Пандемия любви

* * *

Анна сидела на застеклённой веранде итальянского ресторанчика в Трёхпрудном переулке и нетерпеливо поглядывала на часы. Алиса, как всегда, опаздывала. Они не виделись три года, но ничего не изменилось. Три года работы в модельном агентстве Парижа не прибавили Алисе пунктуальности. За время разлуки они друг по другу скучали, созванивались, делились новостями. Алиса стала модельером, а она, Анна, сейчас на телевидении. Её утренняя воскресная программа о моде и стиле хоть и шла на канале третьего порядка, но, тем не менее, считалась довольно рейтинговой.

Официант подходил уже дважды, принёс меню, потом аперитив. Она попросила джину, но ужин так и не заказала, ждала подругу. Просто сидела и курила. Нет, не просто сидела, она думала. В зеркальной витрине напротив отражалась её стильная светлая стрижка, волосок к волоску, и безупречной формы губы, идеально прорисованные помадой цвета фуксии, так актуальной в этом сезоне.

Анна взглянула на свои часики «Луи Виттон» и в нетерпении поморщилась. Подруга опаздывала уже на полчаса, меню изучено, хотелось есть, и официант, стоящий у противоположной стены, раздражал своим скучающим видом.

Сидящая за столиком у колонны девица непрерывно сюсюкалась с пристроившейся у неё на коленях крохотной собачкой в попонке, отороченной розовым мехом. Собачонка без конца подпрыгивала, пытаясь тоненьким, как жало, язычком дотянуться до губ девицы, отчего кисточки на её почти прозрачных ушках противно тряслись.

«Идиотка. Корчит из себя Пэрис Хилтон. Такая же пучеглазая и безмозглая, как эта глупая тварь, которую она таскает под мышкой, потому что это, видите ли, модно. Наверняка попонка стоит дороже её безвкусного платья. Удивляюсь, как в таком платье ей удалось захомутать придурка, который согласен всё это оплачивать».

Собак она ненавидела всей душой, и сюсюкающая девица бесила её чрезвычайно.

Алиса влетела минут через десять, когда Анна уже начала терять терпение. Подруга с сияющим видом чмокнула её в щёку и шумно уселась напротив, дыша духами и туманами.

– Прекрасно выглядишь! Ты стала ещё красивее, ужасно рада тебя видеть! Есть хочу смертельно! – возвестила Алиса и немедленно уткнулась в меню. – Что здесь есть вкусненького? Надеюсь, нас не отравят?

Анна молча пожала плечами. Алиса Кричевская любила устраивать маленькие спектакли, режиссировать их и сама же выступать в главной роли. То же самое любила и Анна. Поэтому каждая их встреча невольно превращалась в борьбу за эту самую главную роль в очередном маленьком спектакле.

– Ну не дуйся, – состроила милую гримаску подруга. – Ты же знаешь: женщина никогда не опаздывает, она либо приходит, либо не приходит. Но ведь я же пришла!

Официант принял наконец заказ и удалился, а они стали жадно разглядывать друг друга.

– Ты всё хорошеешь! – Алиса достала зеркальце и придирчиво осмотрела своё лицо. – А я что-то сегодня не очень. Не выспалась, наверное.

– Лукавишь, милая, – спокойно сказала Анна. – Ты выглядишь на «пять» и отлично это знаешь.

– Да ладно! – просияла Алиса. – Не успокаивай меня. В общем, неважно, это всё чепуха. Расскажи, как ты, что ты.

Когда принесли заказ, они уже знали друг о друге всё, поэтому сосредоточились на еде, отдавая должное местной кухне, которая и вправду была очень хороша. Итальянская кухня – царство ароматов, праздник вкуса и заведомый враг хорошей фигуры – неизменно привлекала их, и периодически, правда, нечасто, они позволяли себе эту маленькую слабость.

Насытившись, они вновь обратили взоры друг на друга. Алиса сияла, а Анна выглядела задумчивой, курила и прихлёбывала джин, время от времени поглядывая на подругу. В конце концов, исподтишка внимательно наблюдая за ней, Алиса пришла к выводу, что с Анной что-то происходит, но расспрашивать не торопилась, всё ждала, когда подруга сама выложит ей свои новости. Но Анна молчала, рассеянно гоняя соломинкой льдинки в стакане с джином.

– Ну хватит уже мучить меня! – не выдержала наконец Алиса. – Я не пойму, мне кажется, ты что-то задумала.

– В общем, да, – кивнула Анна. – Ты очень наблюдательна. И как, по-твоему, что это может быть?

Алиса издала мелодичный смешок.

– Я слишком хорошо знаю тебя. Так что, судя по твоему лицу, могу предположить, что ты снова выходишь на охоту.

Анна подняла глаза на подругу.

– Можно считать и так. Не стану морочить голову, потому что от тебя всё равно ничего не скроешь. Так что можешь считать, что я действительно сделала стойку.

– Что это значит? – сейчас же заинтересовалась Алиса, придвигаясь ближе. – Появилась кандидатура?

– Да она, собственно, никуда и не девалась, – усмехнулась Анна.

– В смысле?

– А в том смысле, что я решила вернуть Коновалова.

– Как это? – подняла узкие брови Алиса. – С чего вдруг? Вы же только недавно развод оформили…

– Ну и что? – пожала плечами Анна. – Бумажки – это ерунда. Гораздо важнее другое.

– Что же?

– Да понимаешь… похоже, пока всё складывается не лучшим образом. Есть тут одна информация… В общем, у него поселилась какая-то девица. Несколько дней назад.

– Так скоро? – не поверила Алиса. – Зная твоего благоверного, представляю это с трудом. Он же телок, несмотря на всё его внешнее великолепие. И потом, честно говоря, не думаю, что после вашего… как бы это помягче выразиться… проблемного брака он так быстро ввяжется в новые серьёзные отношения. С его тонкой организацией романтического персонажа он ещё долго отходить будет.

– Не выставляй меня монстром, – нахмурилась Анна. – Отчего ему, собственно, отходить? В конце концов, это я являюсь пострадавшей стороной.

– Ну это твоя личная точка зрения, – развела руками Алиса. – Вся беда вашего брака состояла именно в том, что его точкой зрения ты никогда не интересовалась.

– Что правда то правда, – щёлкнула зажигалкой Анна.

– Ну вот видишь! Так что, уверена, он так не думает. Кстати, откуда у тебя эти сведения?

– От консьержки. Не зря же я все эти семь лет её прикармливала. Конфетки-бараночки, сувениры из поездок, восьмое марта и прочие глупости. Она хоть и знает его с детства, но в её сердце стыдливо нашлось местечкои для меня.

– И что она говорит? – Алиса заинтересованно уставилась на подругу, предвкушая интересную сплетню. Она была уверена, что затея подруги окажется абсолютно провальной, но говорить этого ей не спешила, зная, что та всё равно не отступится. Не в характере Анны было менять свои решения.

– Якобы поселилась родственница, – начала Анна. – Но я отлично знаю, что никаких родственниц у них нет, и селиться у него юной леди, сама понимаешь, было бы достаточно абсурдно, особенно если у матери имеется огромная дача, где она благополучно и проживает. И надо знать его мамашу, вряд ли бы она разместила эту самую леди в холостяцкой квартире своего непутёвого сына.

– Не думаю, что она считает его непутёвым. Скорее тебя. – Алиса прихлебнула капучино.

– Это уж разумеется, – сердито дёрнула плечом Анна. – Я всегда была у неё врагом номер один. Ей казалось, что я уделяю её сыночку недостаточно внимания. И вообще у меня проблемы с моралью, потому что я, по её представлениям, слишком быстро оказалась в его постели. А это, как ты понимаешь, моветон. По её мнению.

– А что она думала – ты будешь год сидеть с ним на лавочках? – пожала плечами Алиса и засмеялась, представив картинку: Анна, сидящая на лавочке в парке в обнимку с Коноваловым.

– Не знаю. Просто, в отличие от меня, она не считает, что конфетно-букетное начало романа придумали старые девы. И мне трудно объяснить ей, что я предпочитаю коньячно-постельное.

– Так что там с этой девицей? Откуда она взялась и по какой причине? – заёрзала Алиса.

– Я недавно заехала туда… так вот, консьержка говорит: у неё какие-то проблемы, а он якобы их решает. Он сообщил ей, что принимает участие в её судьбе. Как трогательно! В общем, это явная чушь. Я чувствую, что здесь что-то не так.

– Да, странно, – кивнула Алиса. – Во всяком случае, на моей практике мужики редко помогают женщинам, которые им не нравятся.

– Вот именно! – Анна постучала ногтём по пепельнице. – И с большой неохотой принимают участие в судьбе постельно непригодных особей. Да, похоже, недаром мне на днях сон приснился. Я, стоящая на берегу, и Коновалов, уплывающий на лодке по озеру. Как бы действительно не уплыл он у меня из-под носа.

Алиса опять засмеялась. Она видела, что подруга явно нервничает. Анна не терпела поражений и относилась к этому очень болезненно.

– А ты её хоть видела? – спросила она, переходя на серьёзный тон. – Что эта клюшка собой представляет?

– Понятия не имею. Консьержка говорит: хорошенькая. Но полагаться на её вкус я бы не стала. Она и про свою сменщицу, хохлушку, говорит «хорошенькая», – скривилась Анна. – Ты же понимаешь. Короче, мне надо убедиться самой. Я должна её увидеть.