Мальтийский рыцарь

– Хуже, сударь, – булочник поспешно стащил с головы колпак и поклонился. – Эти женщины – ярые кальвинистки и заслуживают суда Огненной палаты.

Камилла огляделась по сторонам: большинство участников проповеди увели в тюрьму, а остальные сбежали, только она сама замешкалась из-за Марион. Булочник же, с одежды которого ручьями стекала вода, теперь маячил посредине узкой улицы вместе с подмастерьями. А с другой стороны путь преграждали лошади дворян, появившихся неизвестно откуда.

– Ну, кто чего заслуживает, известно только Богу, – между тем философски изрёк шатен. – Поэтому, голубчик, советую отпустить этих женщин с миром.

– Вы согласны со мной, кузен? – добавил он, повернувшись к своему спутнику.

– Что касается старухи, то пусть проваливает, – кивнул тот. – А вот другая явно моложе. Любопытно взглянуть на её лицо!

После этих слов рыжеволосый неожиданно вытащил шпагу и её кончиком поддел чепчик Камиллы, который при выходе из дома она натянула до самых бровей, чтобы не быть узнанной. Светлые волосы девушки тотчас же рассыпались по плечам и обидчик Камиллы восторженно присвистнул:

– Я знаю неподалёку одно местечко, где мы славно развлечёмся с ней!

В свой черёд, бросив взгляд на девушку, шатен нахмурился:

– Оставьте её в покое, кузен! Нам нужно ехать в Турнель!

– Если хотите, езжайте сами, кузен. А я задержусь на час-другой…

В этот момент Марион попыталась было загородить собой Камиллу, однако рыжеволосый тотчас приставил острие шпаги к её груди:

– Тебе же было сказано: проваливай, ведьма! Иначе я намотаю твои кальвинистские кишки прямо на свой клинок!

Сердце Камиллы сжалось в нехорошем предчувствии: наглый дворянчик, по-видимому, принял её за девицу лёгкого поведения. Однако, назвав ему своё имя, она опозорит не только себя, но и свою семью. Недолго думая, девушка вложила два пальца в рот, как учил её Роже, и залихватски свистнула. Лошадь её обидчика тотчас взвилась на дыбы и сбросила своего седока на землю. Схватив за руку свою няньку, Камилла ринулась в образовавшийся проход. Выбежав на набережную, она не выдержала и оглянулась: шатен спрыгнул с коня и склонился над своим спутником, который, судя по доносившимся ей вслед проклятиям, был ещё жив. К счастью, возле моста беглянок ждал с лошадью младший конюх банкира де Нери.

Оказавшись на правом берегу Сены, они свернули на улицу Розье и вскоре увидели позолоченный флюгер на башенке дома Нери. Этот особняк, который в квартале Маре называли: «Дом Льва» из-за выбитого над галереей грифона, достался банкиру от отца, флорентийца, переехавшего во Францию. Все три брата Нери родились в Париже. Но если старшие, Франческо и Бернардо, получив свою долю наследства, вернулись на родину предков, то младший, Анджело, продолжил отцовское дело. Кроме конторы в Париже, отцу Камиллы принадлежали банки в Брюгге и Монпелье. Ещё он занимался морской торговлей и перевозками, обменом денег, ростовщичеством и кредитованием знатных вельмож, продавал сукно, шёлк и драгоценные камни, а также поставлял королевскому двору и армии оружие, амуницию и лошадей. Наряду с парижским особняком он владел ещё загородным домом в Берси, виноградниками и конюшнями, имел долю в производстве сукна и эксплуатации гипсовых рудников в окрестностях Парижа. И, таким образом, составил себе значительное состояние.

Жилище банкира включало в себя старое здание из розового туфа и новую белую пристройку с башней, внутри которой находились внутренняя лестница и оружейная комната на самом верху. Под старой постройкой с улицы была галерея, где торговали сукном и другими тканями. С другой стороны галереи располагалась лавка и столовая, а внизу в полуподвальных помещениях – кухня, комната для мытья и погреба с припасами. Винтовая лестница между залом и лавкой вела в комнаты хозяина и выше, где жил его единственный сын. А на чердаке спали приказчики и слуги. Во внутреннем же дворе был разбит сад. Что же касается нового двухэтажного здания, то там находились женские комнаты, а под ними – часовня, библиотека, приёмная и комната для занятий с учителями. Ворота центральной башни вели в хозяйственный двор, где можно было видеть различные чуланы для дров и инструментов, сараи с сеном и зерном, стойла для вьючных животных и т.д. Комнаты в доме украшали картины, скульптуры, ковры, дорогая мебель, музыкальные инструменты, красивая посуда и прочие ценные предметы, привезённые из других стран. Домочадцев банкира обслуживал многочисленный штат слуг, живших здесь целыми семьями. Среди мужской прислуги особыми привилегиями пользовались дворецкий, камердинер банкира и дядька (слуга его сына), а среди женской – главная горничная хозяйки и нянька. Последний список до недавнего времени возглавляла покойная компаньонка жены банкира. Однако теперь её место негласно заняла Шарлотта.

Дрожащими руками Марион отперла заднюю дверь в стене, окружавшей хозяйственный двор. К счастью, рано утром банкир де Нери уехал с молодыми людьми на охоту, а его супруга отправилась в гости к соседке. Слуг тоже не было видно. Сбросив с себя накидку, девушка отдала её няньке и направилась к новому зданию.

Теперь оставалось только незаметно пробраться к себе на второй этаж. Но тут в коридор из покоев Изабель вышла Шарлотта. Некоторое мгновение девушки молча смотрели друг другу в глаза, а потом Камилла, приложив палец к губам, проскользнула в свою спальню, которую делила с сестрой. Там стояла широкая кровать, снабжённая ореховыми колонками, пологом и богато украшенным резьбой изголовьем.

Лоренца любила понежиться в постели и вообще, была немного ленива, если только дело не касалось рукоделия. Тут она была большая мастерица: банкир де Нери с удовольствием носил рубашки, сшитые руками старшей дочери, а Изабель с гордостью демонстрировала гостям её вышивки. Вот и сейчас, едва встав с кровати, Лоренца уселась за пяльцы. Она была выше и полнее Камиллы, черноволосая, с румяным лицом и карими глазами. За что получила домашнее прозвище «Булочка». «Я убеждена, что Лоренца станет прекрасной женой и матерью. Ведь её крестила моя покойная матушка, баронесса де Монбар», – говорила о старшей дочери Изабель. А вот Камилла носила имя бабушки по отцу, ломбардки, родившейся в семье крестьянина. «Когда наша младшая дочь ещё лежала в колыбели, она была такой милой и спокойной, – однажды со вздохом заметила Изабель мужу. – Но иногда мне кажется, что её украли эльфы, а взамен подкинули эту взбалмошную и дерзкую девчонку. Вот увидишь, она распугает всех женихов!» На что Анджело с улыбкой ответил: «На каждый товар найдётся свой купец, дорогая».

– Ты где была, Эльф? – зевнув, спросила Лоренца. – Я проснулась – а тебя нет!

– Гуляла по саду, Булочка.

Воспользовавшись тем, что сестра снова уткнулась в своё рукоделие, Камилла взяла со стола её ручное зеркальце. Она не могла понять, почему мать называла её эльфом. Может, из-за узкого твёрдого подбородка и большого рта? Зато носик и ушки ей достались аккуратные! К тому же, она была пепельной блондинкой с бирюзовыми глазами, хотя её волосы едва доходили до талии. Год назад Камилла решила отрезать их подобно Жанне д’Арк. Напрасно Марион со слезами на глазах умоляла её не делать этого. Камилла была непреклонна. В результате разразился грандиозный скандал: Изабель в гневе залепила дочери оплеуху. Няньку же от немедленного увольнения спасло то обстоятельство, что Камилла в последнюю минуту успела забрать у неё ножницы.

Вздохнув про себя, девушка внезапно услышала смех Лоренцы:

– Что с тобой, Эльф? Уж не влюбилась ли ты?

– Вовсе нет! С чего это ты так решила, Булочка? – Камилла сердито посмотрела на сестру.

– С того, что ты редко берёшь в руки зеркало!

– А ты вообще расстаёшься с ним только на ночь!

– Кому ты подаришь свою вышивку? – добавила уже более миролюбивым тоном Камилла. – Отцу?

– Нет, – мочки ушей Лоренцы слегка порозовели.

– Тогда матушке? Может, Кавалеру?

– Нет, нашему кузену.

Камилла с удивлением посмотрела на смутившуюся сестру: неужели ту угораздило влюбиться в Оттавио? Однако расспрашивать Лоренцу в присутствии служанки, застилавшей постель, не имело смысла.

В этот момент вошла Шарлотта и девушки сели за стол, чтобы успеть до прихода учителя сочинить нравоучительный текст на латыни. Если Камилла быстро справилась с заданием, то Лоренца всё ещё продолжала пыхтеть над спряжением латинских глаголов. От нечего делать, младшая дочь банкира поинтересовалась у Шарлотты:

– Что Вы читаете, мадемуазель д’Эворт?

– «Книгу города дам» Кристины Пизанской.

Теперь Камилла уже понимала, что могло привлечь её брата в этой девушке. Шарлотта прочитала все книги, которые только были в библиотеке графини де Оре, и теперь принялась за библиотеку банкира де Нери. С ней было о чём поговорить. Хотя сейчас Камилле было не до бесед. Ещё во дворе она успела шепнуть Марион, чтобы та послала кого-нибудь на улицу Сен-Жак. И с нетерпением ждала результата. Тем не менее, когда урок закончился, вместо няньки явилась другая служанка и сообщила, что хозяин – в библиотеке и желает видеть младшую дочь. Камилла очень любила беседовать с отцом. Но теперь ей вдруг показалось, что Анджело пригласил её неспроста. Неужели он узнал об её утреннем приключении с Марион?

Банкир сидел возле шкафа с книгами и что-то читал. Однако при виде дочери он сразу отложил книгу. Камилла украдкой бросила взгляд на отца. Если до отъезда в Италию Анджело брился, то теперь его подбородок охватывала русая бородка, контрастирующая с белокурыми волосами. Одна рука банкира, на указательном пальце которой красовался массивный перстень-печатка, спокойно лежала на подлокотнике стула, а другой он машинально поглаживал свою бороду. В то же время его круглые голубые глаза задумчиво изучали Камиллу. Не в силах вынести его молчания, девушка перевела взгляд на ряд золотых пуговиц, украшавших фиолетовый отцовский кафтан. Как только она насчитала шесть штук, Анджело, наконец, разомкнул уста:

– Твоя мать мне сказала, что после моего отъезда ты подрезала свои волосы…

Девушка машинально поправила выбившуюся из сетки прядь волос, в то время как банкир продолжил:

– По её словам, ты сделала это потому, что хочешь стать монахиней в аббатстве Монмартр. Однако прошу тебя, дочь моя, хорошенько подумай. У бенедиктинок очень строгий устав: их никуда не выпускают из монастыря и лишь изредка после долгих переговоров разрешают увидеться только с матерью или сестрой. Насколько мне известно, две или три монахини уже сошли с ума…

– Неужели ты хочешь огорчить свою мать и разбить моё сердце? – после паузы добавил банкир.

– Нет, отец! – Камилла, наконец, подняла глаза. – Я так виновата перед матушкой и Вами! Умоляю Вас, простите меня!

– Но за что ты просишь прощение?

– За то, что солгала матушке и расстроила Вас, отец.

Судя по его лицу, Анджело не слишком удивился, потому что хорошо знал младшую дочь.

– Так почему же тогда ты сделала это?

– Потому что именно так поступила Орлеанская девственница! Перед тем, как отправиться воевать с англичанами, она отрезала волосы и переоделась в мужскую одежду.

На мгновение Камилле показалось, что её отец сейчас рассмеётся. Тем не менее, банкир сумел сдержаться.

– После битвы под Сен-Кантеном испанцы едва не захватили Париж, но королю всё же удалось организовать защиту города и прогнать врага. С кем же ты собиралась воевать?

– Я хотела добраться до Италии, чтобы принять участие в Сиенской войне вместе с Вами, отец.

– Хорошо, я прощаю тебя, дочь моя, но ты должна мне пообещать, что больше не будешь пытаться сбежать из дома.