Тёмный рассвет

Майлз растерянно обернулся, ища поддержку у Арадия и Джина, которые молча сидели на скамейке – Арадий неподвижно, Джин настороженно. Оба понимали, что это лишь его сражение.

“И они правы. Если я не смогу переубедить её, то и никто не сможет… Только как?”

– Они такие же, как ты и я, – заговорил он, показывая рукой на друзей и неотрывно смотря в лицо Дилосы. – Что мне сделать, чтобы ты поняла это? Их жизни тоже имеют значение.

Она едва посмотрела в их сторону.

– В Тёмном Мире, который наступает, – начала она монотонно, словно повторяя заученный урок, – смогут выжить лишь Обитатели Ночи. Поднимаются древние ведьмовские силы. Они спали десять тысяч лет, сегодня они пробуждаются.

Из глубины камеры ей возразил низкий голос, в котором не было ни агрессии, ни страха:

– Некоторые думают, что люди вполне смогут жить рядом с волшебниками.

– А некоторые думают, что им лучше умереть, – отозвалась Дилоса, не поворачивая головы.

Она смотрела лишь на Майлза. И он смотрел на неё. Они всеми силами старались переубедить друг друга.

“У меня ничего не выйдет”, – решил Майлз и сдался.

Он разорвал их сплетённые взгляды, отвернулся и… с силой тряхнул головой…

“Нет! Так нельзя. Я ведь Стальной Нил, я никогда ещё не сдавался. Я докажу ей, что есть вещи, ради которых стоит умереть… Впрочем, она не боится смерти. Она боится за мою жизнь. Дилоса не станет меня слушать, если я скажу, что предпочту смерть сделке с совестью. Но это правда. Есть вещи совсем недопустимые, и им нужно воспрепятствовать, чего бы это ни стоило”.

Майлз замер, и тюремные стены будто раздвинулись перед его мысленным взором.

Он словно вновь очутился в тёмной и холодной маленькой телеге и услышал свой голос:

“Джин, мы должны их остановить”.

С безрассудством отчаяния Майлз повернулся к другу и крикнул:

– Джин! Иди сюда.

Джин встал, вопросительно смотря на него, и неуверенно подошёл. Майлз показал ему глазами на Дилосу.

– Покажи ей, – попросил он, не узнавая своего голоса, который вдруг стал намного старше и мрачнее, – что Обитатели Ночи делают с беглыми рабами. Покажи ей то, что ты показал мне.

Выражение лица Джина оставалось невозмутимым. Ещё миг он продолжал глядеть на Майлза, затем вызывающе усмехнулся и повернулся спиной. На нём была всё та же роба из мешковины, что и четыре дня назад. Он резко задрал её вверх, демонстрируя Дилосе изувеченную спину. Один взгляд – и он отшатнулся, словно его ударили. И Майлз, несмотря на то что был готов к жуткому зрелищу, опять испытал шок. Волна ужаса и негодования захлестнула его. Вцепившись руками в железные прутья тюремной двери, он стиснул зубы, стараясь не глядеть на красные полосы.

– Кто это сделал? – глухо спросила Дилоса. Она была смертельно бледна. Её глаза потемнели. – Кто это сделал?

Джин опустил рубаху.

– По-моему, тебя не сильно волнует участь всяких там низких тварей. – Он отошёл, не удостоив её ответом.

Проводив его взглядом, Майлз повернулся к Дилосе:

– Так больше не может продолжаться! Теперь ты меня понимаешь? Это нужно остановить любой ценой!

Он замолчал.

“Принцесса не знала о том, что тут происходит, – думал Майлз со странным чувством грустной радости. – Я и раньше догадывался, но как хорошо, что это подтвердилось”.

Тишина длилась бесконечно. Дилоса долго смотрела на Джина. Затем нервно провела рукой по своим волосам. Её лицо казалось напряжённым, глаза яростно горели. Принцесса выглядела так, словно земля вдруг ушла у неё из-под ног и она не знала больше, чему верить. Затем Дилоса уставилась на Майлза. Он молча ждал её решения. Их взгляды опять встретились, и он почувствовал, что она никогда раньше не была такой растерянной… такой открытой. Но уж чего-чего, а решительности принцессе Дилосе было не занимать. Спустя минуту она собралась, выпрямила плечи и гордо подняла голову. Как всегда, она начала с главного.

– Ты прав, – сказала она просто. – Я была неправа. Есть вещи совсем недопустимые. Это надо остановить.

Майлз прижался всем телом к решётке и улыбнулся.

– Я достану ключ. – В её голове уже созрел план. – Вы все трое должны покинуть крепость хотя бы на время моего сражения с Ханной.

– Ты не справишься с ней одна! – Майлзу следовало бы заранее догадаться, что она всё возьмёт на себя, оберегая жизнь каждого из них. – Тем более что ты не можешь пользоваться Силой.

– Нет смысла подвергать тебя ещё большей опасности, – твёрдо сказала она. – Я велю вывести вас из крепости кому-нибудь из верных мне людей…

– Боюсь, что это будет невозможно, – внезапно раздался чей-то голос из глубины коридора.

Майлз вздрогнул. Они все были очень измучены и поглощены его битвой с Дилосой и не заметили тёмной фигуры, приближавшейся к Дилосе во тьме.

За спиной принцессы стояла Ханна Редферн и улыбалась. Сильвион был около неё. Вооружённые стражницы мигом наполнили тюрьму.

– Нам пришлось отделаться от парочки дур, которые оставались тебе верны, – сообщила Ханна самым любезным тоном. Её глаза светились багровым цветом. – Крепость полностью перешла под мой контроль. Но, возвращаясь к твоим планам… Забавно! Очень забавно было слушать, как вы стараетесь спасти друг друга.

– И не нужно отнекиваться, – зло добавил Сильвион. – Мы всё слышали. Мы знали, тебе нельзя доверять, поэтому специально позволили тебе спуститься сюда, чтобы подслушать твои планы.

“Сильвион так долго знаком с Дилосой и так плохо её знает, – подумал Майлз. – Ей и в голову не пришло бы притворяться!”

Принцесса поступила именно так, как ожидал Майлз – молниеносно ринулась на Ханну Редферн. Дилоса была молода, сильна и очень зла, но она была одна против всех. Сильвион вскрикнул и отбежал в сторону, а стражницы подскочили на помощь Ханне. Спустя минуту всё было закончено.

– Киньте принцессу к её друзьям, – сказала Ханна и поправила блузу. – Мне больно видеть, до чего докатилась моя единственная наследница! – добавила Ханна, когда Дилосу скрутили и кинули к парням в камеру, и в её голосе Майлзу опять послышалось искреннее сожаление. Затем её глаза стали ещё холоднее, чем всегда. – Завтра утром нас ждёт большая охота, после которой в живых останутся лишь три Неукротимые Силы.

Тюремные коридоры опустели. Ушли, торжествуя, Ханна и Сильвион, ушли и стражницы, забрав с собой все факелы.

– Дилоса, – прошептал Майлз и ощупал её ссадины, – мне жаль… я не знал…

– Ерунда, – ответила она, взяв его за руки, – это всё равно бы произошло.

– Для вампирши ты не очень хорошо дралась, – съязвил Джин из глубины камеры.

Майлз нахмурил брови, но Дилоса повернулась к нему и спокойно ответила:

– Этот колдун не просто заблокировал Синее Пламя. Он забрал мою силу вампирши. Я не сильнее обычного человека… до тех пор, пока он не снимет порчи.

– Арадий! – позвал Майлз. – А ты разве не можешь? Конечно, я знаю, что лишь Сильвион в силах снять заклятие, но…

Арадий опустился возле них на колени.

Он нежно прикоснулся к руке Дилосы, затем вздохнул: