– Вчера приходил незнакомый мужчина и расспрашивал меня о месье Поле.
Тантен резко остановился.
От рассеянного вида, с которым он слушал кумушку раньше, не осталось и следа.
– Какие вопросы он задавал?
– Давно ли я знаю молодого человека, чем он занимается, много ли у него друзей и кто они, где он жил прежде…
– Что вы ответили? – перебил старик.
– То, что вы мне приказывали отвечать посторонним.
– Как выглядел этот мужчина?
– Среднего роста, не худой и не толстый, одет небогато. Видно, он очень скуп, потому что говорил со мной с четверть часа и не дал ни единого су, хотя любой другой на его месте…
Тантен недовольно поморщился.
– Прекратите болтать и отвечайте на мои вопросы! Вы заметили в нем что-нибудь особенное?
Женщина поджала губы.
– Ничего особенного я в нем не вижу.
– Да я не о том! Какую-нибудь примету, по которой я мог бы его узнать.
– Как же, есть примета!
– Ну, говорите же! То замолчать вас не заставишь, то каждое слово надо клещами вытаскивать! Какая примета?
– Очки!
– И что ж тут особенного? Я и сам в очках!
– У него – золотые.
– И это – все?
Привратница задумалась.
– Все или нет? – торопил Тантен.
– Кажется, все…
– Благодарю вас, мадам Бригитта. Будьте всегда так же осторожны.
Старик продолжал подниматься по лестнице, ведущей в квартиру Виолена. Теперь он шел гораздо медленнее, хмурил брови и шептал:
– Кто бы это мог быть? Мало ли в Париже золотых очков…
На площадке второго этажа он снова остановился.
– Черт побери! Не шпион ли это с Иерусалимской? Надо поскорее окончить дело и уничтожить все следы… Я уверен, что мне это удастся…
На третьем этаже Тантен позвонил.
Ему открыла молодая девушка.
Увидев ее, старик буквально взвыл от бешенства.
Это была красавица Флавия, дочь банкира Мартен-Ригала.
Она удивленно взглянула на его перекошенное лицо и спросила:
– Что вам угодно?
Тантен был не в силах выговорить ни слова.
Девушка смотрела на грязного старика со смешанным чувством любопытства и отвращения.
Она впервые видела настолько мерзкого оборванца, и в то же время ей казалось, что он ей кого-то очень напоминает.
Так как Тантен все еще молчал, Флавия повторила свой вопрос.
– Меня ждет господин Поль, – пробормотал старик дрожащим голосом. – Он давал мне поручение.
– Если так, то войдите. Но имейте в виду, что Поль болен и у него сейчас врач.
Флавия посторонилась.
Тантен, низко кланяясь, прошаркал мимо нее по коридору.
Пока девушка запирала дверь, он уверенно проследовал через гостиную и тихо вошел в спальню.
Виолен сидел на кровати спиной к двери.
На его плече был виден шрам от сильного ожога, полностью соответствующий описанию, которое дал Ортебиз адвокату.
Рядом с Полем стоял доктор. Он покрывал мазью кусочки кишечной пленки и аккуратно оклеивал ими обожженную кожу своего пациента.
Старик закрыл за собой дверь спальни.
Ортебиз поднял голову и увидел Тантена.
Не желая посвящать Поля в свои секреты, папаша заговорил языком жестов. Сначала он ткнул большим пальцем через плечо, а затем указательным – в пол. Это означало: «Флавия – здесь!»
Ортебиз кивнул, продолжая свое дело.