Наконец машина свернула с основной дороги и подъехала к дому гончара. Гончар поблагодарил, закрыл дверцу и скрылся во тьме. «Видимо, гостеприимность не особо популярна в этих местах», – подумал Алекс, когда водитель разворачивал машину, чтобы продолжить свой прежний маршрут.
***
На обратном пути Алекс всё-таки решил на пару со своим водителем проведать недавнего попутчика – ему показалось, что по такой погоде можно легко подхватить какую-нибудь гадость, навроде пневмонии. Джо они не застали, зато познакомились с миссис Милторп, очаровательной деревенской женщиной на пятом десятке, чем-то сильно расстроенной. Из разговора выяснилось, что гончар Джо так и не появился в своём доме ни в ту ночь, когда его подвезла машина, ни в последующие дни и ночи. Алекс поинтересовался, не мог ли Джо пойти к своим родственникам или друзьям в деревне, но его супруга категорически отказалась признать, что таковые у пропавшего Джо могли быть в принципе, настолько уединённую жизнь вели Джо и его жена.
Алекс поинтересовался у хозяйки, искали ли Джо по всему дому – может, в мастерской могут быть обнаружены его следы? Миссис Милторп вытерла набежавшую слезу и сказала:
– Да, у него есть мастерская, она в пристройке, я могу вам её показать. Но он не появлялся и там в последние дни, иначе бы я узнала об этом.
Они прошли к пристройке, и хозяйка, любезно пропустив гостей вперёд, сама застыла на пороге от открывшейся её взору картины. В мастерской никого не было, но в углу, где обычно сохла изготовленная посуда, вошедшие обнаружили несколько разбитых горшков. Хозяйка крестилась и настойчиво повторяла: «Что же это такое? Всё было цело, сюда же никто, кроме Джо, никогда не заходил». Алекс порылся в глиняных осколках и разочарованно хмыкнул, покидая мастерскую. Уже садясь в автомобиль, Алекс попросил хозяйку сообщить ему на лондонский адрес любую новую информацию, касающуюся пропавшего Джо, и вложил ей в ладонь монету, при виде которой миссис Милторп открыла рот и снова разрыдалась, что не помешало ей сквозь слёзы горячо поблагодарить Алекса за проявленное участие.
– Что вы думаете об этом, дружище? – поинтересовался Алекс у водителя по дороге.
– По поводу вашей находки? – водитель повернул голову, и мы, конечно же, узнали инспектора Найджела Сомса, на машине которого друзья путешествовали до родных мест инспектора в Ромсли и обратно в Лондон.
***
В Лондоне Алекса отвлекли дела, и он на некоторое время позабыл о пропавшем гончаре и о его плаксивой жене. Инспектор Сомс послал кучу запросов во все близлежащие к деревне гончара полицейские участки, а потом ему пришлось расширить круг поисков, но без особого успеха. Ни один из задержанных бродяг и содержащихся в больницах крестьян не был похож на Джо даже приблизительно.
Тем более неожиданным было известие о том, что один полицейский, случайно оказавшись на деревенской ярмарке в окрестностях торгового Уитчерча, заинтересовался керамическими изделиями, выставленными на продажу местным торговцем. Он уже сторговался о цене за пару тарелок, как вдруг другой покупатель остановил его репликой: «Вы бы видели то, что делает Джо Милторп, небось, не стали бы обращать внимание на такие поделки». Полицейский сразу заинтересовался персоной «мастера» Джо, потому что у них в участке среди разыскиваемых как раз был какой-то Джо Милторп, и под угрозой поездки в участок вытянул из «болтуна» всю информацию о Джо, которой тот располагал.
Оказалось, Джо торговал на этой ярмарке несколько месяцев назад, и тогда же его заметил покупатель, восхитившийся его работами. По словам покупателя, на керамику Джо обращали внимание даже заезжие джентльмены, один из которых приезжал к Джо несколько раз, и они шептались о чём-то в глубине лавки. Джентльмен был, кажется, не из этих мест, может быть, даже иностранец, потому что говорил с акцентом и его голову украшала светлая фетровая шляпа с маленьким пером.
Подъехавший инспектор Сомс обошёл все гостиницы в округе и в одной из них признались, что у них и в самом деле останавливался похожий на джентльмена гость примерно в то самое время, когда Джо торговал посудой на ярмарке. Да, это действительно иностранец – кажется, голландец не то из Маастрихта, не то из Утрехта. Вот, пожалуйста, он зарегистрировался под именем «Боммель», да, «господин В. Боммель», или «Ван Боммель», кажется, так и есть. Помнится, он рассчитывался наличными. Только вот он после того, как в один прекрасный день покинул гостиницу, больше в ней не объявлялся и не подавал никакой весточки о себе. Сомс с помощником сняли показания со всех служащих гостиницы и отправились каждый по своим делам.
***
По возвращении в Лондон инспектор тут же навёл справки, не пропадал ли на территории королевства ещё и «летучий» голландец, а пока его подчинённые рылись в архивах, отправился к Алексу, уже ожидающему друга, чтобы выпить по рюмочке и за обедом потренировать свои мозги.
Даже в отсутствие достоверной информации друзья никогда не пасовали перед трудностями, и через пару дней в лондонских газетах появилось объявление следующего содержания: «Разыскивается мистер В. Боммель, владелец светло-коричневого саквояжа, оставивший свой багаж в гостинице ****, обращаться по телефону…».
Неделю не было никаких новостей ни о «голландце», ни о претендентах на его багаж, и эта ситуация подтолкнула друзей к тому, чтобы предпринять следующий шаг. Ещё через неделю не только в лондонских газетах, но и в пользовавшихся особой популярностью газетах других городов, появилось объявление, уточняющее предыдущее: «Разыскивается мистер В. Боммель, владелец светло-коричневого саквояжа, оставивший свой багаж в гостинице ****. Также после него осталась корреспонденция (письма для господина Дж. М. и др.) и несколько старинных монет (фото прилагается), обращаться по телефону…».
Дня через три по указанному в объявлении номеру позвонили, и друзья почувствовали воодушевление.
***
Перед фасадом гостиницы остановилось такси, и из него вышел солидный человек в кашемировом пальто, с тростью в руках и щедро расплатился с шофёром.
Метрдотель – добродушный усатый толстяк – поприветствовал вошедшего и улыбнулся ему заученной улыбкой. Человек с тростью представился Джозефом Сойером, достал из кармана газету и, указав на объявление в ней, осторожно поинтересовался вещами «господина Боммеля».
– О, вы немного опоздали, сэр! – возбудился метрдотель. – Дело в том, что господин Ван Боммель самолично их забрал, не далее, как сегодня утром.
Сойера чуть не хватил удар. Он внезапно побледнел, потом покраснел и наконец выдавил из себя, что безмерно рад этой новости, а также встрече с метрдотелем и что его послали бедные родственники господина Ван… и они наверняка будут счастливы, что вышеназванный господин находится в добром здравии.
Метрдотель предложил свою помощь, но после бурных отказов и извинений ограничился тем, что вызвал Сойеру такси и пожелал ему счастливого пути.
Сев в подъехавшее такси, Сойер погрузился в мрачные раздумья, и таксисту только с третьего раза удалось добиться от него информации о пункте назначения.
Такси выехало из города, прокатилось через ближайшую деревню, через мост и перелесок и остановилось у края небольшого поля с развалинами старинного замка вдалеке. Сойер попросил таксиста не уезжать, пока он сам тут немного прогуляется, подышит свежим воздухом. Таксист согласился и закурил в отдалении.
Сойер прошёл по дороге немного назад, спустился в овраг, потом выбрался с другой стороны, прошёл немного к лесу и наконец спустился к тому месту, которое, видимо, так долго искал.
Обнаружив на дне оврага небольшой холм, Сойер опустился на корточки и потрогал землю рукой, затем он начал тыкать в неё тростью, как будто хотел проткнуть насквозь. Ему удалось взрыхлить холм и кое-что обнаружить, после чего Сойер как будто успокоился, выпрямился и отряхнул руки и одежду. И в этот момент его окружили полицейские.
***
Сойер обернулся – рядом с такси появилась полицейская машина, из которой вышли Алекс Сторджес и недавний метрдотель. Они тоже подошли к Сойеру, кипящему от негодования:
– Я не понимаю, по какому праву вы меня задерживаете?! Кто вы такие?
– Позвольте представиться – меня зовут Найджел Сомс, инспектор полиции, – отчеканил метрдотель. – Неужели вы меня забыли? Я подвозил вас тогда к вашему дому, в прежней жизни…
– Зато мы вас прекрасно помним, – включился Алекс. – Благодаря вашим мозолистым рукам гончара, которые вы не скроете ни под какими белыми перчатками, Джо Милторп…
– А вы, друзья, поищите здесь вокруг, – обратился инспектор Сомс к полицейским. – Мне кажется, вы найдёте немало интересного.
***
На допросе Милторп долго сопротивлялся. Но когда ему предъявили миссис Милторп, уж она задала ему такую трёпку, что у него тут же пропала охота увиливать.
Тут подоспел и протокол осмотра места преступления.
Всё началось в тот день, когда к нему на ярмарке в Уитчерче подошёл иностранец. Он сказал Джо, что готов довериться ему, ибо видит в нём настоящего труженика с мозолистыми руками, честного торговца, от которого все покупатели в полном восторге. Они долго совещались в глубине лавки Джо, и «Боммель» (Джо почему-то показалось, что это не настоящая фамилия иностранца) рассказал ему свою историю.
Иностранец являлся потомком английского дворянина, которого в давние годы изгнали из Отечества и лишили наследства. Но и в этой отверженной ветви рода помнили легенду о семейных сокровищах, зарытых в английских землях, и передавали её из поколения в поколение. Пришло время, когда отец «Боммеля» передал её своему сыну. Сынок не сразу поверил в старинное предание, а только когда у него на бирже сгорели все семейные сбережения. На последние деньги он вырядился и отправился в Англию, чтобы найти хоть какие-нибудь подходы к своей английской родне. Но из этой затеи так ничего и не вышло – чопорная семейка даже не пустила его на порог.
Тогда он отправился искать сокровища по тем местам, на которые указал ему отец. Он проверил почти все тайники и ничего не обнаружил. Возможно, их вскрыли ещё задолго до его появления на свет. И только в последнем месте он нашёл искомое. Но ни выкопать, ни вывезти сокровище он в одиночку не смог бы. Его бы тут же обнаружили и всё отобрали.
Тогда-то он и повстречал гончара Джо. Он предложил гончару долю, если тот поможет извлечь из земли и сохранить семейные ценности. Джо согласился. Уж сколько лет он горбатился над своей посудой, а так и не разбогател. Джо раздобыл лопаты, тележку, одежду – всё это они спрятали в ближайшем лесочке. Копали по вечерам, когда их никто не мог заметить. Вывозили по частям и прятали в мастерской у Джо, в его горшках, предназначенных для продажи. Джо ждал с нетерпением того дня, когда можно будет заявить о своём богатстве. Но чем ближе дело шло к завершению, тем мрачнее становился Джо. Как он покажет, что разбогател? Как объяснит источники своего обогащения? У него же могут всё отобрать. Ведь по закону это не его собственность. Кроме того, если «Боммеля» задержат по той же причине, тот непременно выдаст Джо. И что, все труды и надежды пойдут прахом? Джо потерял сон и аппетит, он во всех своих бедах винил именно «Боммеля». Лучше бы Джо его не встретил…
Да ещё «Боммель» вздумал жадничать и обижать Джо – предлагать какие-то «проценты» вместо того, чтобы взять и разделить ценности пополам. Они поругались и Джо двинул «Боммелю» по макушке лопатой, зажатой в мозолистых руках гончара. «Боммель» затих. Джо понял, что он затих навсегда. Он закопал «Боммеля» в той же яме, где ещё недавно хранились сокровища, сложив туда же его одежду и инструменты. Лопату забросил далеко в лес.
Пока он так возился, наступил глубокий вечер. Джо пошёл домой пешком и уже в ночи попал под дождь. Поэтому он и согласился, когда ему попалась машина, готовая его подбросить до самого дома.
Но домой Джо не пошёл. Он пошёл в мастерскую, уложил сокровища в сумку, переоделся в заранее приготовленный костюм и уехал в Лондон, чтобы начать там новую жизнь. Жить в деревне со своей старой сварливой женой значило всё равно что пропасть.
В Лондоне он выправил свои старые документы (ведь Милторп – это была фамилия жены, которую он принял, а до того у него была другая фамилия – Сойер). Снял комнату, а потом квартиру. Обменивал старинные монеты в ювелирной лавке на современные деньги и так прожил некоторое время. Но ему всегда хотелось развернуться и пожить на широкую ногу, теперь такая возможность представилась. Он хотел открыть свою ювелирную лавку, где он мог бы торговать драгоценностями и подороже, купить дом, жениться на молоденькой.
Но в один прекрасный день ювелир в лавке показал ему заметку в газете, привлёкшую внимание ювелира тем, что в ней было приведено фото тех самых монет. Монет, которые Джо продал ювелиру. Ювелир сказал ему тогда: «Знаете, сэр, это, конечно, не моё дело, но я бы посоветовал вам узнать у этого господина из заметки, сколько ещё монет у него в наличии, а то как бы это не поломало наш с вами бизнес». И поднял палец предостерегающе.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: