Елена Ивановна Рерих. Письма. Том III (1935 г.)

Шлю Вам лучшие пожелания на пути преуспеяния и приближения к Свету.

Всего светлого.

    Е. Р.

18. Е. И. Рерих – Н.К. и Ю. Н. Рерихам

2 февраля 1935 г.

Родные мои и любимые, на этой неделе не имели Ваших писем – большое огорчение. Будем продолжать писать еженедельно. Последняя почта особых новостей из Ам[ерики] не принесла, была лишь телеграмма от Модр[ы] с запросом: следует ли настаивать, чтобы Пан-Ам[ериканский] Комитет вставил слово «Пис»[151 - Peace (англ.) – мир.] перед Пактом до формального подтверждения новой версии в феврале месяце? На что ответили, что очень желательно, если возможно. Пишу нашим в Америку, что «именно среди трудных переустройств можно напрячь строительство. Так и в осложнениях между местными писателями и Канзас[ом] и т. д. можно видеть великие возможности»[152 - Запись в дневнике от 27 января 1935 г. (в другой редакции) // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Пришли газеты с последними сведениями о новых движениях в Ваших краях. Можно еще и еще раз сказать – «человек предполагает, а Бог располагает». И все верующие в Высшее Провидение должны знать, что все развивается с космическими назначениями. И все напряжения и события совершаются по Божьему Плану. Всегда нужно помнить об Ангеле, возмущающем воду, после чего люди выздоравливали. Потому в полном спокойствии будем продолжать свое мирное культурное строительство, ибо все делается так, как надо по Божьему Промыслу. И нужно, чтобы темные силы напряглись до предела для выявления мощной Десницы Божьей. Так всегда было, так и будет.

Осталось лишь два дня до отъезда О[яны]. Конечно, отъезд ее мне тяжек, но дела прежде всего. Конечно, нужно поддержать и Ник[одима], свежие силы и новое освещение всегда полезны. Посылаю с нею некоторые указания и ему. Получены письма от славного старичка Нимб[ушева], очень хочется ему повидать своего патрона. От Лепети на этой неделе писем не было, он получил деньги и на время успокоился. От К[арла] Ив[ановича] тоже недели три нет писем, но, может быть, он в отъезде. Пошлю ему на просмотр новые правила, выработанные нами для Общ[еств] вне Америки. Пусть скажет свое мнение и предложит дополнения. Ведь приходится считаться с особенностями и законами каждой страны. От Дукш[инской] не имею еще подтверждения о получении ею шестидесяти рупий на регистр[ацию] Общ[ества]. Там много чепухи, невежества и узкой церковности. Мир[он] Тар[асов] продолжает уверять, что Ф[уяма] сказал ему, что кольцо прислано Тар[асову] от Уч[ителя]. Самонадеянность этого типа, несмотря на все ушаты холодной воды, которые я вылила на него, нисколько не уменьшилась. Последний месяц он забросал меня сумбурными письмами с вопросами. Конечно, не тороплюсь отвечать и пишу, обращаясь к Жоржу, чтобы он передавал ему мои ответы. «Самонадеянность, как сказано, всегда опасна»[153 - Запись в дневнике от 31 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Придется еще раз дать ему ледяной душ. Хвастовство это недопустимо. Если бы его свести со Спенс[ером] Л[уисом], получилась бы достойная пара, и можно себе представить, куда занесла бы их лживая, беспринципная натура!

Сана прислала в общем незначительное письмо, но сообщает одно отрадное сведение, именно, что какой-то русский священник (к сожалению, не дает его имени) зачитывается твоими книгами и старается достать все, что связано с твоим именем. Илья тоже поглощен книгами, и Соня просит прислать ей всю серию книг «Знаков [Агни Йоги]». По словам Саны, духом она выросла. Между прочим, мне кажется, что Радн[а] неладно повела дело против харб[инской] клеветы. Она раздражила. Она не понимает юмористической стороны всей этой чепухи и была даже возмущена статьей Лидина, высмеивавшего всю невежественность и деградацию некоторых эмигрантских кругов. Я понимаю, что мы должны были серьезно протестовать перед местными писателями. И в будущем это будет прекрасным оружием против них. Но не будем же мы вступать в бой с каждой шавкой из подворотни!! Все эти нападения есть возмущение воды, после чего наступает оздоровление. Поместный прислал поздравления к праздникам, между незначительных строк прочла, что лихорадка еще не оставила его. Как необходимо обновление и оздоровление сознания! И это придет, ибо события заставят одуматься, и тогда возможно будет радостное культурное строительство. Между прочим, ам[ериканский] долл[ар], по-видимому, не будет падать. Судя по газетам, Амер[иканское] Прав[ительство] должно было купить иностранные секьюритис[154 - Securities (англ.) – ценные бумаги.], чтобы не допустить чрезмерного подъема доллара. Франция держит доллары, опасаясь войны с соседями. Так падение доллара не предвидится пока, для нас это хорошо. В нашем Ашраме все спокойно, и скоро наступит большая тишина, уедет и Минг[июр]. Между прочим, Модр[а] сообщила Логв[ану] неверные данные о суммах, получаемых Ф[уямой] и Удр[аей]. Считаю, что это нужно было бы выяснить по многим причинам. Меня беспокоит, как дошли семена, отправленные Вами через Амер[иканское] Конс[ульство]. Было сделано уже несколько запросов об этом. Ради Бога, храните все расписки и, если возможно, на все имейте свидетелей. В наши дни нужно очень оберегать себя и быть осмотрительными. Да, Мир[он] Тар[асов] пишет Ас[ееву], что на днях он достанет несколько экземпляров книги, которую так хотел иметь Лепети. Книга эта определенно написана для известного класса людей, и как в старину алхимики прикрывали свои знания христианскими церковными терминами, чтобы не навлечь на себя преследования Инквизиции, так и тут автор, видимо, старался не навлечь репрессий на читающих. Запросил моего мнения о ней. Сток[с] посылает 300 долл[аров] на «Ур[усвати]». Пришли монг[ольско]-тиб[етские] словари, дадим Минг[июру], пусть сделает что успеет. Осталось три недели до его отъезда, но при его темпе мало что будет просмотрено.

Обнимаю Вас, мои родные, берегите[155 - Далее текст написан от руки.] друг друга. Все думы около Вас. Идет полоса большого успеха.

    Е. Р.

19. Е. И. Рерих – американским сотрудникам

4 февраля 1935 г.

Родные мои. Итак, мы подошли к черте великих событий, и, как Сказано, именно среди самых трудных переустройств можно напрячь строительство. Так и в этом осложнении между Яп[онией] и К[итаем] и т. д. можно видеть великие возможности. Потому примем спокойно надвигающиеся события. Давно было указано, что нужно радоваться каждому движению в Азии, ибо это есть приближение к Заповеданному. Много обернется совершенно неожиданно. Все великое свершается Путями Неисповедимыми. Истинно, «человек предполагает, а Бог располагает». Но могу представить себе, какое смятение умов царит в Мире сейчас! Воображаю, как напуган сейчас и Ник[одим]! Кооп[ератив] стал уже ему поперек горла и душит его в ночных кошмарах!! Привожу Слова Вл[адыки], снова и снова повторенные: «Г[алахад] может все разрушить, если он обратится за деньгами к Ч[ифу]. Логван правильно поступает, обращаясь очень бережно и спокойно с Кооп[еративом], ибо при великом построении нужна и великая осторожность»[156 - Запись в дневнике от 26 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.].

Теперь привожу Вам Волю Вл[адыки] относительно ближайших действий по Пакту. С этой миссией и посылается мой огненный Вестник. Привожу дословные Слова Вл[адыки]: «Так мы продолжим давать Музею должное место в движении Пакта, ибо Лига Наций будет именно в Музее, ибо Музей начал это движение; и Музей должен занимать самое достойное Место, ибо Музей положил мощную основу и собрал первую Лигу Наций во Имя Нашего Знамени. Потому нужно очень, очень следить, чтобы не умаляли Наш Дом. Так Мы будем укреплять Нашу Башню, ибо великие возможности идут именно к Музею. Потому Мы будем всячески украшать явленный доспех Нашего Дома. Так Миссия, которая дана Нашему Дому, конечно, превышает роль других Учреждений. Так если для канцелярии нужны меры Пан-Ам[ериканского] Союза, то Наш Музей и Постоянный Комитет остаются главными Инициаторами этого Мирового Движения, ибо иначе имя Пакта не войдет действенно в жизнь. Иначе вся великая работа по Охранению Культурных Ценностей будет приписана Пан-Американскому Союзу. Ведь этот Комитет состоялся под Моим Лучом, но нужно запомнить, что Комитет сохраняет, как было до сих пор, общение со всеми странами и Послами. Ведь имя Пакта вошло в жизнь лишь через Комитет Пакта, и Постоянный Комитет заложил мощный фундамент. Очень и очень прошу уследить, чтобы чужие руки не забрали власть и не заглушили имени. Все разовьется прекрасно, но пусть некоторые члены Круга[157 - Группа американских учеников и сотрудников Е. И. Рерих (Франсис Грант, Зинаида, Морис и Эстер Лихтманы, Луис и Нетти Хорш, Софья Шафран).]поймут все значение, данное Моим решением. Может быть непоправимый вред, если не уследить за этим движением. Так прошу следить, чтобы не разрушилось великое задание. Так будем иметь в виду, что Пан-Американский Союз является официальною канцелярией и может тоже собирать подписи, но Наш Комитет есть главный Инициатор энд ремэнс ин фулл вигор энд power[158 - And remains in full vigour and power (англ.) – и остается в полной силе и власти.]. Так будем охранять наши права. Лишь Наше Имя Щит. Захват нельзя допустить, а это неминуемо, если не препятствовать. Когда О[яна] свезет твою волю, то многое утвердится. Знаю и вижу недомыслие. Так важно не умалять Музейный Комитет по Продв[ижению] Пакта, ибо враги будут всячески ухищряться, чтобы изъять Имя. Так нужно очень осторожно явить Пан-Америк[анскому] Союзу, что он не единственный Источник для подписей, нужно иметь в виду это, чтобы не антагонизировать Европейские страны. Невозможно, чтобы Пан-Америк[анский] Союз имел бы исключительное право собирать подписи. Именно рассылаемая бумага не должна производить впечатления, что Пан-Ам[ериканский] Союз имеет исключительное право – так будем охранять наши права. Пошлите телеграмму»[159 - Запись в дневнике от 22, 24 и 29 января 1935 г. (в другой редакции) // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Потому задача наша сейчас – «отстоять все права Комитета и, как Сказано, работать в этом направлении»[160 - Запись в дневнике от 29 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Г[алахада] нужно утвердить в осознании великого значения Комитета для его же положения. Так, родные мои, будем всячески охранять значение Нашего Комитета, ибо, как Сказано, «будущее его велико»[161 - Запись в дневнике от 29 января 1935 г. (в другой редакции) // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Теперь, как достичь, чтобы подписи собирались не только Пан-Ам[ериканским] Союзом, но и нашим Комитетом; для этого придется, может быть, посоветоваться с международными авторитетами. Все эти международные тонкости мне не известны, одно знаю по нашему недавнему опыту, что им нужно давать свои [предложения] для сдвига и пояснения их сознания. Так Воля и Указ Вл[адыки], чтобы значение Комитета по Продв[ижению] Пакта было всячески охранено. Так я хочу надеяться, родные, что Вы приложите все силы для выполнения этого Указа и Воли Вл[адыки].

Также очень прошу явить самую большую осторожность с выступлениями в газетах против харб[инской] галиматьи. Нужно очень тонко распознавать, как что принимать, где лучше промолчать, где принять шутливый тон и где сильно возразить. Но вызывать на расследование очень опасно, ввиду того что в свое время нами не было обращено достаточного внимания на весь блеф и искажения «Аморка». Все эти нелепости и искажения, попадая на невежественную почву, конечно, расцветают своим махровым цветком, но тут и нужен спокойно-шутливый тон. Представление доказательств может разрастись в целое дело, раздуть которое очень на руку журналистам, но нам заниматься этим при всех наших неотложных строительных делах совершенно нет времени. Потому прошу быть крайне осмотрительными, чтобы не причинить большего вреда. Так обращаюсь к Логв[ану] с просьбой очень следить за всеми выступлениями и всех сотрудников прошу сообща обсудить каждое свое выступление, причем голос свой я передаю Президенту Логв[ану]. Нам важно было сильно протестовать перед Яп[онией]. Родные, примите моего огненного человечка со всею теплотою сердца, и прошу Вас, не омрачите ничем ее краткого пребывания. Все должны понять, что мы проходим невероятно чувствительное и опасное время, и горе всем затруднившим чем-либо это великое строительство. Родные мои, прошу – не рвите нитей. Как Сказано, раздирание этих нитей отношений создает страшную язву, ничем не залечимую. Найдем в себе мужество разумного сотрудничества. Я знаю, что это нелегко, но не испортим своего же счастья: ведь мы уже стоим в преддверии. Итак, приложим весь огонь духа и понимание сердца, ибо иначе все может пойти по другим линиям и сужденное примет другой аспект и размеры. И право, невесело очутиться у разбитого корыта.

Потому предоставьте моему Огненному Вестнику свободу действия, ибо она имеет определенную миссию.

Также должна просить Модрочку принять сердцем следующие Слова Вл[адыки]: «Так Модра должна принимать дословно твои Указания. Я вижу победу»[162 - Запись в дневнике от 26 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Да, Модрочка, пришло время, когда мы должны осознать Иерархическую линию, если хотим продвинуться и приблизиться. Ведь я никогда не скажу ничего, что не было бы одобрено Вл[адыкой]. Я слишком хорошо понимаю все значение Указа и его точного и срочного выполнения, и, как бы ни было тяжело мне иногда выполнить Указ, я выполняю его, ибо знаю всю Мудрость его и всю гибель от небрежного выполнения. Давно Сказано, что Служение – «не орешки в сахаре»[163 - Запись в дневнике от 25 мая 1925 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 55 (Листы Сада Мории. Озарение. Часть третья, V, 17).]. Потому, Модрочка, будем закалять свое сердце искоренением всяких призрачных и непризрачных обид, чтобы явиться лучшим исполнителем Высшей Воли. Всем бывает трудно, все чутки к настроениям своих окружающих. Наука, вернее, искусство человеческих отношений есть самое трудное достижение, но и самая необходимая дисциплина. Без этой дисциплины нет строительства, нет и продвижения на духовном плане. Знаю, что Модрочка моя проявит весь огонь сердца для чудесного проведения своей задачи и разумного сотрудничества со всеми членами Круга. Радость мне будет сознавать, что сердце Модрочки не закрылось для меня.

Теперь передаю Указ Вл[адыки]: «Чтобы собирались лишь раз в две недели с Соф[ьей] Мих[айловной]»[164 - Запись в дневнике от 24 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Также, родной Логван, «не следует приближать Розенталя, он, как Сказано, Вам не попутчик. Идет великий успех»[165 - Запись в дневнике от 24 января 1935 г. (в другой редакции) // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Говоря о даянии и о том, что каждый сотрудник должен помнить, что собирать средства есть его прямая обязанность и кармический долг, Вл[адыка] добавил: «Так Логван показал щедрость и огненное мужество, и еще раз Я много дам ему, и еще раз помощь придет через его руки»[166 - Запись в дневнике от 26 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Шлю Вам, родной, пламенное устремление сердца моего в нашем совместном огненном построении чудесного моста, сердца, благодарного за многое…

Также хочу сказать моей Порумочке, как ценю я ее чудесные и обстоятельные письма. Во всем согласна с нею, за исключением чрезмерного возвеличения моей особы, трудно мне будет удержаться на той высоте, на которую вознесло меня ее горячее и нежное сердечко. Спасибо, родная моя, за все слова и действия любви. Таким единением мы сдвинем горы! Сердце мое полно любовью, также нежностью к деткам. Огненный человечек расскажет мне новые подробности о них.

Зиночку прошу явить огонь сердца и понимание всей опасности часа, но также и радость духа перед великими подвижками. Так каждый пусть несет порученную ему миссию, выказывая солидарность при общих выступлениях. Чую, что сказочка моя кому-то не понравилась, но она должна жить в сердце, только тогда будет найдена великая радость данной возможности искупления. Хочу верить, что радость эта будет гореть пламенем высшего самоотвержения. Шлю мои нити сердца, пусть они будут приняты.

Родной мой Авирах, продолжайте Вашу линию изучения древних Писаний при свете Нового Учения, собирайте воинство духа из истинно горящих сердец, и вся радость придет. Еще раз повторяю, что Ваше отношение к сказочке явило всю чистоту сердца Вашего, потому такая радость живет в моем сердце, когда я думаю о Вас.

Надеюсь, что здоровье Соф[ьи] Мих[айловны] окрепло, шлю ей все лучшие пожелания и мысли о внесении спокойствия, мира и самоотверженной любви в действия каждого дня.

В заключение еще раз обращаюсь с пламенной просьбой принять моего вестника и предоставить ей действовать согласно полученным ею Инструкциям. Не удивляйтесь, если она будет действовать большею частью с Логв[аном] и Пор[умой]. Аура их так сгармонизирована, и потому Лучу Вл[адыки] легче действовать через эту объединенную ауру. Примем Указ Вл[адыки] – ничем не помешать этому единению, именно, найдем радость в том, что явилась возможность такого объединения, ибо на таком единении многое может быть построено для дел и для общего благополучия. Несомненно, для каждого действия нужны соответствующие гармонические сочетания, и, когда время придет, каждая аура сыграет свою объединяющую роль. Но сейчас для миссии порученной нужна самая объединенная аура, именно ауры Логв[ана], Порумы и огненного человечка. Потому выполним Указ Вл[адыки], повторяемый ежедневно, – «пусть не мешают». Итак, родные мои, услышьте мольбу сердца моего, так жаждущего скорее облегчить тяготы Ваши. Потому не помешайте мне в этом и окажите тонкое внимание, дискрешэн[167 - Discretion (англ.) – распознавание.] и понимание значения миссии моего Вестника. Будем помнить о наших путешественниках, не отяжелим их пути, ведь каждое разъединение отражается на успешности плана. Каждое разъединение есть страшный вампиризм, в результате своем вызывающий кровавый пот на Челе и Руках Того, Кому мы всем обязаны.

Шлю, любимые, весь огонь сердца в этот грозный, но и полный возможностей великий час.

Закончу великими Словами:

«Так в радости духа и сердца будем творить. Так в радости духа и сердца будем ждать победы; так в радости духа и сердца Мы прокладываем мощный мост. Идут, идут, идут великие возможности. Год будет строительным и великим. Да, да, да!»[168 - Запись в дневнике от 30 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]

Духом и сердцем с Вами.

    Е. Рерих

20. Е. И. Рерих – К. Кэмпбелл

4 февраля 1935 г.

С болью в сердце пересылаю Вам полученный мною Указ для передачи Вам. «В час грозный и последний Я призываю Амриду, чтобы она одумалась, ибо она может оказаться на краю пропасти. В час грозный, когда происходит самая чувствительная работа, не время являть двойственность»[169 - Запись в дневнике от 27 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Может быть, сердце Ваше, в добрую сущность которого я хочу верить, подскажет, какие именно действия Ваши могли вызвать столь суровый Указ. Уже более трех лет прошло со времени моего первого и последнего письма к Вам. С тех пор многое произошло. И каждому сотруднику, и каждому вновь подошедшему была явлена возможность выказать свою преданность делам Вл[адыки]. Так от Президента наших Учреждений я знала давно, что Вы оказали помощь делам и одолжили некоторые суммы в трудную для дел минуту, за что все мы были признательны Вам. И г-н Л[уис] Х[орш], сам отдавший все достояние свое, умеет ценить каждый дар. Конечно, Вы можете быть уверены, что суммы эти будут Вам возвращены при ближайшей возможности. Так, если Вы желаете, то Совет Трэстис[170 - Trustees (англ.) – Попечители, члены Правления.] подпишет обязательство начать выплачивать Вам долг через несколько лет, когда именно – это решит Совет. Так привожу Вам слова Самого Вл[адыки]: «Так Я могу вернуть за деньги деньгами»[171 - Запись в дневнике от 27 января 1935 г. // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2. Д. № 113.]. Вам предоставлен выбор, и прошу Вас ответить мне, принимаете ли Вы этот договор. Ответ Ваш Вы передадите мисс Э. Лихт[ман], облеченной всем доверием моим, и она перешлет мне его. Мне тяжко писать Вам это, но мисс Э. Л[ихтман] передаст Вам, как болезненно реагировал Л[юмоу] на Ваши письма, полное содержание которых мне неизвестно, лишь намеки достигали меня, и сколько горя причинило это мне. Также хочу сказать, что Иерархическая линия установлена Самим Вл[адыкой], и м[истер] и миссис Хорш имеют мое полное доверие, потому лишь полное сотрудничество с ними и моей доверенной мисс Э. Л[ихтман] может установить и дальнейшее приближение по Иерархии. Содержание этого письма передается Вам в полной конфиденциальности, и оно останется у моей доверенной. [Конечно, Л[юмоу] ничего не знает о моем письме к Вам.][172 - Фраза в квадратных скобках встречается в варианте письма на английском языке.] Мы проходим через самую сложную и трудную полосу в новом строительстве, нужны все силы и вся преданность друзей, чтобы обеспечить блестящее будущее для всех с нами связанных в великой Работе Света. Каждое необдуманное действие, каждое разъединение может повредить делам и навлечь тяжкую карму на виновника. Потому хочу надеяться, что лучшие струны зазвучат в сердце Вашем, и Вы примите Предостережение, имеющее в виду Ваше же благополучие. Неблагодарность никогда не была нашим недостатком, но нужно уметь являть справедливость. И Справедливость высшая не оценивает на золото, ибо есть нечто высшее, что не может быть куплено ни за какие сокровища мира. Так прекрасные побуждения помощи, не омраченные никакими сожалениями, приносят свои чудесные следствия, ибо они записываются на нестираемых таблицах рекордов духа нашего.

От всего сердца советую Вам выслушать моего доверенного Вестника. Многое уяснится. Шлю Вам мои искренние пожелания нового возжжения сердца и нового понимания истинного Служения.

    Е. Р.

21. Е. И. Рерих – Ф. Д. Рузвельту[173 - Перевод с английского Л. В. Митрохина. Слова Учителя приводятся по записям в дневнике от 19–20 января 1935 г. (Д. № 113) и 16, 20 июня 1933 г. (Д. № 107) // ОР МЦР. Ф. 1. Оп. 1–2.]

4 февраля 1935 г.

Г-н Президент,

Это послание будет передано Вам через мою верную посланницу. Вы можете доверять ей так же, как и моему первому посланнику. «Распознавание, бдительность и умение хранить тайну» – вот основы Великого Служения для Блага человечества, и они огненно запечатлены в наших сердцах.

С полным доверием и знанием Вашего великого Сердца я передаю Вам, г-н Президент, следующие Великие Слова:

«Так предназначено Президенту Рузвельту строить Ам[ерику] и в следующий период, ибо Президент заложит основание мощной Единой Америки, потому Президент может готовиться к этому сроку. Так нужно начать творить каналы в этом направлении. Радость народная будет залогом успеха. Теперь можно будет начать готовиться к утверждению позиций на Востоке, Западе, Севере и Юге».

«Приближающееся десятилетие явит много новых основ. Среди алчности многих народов утвердятся также и новые начертания».

«Президент Рузвельт являет сущность Урана, и его путь – с Новым Строительством. Так явления многих стран должны быть рассматриваемы с разных сторон. Неприязнь к Стране будет явлена Германией, и Франция не понимает вполне духа Страны. Юг тоже преследует свою политику. Север может лучше понять размах новых построений. Но глаз Президента должен обратиться на Восток. Говоря о Востоке, Мы имеем в виду тоже и Россию. В том направлении Президент должен иметь пока выжидательную позицию, ибо произойдут перемены».

«Так Строительство нужно понять как Объединение стран на Дальнем Востоке, и в этом объединении восточных народов Президенту суждено принять великое участие. В то время, когда алчные народы будут рассчитывать на мощь пушек, на Востоке будет создаваться Великая Держава. Начинание это принесет то равновесие, которое необходимо для созидания великого Будущего».

«Америка была издавна связана с Азией. Нити древние окрепли при счастливых знаках Светил. Нужно делать то, что говорят Законы Космические. Нужно не откладывать и не затруднять течение Светил. Так нужно понять, что народы, занимающие большую часть Азии, суждены ответить дружбе Америки. Пусть Президент примет Совет счастья. Пусть приложит силы к немедленному упрочению положения. Пусть крепкою рукою направит народы свои к Союзу, который даст равновесие Миру. Можно взять меру малейшую, но должно понять меру великую. Мы посылаем Весть, которая напряжетт волю Президента и сочетает ее с лучами Светил. Народы Америки должны вступить в Новую Эпоху. Лишь когда Америка осознает, что так называемая Россия есть ее равновесие, мир станет решенной задачей. Но отрицание высочайших принципов не может быть оплотом».

«Итак, наступило время реконструкции Востока, и пусть друзья Востока будут в Ам[ерике]. Предвидится союз народов Азии, и объединение племен и народов будет происходить постепенно, там будет своя Федерация стран. Монголия, Китай и Калмыки составят противовес Японии, и в этом объединении народов нужна Ваша Добрая Воля, г-н Президент. Вы можете выразить Вашу волю во всем ее многообразии, и в этом направлении можно утвердить мысли. Потому пусть культурное строительство начинается в сердце Азии. Ничто не помешает Америке следовать Нашему Руководству. Пусть культурная корпорация растет, и мирное сотрудничество привлекает народы. Уже многие племена стремятся твердо придерживаться Нашего действия. Может ли Америка не присоединиться к здоровой структуре? Все Ваши знаки, г-н Президент, оживут, когда весь сужденный Огонь запылает. Так должно исполниться Предопределение Светил».

Мое сердце пылает радостью и верой в великое Строительство с Вашим, г-н Президент, участием. Относительно некоторых деталей великого Плана Вы можете говорить с моей доверенной посланницей, так как ей будут переданы инструкции. Я прошу Вас, г-н Президент, доверять моей посланнице, ибо ее преданность основана на знании и проверена не во времена счастья, но в самые трудные моменты в течение многих лет.

Переустройство Мира продвигается гигантскими шагами. Великий Армагеддон, предсказанный всеми древними Писаниями, бушует во всю свою мощь, и силы тьмы, борющиеся за само существование свое, прилагают все усилия, чтобы разрушить каждое Светлое начинание. Потому так необходимо зорко следить, чтобы разрушители не проникли в лагерь Света. Но Свет побеждает тьму, и великое Строительство приближается.

Посылаю Вам древнее символическое Изображение Владыки Шамбалы и прошу Вас, г-н Президент, принять это дорогое и священное для меня Изображение и помнить, что Луч Великого Владыки будет сопровождать Вас во всех Ваших действиях на благо Вашей Страны и установления равновесия в Мире. Подобным же образом вырезанная из дерева фигура покровителя Тибета Бодхисаттвы Ченрези является символом синтеза Космического Разума, который воплощается в различных расах человечества.

Моя посланница возвратится в Гималаи, следовательно, г-н Президент, Ваши вопросы и Ваши слова могут быть переданы мне в полной безопасности.

Великое Доверие с Вами, г-н Президент, и мое сердце вновь с радостью утверждает это. Чаша, предложенная Вам, принесет Вам Благословение Наций.

Я шлю Вам весь огонь моего сердца. За принятие Высочайшей Меры. За принятие Чаши Мира.