Прорыв в безвременье. Остров. История привидения

? Угу, – соглашаюсь я, – нам еще и гостиницу надо сфотографировать.

? Точно! Я и забыла совсем. Хорошо, что ты напомнил! – она смотрит на меня снизу вверх, слегка щурясь от солнца.

? Ну, память-то у тебя девичья! – говорю я, но вскоре жалею об этом, потому что Саманта больно ударяет меня по руке. У меня аж искры из глаз посыпались. Да, у нее тяжелый удар… – Ладно, работай, фотограф, – я предпочитаю подальше от разъяренной тигрицы осмотреть достопримечательности.

Замок практически полностью разрушен, среди старых камней пробиваются деревца – смерть уступает место жизни. Вечный круговорот добирается и до этого заброшенного замка.

Пока Сэм выбирает нужный ракурс, я обхожу Инвергарри со всех сторон, прикасаясь к истории. Я знаю, что некогда этот замок принадлежал вождям клана МакДоннелл из Гленгарри. Вообще в Шотландии всегда была очень развита клановая система, семейственность, незыблемые правила, принятые предками, которые очень почитались среди потомков. Так же и замки переходили по наследству от отца к сыну, и каждый из них оставлял свой след в веках.

Мне все это было интересно, несмотря на то, что я не во всей мере могу называть себя подлинным шотландцем, – моя мать до замужества жила во Франции (поэтому я знаю еще и французский язык). Потом она познакомилась с моим отцом. Это тоже произошло во Франции, но жить они переехали из солнечной и радостной страны вина и сыров в суровую и дождливую страну виски. А случилось это потому, что папа плохо владел французским языком, а вот мама (кстати, потомственный лингвист) отлично знала 5 языков, и английский был в их числе. Затем у них родился сын – Николя, или Ник, то есть я. Потом появилась моя сестра – Сьюзан, или просто крошка Сью, как мы все ее называем между собой. Когда сестренка подросла, то решила навсегда уехать вместе с матерью на ее родину – во Францию, а вот я никак не могу решиться туда съездить хотя бы в отпуск: вдруг я тоже захочу там остаться, а ведь в Шотландии у меня работа, Сэм… Да, в конце концов, я прожил здесь всю жизнь!

Сестра все зовет меня хотя бы погостить. Она даже согласна, если я приеду с Самантой, о которой столько всего наслушалась от меня – ведь, признаюсь, я много о ней говорю. Не только потому, что мы много времени проводим вместе. После того, как нам удалось преодолеть некоторое недопонимание, которое было между нами в первые месяцы совместной работы, мы стали неплохо ладить. Она интересный человек, с ней можно о многом поговорить, наши взгляды сильно схожи, несмотря на то, что мы кажемся со стороны совершенно разными. В конце концов, она хороший друг. И необыкновенная девушка… Но я пока не могу решиться ни на путешествие, ни на то, чтобы пригласить с собой Сэм…

Единственное, что привлекает меня как в Шотландии, так и во Франции, – это замки. И это объединяет для меня две столь разные страны. Поэтому я вместе с Сэм занимаюсь в турфирме именно направлением по древностям. И это нас делает ближе… Хоть немного, хоть в чем-то…

? Ник, ты где?! – кричит Саманта, выдернув меня из тяжких раздумий. – Ты, что, потерялся?! – в ее голосе слышатся нотки паники.

? Нет-нет! Все нормально. Я здесь! – спешу успокоить ее, идя на звонкий голос напарницы.

? Ах, вот ты где! – говорит она, увидев меня. – Я тебя чуть не потеряла!

? Не надо меня терять, я всегда рядом! – я подавляю желание обнять ее, как обычно обнимал Сью, если она чего-то пугалась или терялась.

? Хорошо в этом месте, правда? – говорит она, рассматривая развалины замка.

?Ага. Спокойно и тянет на раздумья… – соглашаюсь я.

? Задумчивый ты мой друг, я отсняла около 30 кадров в разных ракурсах, только что с птичьего полета не смогла. Уже прошло несколько часов…

? И?

? В общем, мы можем возвращаться в гостиницу. Надо еще ее заснять, ну, и тебя можно, – она, быстро наводит на меня камеру, так, что я даже не успеваю среагировать. Щелкает затвором.

? Сотри это потом, пожалуйста, – бурчу я. Не люблю фотографироваться, особенно с наскока.

? С какой это радости?

? Я плохо получаюсь на фотографиях, не фотогеничный я. Ну, сотри, чего тебе стоит?

? Я еще посмотрю, может, это хорошая фотография, – она лукаво закрывает один глаз и ставит руку козырьком, чтобы солнце не попадало ей прямо в глаза.

? Как хочешь, – говорю я, отворачиваясь от нее, чтобы не смотреть в ее хитрые глаза. Быстрым шагом направляюсь к машине.

? Не обижайся, Ник! – просит Сэм, догоняя меня. – Поедем лучше в отель, а то я что-то есть захотела!

Мы садимся в машину и направляемся к Инвергарри-отелю. Всю дорогу мы слушаем радио. Саманта иногда принимается подпевать, если звучит ее особо любимая песня. Признаться честно, терпеть не могу, когда люди подпевают радио. Сэм – единственный человек из моего окружения, который об этом не знает, потому что я ее ни разу не одернул. Наверное, дело в том, что у нее есть музыкальный слух, и она попадает в ноты. Украдкой смотрю, как она стучит ладонями по бардачку в такт мелодии. Мне остается только качать головой.

Саманта.

Когда мы подъезжаем к отелю, то я решаю, что лучше будет его сфотографировать завтра с утра, а сейчас важнее пойти и спокойно что-то отведать из гастрономических изысков местного ресторана.

За обедом мы снова практически все время молчим, прерывая тишину только чтобы обменяться мнениями по поводу заказанных блюд, – каждый из нас погружен в свои раздумья, я пока не готова поделиться своими с коллегой, а он, в свою очередь, похоже, – своими. К тому же, это всего лишь мои личные догадки и тайны…

Когда солнце находится в зените, мы поднимаемся в наш номер и занимаемся своимм делами: каждый из нас садится за свой ноутбук: Ник выясняет подробности разработанного маршрута из Эдинбурга в Инвергарри (по крайней мере, он делает вид, что его интересует именно это, хотя я понимаю, что он скрывает от меня свои истинные изыскания), предоставив мне возможность заняться замком на маленьком острове. Естественно, я пользуюсь его великодушием, не влезая в дела друга.

На этот раз я ищу не просто «Эйлен Донан», а «люди в Эйлен Донан». Я тщетно пытаюсь найти интересующие меня детали, но уже через час я, поняв свою ошибку, набираю в строке поиска «привидения Эйлен Донан».

Вновь раздается раскат грома и начинается дождь. Вот, что значит изменчивая погода, – никогда не знаешь, что будет через несколько минут, ждать солнца или дождя… Мы с Ником переглядываемся, как бы говоря друг другу: «Опять дождь… Хорошо, что мы не на дороге!», но, не сказав ни слова, снова возвращаемся к своим ноутбукам.

На этот раз мне везет больше. Я уверена, что вышла на правильную тропинку. Я вспоминаю, что изначально Ник говорил мне о том, что в замке есть привидения, но тогда это меня не волновало. Точнее не так волновало. Ведь приведения всегда были моей любимой темой. Еще с тех времен, когда моя бабушка рассказывала страшные истории по вечерам. Она была у меня жуткой выдумщицей, женщиной с твердой волей и трагической судьбой. К сожалению, я мало времени провела с ней вместе: когда бабушка умерла, мне было всего 8 лет, и вот уже 17 лет я чувствую себя одинокой и с каждым годом все острее ощущаю эту невосполнимую потерю.

Все родные, в том числе и я, немного знаем о жизни Мэри (именно так звали бабушку), поскольку она сама не любила говорить, что с ней происходило до того, как она стала почтенной дамой и главной старейшиной семейства Браунов. Было известно лишь то, что свою молодость она провела в далекой России, но она не распространялась о том, как там жила и каким образом оказалась в Эдинбурге. Мэри только изредка рассказывала своей любимой внучке (то есть мне) о том, как, будучи маленькой девочкой, она играла во дворах Москвы, прыгала по лужам без обуви и по крышам гаражей. В эти редкие моменты ее большие зеленые глаза наполнялись слезами, и в их волнах плескалась ностальгия по счастливому и беззаботному детству.

Это все, что я знала. Моя мама, хоть и знала больше моего, не спешила делиться со мной знаниями, ссылаясь на то, что это было давно и не стоит об этом вспоминать. Я поначалу настаивала на том, чтобы знать о Мэри больше, но потом поняла, что мне ничего не добиться и оставила свои попытки разузнать у матери, как жила бабушка до Шотландии.

Став взрослее, я узнала и про войну, и про репрессии в России в те времена, когда бабушка была маленькой. Тогда я поняла, что меня, как маленького ребенка, просто берегли самые родные люди от этой истории, я перестала этим интересоваться, только решила для себя, что навсегда оставлю в памяти хитрые и одновременно добрые глаза Мэри.

Правда, вопреки всему, что мне удалось узнать про суровую и холодную Россию, я хочу там побывать в память о бабушке, но я чувствую, что еще не время, я еще не готова к этому – я до сих пор начинаю рыдать, когда вспоминаю свою любимую бабушку… Именно от нее я получила в наследство богатое воображение, необычную внешность, стойкий дух и… любовь к историям о привидениях. Поэтому сейчас, когда я сижу в номере Инвергарри-отеля и гуглю истории о привидениях Эйлен Донан, я невольно вспоминаю бабушку с русскими корнями. К тому же, одно из привидений носит имя Леди Мэри…

Мои глаза предательски наполняются слезами, отчего я больше не могу прочитать ни строчки. Я смотрю в большое окно. Там опять идет дождь. «Слезы неба», – думаю я, смахивая собственные слезы с глаз. Вскоре я вполне могу видеть все более или менее четко и вновь принимаюсь за чтение.

Я узнаю, что в замке существуют два разных привидения: одним из них является испанский солдат, личность которого установлена историками. Он погиб в 1719 году, то есть как раз, когда был разрушен сам замок. Все источники в один голос говорят, что этот бедный испанец бродит по замку, держа свою голову в руках. «Ужас-то какой!» – думаю я, но продолжаю читать дальше. Ведь это не единственное потустороннее существо, обитающее в замке. Так же везде упоминается некая Леди Мэри, которая изредка появляется в одной из спален Эйлен Донан. «Интересно! Надо бы раздобыть о ней больше информации!» – решаю про себя. Однако не тут-то было: за весь оставшийся вечер мне так и не удается найти никакой информации об этой загадочной Леди кроме того, что некоторые люди склонны видеть в ней Марию Стюарт. Но я так не считаю и решаю найти о ней больше информации: уж больно напоминает она мне девушку из сна.

? Что-то мы с тобой заработались, Сэм, – говорит Ник, потягиваясь и закрывая свой ноутбук. До этого я мельком видела, как он сидел над картами Хайленд и что-то высчитывал, – Может, пойдем, поужинаем? Что скажешь? – он ждет моего ответа.

? Да, мы, правда, увлеклись, – я смотрю на часы в левом углу экрана ноутбука, которые показывают 19:03. – Пойдем, разомнемся! – я следую примеру напарника и тоже закрываю крышку компьютера.

***

? Ну, рассказывай, чем ты там занимался, что накопал? – спрашиваю я, когда мы решили выйти прогуляться на крыльцо – благо дождь уже закончился, и нас обволакивает приятная прохлада.

? Да так, ничего особенного… – начинает Ник в своей манере, но я его прерываю, поскольку чувствую, что он темнит.

? Ник, я же вижу, у тебя что-то припасено для меня, – я подмигиваю ему. – Колись, что там такое?

? Ладно… я просто хочу сделать тебе приятное… – он выдерживает паузу. – Я смотрел карту Хайленд… – он вновь замолкает.

? Не томи! – взмаливаюсь я.

? Короче, я думаю, что мы сможем завтра на обратном пути заехать в Эйлен Донан, – Ник не успевает да конца договорить предложение, так как я повисаю у него на шее и начинаю орать, как безумная:

? Спасибо тебе, огромное спасибо!!!

? Все, все, успокойся, – пытается усмирить мой пыл напарник, высвобождаясь из моих цепких рук. – Завтра спасибо скажешь! – я не возражаю.

Повторение сна

22 июня 2008 года, воскресенье.