Долгая ночь Виктора Цепкова

– Кто? Ты? – удивился Гарик.

– Я – доктор, – ответил Виктор и посмотрел вопросительно на кузнеца.

– А я физик-ядерщик. Была такая профессия в девяностых, – ответил Григорий.

– А я думал, ты кузнец, – Виктор все не мог ему поверить, он вообще теперь ничему не верил.

– Это временно, пока вся байда не закончится, – ответил кузнец, он же физик из девяностых.

– А она никогда не закончится, – покачал головой Виктор, он же доктор.

– Значит, в этом времени мы и будем жить. И с этим ребятами тоже. Потому как других у меня для тебя нет. Кого нашел, тех и привез, – ответил физик.

Тут и парни решили, что пора им высказаться.

– Мы тусовались на дороге, встречали парня одного, значит вас. А дядя Гриша нас в автобус покидал, – жалобным голосом произнес Гарик, тот еще дохляк.

– Я решил, что лишние руки нам не помешают, – объяснил кузнец.

Все было сделано правильно, но им еще предстояло закончить эту операцию. Поэтому Виктор заблокировал кнопку автомобильного сигнала и врубил сирену – насколько хватит аккумулятора. Пора было дать о себе знать людям.

Однако никто не отозвался. Если выжившие и оставались в этих местах, то они прятались по своим углам, опасаясь выглянуть на улицу.

– Вы бы еще костер запалили, – предложил Гарик, и его идея получила одобрение.

Холод напоминал о себе, и они жгли костер, чтобы согреться, после чего помощнички залезли в багажник к Виктору и сожрали все деликатесы из пакета с подарками. Виктор так и не успел их остановить, да и что тут говорить, когда они уже подъедали трюфельный торт, разве что ухватить и себе кусочек. Они ели, чтобы подкрепить силы, и как-то тревожна была их трапеза с этим самым тревожным тортом в их жизни.

От тех переживаний Виктор окончательно вымотался.

– Вы молодец, доктор Цепков, – похвалил его кузнец.

– Я не молодец, мне просто повезло, – ответил доктор, клюя носом от тепла и навалившейся усталости.

Занятые разговором у костра, они не сразу поняли, что у них появился гость. Почему бы и нет? Разве они сами не подавали звуковой сигнал клаксоном, чтобы привлечь внимание?

Надежда первой подала тревогу, более того, она взяла верх над Габреляновым. Майор не принял ее всерьез. Он наклонился над женщиной, пытаясь втолковать, что является единственным представителем власти и рассчитывает на полное подчинение, но с Надей у него сразу возникли трудности. Девушка прижимала его к себе и не отпускала, грозя вонзить ему в шею шприц с промедолом.

– У вас там действительно наркотик? – спросил майор.

– Хотите попробовать?

– Тогда вам следует вести себя осторожней. На вашем месте я бы не стал гудеть, мало ли кто еще может явиться, – посоветовал Габрелянов.

На шприц с тоской взирали наркоманы, рассчитывавшие получить свою дозу счастья, но Надежда проявляла решимость. Но если парни были свои, то красавчик-майор – чужим, на него-то и обрушилась ее ярость.

– Будешь двигаться, мразь, вколю тебе шмаль по самые помидоры, – неистовствовала она.

– Вы что себе позволяете, девушка, – пытался приструнить ее майор, на что Надя ответила, что никакая она не девушка, а Ночной волк.

Майор Габрелянов пытался отшутиться, мол он сразу понял, что она придуривалась, на что Виктор сказал, что они меньше всего хотели шутить с ним.

– А вы ребята серьезные, – заметил майор, на что Виктор объяснил, что и ситуация хуже некуда.

– Что же ты своих солдат не привел, майор? – спросил физик-кузнец.

–У них и своих дел хватает. Потому как выступить они могут только по приказу начальства.

У самого майора имелся приказ избавиться от остатков смертельной химии, которую предлагалось слить в землю, чтобы не осталось следов.

– Никому поручить этого я не мог, поэтому сам пришел.

Он поднаторел в рискованных методах ведений боевых действий среди мирного населения, но доктора Цепкова такой стиль работы не устраивал.

–У нас есть молот, и мы расплющим вентиль, через который проходит течь, – объяснил он.

Кузнец матерился сквозь зубы, оба варианта, майора и доктора, предполагали худший исход, и он не знал, который из них наихудший.

Вмешалась Надежда, которая уже некоторое время жаловалась, что они ничего не делают, но она предлагала методы, куда более безрассудные. У Виктора засосало под ложечкой, когда он представил, что она борется против загрязнения и организовывает сбор средств в помощь пострадавшим. Он уговорил ее не связываться с наркодилерами (контакт через Гарика), которых она считала источниками денежных поступлений.

Дверь поддалась, но не следовало отбрасывать вероятность, что вход мог быть заминирован.

– Отступаем к склону! – закричал кузнец, от его баса у всех позакладывало уши.

– Нет, только не к ангарам, можем взлететь на воздух», – возражал майор.

–Взрывчатка давно продана на сторону, – спокойно произнес Виктор и направился к будке, где по его расчетам, находился пункт управления.

Парни крутились вокруг, выполняя его несложные поручения.

– Майор, а ты куда? – спросила Надежда.

– Пойду с вами. Не сволочь я какая, – ответил Габрелянов.

Виктор и майор шли, неся с собой раненую, которую не могли поручить парням, те так вымотались, что и о себе не могли позаботиться. Они не смотрели по сторонам и постоянно падали в сухой папоротник. Троица не заметила бы и атомной бомбы, появись она у неё на пути. Это походило на отступление. Или на бегство. Одним словом, эвакуация.

Виктор и сам не понял, как произнес это вслух.

Чтобы вывести из строя вентиль, требовалось до него добраться, а Виктор пока не знал, как это осуществить. Кто-то высказал догадку насчет репки. Дальше все разобрались сами собой: кузнец взял на себя трудную работу приоткрыть дверь, уже сто лет как сломанную: пружину приходилось придерживать, что он и делал, с удовольствием наблюдая за людьми, которые просачивались в отверстие прохода.

Майор принял на себя командование над бойцами, и, хотя у молодых парнишек и существовали проблемы с дисциплиной, они все больше убеждались в необходимости общей работы. Вентиль был связан со сложной системой тросов, которые им поручили тянуть. Ребята постоянно жаловались, грозились, но дело понемногу продвигалось.

Когда же им удалось поднять вторую дверь, стальную штору, кузнец принялся махать молотом, забивая в землю сваю, которая удерживала бы штору в открытом положении. У него прекрасно шли дела.

– Что ты собираешься делать? – спросил он Цепкова.

На столе дежурного в проходной стоял телефон. Коммутатор работал, но Виктор не сразу сообразил, куда можно позвонить. Никто не сможет сделать большего, чем они сейчас делали. И он решил отложить звонок на потом.

В конце концов, он являлся врачом санитарной инспекции, и по долгу службы ему приходилось инспектировать подобные места. Почему бы и не попытаться самостоятельно решить проблему.