Любовь меняет всё

– Кучка глупцов, – презрительно бросил лорд. – Если они достаточно умны, то скоро они распознают ее натуру и этот шлейф изрядно поредеет. И, между прочим, часть этих джентльменов не так давно увивалась вокруг вас.

– Пфф… какие пустяки. Я не жадная, могу и поделиться с леди Чевинтон. Пусть забирает себе самых глупых.

– А всех отдать вы все-таки не намерены, – язвительно усмехнулся лорд.

– Нет, не намерена. Я очень тщеславна, и лишиться всех поклонников для меня будет неприятно и болезненно, – в тон ему ответила Джулиана.

– Значит, они все-таки имеют для вас значение. И гораздо большее, чем я. Иначе вы бы приняли мое предложение.

– Милорд, не начинайте снова. Ваше предложение…

– Мое предложение для вас ничем не отличается от предложений тех джентльменов, которые до этого ухаживали за вами и над которыми вы так едко смеялись в наших приватных беседах.

– Милорд, вы ошибаетесь.

– Мисс Дермот, не делайте из меня наивного глупца. Вам просто хочется потешить свое самолюбие, поэтому вы и тянете с ответом.

Лорд был раздражен, и по большей части это раздражение предназначалось Розмари. Но слова Джулианы задели его, и он излил свои чувства на нее.

– Если бы я хотела потешить свое самолюбие, я бы сказала вам «да», уведомила об этом всю округу, а за три дня до свадьбы передумала. Тогда как на самом деле я не знаю, что вам ответить. Я хотела поговорить с вами, попросить дать мне время, чтобы разобраться в себе. Если я не говорю сразу «нет», разве это не говорит ни о чем?

– Я не могу быть ни в чем уверен. Откуда я могу знать причину, по которой вы тянете с ответом?

– Вы не тот жених, которым можно просто так разбрасываться, – съязвила Джулиана. – Вот я и тяну.

– Премного благодарен. Вы заронили во мне надежду, – съязвил в ответ лорд.

– Теперь же я ни в чем не уверена.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду Розмари. Откуда я могу быть уверена, что ваши чувства к ней не вспыхнут снова? Вы сами говорили, что очень любили ее. Кто знает, может, огонь вашей страсти не угас, а лишь на время был притушен обидой и злостью? И стоит ей только поманить вас, как вы снова пойдете за ней на край света?

– Как вам только в голову такое могло прийти? – вскипел лорд.

– Я ни в чем теперь не уверена, – повторила Джулиана. И чуть тише добавила – Я не хочу еще раз пережить историю с Ричардом. Поэтому наберитесь терпения и дайте мне время.

С этими словами Джулиана отошла от лорда, оставив его наедине с чувствами.

Вечер утратил для лорда свою привлекательность, и вскоре он уехал. Джулиана же напротив осталась, чтобы получше разглядеть Розмари. Без сомнения, она была ослепительной красавицей. Если верить слухам, то она была старше лорда, значит сейчас ей лет сорок, никак не меньше. Но выглядела она для своих лет просто превосходно. Многие из присутствовавших джентльменов оставили своих молоденьких спутниц и устремились к леди Чевинтон, за что, конечно же, ее сразу невзлюбили. Теперь Джулиана понимала лорда. Ради такой женщины мужчина мог пойти на любые безумства, а ее немилость могла стать страшным ударом, от которого тяжело оправиться. Джулиана вздохнула, так как понимала, что не может соперничать с Розмари в умении ослеплять мужчин и удерживать подле себя. «Как я могу принять предложение лорда, если над нами теперь будет всегда висеть призрак Розмари? Я уверена, что если она снова проявит к нему благосклонность, он забудет меня… Да, со временем она состарится и поблекнет раньше чем я. Но я же не могу этого ждать…Да и не во внешности дело. Лорд очень сильно любил ее. Мне не достанется и десятой доли этих чувств. И память об этой любви всегда будет в его сердце».

Вдоволь насмотревшись на леди Чевинтон, Джулиана дала матери увезти себя домой.

Встреча с Розмари повергла ее в тяжелые раздумья. Если до этого она думала, что на вечере она поговорит с лордом и все будет улажено, то теперь все усложнилось. Розмари дамокловым мечом висела в ее мыслях. «Как мне нужно посоветоваться с кем-то… Но с кем? Ведь здесь речь не только обо мне. Мне придется выдать тайну лорда и навряд ли он будет мне за это благодарен. Рот на замке не удержишь, поползут слухи… Боже мой, что мне делать? Согласиться? Но я не переживу, если лорд предаст меня и уйдет к Розмари. Отказать? Но вдруг он действительно любит меня и я могу быть с ним счастлива… Что же делать?» Пометавшись по обыкновению по комнате, Джулиана пришла к простому решению: ждать и наблюдать. Она попросила у лорда время, так надо использовать его по назначению. Она подождет и посмотрит, что будет. А чуть позже примет решение. Успокоившись на этом, Джулиана быстро уснула.

В следующие дни Джулиана только и делала, что наблюдала. От ее пристального внимания не ускользал ни один жест, ни одно слово лорда Кросби и леди Чевинтон, когда те оказывалась на одном вечере и в одной компании. Джулиана научилась краем глаза видеть то, что происходит у нее за спиной, не выдавая при этом себя. Она могла разговаривать с подругами и при этом ловить каждое произнесенное слово лорда или Розмари. Но каким бы пристальным ни было ее внимание, она не видела ничего такого, что могло подтвердить ее страхи и опасения быть отвергнутой лордом в пользу его бывшей возлюбленной. Он был все время сух и холоден с леди Чевинтон. Соседи, конечно же, это заметили и с чьей-то легкой руки (Джулиана подозревала, что тут не обошлось без самой Розмари) пошли слухи, что лорд боится попасть под чары леди Чевинтон, поэтому и напускает на себя такую суровость. Словно по молчаливому обоюдному уговору они оба не обмолвились и словом о том, что в молодости они были знакомы.

В конце концов, после долгих раздумий и устав от пристального наблюдения, Джулиана решила еще раз поговорить с лордом и окончательно принять решение. Точнее, Джулиана все-таки решила принять его предложение, но ей хотелось услышать, что он любит ее и поэтому хочет жениться. «Кто знает, может вскоре и я полюблю его».

Глава 20.

В один из дней миссис Дермот с сестрой уехали навестить приболевшую подругу, а Джулиана отправилась к лорду. Подойдя к дому, она увидела чью-то карету. Это раздосадовало ее, так как могло разрушить все планы. «Интересно, кто бы это мог быть? Несмотря на то, что лорд стал приветлив и любезен, соседи пока еще не очень-то осмеливаются вот так, запросто, наведываться к нему с визитом».

Дворецкий в холле доложил Джулиане, что его светлость в библиотеке и по знаку Джулианы удалился. Она знала дорогу, и провожать ее не было нужды. Она на цыпочках подкралась к библиотеке, так как хотела сделать лорду сюрприз и заглянула туда. От увиденного у нее перехватило дыхание. Посреди библиотеки лорд целовал Розмари, крепко сжимая ее в своих объятьях. У Джулианы потемнело в глазах. Пятясь на цыпочках, она снова вышла в холл, бесшумно отворила входную дверь и бросилась бежать прочь, не разбирая дороги. На улице лежал глубокий снег, и Джулиана пожалела, что она пошла пешком. Но экипаж уехал вместе с миссис Дермот, а Джулиана была уверена, что на обратном пути она воспользуется экипажем лорда. Платье моментально промокло, в ботинки набился снег, но Джулиана не обращала на это внимание и бежала.

Дома, переодевшись и выпив горячего чая, она словно оттаяла и смогла плакать. Это были другие слезы – не те бурные рыдания, которыми она оплакивала утрату Ричарда и надежд, с ним связанных. Это была глубокая печаль, исцелить которую не смогло бы ни время, ни другой человек. В тот момент, когда Джулиана увидела другую женщину в объятиях лорда, она поняла, что любит его. И что это и есть настоящая любовь, которая будет с ней всю жизнь. Ничто не сможет загладить память о нем, а так же о его предательстве. «Он все-таки любит ее… Время не стерло из его души образ Розмари. И как только она появилась, эта любовь вспыхнула с новой силой. Я едва не стала посмешищем для всех… Но даже это не самое страшное. Ужасно то, что я на самом деле люблю его. Я все это время любила его. Только боялась себе в этом признаться. Поэтому и придумывала себе, что он относится ко мне только как друг. Только зачем он лгал мне? Пока не было Розмари, может он и любил меня. Но как только она появилась… Если он почувствовал, что его сердце снова принадлежит только ей, зачем он лгал мне? Неужели все мужчины одинаковы и мне придется с этим смириться?»

Горькие думы Джулианы прервал приход матери и тетки. Узнав от горничной, что мисс Джулиана явилась вся в снегу и насквозь мокрая, они заволновались и пришли справиться о ее самочувствии. Девушка и вправду чувствовала себя неважно: ее знобило, заболело горло. Но, несмотря на это, дух ее не был сломлен, как было после предательства Ричарда. Она понимала, что грустить она будет еще долго, но жизнь ее на этом не кончилась. А простуда обещала не быть затяжной и к утру, при должном уходе, уже пройти.

Вместе с вечерней почтой мисси Дермот пришло письмо от ее давней подруги, миссис Лоустон, в котором она приглашала миссис Дермот с сестрой и дочерью погостить у нее. Ее муж отбыл на несколько недель на континент, и она скучала одна, в большом доме.

– Как жаль, что мы не сможем поехать, – вздохнула миссис Дермот. – Я уже так давно не видела Дейзи.

– А почему мы не сможем поехать, мама? Если мы сегодня соберемся и завтра с утра отправимся в путь, то через пару дней мы как раз приедем к миссис Лоустон.

– Ты хочешь поехать к миссис Лоустон? – миссис Дермот была удивлена?

– А почему бы и нет, мама? Тем более, что ты будешь рада ее повидать.

– Но я думала, что ты не захочешь уезжать отсюда в разгар балов.

– Не такой уж тут и разгар, чтобы ради этого отказаться от возможности попутешествовать и посмотреть Англию. Здесь нет никого и ничего, что бы меня удерживало. Аделаиде я буду писать. К тому же она сейчас так увлечена новым поклонником, что у нее на меня все равно нет времени. Так что если все дело только во мне, то я бы с удовольствием приняла приглашение миссис Лоустон.

– Джулиана, ты не перестаешь меня удивлять, – с подозрением сказала миссис Дермот.

– А что тебя так удивляет мама?

– Ну… Дейзи не относится к числу блестящих светских женщин. Да, у нее бывают вечера, но не так часто. И если мы поедем к ней, то большую часть времени тебе придется проводить только лишь в нашем обществе. Ты же помнишь, что у нее нет дочерей, только сыновья. Но они уже обзавелись семьями и живут в разных концах Англии.

– Вот и славно. Значит, я могу быть предоставлена самой себе. К тому же, у мистера Лоустона очень хорошая библиотека. Так что для меня будет очень полезным обратить свой взор не только на мою внешнюю оболочку, но и уделить внимание моей драгоценной душе.

Джулиана говорила это веселым голосом, но на самом деле она даже была рада этой возможности побыть вдали от всех. И если раньше дом миссис Лоустон являл для нее скучное зрелище, то сейчас он превратился в желанное убежище от всех тех, кто был вокруг нее последние несколько месяцев. Более всего ей сейчас хотелось уехать подальше от лорда. Вспомнив про него, Джулиана с неудовольствием подумала о том, что перед отъездом ей придется написать ему записку с отказом, разумеется, не объясняя причин.

Над этой запиской Джулиана просидела не одну четверть часа. Все вещи были уложены и готовы к поездке. Фанни была чрезмерно болтлива, но дело свое она знала. Мало кто мог с ней соперничать в том, чтобы очень быстро уложить вещи, не измяв при этом их до плачевного состояния. После того, как все сундуки были составлены у дверей, Джулиана отослала Фанни, а сама села писать лорду. Промучившись и испортив несколько листов, в конце концов, Джулиана написала сухой короткий ответ лорду: «Я не могу принять Ваше предложение, и было бы безумием даже в мыслях предполагать это. Д.Д».

Она запечатала записку, спустилась вниз и разыскала одного из конюхов, попросив отвезти эту записку завтрашним вечером в поместье лорда. Ранним утром они отправились в путь. Мистер Бишоп категорически отказался отпустить своих «девочек», как он их называл, путешествовать в одиночестве, и поехал с ними.

Глава 21.

Записка Джулианы не попала к лорду в назначенное время. Конюх был рассеянным малым и вспомнил о записке лишь к вечеру следующего дня. Испугавшись своей оплошности, он тут же помчался к лорду, несмотря на то, что уже темнело. Прискакав в поместье, он хотел вручить записку лично в руки лорда, но слуга сказал, что его милость занят, и пообещал, что он передаст записку, как только хозяин освободится.

Когда пришло время звать лорда к ужину, вместе с вечерней почтой слуга передал и записку Джулианы.

– Кстати, милорд, когда молодая леди отсюда вышла? Я так и не заметил ее ухода.

– Какая молодая леди? – раздраженно спросил лорд, для которого весь смысл жизни сейчас сосредоточился в этом небольшом клочке бумаги и который он хотел распечатать без посторонних глаз.

– Мисс Дермот, – удивленно ответил слуга, указывая на записку Джулианы.