый, низкий лай, стоило подъехать к воротам. Старый знакомый волкодав, брызгая слюной, вынырнул из своей огромной будки слаженной более для медведя, нежели сторожевой собаке. Натянув до предела цепь, он оскалился страшными клыками. По всей видимости, волкодав ещё не успел, забыть ускользнувшую перед самым его носом добычу. Налитые кровью глаза горели яростью и желанием, во что бы то ни стало взять реванш. Дверка сторожки распахнулась, и на пороге возник, точно персонаж рассказов, про пиратов неизведанных морей, заросший недельной щетиной стражник, его левый глаз скрывала чёрная повязка.

– Шо, разбрыхался Буханка!? Голова от тебя ужо болит.– Обратился он к волкодаву, решившему, по все видимости или задушить себя собственным ошейником или же сорвать ненавистную цепь. – Жрать не дам, рано ещё, а теперь замолкни я всё тебе сказал!

Но Буханка то ли не знал языка, на котором к нему обращались, то ли пребывал в дурном настроении, безостановочно продолжая захлёбываться лаем и биться лапами о воздух.

Несмотря на то, что ворота были вынесены напрочь магическим тараном, Нойс не торопился ехать дальше через них, резонно рассудив, что следует соблюсти все правила приличия, лишний раз, не нервируя стражников. И тут же похвалил себя, за предусмотрительность.

– Велено никого не выпускать без разрешения дона.– Неприветливо гаркнул стражник, обращаясь уже к наемнику.

– Луциус Драгон глава дознавателей велел мне покинуть замок.– Попытался вывернуться Фрэнос, прикрывшись грозным именем известного далеко за переделами Пьянтуза капитана дознавателей.

– У… стражник задумчиво наморщил лоб, будто бы размышляя о чём-то невероятно сложном.

– Тот высокий, что сейчас проводит здесь расследования,– подсказал наёмник видя, что у того мыслительный процесс существенно затормозился.

– А, нуда,– сняв помятый шлем, почесал грязной пятернёй затылок стражник,– как же знамо дело видали, ну дык и шо с того, то он, а то его добродушие дон Жерард общепит Мидэ. Сечёшь разницу?– при этом стражник, чей интеллект, по всей видимости, ненамного отличался от его лапчатого напарника, посмотрел на Нойса, как на слабоумного.– Думать надо головой, прежде говорить такое.– Подытожил он, демонстративно напыщенно, напялив шлем на собственную репу и ощерился гнилыми пеньками зубов.

Фред сразу опешил от подобного обращения в свой адрес, но потом, сделав поправку, с кем имеет дело, произнёс следующее. – А ты, как я смотрю служивый «масштабно» мыслишь, должно быть к этому долгая служба располагает. Может, снизойдёшь до меня недалёкого и просветишь меня тёмного, что за несчастье я имел только что ляпнуть, глупость, какую совершить?

Стражник, похоже, принял всерьёз слова наёмника и ещё более утвердившись в «силе своей мысли» перешёл на откровенное хамство, считая его, скорее всего, верхом гениальности.– У тебя горемычный память к тому же девичья, не помнишь, что только говорил?– издеваясь, проговорил он, идиотская улыбка венчала его заросшее густой щетиной лицо.

–Как раз наоборот! Я прекрасно помню, что говорил, могу специально для тебя повторить.– И не думая обижаться на зарвавшегося стражника, выдал Нойс следующее. -Луциус Драгон капитан дознавателей велел мне покинуть замок. И я бы тебе служивый настойчиво советовал прислушаться к его словам. Главный дознаватель Пьянтуза крайне не любит, когда его слова игнорируют или хуже того саботируют. Он воспринимает это, как личное оскорбление. А оскорбление должностного лица да ещё при исполнении своих служебных обязанностей пред короной является страшным преступлением, за которое карают смертной казнью, естественно не забыв до этого, как следует попытать преступника, на предмет не скрывает или не замышляет ли он ещё чего-либо…

– Я ничего такого не делал с его словами.– Отрицательно замахал стражник головой едва при этом, не сбросив шлем наземь, вовремя поймав его на излёте. Было видно, что он не на шутку перепугался непонятными, иностранными, а значит опасными словами «игнорировать» и «саботировать».– У меня приказ дона Жерарда никого не выпускать без команды. Мне велено доложить.– Жалобным тоном принялся оправдываться он, в раз потеряв всю свою спесь и хамоватость.

– Так почему же ты этого до сих пор не сделал?– придав голосу металла, воскликнул Фрэнос, почувствовав полную и безоговорочную победу. Хотя и понимал, что гордиться тут особо нечем.

– Чего не сделал?– перепугано переспросил окончательно растерявшийся стражник.

– Не доложил.– Вкрадчиво пояснил Нойс, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не рассмеяться ему в лицо.

– Так этого, я же не ведаю, звать, как вас э… запнулся стражник не в силах решить, как к синору или как к лицу близкому к закону обращаться к Фреду.

И не придерёшься ведь к его «железной» логике подумал в свою очередь наемник. Конечно, он мог «любезно» ему напомнить, что именно со знакомства стоило начинать разговор, но продолжать терять время на вразумления вконец впавшего в ступор стражника не входило в его планы.

– Синор Фредерик де ля Нойс.– Гордо отрекомендовался он.

– Фредерик де ля Нос?– неуверенно переспросил стражник.

– Не Нос, а Нойс.

– Да, я имел в виду это, придётся вам подождать немного…

– Ганс, что там такое у тебя происходит?

Фред разочаровано вздохнул, голос принадлежал Симону Пэку, командиру стражи, пожалуй, единственному смышленому человеку среди всего нерасторопного сброда, гордо именуемым штатом, стражников. Бесшумно подойдя, он некоторое время наблюдал за разговором со стороны, при этом кидая задумчивые взгляды на бесновавшегося волкодава.

– Успокой пёсика Ганс, а я займусь синором.– Распорядился быстро он.

– Фредерик де ля Нойс.– Вновь представился наёмник, продолжая сидеть на муле.

– Я знаю. Вы не соблаговолите уделить некоторое количество времени?– довольно учтиво осведомился Пэк.

– Вам лично?

– Не только,– гораздо тише ответил тот, так чтобы не услышал подчинённый.

– Я к вашим услугам.– Теряясь в догадках, зачем именно понадобился он командиру дворцовых стражников, как можно беззаботнее дал свое согласие Фрэнос.

– Только не здесь.– Твердо ответил Пэк, пустившись в объяснения. – Вам следует проехать около полумили вперёд по дороге. Когда увидите покосившейся указатель на замок, сверните сразу же за ним в рощу. Там вьётся маленькая тропка, она вас выведет на холмистую лужайку. На ней вас встретят. Произнеся всё это, он дал знак стражнику на воротах, чтобы тот пропустил.

Фред, тронулся в путь, чуя впереди очередной подвох. Его так и подмывало проехать мимо знака, проблем и так с лихвой хватало, и взгромождать на себя новых, ну совершенно не хотелось. С другой стороны, его преследовала совсем иная мысль, что возможно там, он узнает что-то, что пригодиться в его дальнейших поисках, если вдруг всплывёт какая-либо полезная информация, например, где или у кого может находиться искомая статуэтка. Тем более, если принять во внимание, что его всего-навсего лишь пригласили поговорить, ничего особенного он от этого не терял. Нойс улыбнулся своим же собственным увещеваниям, какими они подчас надуманными выглядели, можно даже сказать наивными, присущими скорее новичку, нежели матёрому наёмнику. Ведь он прекрасно понимал, чем, как правило, заканчиваются подобные переговоры, как и знал про выбор между малым и большим злом. «Знания бывают, губительны», припомнил, он где-то услышанную им фразу, но после знака с дороги всё же свернул.

Солнце уже клонилось к закату, тени заметно удлинились, и повеяла прохладным, таким желанным ветерком. Фред, пропетляв на узенькой, тропинке, медленно, нисколько не таясь, выехал на крохотный истоптанный копытами пятачок земли.

Их было двое. Владелец имения Жирдяй и его, по всей видимости, новый гость – волшебник, приехавший недавно к нему на броской серебристой карете. Они стояли, укрывшись накидками-невидимками. Специальными плащами, позволявшими сливаться с окружающей средой. У Фрэноса самого такова имелась в наличии, весьма ценная вещица, подчас просто-таки незаменимая в делах требующих деликатного подхода. Поджидающее его доны, как по команде, откинули капюшоны и, не отрывая от него напряжённых глаз, молча ждали. Нойс задался вопросом, каким образом они сюда добрались, лошадей поблизости нигде не было, а пешие прогулки, сии господа не жаловали, ежели судить по их весьма упитанным фигурам. Спрашивать об этом их самих, он естественно не стал, вместо этого аккуратно спешился, крепко ухватив Кори за уздцы.

– Фредерик де ля Нойс,– учтиво отрекомендовался он, сняв шляпу и обозначив поклон, так как кланяться ниже не позволяла его гордость за славных предков.– Много о вас наслышан и весьма рад с вами познакомиться лично многоуважаемый дон Жи… (наемник едва не ляпнул Жирдяй, вовремя одёрнув себя) Жерард общепит Мидэ.

– Не могу сказать, что я рад этой встрече,– изрядно набычившись, промычал барон.– Вернее поводу, что послужило встрече этой,– счёл возможным уточнить он, вероятно не желая сразу переходить к конфронтацию, хотя и не смог удержаться от колкости.– Я, надо заметить, о вас синор Фредерик де ля Нойс или правильно всё же будет сказать Фрэнос? Тоже наслышан весьма и весьма.

– Для меня большая честь быть узнаваемым столь значимыми особами.– Не стал вдаваться в подробности своих имен наемник никогда не страдавший тщеславием.

Вблизи Жирдяй выглядел ещё более, безобразнее, чем в дальновидную трубу: обвисшие, дряблые щёки украшали седоватые клочки шерсти, именовавшиеся гордо бакенбардами, всё лицо лоснилось от пота, маленькие тёмные бусинки глаз смотрели неприветливо и подозрительно.

Его спутник, носивший необычный кричащий яркими красками камзол деликатно кашлянул и Жирдяй незамедлительно поспешил представить его.

– Мэтр Жар Типус, великий маг и чародей дипломированный. Мой дорогой друг и гость.

– Для меня неописуемая честь очутиться в столь почтенной компании.– Фред вновь с имитировал поклон, на этот раз в сторону чародея, имя которого он в первый раз слышал.

Оба дона нахохлились, выпятив вперёд и так не малых размеров животы. Их самомнение не вмещалась в собственных телесах, и буквально пёрло наружу.

– Что ж, ты можешь оценить, какую большую честь тебе оказали столь достойные господа.– Высокопарно заявил Жирдяй.

Нойс едва сдержался, чтобы не съязвить по этому поводу. Вместо этого он сухо заметил.

– Хочу напомнить вам уважаемый дон Жерард, что род Нойсов берет свое начало с древних времен и имеет собственную богатую историю…

– Ах, да, вроде, я что-то припоминаю… Жирдяй принял вид, что напряжённо копается в памяти, – вспомнил, ну, конечно же!– воскликнул он напыщенно. – Вилка и ложка на фоне белой скатерти, если я не ошибаюсь, значится на фамильном гербе, прелестные столовые приборы, так незаменимые во время трапезы…