– Что мне закон? Мне, герцогу де Шандосу, родне королей? Почему бы нам с Дианой не наплевать на все эти дурацкие условности? Она покинет мужа, я – жену, и будем вместе! А куча оплаченных мною Доманов пусть доказывает, что я прав…
Норберт посмотрел на часы.
Три!
Дианы не было.
«А что, если она вообще не придет?»
Только он успел это подумать, как невдалеке остановился экипаж – и оттуда грациозно выпорхнула женщина.
Это была Диана.
Мадам де Мюсидан пересекла открытое пространство, подошла к лесу и вошла в узкую боковую аллею, где ждал Норберт.
Герцог де Шандос поклонился.
Виконтесса взяла его под руку и, ни слова не говоря, быстро повела в глубь леса.
Целую неделю шел дождь. Было очень грязно, но молодая женщина не обращала на это никакого внимания.
– Что с вами? – спросил де Шандос.
– Идемте скорей!
– Вы чего-то боитесь?
– Да, да. Нас могут увидеть.
– Нас видят каждый день на Елисейских полях, – сказал он.
– Но не наедине! – ответила мадам де Мюсидан, тревожно оглядываясь. – Я приняла все необходимые предосторожности. Но что, если за мной следят? Идемте же!
– Прежде вы ничего не боялись…
– Тогда я принадлежала самой себе. Теперь же должна оберегать честь своего мужа. И я никогда не запятнаю его имя!
– Значит, вы меня больше не любите?
Диана резко остановилась и холодно посмотрела на него.
– Вы, похоже, забыли о письме, в котором я предлагала вам бежать со мной? И о том, что вы на него ответили? А я очень хорошо это помню.
Норберт с мольбой прошептал:
– Простите! Сжальтесь надо мной! Вы не представляете, как много я выстрадал… Я был тогда ослеплен горем… И я никогда еще не любил вас так горячо!
На губах виконтессы промелькнула улыбка.
– Что я могу вам ответить? Пожалуй, только одно: вы слишком поздно мне это сказали. Я уже принадлежу другому.
– Диана!
Норберт хотел взять ее за руку, но она отступила на шаг и сказала:
– Не обращайтесь со мной так фамильярно, господин герцог. И не называйте меня по имени. Вы теперь не имеете на это никакого права. Я пришла сюда только для того, чтобы сказать: вы должны забыть меня!
– Это невозможно.
– Но вы должны. Когда я в первый раз увидела вас на Елисейских полях, я от смущения забылась и махнула вам рукой. Не пользуйтесь моей минутной слабостью!
– Но вы тогда сказали, что мы навсегда останемся друзьями!
– Мы с вами отныне – чужие.
Норберт вспомнил слова «ходячей газеты», барона дю Сура, о четверке.
– Однако вы не так строги к господам де Сермез, де Круазеноа…
– Что вы хотите этим сказать? – гордо остановила его графиня. – Эти люди – друзья моего мужа. А вы…
Она схватила герцога за руки и так близко притянула к себе, что он почувствовал на лице ее дыхание.
– Вы что, не помните, как меня в Бевроне называли вашей любовницей? Неужели вы думаете, что эта гнусная клевета не достигла ушей моего мужа? Недавно при нем произнесли ваше имя – и он сразу же с подозрением посмотрел на меня! Если он узнает, что я встречалась с вами, да еще в лесу наедине, то выгонит меня в тот же день. Так что не пытайтесь меня увидеть. И помните: дверь графа де Мюсидана навсегда закрыта для вас.
– Есть ли на свете человек несчастнее меня? – с горечью прошептал Норберт.
– А разве моя судьба лучше вашей? Если вы еще хоть немного меня любите, то докажите мне это: не пытайтесь встречаться со мной. Прощайте.
Молодой человек был в отчаянии.
– Побудьте же со мной еще чуть-чуть! – умолял он Диану.
– Ах, не тревожьте меня больше! – сказала она, побежала к своему экипажу – и уехала.
В сердце Норберта она оставила яд не слабее того, которым убила его отца.
Диана была теперь уверена, что не пройдет и месяца, как герцог будет у ее ног.
И он, сам того не понимая, поможет ей осуществить задуманную месть.
– Да будет так! – шептала она уезжая.
И так стало.
Глава 52
Однажды герцог, вместо того, чтобы наскоро перекусить у себя в спальне и поскорее уехать к друзьям, как он это делал всегда, вдруг изъявил желание позавтракать с женой.