Хозяин Острова

Реальность и грёзы несовместимы. Они не могли существовать друг без друга, но их первозданные материи слишком различны, чтобы при столкновении мягко соединиться друг с другом. Как прожорливый демон не может иметь свой собственный облик в мире мечты, так и человек из фантазии никогда не станет живым существом в реальности.

Ставшая серо-бурой кожа создавала ассоциацию с горящей, лопающейся пузырьками фотографией. Искажённый рот не мог определиться с местоположением на лице, и он то растягивался, то уменьшался. Волосы обуглились, превратились в колючие конусообразные наросты. Даже глаза и те как будто затянулись плотной нефтяной плёнкой! И при этом всё сморщенное тело выглядело двумерно.

Наверное, должно было быть больно, но реальность воспринималась им урывками. Пророк ещё не существовал в настоящем мире окончательно, так как колебался. Его сил хватало, чтобы создать более совершенный облик и в будущем поддерживать его. Он бы не исчез, он мог стать настоящим полностью…

Но нечто удерживало его от такого поступка.

Быть может, этим чем-то были воспоминания, не до конца стёртые волной настигшего его осознания? Или, может быть, сборник правил, требующий убрать из реальности мановение мысли? Как, зная всё, стать существом из плоти и жить?

Вот она – его названная сестрёнка. Не настолько сильно изменившаяся внешне и внутренне за последнее время как он сам, но очень красивая. Отросшие красные волосы с развевающимися на ветру белоснежными кончиками. Бледное лицо в ярких веснушках. Одежды цвета багряного кленового листа по осени, и тёмно-оранжевые глаза, на дне которых видна искорка жизни.

… Лисичка.

– Кар! – раздражающе закричал ворон и, перебирая лапками на насесте, отодвинулся от огненной девушки.

– Можно я поглажу твою птицу? – попросила она.

… Моя Лисичка.

– Не думаю, чтобы Друг был против.

Нежная рука с тонкими пальцами с одной ей присущей грацией потянулась к ворону, но Друг не пожелал ласки. Резким движением он ухватил клювом кожу девичьей ладони и отпустил. Просто предупреждение, но Лисичка вскрикнула и в испуге прижала руку к груди.

– Эта птица никого не любит кроме тебя! – пожаловалась она.

В этом моменте было очень много эмоций, но он испытал привычные сомнения. За годы, что он и Лисичка провели вместе, ему довелось сделать предположение, что искренности в ней нет. Что он всего-то смог хорошо её запрограммировать, раз она порой ведёт себя как живая. Ведь то, как она реагирует, так похоже на то, что он от неё ждёт!

Действительно ли она сохранила себя или же покорно следует его наставлениям?

Быть может даже не стоило знать?

Она ведь нравилась ему такой какая есть. Здесь и сейчас.

– Это не просто птица. Это Друг, – пальцы юноши с нежностью погладили ворона по жёстким чёрным крыльям.

Во всём мире он доверял лишь двум существам, и они сейчас находились возле него. Только им дозволено было знать его настоящего. Для остальных он – Пророк. Холодный, непонятный, могущественный. Тот, чьим словам беспрекословно подчиняются все Владыки и всё жречество Поднебесья. Все вокруг считают, что он всеведущ. Для них он являет собой Судьбу и Время.

Пророк – материальный облик Сотворившего мир, величие, запертое в человеке… В человеке, до сих пор не желающим отдавать своё тело.

Ворон – единственное тёмное пятно в комнате. А Лисичка – яркое. Вся остальная комната замка белая. Как и его одежды. И волосы. И душа.

Он закрыл глаза и вокруг него осталась одна тьма. Только тишина вокруг. Инга ощущала спокойствие мертвеца, она погружалась в вечный покой сама, как вдруг веки Пророка открылись!

Теперь он находился не в белой комнате, а где-то далеко за пределами замка.

– Пророк, ты должен прочитать заклинание. Только так можно усилить Грань и не допустить разрыв!

Глаза юного послушника были полны отчаяния. Чувства переполняли его и изливались наружу. Вокруг него царила неприятная аура беспокойства и волнения. Пророку хотелось оказаться как можно дальше от этого мальчишки, разрушающего привычную для него атмосферу… Но не получалось. Тот как-то поспевал за ним, хотя шагал он стремительно.

«Хотя бы замолчи», – подумал Пророк, но послушник умоляюще повторял одно и тоже.

– Почему книгу Тайны принёс ты, а не Верховный Жрец? – наконец созрел он для вопроса, но перепуганный мальчишка, казалось, не услышал его. Он твердил своё, и, подумав, Пророк безжалостно отбросил подозрение прочь.

– Ты должен, Пророк! Должен…

Должен. Какое это неприятное слово! Никто, и уже очень давно, не произносил его применительно к нему. Только он сам…

Постоянно.

Неужели из-за его желания быть обычным человеком сила настолько распылилась, что он пропустил такое жуткое вмешательство? Истинный Пророк ни за что бы не допустил разрыва, а, следовательно, и гибели мироздания. Предусмотреть трагедию, предупредить её – вот основная обязанность Пророка! Не довести ситуацию до борьбы, не допустить вероятность!

Ведомый собственными желаниями, он не исполнил основной долг. Оставалось лишь сделать всё, чтобы уменьшить силу последствий насколько возможно. Любой ценой.

«Ты должен», – мысленно произнёс он.

Высокий арочный мост между двумя небесными островами следовало перейти крайне быстро, иначе бы они не успели прибыть к месту истончения своевременно. Пророк впервые за очень много лет побежал и очень удивлся, что его тело не только способно на бег, но и легко выдерживает нагрузку… Можно было бы поступить иначе, конечно. Он мог замедлить ход времени и неторопливо пойти размеренным шагом. Ему полагалось поступить именно так, но он не был настоящим Пророком. Силы следовало поберечь, собрать для иного.

«Пожиратели мироздания не должны попасть в мой мир! Грань обязана остаться целой!» – расставил он приоритеты.

Послушник запыхался и отстал. Пророк, чьё дыхание не сбилось, даже не обернулся. Он уже достиг конца моста, а потому удобнее ухватил небольшую пухлую книгу, что держал в своих руках, и посмотрел на неё. Обложка книги оказалась изрезана чем-то острым так, что буквы на ней стали почти не видны. Да и сама кожа оплётки была настолько стара, что хрустела под пальцами словно засохший лист дерева. Но важен был не внешний вид, а содержимое.

Пророк поспешно открыл книгу и вздохнул с облегчением. Хорошо, что древние слова оказались читаемы!

… Хотя вряд ли бы они понадобились. Да. Слова способны помочь направить силу в нужном течении, но только невежды считают, что для того же эффекта недостаточно сильного желания. Главное заключалось в том, чтобы достичь полной сосредоточенности и наконец-то суметь отбросить всё остальное как сорную шелуху.

– Я не допущу конца мира, – уверил послушника Пророк и уверенным шагом направился дальше, к Храму. До его мраморных ступенек оставалось совсем немного.

Он давно не был здесь. Храм никогда не привлекал его внимания. Жрицы и жрецы и так не покидали Пророка надолго, их постоянное присутствие давно наскучило ему. Так для чего ему беспокоить их твердыню без дела?

Но вот обстоятельство возникло.

Не увидел. Не разглядел в поворотах Судьбы значимой линии.

Белоснежные колонны величественного здания посерели из-за многочисленных трещин. Ворота из сверкающей на солнце стали, гладкой как зеркало, оказались приоткрыты. Послушник не нагонял его. Перейдя мост, мальчик в изнеможении прислонился к столбику для привязи, но Пророка тот больше не интересовал. Непроизвольно он сосредоточился на облике, что отразил металл. В его замке не было зеркал, и он толком не знал своего внешнего вида, а теперь вот ему довелось увидеть себя со стороны, и он не мог оторвать взгляда от своего отражения. Оно, несомненно, было искажено. Мир не был столь вытянут…

«Глупо искать верные пропорции. Мне нужно внутрь. Я должен исполнить свой долг!» – грозно напомнил себе Пророк.

Сознание Инги наблюдало за тем, как край белоснежного одеяния проскользнул через порог, и взгляд мужчины осмотрел пространство. Увиденное потрясло его.

– Саэтар! – не смог сдержать восклицания Пророк, так как легко узнал мужчину, сменившего свою светлую мантию на чёрную, как ночь.

Верховный Жрец Света был стар. Игры с великими, столь далёкими от его природных возможностей силами, пожрали его крепкую телесную оболочку. Вместо привычного взгляду зрелого мужчины Пророк увидел дряхлого старика с иссохшей, болезненно жёлтой кожей. Чёрное одеяние, в которое было закутано его тело, развевалось.

Это было плохо.

Сквозняка в Храме не могло возникнуть, а, значит, причиной поднявшегося ветра являлись побочные действия первого этапа свершившегося чудовищного заклинания. Верховный Жрец начал задуманное с уже неверно взятой ноты, и ошибка привела бы к наихудшим последствиям.

Судьба и Время, словно насмехаясь над горе-Пророком, наконец-то приоткрыли завесу будущего, даровали ему крохотный кусочек знания. Теперь он знал, что Саэтар изменит мир, но далеко не так как предполагает. Его действия не просто истончили Грань. Они позволили бы пожирателям сущего поглотить всё вокруг так же легко, как огромная рыба проглатывает насекомое, увязнувшее в воде.