Буря в бокале

Из, открытого окошка тут же высунулась пухлая физиономия, и будь сейчас рядом Зак, то не без удивления признал бы в нём Свина слугу великого мага Магнолиуса. С той памятной встречи, надо заметить, он нисколько не изменился, разве что немного поправился. Его маленькие глазки двумя буравчиками впились в стоящего впереди жреца.

– Мир вам дети святого Мируса!– поприветствовал тот густым басом с хрипотцой.

Кучер снял соломенную шляпу и осенил себя знаком. Сидящий внутри кареты Свин недовольно фыркнул и торопливо бросил.

– Пол, спроси, что ему нужно?

Перехватив вопрос, жрец молвил с присущей ему вдохновлённой кротостью.– Меня звать Унцио, раб Мируса посланный проповедовать на благо людей нести им ясный свет нашего всемогущего владыки на небе. Обращаюсь к вам с просьбой помочь скромному служителю Мируса, что по злому умыслу дракуса попал в беду. Заработайте себе прощения делом милосердным, подвезите к ближайшему поселению. За это на вас снизойдёт благословения пославшего меня.

– Конечно…

Хотел, было уже пригласить кучер монаха, но Свин опередил его, раздражённо выкрикнув.

– Нам не по пути, пусть другие помогают, кому требуется прощения, давай поехали Пол.

– Да, как же мы бросим слугу Мируса на дороге, когда он взывает о помощи?– брови кучера поползли вверх от такого святотатства.

– Я тебе плачу, а не Мирус на небе. Так, что давай шевелись, я и так по твоей вине задерживаюсь.– Начиная раздражаться, выкрикнул Свин.

– Так ведь не повезёт то нам.– Принялся сконфуженно оправдываться кучер, не зная как быть в ситуации, когда служитель Мируса взывает о помощи, а наниматель так кощунствует. – Такое дело плохая это примета не помочь в пути духовному лицу.– Промямлил он, стараясь не глядеть ни на кого.

– Ты меня слушай, а не пустую молву. Давай гони лошадок горемычный, а то урежу денжонку, за лентяйство!– пригрозил Свин, забрасывая в рот очередную порцию орешков.

Перечить более не имело смысла. Извиняющее разведя руками, как бы говоря тем самым, «все, что я мог, сделал, извини» кучер водрузил на голову шляпу и точно пред ним стоял вовсе не человек, а столб дорожный с невозмутимым видом объехал паломника действительно застывшего статуей с недоумённым выражением на лице. Из окна вновь посыпались скорлупки на дорогу. Унцио обмерев, ещё долго стоял по среди тракта, недоуменно хлопая ресницами вслед удаляющейся кареты…

Глава 4

– Фу, какая гадость. Как это только есть можно?

– Сам ты гадость, это «Лакомый корень». Его нужно как следует разжевать, чтобы насладиться в полной мере нежным вкусом и тонким ароматом масел содержащимся в нём.

– Да, как его жевать-то, когда скулы сводит от терпкой горечи?

Вин кривясь, плевался на обочину, при этом громко негодуя.– Ну, и словечки ты подобрал, масла ароматные, вкусы. Как, по-моему, его следовала назвать Вонючим корнем. Ты, как хочешь, а я больше не стану пихать себе в рот это твоё «лакомство»!

– Ну, и напрасно. Коренья придают силы и выносливости, чего тебе, явно не достаёт.– Безапелляционно заявил заяц, в волчьем обличии запихивая в пасть очередной белесый корешок.

– Это, мне то не достаёт?– возмущенно воскликнул студент-недоучка вскочив на ноги.

– Да тебе, тебе. И вообще не помешало бы нарастить себе мышц, а то выглядишь словно чахлик какой, погляди на свои плечи, будто вешалки какие-то и одежда болтается, что у того чучела на краю поля.– Зак указал на пугало, торчащее невдалеке посреди поля, отпугивая стаю ворон.

– Я значит, по-твоему, слабак, так?!– Винченцо уязвлённый до глубины души, не находил себе места.– Да будет тебе известно, что на уроках физического совершенства, я подтягивался на перекладине больше всех? И бегал я быстрее всех первокурсников. Мой портрет даже хотели повесить на доску почтения и заслуг. Да, я мог…

–Так, почему не повесили?– не дав приятелю закончить, невозмутимо влез со своим вопросом Зак.

– Коррупция помешала.– Отмахнулся небрежно экс студент.

– Это ещё, что за барышня такая?– не понял лесной житель далёкий от политики.

– Это не женщина, эт такое научное понятие означающее злоупотребление должностными обязанностями во благо своё.– Попытался объяснить в меру своих скромных познаний политико-экономических отношений Вин.

– Умеете, вы двуногие придумывать всяческие словечки заумные для оправдания собственной распущенности и беспомощности.– Заедая пояснения друга прохрумтел Зак.

– Ничего я не выдумываю и вовсе не оправдываюсь, тебе просто не понять людских законов и не писаных правил.

– Ладно, не кипятись Вин, не принимай близко всё к сердцу, это я так порой тебя подначиваю, чтобы ты не расслаблялся.– Пошел на мировую зачарованный заяц. – А от еды ты напрасно отказываешься. Дорога у нас не близкая, неизвестно когда придётся в следующий раз перекусить.

– Ничего, я потерплю. Тем более я смотрел карту и если верить ей, вскорости должно показаться большое селение Руриск, там можно будет запастись нормальным провиантом, деньги у меня есть.

– Да, кто знает, когда то селение покажется, на твоем куске бумаги не значится точная дата, может через день, может через два, а дотоле что, как растение солнечным светом питаться? Ты так обессиленно свалишься прямо на дороге.

– Ну, это ещё будет зависеть от того как скоро мы будем идти.

– Правильно, но для того чтобы скоро идти нам нужно питаться, хотя бы тем что есть, я разве не прав?

– Зак, ты становишься невыносимым, когда прибегаешь к своей железной логике. В жизни не всегда приходиться делать, то, что полезнее или нужнее.– Всплеснул руками его оппонент.

– Нет, надо жить здесь и сейчас, а чтобы жить надо есть мясо!

Винченцо даже вздрогнул, от неожиданности прозвучавшей фразы и с сомнением поглядел на замершего вдруг в недоумении непримиримого противника всего мясного. – Ты, по-моему, упомянул только что мясо?– медленно протянул Вин, не сводя настороженных глаз со своего спутника.– А как же твои принципиальные убеждения насчёт вегетарианства?– напомнил он осторожно.

– Замолкни, ничего я такого не говорил.– Зак еле двигал одеревеневшими губами.

Бывший студент замахал руками.– Как же, ты только что произнёс, довольно таки отчётливо, что надо жить здесь и сейчас, и чтобы жить необходимо есть мясо. Твои слова?– он в упор посмотрел на вмиг притихшего спутника.

– Заткнись, я этого не говорил.– Отвернувшись, выговорил лесной индивидуум, заинтересовавшись вдруг рассматриванием далёкого горизонта.

–Ну, как, ведь я только что своими ушами слышал.– Не находил себе места Винченцо. Внезапно его осенила догадка, – это волк в тебе говорил, верно?

– Похоже на то, «этот» дикарь подал свой голос, чтобы ему неладно было.– Повернувшись, нехотя выдавил из себя Зак.

– Не говори так, ведь он не виноват, что родился хищником.– Попытался Вин приободрить друга.

– Перестань, хватит разговоров на счёт виновного – невиновного, я уже тебе много раз повторял, как я отношусь к подобным постулатам.– В сердцах воскликнул заколдованный заяц и рубанул лапой воздух.

– Ну, ладно,– Винченцо в свою очередь примирительно поднял руки.

– Ничего не ладно,– оскалился волк, вернее заяц, находящийся в нём, что-то дикое промелькнуло в его глазах.– Скоро превращение, будь оно тысяча раз проклято, чувствую сегодня ночью, это произойдёт.

Бывший студиоз с озабоченным видом подкинул хвороста в костерок. Блики взметнувшегося пламени заиграли в зеленых глазах Зака, отчего ему ещё стало более не по себе. – У-ух, сорвался филин с ветки соседнего вяза и шумно взмахивая крыльями, скрылся в чернильной мгле подлеска, возле которого друзья расположились на ночлег. Недоучке магу было страшно и одновременно любопытно и, хотя они не раз беседовали на тему превращений, интерес его только усиливался.

– Ты уверен? Может тебе просто показалось?– попытался он разговорить друга.

– Со мной уже это случалось. Я ощущаю внутри себя пробуждение чужой воли, как будто, что-то тёмное поднимается со дна самого глубокого омута.

– Ты можешь поговорить с ним или хотя бы слушать, что он тебе пытается сказать.– Не мог остановиться Вин, задавая все новые вопросы.

– Нет, не могу, и даже желания нет вступать с ним в дискуссию.– Резко выпалил Зак и вновь затих.