Вершители судьбы

– Ну, что, малышка, давай знакомиться? Меня зовут Седрик. Лучше просто Рик. А тебя?

– Ярослава, – отзываюсь я и улыбаюсь. – Можно Яра.

Теперь я могу рассмотреть его. Простые, чёрные джинсы, синяя футболка без всяких надписей. Рукава короткие и видно, как от каждого движения под кожей перекатываются мускулы. Но он не похож на рекламных качков. А ещё он двигается так тягуче-плавно, завораживающе. И у него белые волосы, как у меня. Только короткие. И пронзительные, синие-синие глаза.

– Давно чесаться начало? – спрашивает он.

– С утра ещё, – честно признаюсь я. – Только я не обратила внимания. Опаздывала на экзамен. Ай!

Зуд, про который я забыла, пока разглядывала нового знакомца, навалился с новой силой. А потом все тело пронзила яркая вспышка боли.

– Ну, вот, началось, – тихо проворчал Рик, решительно пресекая мою попытку встать. – Лежи, лежи, малыш. Сейчас ещё и не так скрутит. Закрой глаза. И слушай. Я помогу тебе.

Голос заворожил, заставляя расслабиться и довериться. И новая вспышка боли показалась уже не такой страшной. Потом за ней пришла ещё одна и ещё. Боль зарождалась где-то в спине и огненным шаром расходилась по всему телу, перекидываясь на руки, ноги, голову. Эти вспышки повторялись все чаще, до тех пока не слились в одну, сплошную, пульсирующую боль, терзавшую тело. Рик говорил со мной и его голос не давал мне утонуть в этой боли. Словно несгораемый плот, на котором я плыву по огненной реке, которой нет конца. Я держалась за его голос, словно за этот, спасительный плот. А когда он протянул руку, чтобы погладить по волосам, я вцепилась в неё руками и даже, кажется, зубами, успевшими к тому времени изрядно отрасти. Барс без звука стерпел все, ни на минуту не переставая со мной говорить, не меняя мягкого, чуть урчащего тона, который завораживал. Кажется, я кричала, хрипела, плакала и скулила. Иногда, сквозь пелену боли до меня начинали доходить его слова.

– Молодец, котёнок! Ты умница. Скоро всё закончится. Боль уйдёт. И будет все хорошо. Уже немного осталось. Совсем чуть-чуть.

Кажется, что-то подобное мне говорил Лёшик. С тех пор прошла уже вечность! Однако, этим словам я верила. Вот, ему, этому странному незнакомцу, я верила. И, таки, да, все закончилось. Боль начала стихать, ослабевать, разжимая свои тиски. Жар, плавивший тело, тоже ушёл. И, наконец, убедившись, что боли больше нет, я рискнула пошевелиться и открыть глаза. Упс! Смущённо разжала зубы, осознав, прокусила руку барса почти… да, какое там почти! До самых костей! Едва вовсе не откусила! Виновато кошусь на барса, но тот только снисходительно улыбнулся и погладил по голове.

– Ну, что? Пришла в себя? Так, теперь надо поесть. Пошли грабить кухню.

Поесть это хорошо! Это просто замечательно! Но, как только я попыталась, встать, тут же грохнулась обратно, на ковёр. Руки-ноги почему-то отказывались слушаться. Странно! Чего это они? Я посмотрела на свои ладони и зависла. Вместо рук были лапы! Широкие, белые, с черными пятнышками и приличными, острыми когтями! Лада-пресветлая! Оборачиваюсь. Ну, точно, и ноги тоже! И вся я! Вот, почему не получилось ходить. Я теперь зверь! А хвост тоже есть? Извернулась, пытаясь рассмотреть себя, но получалось плохо, и я, в итоге, снова рухнула на ковёр. Ой-ё-о! А с ковром-то что?! Откуда это такие дыры? Словно его порезали, причём старались долго и усердно! Но, я же точно помню, что он был целый! А теперь одни тряпочки. Неужели я? Осторожно примеряю свою лапу к дырам. Ну, точно. Это я. Разодрала, видно, когда… нет, не хочу вспоминать. Было и прошло. И слава богам! Рядом раздался тихий смех.

– Да, да, это ты, малышка! – весело сказал Рик. – Не бойся, Стас тебе и слова не скажет. Так, давай помогу разобраться. Поднимайся. Помним, что у нас четыре лапы, а не две ноги. И вперёд. Иди так, словно ползёшь на четвереньках.

Я попыталась. Сначала даже получилось. Но потом я запуталась в конечностях и, под смех Рика, снова рухнула на изодранный ковёр. Ага, тебе хорошо! Ты вон какой! Небось, чистокровный! Все с детства знаешь и умеешь! А я… ох, и сказала бы я! Но из горла вырвался только странный звук, похожий не то на придушенный мяв, не то на сиплый скулёж. Впрочем, кажется, Рик меня понял и так. Перестав смеяться, он сел рядом и заглянул в глаза.

– Прости малышка! Прости, я не подумал, что ты обидишься. Просто, глядя на тебя, я самого себя вспомнил. Ведь, и у меня был когда-то первый оборот. Тоже за хвостом гонялся. И заносило на поворотах. А однажды я влез головой в горшок с молоком! И бегал с ним на голове минут десять, пока не наткнулся на старшего брата, который разбил горшок. Ох, и задал он мне трёпку! Да, и от матушки потом досталось на орехи. И за горшок, и за молоко. И за то, что влез на кухню без спроса.

Правда, что ли? Я недоверчиво смотрю на барса, пытаясь представить его маленьким. Представлялось, почему-то плохо. Ну, разве может, вот, он быть неуклюжим? А Рик легко и невероятно быстро, одним движением поднялся на ноги и принялся раздеваться. Моя голова плюхнулась на ковёр. Упс! Когда это я успела к нему на колени взобраться? Увидев Рика совсем без одежды, я тут же зажмурилась и даже морду в лапы спрятала. Но уже в следующую секунду услышала над ухом тихое, но настойчивое урчание и в ухо ткнулся холодный, влажный нос. Приоткрыв один глаз я увидела… барса! Ну, да, настоящий, такой, здоровенный зверь, каких я до сих пор только в зоопарке видела, да по Сети, стоял рядом со мной и увлечённо обнюхивал. А потом насмешливо фыркнул и подтолкнул носом.

Ну, и долго ты будешь валяться?

Я не услышала слов ни мысленно, ни как-то ещё. Просто ворчание и жесты барса сами собой сложились в смысл. Я их просто почувствовала. Всем существом. Самой глубинной сутью, которая сама сложила жесты и звуки в привычные слова. Теперь я уставилась на него уже во все глаза. А барс снова требовательно подтолкнул.

Вставай!

Я поднялась на все четыре лапы и нерешительно потопталась на месте. Барс тихо рыкнул и медленно шагнул вперёд.

Повторяй!

Я попыталась шагнуть так, как это сделал он. И, неожиданно, у меня получилось. Неуклюже, коряво, но я, хотя бы, не упала. А потом шагнула ещё, уже уверенней, осознав, наконец, как нужно правильно.

Молодец!

Одобрительно рыкнул барс. Я шагнула ещё, и от радости из горла вырвалось победное "мрявк!", отчего барс рухнул на ковёр, уткнулся в лапы и затрясся от хохота.

Ах, так, да? Большой и сильный, значит? – сердито заворчала я и прыгнула, норовя вцепиться в длинный, пушистый хвост. Но хвост исчез, как и сам барс, который, все ещё хихикая, лениво отпрыгнул в сторону, ускользнув из моих лап в самый последний момент. А его пушистик щёлкнул меня по носу, дразня и подначивая. На смену злости тут же пришёл азарт и желание непременно поймать ускользающую конечность. Следующие несколько минут я самозабвенно гонялась за хвостом Рика, и не заметила, как мы оказались на кухне.

Здесь пахло мясом, щами и укропом. От этих запахов закружилась голова и голод, тот самый, дикий, вновь напомнил о себе. Пришлось прервать игру. Барс меня прекрасно понял и направился к холодильнику, где у Стаса всегда было свежее мясо. Однако, открывать его барс не стал. Только обнюхал, поморщился и фыркнул. Потом прошёл в дальний угол и так же обнюхал вход в подпол.

Как так?! У Стаса раньше всегда было в запасе мясо! А тут пусто.

Ой, это из-за меня, – смущённо пищу я, надеясь на то, что если я его понимаю, то и у него, наверняка есть такая же "переводилка". – Стас сегодня собирался охотиться, потому что вчера я все его запасы доела.

Переводилка по всей видимости, сработала. Во всяком случае Рик вздохнул и отошёл от подвала, о чём-то задумавшись. А потом коротко рыкнул.

Иди во двор. Я сейчас буду.

С передвижением я уже освоилась, пока гонялась за его хвостом. Больше проблем не было, и тело не подводило, раз и навсегда запомнив правильные движения. Кивнув барсу, я умчалась во двор, радуясь неизвестно чему. Весь мир был такой яркий, заманчивый и прекрасный, что казалось, в нем нет места ничему плохому. Пока Рик менял ипостась и одевался, я носилась по лужайке, кустам и площадкам, гоняясь за бабочками и стрекозами. Рик вышел, уже одетый в джинсы и футболку. В руках какой-то аппарат, напоминавший странный телефон, который он тут же спрятал в сумку. А потом направился в гараж и оттуда тихо вырулил огромный, чёрный автобот.

При виде машины, я резко затормозила и попятилась. Нет! Только не это! Страх, который, как мне казалось, я преодолела, с новой силой сдавил, не давая даже связно мыслить. Повернувшись, я припустила во все лопатки обратно к дому и нырнула под крыльцо.

– Яра! – позвал Рик. – Ярослава!

Молчу, боюсь даже дышать. Впрочем, это не помогло. Он все равно нашёл. Присел на корточки, заглянул под крыльцо.

– Вылезай. Поедем охотиться.

При слове "поедем", меня снова скрутило от ужаса. Отчаянно замотав мордой, я попятилась назад. И закономерно врезалась попой во что-то, оказавшееся шваброй, которая рухнула сверху и пребольно ударила по голове, выдавив из меня возмущённый писк.

– Вот, за что мне все это?! – вздохнул барс, обращаясь к небесам. А потом посмотрел на меня. – Так, малыш, спокойно. Дыши. А теперь объясни мне, бестолковому, чего ты так боишься?

Присев рядом, он осторожно коснулся ушей, загривка, ловко вытащил из-под швабры, потом взял в ладони мою мордочку и заглянул в глаза. От тепла его рук я оттаяла и смогла, наконец, связно мыслить и издавать звуки.

Я машин боюсь! Очень-очень. Авария была и… меня сбили…

– Авария? – нахмурился Рик. – Час от часу не легче! И что делать? До леса пешком мы не дойдём. Да, и нельзя по городу в шкуре. А если ты не получишь мясо в ближайшие несколько часов, то умрёшь. Медленно и мучительно. Но, что ещё вероятнее, когда голод затмит твой разум, ты пойдёшь охотиться по соседним дворам. Пострадают люди.

И что делать? – тихо спрашиваю я, уткнувшись носом в его шею. – Я не хочу никого убивать!

– Хороший вопрос, – вздохнул Рик. – Единственный вариант это пересилить свой страх. Знаешь, я когда-то очень сильно боялся темноты.

Ты? Боялся?

Я недоверчиво смотрю не него. Разве может такой… мужчина чего-то бояться?

– Да, представь себе, боялся, – совершенно серьёзно говорит Рик. – Все чего-то боятся. У каждого есть свой, личный потаённый страх, который может убить. У меня тоже. Так вот, когда моя сестра упала в подпол, мне пришлось туда лезть и её доставать. Светильник она разбила, а никого из старших дома не было. Было очень страшно лезть туда. Но за сестру было ещё страшнее.

Ты её вытащил? – спрашиваю я.

– Да, вытащил. Оказалось, что она подвернула ногу. Да, ещё сломала лестницу, когда падала. Мне пришлось привязать её к себе, потом перекинуться и карабкаться по отвесной стене, – он немного помолчал, а потом снова заглянул в глаза. – Ты тоже можешь победить свой страх. Должна победить, малыш. Без охоты ты погибнешь. А я хочу, чтобы ты выросла, стала сильной, чтобы… пару свою нашла. И вышла замуж. И родила детишек. Симпатичных, маленьких котят. И чтобы мальчики были похожи на ме… м-м… на папу. А девочки непременно на тебя!

Воображение у меня всегда было отличным, так что большой дом с палисадником я, кажется, увидела воочию. Просторный, светлый, с крыльцом, разрисованным ромашками. И мужа. И четверых детишек. Три мальчика – копии Рика, и девочка с зелёными, озорными глазами.

– Но, чтобы все это было, котёнок, ты должна сейчас переступить через свой страх и сесть в машину! – припечатал Рик, вдребезги разбив мечту. – Ты справишься, малыш! Ты сильная. Смелая. Ты сможешь. И все будет хорошо! Ты мне веришь?

Я? Ему? Оборотню, которого вижу в первый раз в жизни? А, вот, почему-то верю. Именно ему верю.