Рабы Парижа

Автор

Эмиль Габорио

Год написания книги

1868

<< 1 ... 87 88 89 90 91 92 93 94 95 ... 198 >>

На страницу:

Перейти

91 из 198

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

– Тем лучше. Если его можно купить за деньги, то давайте купим. Он будет молчать в надежде на хорошую плату.

– Делайте, как хотите.

Норберт позвал Домана.

– Мы все решили. Положение наше вам известно. Что вы нам посоветуете?

– Прежде всего – научиться ждать, господин маркиз, – быстро ответил адвокат. – От этого умения зависит все. До вашего совершеннолетия любой опрометчивый шаг может привести к беде. А вы очень неосторожны, господа. Вас часто встречают гуляющими вместе, да еще рука об руку. Сплетни об этом могут достигнуть ушей герцога де Шандоса и маркиза де Совенбурга. Они не позволят вам встречаться. Потерпите… Что значит подождать считанные месяцы, если это обеспечит вам счастье на всю оставшуюся жизнь?

– А когда я стану совершеннолетним…

– Я в тот же день предложу вам три способа, с помощью которых мы вырвем согласие у ваших родителей.

Несмотря на предупреждение адвоката, влюбленные вышли из его дома, взявшись за руки.

Глава 38

Приближалась зима, и дворяне стали один за другим перебираться из родовых замков в Париж.

Маркиз де Совенбург, заядлый охотник, переехал в Пуату, чтобы не слишком удаляться от своих лесов.

Один только герцог, как всегда, остался зимовать в неуютном Шандосе.

Пуату был не за горами. Раза два-три в неделю Норберт приезжал в свою квартиру, переодевался в модную одежду и отправлялся гулять. Прогуливался он всегда в одном и том же месте – недалеко от потайной двери в ограде парка, окружавшего особняк маркиза де Совенбурга.

В условленный час эта дверь таинственно приоткрывалась – и юноша находил в парке Диану, еще более прекрасную, чем прежде.

Теперь ему не приходилось скучать в Пуату! К тому же он разыскал там Монлуи и часто играл с ним в домино в кабачке «Кастилия».

Монлуи окончил юридическую академию и теперь ждал весны, когда граф де Мюсидан возьмет его в Париж в качестве своего секретаря. Несмотря на блестящие перспективы, он предпочел бы задержаться в Пуату как можно дольше, потому что был страстно влюблен. Норберт иногда сопровождал его на свидания.

Откровенность за откровенность: маркиз тоже не стал скрывать своей любви к Диане, и частенько Монлуи отправлялся вместе с ним к известной читателю потайной двери.

Весной де Совенбург вернулся в Беврон. И снова Норберт и Диана гуляли вместе, лишь слегка углубляясь в лес, чтобы не слишком попадаться на глаза прохожим.

Однажды после свидания юношу вызвал к себе герцог и сказал, впервые обращаясь к нему на «вы»:

– Радуйтесь, сын мой, я нашел для вас невесту. Свадьба – через два месяца.

Норберт стоял, как громом пораженный.

Отец не привык интересоваться его чувствами и, не замечая состояния юноши, спокойно продолжал:

– Я думаю, вам незачем объявлять имя девушки. Вы, наверно, и так уже угадали его?

Ответом было молчание.

– Это мадемуазель Мари де Пимандур. Вы не раз видели ее в церкви. Вспомнили?

Тишина.

– Ну, отвечайте же, наконец!

– Кажется, припоминаю, – еле внятно пролепетал Норберт.

– Ей остается только вам понравиться. Она очень хороша собой. Высокая брюнетка. Но главное – она достаточно здорова, чтобы подарить нам хорошего, крепкого наследника. Согласны ли вы со мной?

– Но я ее не люблю, – бормотал юноша, вряд ли осознавая смысл своих слов.

– Черт побери! – вскричал герцог. – Я полагал, что вы лучше понимаете меня!.. Впрочем, вы успеете ее полюбить, когда будете ее мужем. Приготовьтесь завтра ехать со мной в Пуату: я закажу вам одежду, соответствующую вашему званию и положению в обществе.

– Позвольте мне… – начал было Норберт, немного придя в себя.

– Ваша речь впереди! – грубо оборвал его отец. – Я прикажу приготовить часть парадных комнат, чтобы вы провели там медовый месяц. Постарайтесь, чтобы он был как можно короче. А затем вы поможете мне познакомить молодую жену с нашими обычаями. Я думаю, не больше года понадобится, чтобы она привыкла вести хозяйство и видеть свое счастье в достижении цели, к которой мы с вами стремимся. А тогда мы снова запрем парадные комнаты, вы переоденетесь в обычную одежду, и все пойдет своим чередом.

Эти слова, невероятные для любого постороннего человека, для юноши не были новостью. Герцог высказывал ему свои идеи множество раз. Между тем, Норберту казалось, что он слышит их впервые.

– А что, если мадемуазель де Пимандур не понравится мне? – спросил он.

– Ну и что?

– Я прошу вас избавить меня от вступления в брак, который будет несчастьем всей моей жизни.

Цезарь де Шандос пожал плечами:

– Детские глупости! Я так решил, и этого для вас должно быть достаточно.

– Отец!

– Вы, кажется, осмеливаетесь мне противоречить?

– Я не противоречу, а твердо стою на своем.

Герцог настолько привык к обычной покорности сына, что не сразу нашел ответ на неожиданные возражения.

– До сих пор я полагал, – насмешливо произнес он после небольшой паузы, – что только простолюдины ищут счастья в браке. Для аристократов же это просто сделка, обеспечивающая соблюдение фамильных интересов. Это очень печально, я не спорю, но в нашем кругу иначе быть не может. К тому же сердца мужчин брак нисколько не сковывает. А кто бы ни была ваша жена, ее сын будет герцогом де Шандосом, и это все, что вам от нее нужно.

Старик встал и начал прохаживаться по комнате.

– И ловко же я надул этого дурака Пимандура! – продолжал он. – Полтора миллиона приданого! А знаете, сколько у него денег? Пять миллионов! Пять миллионов прибавится к нашему состоянию: ваш сын унаследует все! Так что я к концу своей жизни надеюсь увидеть, как вы будете иметь семьсот тысяч годового дохода!

Герцог схватил сына за руку и судорожно сжал ее.

– Тем больше причин для нас с вами подвергать себя временным лишениям, чтобы как можно больше ускорить восстановление величия нашего рода!

Долго еще старик ходил и рассуждал, не замечая, что Норберт совершенно не разделяет его восторгов. Наконец герцог остановился перед сыном:

– Все, что было нужно, вы от меня услышали. Завтра мы едем в Пуату, а в воскресенье обедаем у Пимандура.