Придуманное созвездие

– Туве, ты же не монах, не отшельник, не страж древних сокровищ, не пристало тебе говорить загадками.

– Иди, малыш, послушай их, тоже посмеешься.

– Ладно, – я поблагодарила Моржа за выпивку и, пробравшись сквозь плотное кольцо наемников, оказалась у стола, за которым сидел худой темноволосый парень в круглых очках. Он смотрел на хохочущих воинов и нервно мял в руках салфетку.

– Да что тут такого? – он возмутился, его голос дрожал. – Надо всего лишь украсть корону Короля Мертвецов.

– Вы его только послушайте, – развел руки волосатый варвар в шубе. – Всего-то! Эй, Дэро, как думаешь, справишься?

– Я Король Воров, – из-под широкополой шляпы сверкнули глаза вора – он крутил в руке кинжал, положив ноги на стол. – А не король дураков. Лучше скажи, Жук, чего это ты стрелки переводишь, наш гость к тебе первому обратился.

Все наемники дружно согласились.

– Меня за годы военной службы много раз по голове били, – варвар провел рукой по голове и поморщился. – Помню, ударили меня с такой силой, что я потом неделю ложку мимо рта проносил, чуть с голоду не помер, только вот трезво мыслить я не перестал.

– Мне говорили, что здесь собираются лучшие наемники! – парень начал терять последнюю надежду.

– Лучшие, – гордо произнес эльф. – Просто нас смущает тот факт, что ты просишь проникнуть в логово к фанатикам, поклоняющимся смерти.

– Вообще-то они поклоняются Королю Мертвецов и его Вестникам[7 - После смерти к покойникам приходят Вестники – боги загробного мира. Не само Время, любящее высокопарные речи и песочные часы, Судящий – слепой бог, заполняющий анкеты и тесты по распределению душ, и Харони – девушка, умеющая превращаться в черную волчицу, уносящая души либо в голову отца, либо в лабиринт матери.]. – пояснил парень.

– Одна хрень, – буркнул тролль. – Все равно пробраться в замок, вырезанный в скале, невозможно – вход слишком хорошо охраняют, а внутри, как я слышал, просто тьма последователей культа, и все это мертвые, ожившие трупы на службе у костяной длани короля, а из могил их поднимает архинекромант Кха'Вара.

– Это, могу сказать с полной уверенностью, чушь! – парень увидел недоверие в глазах наемников. – Мне удалось подкупить одного из послушников, и он рассказал мне, что людей в замке не так уж и много. Все они живые, из плоти и крови.

– Ну тогда, парень, записывай меня! – гном поставил кубок на стол и вытер рукавом рот.

– Не смеши меня, Бормак, – ткнул его в бок сосед гном. – Ты красться не умел и не умеешь, ты же кряхтишь при каждом шаге, а иногда гремишь как бочка, катящаяся по полу.

– А представь, что они тебя схватят, – продолжил варвар, вытирая нос о шарф. – Они сдерут с тебя живьем кожу, посадят на стул и высыпят на тебя мешок плотоядных насекомых, которые будут обгладывать твое тело день за днем.

– Ну, тогда, парень, вычеркивай меня! – гном поставил кубок на стол и вытер рукавом рот.

Я задумалась и стала копаться в своей памяти, припоминая рассказы отца о культах Бывшей Империи Алого Древа. Последователи Короля Мертвецов начали свой поход тысячи лет назад, когда люди назвали Короля Мертвецов смертью и признали его как истинного бога потустороннего мира. Монахи истребляли сотни людей, а за ними еще сотни, и еще сотни, и так далее, пока их тела, их кости не стали фундаментом мрачного замка на горе, прозванной людьми Серебряной Косой. Поэтому ничего удивительного, что наемники, даже такие свирепые, начали скулить, как только услышали о Короле Мертвецов.

Меня, признаюсь честно, перспектива быть заживо съеденной насекомыми страшила. Любви к насекомым я никогда не чувствовала, скажу даже больше – я терпеть их не могу, но потерять лицо перед собратьями и упустить шанс подзаработать я не могла. Я поставила ногу на стул и, приняв позу, называемой мной «я справлюсь со всем этим с закрытыми глазами» или «когда я одержу победу, вы обязательно склонитесь передо мной» задала вопрос, повергший всех в шок, хотя вопрос мой был очень простым.

– Сколько?

Все ахнули.

Глаза парня засветились, он стянул крошечный кошелек с пояса и, открыв его, вытащил двумя пальцами камень.

– Мать моя гномиха с густой бородой! – закричал гном. – Это же черная слеза!

Черная слеза – маленький драгоценный камень черного цвета с легким фиолетовым отливом, обычно в виде капли со сколотыми краями – является самой ценной валютой в этом мире, за один такой камешек вы можешь выручить пять тысяч золотых, а то и больше. Откуда пришли эти камни доподлинно никто не знает – кто-то говорит, что их создали чародеи, чародеи в свою очередь просили прекратить сваливать на их плечи ответственность за необъяснимые вещи, творящиеся в мире, другие утверждают, что камни спустились с небес, пробив земную твердь. Так или иначе, гномы-горняки обнаружили их, копая очередной тоннель, а затем король Алесандр Захватчик (а еще тиран, деспот и вообще весьма противоречивая личность), объявил их новой валютой. В годовщину объединения королевств под флагами Алого Древа король Алесандр издал указ, который звучал примерно так: «Пусть от сего дня и до конца времен за все ужасные поступки, за все деяния, ведомые черствым сердцем и гнилой душой, люди будут расплачиваться черными слезами». А на следующий день, в возрасте девяноста девяти лет, король сиганул с балкона своего замка, будучи уверенным, что достиг возраста и власти, способных подчинить даже законы физики. Люди часто ошибаются в жизни, некоторым хватает и одного раза.

Все ёхнули.

– Один камень за одну корону.

– Брось ты это, Ворона, на крыльях через стены замка не перелететь, – подтягивая меховые штаны, ко мне подошел Жук, варвар их южных земель, любящий давать всем советы.

– Брось говорить людям, что им делать, Жук. Если трусишь и поджимаешь хвост – то будь любезен уйти с моего пути, – я смотрела ему в глаза, бросая вызов.

– Ладно, – он отвел глаза, понимая, что в схватке один на один я одержу над ним вверх и легко рассеку его надвое. – Не будем ссориться, но если украдешь корону и вернешься – я угощу тебя самым дорогим пойлом в таверне Туве.

Все ёхнули.

Мы, наемники, все делаем вместе – сражаемся, празднуем победу, огорчаемся поражению и охаем, ахаем и ёхаем мы, кстати, тоже вместе.

– Эй, Туве, найдется у тебя что-нибудь для бесстрашной Вороны?

– Хмм, – Морж призадумался, нахмурив свои густые брови, а затем, пожав могучими плечами, изрек. – Ром «Пиратский щеголь»: от одного только запаха с ног сшибает, тысяча золотых за бутылку.

– Тысяча? – растерялся варвар. – А подешевле?

– «Волшебная пыль»: от одной рюмки тебе будет казаться, что ты борода волшебника, развевающаяся на ветру, пять сотен за бутылку.

– Нет, подешевле.

– Ой, завали, Жук, – я подошла к пареньку, держащему камень. – Когда я украду корону и вернусь, за выпивку платить буду я.

– Да! – крикнула толпа наемников.

– Мы будем пить с утра и до ночи, – я схватила парня за шиворот.

– Да!

– А потом придут ваши мамочки и уведут вас домой, – толкнув парня вперед, я вышла из таверны и, к моему счастью, дождь сделал небольшой перерыв в своей работе.

– Да! – народ был слишком возбужден и счастлив для того, чтобы расслышать последнюю фразу. Лишь двое эльфов-следопытов задумались, с чем это они только что согласились.

Зайдя за угол таверны, я взяла камень в руки и внимательно осмотрела его. Парень все еще нервничал, он переступал с ноги на ногу и с нескрываемой надеждой смотрел на меня так, будто я пообещала ему поймать дюжину лесных нимф.

– Занятная вещица, – я прищурила глаза. – Не похож ты на человека с достатком. Кому нужна эта корона? Кто платит?

– Один очень влиятельный и богатый человек, он коллекционирует подобные артефакты.

– Ты не назвал его имени – я так понимаю, бесполезно пытаться это из тебя выудить.

– Он просил не называть его имя по причине…

– Я знаю, я знаю, по той причине, что некоторые экспонаты его коллекции, а может и все – краденые, а он, как я догадываюсь, человек очень хороший и законопослушный, моет руки перед едой и не изменяет своей жене.

Парень ничего не ответил, а лишь кивнул. Я убрала камень в карман на поясе.

– Это только половина, ты же это понимаешь?