Улиткин Дол

– Ноги чувствуешь? – спросила Беркана.

В этот миг в ногу Якова под водой упёрся кто-то большой, живой. Он не успел испугаться, потому что это толкнуло его, и через миг Яша поплыл, потому что дно провалилось. Мало того, его подталкивали носами несколько дельфинов, а Беркана стояла на берегу и махала им рукой.

Вода светилась голубым насквозь, дна не предполагалось, а дельфины безмятежно играли с коричневым мячиком.

– Это не мячик, а комок твоих страхов, – Яше показалось, что он прочитал мысль дельфина. – Ну-ка, поищи, есть страх в животе?

– Нет… страха, – вслух сказал Яков себе и дельфинам. И почти закричал: – Нету! Вобще нет!..

Захотелось нырнуть, и он нырнул, и тут же увидел рядом смеющийся дельфиний глаз. Это был дельфин Рай, друг Грека. Так они плавали, играли, и время растворилось за ненадобностью… Но вдруг, в момент, когда Яша, догоняя своих новых друзей-дельфинов, осознал, что ноги его двигаются, в этот миг что-то огромное выцепило его из воды, и он полетел над гладью к берегу, прямо к Беркане. Огромное бросило его на песок перед просохшим подолом её платья. Всё случилось за пару секунд.

– Познакомься, это Тукр.

Яша, сидя на песке, повернулся и остолбенел. Перед ним сидел огромный зелёный аэрокрос и дрыгал мокрой лапой. У него были прозрачные зелёные глаза, нос – в виде клюва с шишкой и парой ноздрей, а на маленькой костистой голове колыхался еле заметный зеленоватый пушок. «Мозг у них – с вишенку», – вспомнил Яша слова Тузика. В целом Тукр походил на небольшого дракончика, только кожа была не в чешуе или броне, а мягкой, как живот у кошки. И запах от него шёл особый – кислых яблок.

– Ну, летите, – сказала Беркана и, прежде, чем Яша произвёл бы мысль, Тукр ловко поддел его и перекинул себе на спину, где, как оказалось, очень удобно сидеть в выемке, и они взмыли над панцирем Горы Спирали.

Дневной сон пролетел быстро и Яша открыл глаза. Около постели сидел Барсук. Лицо было покрыто щетиной, как в первый день их знакомства, но глядел он радостно, словно мальчишка-приятель, хотя тень усталости не скрылась от Яши.

– Барсук! – обрадовался Яша и попытался встать на локти, – а чего ты меня не разбудил?

– Я же не дурак, – очень тепло сказал Барсук, – ты же в Доле находился. Вот тебе, старик, к семнадцатилетию.

И на простыне появилась маленькая синяя коробочка. Яша обнаружил в ней небольшой прозрачный сиреневый кристалл, хитро обмотанный шнурком из зелёной кожи – изделие необыкновенного изящества. А главное – чувство, которое вдруг накрыло Яшу при виде простой на вид вещицы. Словно бы это был не камешек, а старый друг, давно потерянный в веках и эонах времени и вот – живой, нашедшийся. Хотелось обнять этот камень, но Яша обнял Барсука.

Барсук пах полынью, как и в первую встречу, но тут Яшу неожиданно всё же пробила слеза, которая, к счастью, вылезла наружу только наполовину. Когда они снова посмотрели друг на друга, оказалось, что вторая половина слезы застряла в глазах Барсука. Яша надел кристалл; он прохладной каплей приветливо приник к груди и тут же согрелся.

– Это, брат, аметист, твой друг и компьютер нового типа, – сказал Барсук. – В Доле вам ещё расскажут, как ими пользоваться. Я ездил за ним в далёкие края, вот почему меня не было…

Эта фраза была последней, относившейся к первой фазе знакомства с Барсуком. В следующий миг времени сразу же началась вторая, потому что в палату вошла мама.

Она увидела Барсука, и её взволнованное лицо стало злым. Барсук мягко сказал:

– Привет, Марин.

– Я разрешила, конечно, тебе присматривать за ним, но ты уж совсем… – она явно намекала на объятия.

– Это нормально – больных навещать.

– Я была бы счастлива и очень признательна, – ездила мама Марина железом по стеклу, – если бы ты нас сейчас оставил наедине, Барсуков.

– А что тут, собственно происходит? – спросил Яша, ничего не понимая, и стесняясь за маму Марину, что она так некрасиво выставляет себя.

Тут Барсук посмотрел на Яшу как-то совсем по-особенному тепло и сказал:

– Ничего, сынок. Всё в порядке. Просто я твой отец.

Друг-кристалл подпрыгнул на груди, потому что сердце подпрыгнуло и куда-то помчалось. Яша и Барсук смотрели друг на друга. В Яшиной голове двигалась кинолента с момента первой встречи с Барсуком, а мозг пытался искать логику или объяснения, но язык сам сказал:

– Мы что тогда, случайно встретились в метро?

– Нет. Я искал тебя и нашёл, – отвечал Барсук тихо, глядя как раненный пёс.

Вмешалась Марина.

– Ладно, ты всё равно узнаешь, – сказала она и села, двинув стул под себя. – Мы учились вместе… Но мы разные, понимаешь? Его голова кишела какими-то кошмарными фантазиями. Мне это надоело, очень надоело, и мы расстались.

– Вот и хорошо, что меня не в капусте нашли, – пошутил Яша, но никто не улыбнулся. Он поймал быстрый взгляд Барсука, брошенный на маму, – там была горечь. Марина глядела гайками.

– Надо сказать, – произнёс Барсук.

Чувствовалось, что мама Марина переживала внутри действие мясорубки.

– Ладно, – выдохнула она. – Это я прогнала его… Потом обнаружила, что беременна.

– И ты ничего не сказала мне, – сказал ей Барсук, нажимая на слова.

– Он ничего не узнал, никто ничего не узнал… Ты родился, и всё.

– Я узнал о твоём существовании, когда тебе исполнилось пятнадцать лет, случайно, встретил сокурсника, – Барсук смотрел на Яшу, которого словно парализовало. – Подсчитал сроки. Стал искать Марину. Нашёл не сразу.

Мама Марина закрыла лицо руками. Но по её выпрямленной спине было ясно, что в сочувствии она сейчас не нуждается, и набросилась бы на первого, кто приблизится.

– Яша, ты уже большой мальчик, ты всё понимаешь! Я вдруг увидела заросшего щетиной человека…

– … я был в костюме, – вставил Барсук.

– … который был уже давно, ещё тогда странным, почти безумным, чокнутым… – нервно говорила мама Марина, – и вот теперь он стоял передо мною и требовал увидеть тебя.

– Ну и что? – Яшин голос чуть повысился, а Марина шире раскрыла глаза.

– Откуда я знаю, что он за человек?!

– Но он – мой отец! – почти крикнул Яша. А Марина в ответ набросилась на Барсука:

– Как ты только момент улучил, непонятно, с ним охрана всё время!

– А он, слава Богу, иногда в метро ездит. Без амбалов, – спокойно ответил Барсук.

– Я только прошу, пожалуйста, – вдруг мама Марина почти завыла, и лицо её перекосилось, – не надо опять про Бога, я тебя умоляю! Не морочь ему голову богами, пожалуйста…

– Ну, ладно, я потом зайду, – встал Барсук, потому что сцена стала тяжёлой. – Я буду в парке, рядом, потом ещё зайду, да?

И он, грустновато улыбаясь, подмигнул Яше, но тот успел ухватить его за рукав и потянул к себе. Они обнялись. Яша почувствовал, как волосы на его голове приятно встали дыбом. Мама Марина нашла в себе мудрость молчать в эту минуту.

– Давай, – сказал Яша, отпуская Барсука, и они оба были счастливы, – папаша…

– Я сейчас приду, – сказал Барсук, отходя к двери спиной.