Ничего, кроме правды

– О господи… – я сжала кулаки, изо всех сил сдерживая слёзы.

– Ну это ничего, Сонь, это первая реакция, потом я свыкнусь с мыслью. У меня всегда так. Нужно просто потерпеть, зубы стиснуть, а потом я приму эту реальность как единственно возможную и стану дальше жить. Вот только не знаю, сколько.

– Что значит – не знаешь? – возмутилась я. – Ещё очень много лет! Это я тебе как доктор говорю! Вот сделаешь операцию…

– Ирина Романовна сказала, что у нас тут за такую операцию никто не возьмётся, слишком поздно я спохватилась. Надо в Москву ехать или даже за границу, а у меня всё равно таких денег нет, сама знаешь, ипотека всё съедает… И даже если займу у кого-нибудь – если что-то пойдёт не так, кто отдавать будет?!

– Во-первых, всё пойдёт так, как надо, в этом я точно уверена! А во-вторых, у тебя есть друзья, а у друзей есть деньги! У меня в загашнике имеется кругленькая сумма, а если её не хватит, то Юрку подключим! Так что не дрейфь, подруга, прорвёмся! Русские не сдаются!

– У тебя я денег не возьму! Ты у нас теперь почти безработная… А Юра… Юра сам сейчас в долгах, он ведь дом купил на днях. Старинный особняк в центре Арбузова. Кучу денег отвалил, пришлось не только заработанное в иноземных краях вложить, но и в кредит влезть. Ты же помнишь, как он мечтал о своём доме…

Слёзы опять полились из её глаз. Я стиснула зубы. На всё пойду, лишь бы больше не видеть, как дорогой для меня человек плачет!

– Значит, так! Деньги – это ерунда на постном масле и вообще не твоя забота! Я найду столько, сколько нужно и даже больше! Чтобы и на операцию хватило, и, если понадобится, на терапию, и на дальнейшую реабилитацию. Самое главное, чтобы ты духом не падала! Болезнь не уживается с сильными и упрямыми людьми, ты сама это лучше меня знаешь! Даже такая болезнь!

– Чижова сказала, что шансов очень мало. Примерно девяносто пять к пяти.

– Но ведь пять процентов у нас есть! – твёрдо сказала я. – Значит, будем бороться! Слышишь, Лидуш? Мы с Юркой тебя не бросим, до самого твоего выздоровления пройдём путь вместе!

– Ох, Сонечка! – Лидка уткнулась мне в грудь и залилась слезами.

Глава 19

За несколько следующих дней нам пришлось совершить множество звонков и переговорить с огромным количеством людей не только в Москве, но и в Тель-Авиве, а также в Берлине, где в одной из ведущих клиник работал Юркин товарищ и где последний год трудился сам Юра, только в другой больнице. Лиду могли принять везде, но даже связи не решали проблему с деньгами. А денег требовалось много – и страшно много, если делать операцию не в Москве. Юра, конечно, эти дни ходил сам не свой, даже порывался продать свой новый дом, но мы с Лидой ему не позволили.

– Деньги достану я, и точка! – решительно отвечала я на все его возражения. – А ты помоги выбрать достойного врача и займись организационными вопросами – у тебя это получится лучше всего.

Так мы и решили. Пока Лида спешно собирала все документы, сдавала необходимые анализы и улаживала дела с работой, Тарханов развил бурную деятельность и вскоре предоставил нам на выбор двух докторов экстра-класса, готовых хоть сейчас оперировать нашу подругу. Нам оставалось только сделать этот выбор – ну и, конечно, приготовить необходимую сумму. Деньги требовались не только для самой операции, но и для пребывания в больнице, последующих курсов химиотерапии, а также для проживания меня или Юры рядом. Я настаивала, что именно мне необходимо ехать с Лидой, но Юра оказался в этом вопросе непреклонен.

– Постоянно быть в Арбузове мне нет необходимости, я уже договорился с генеральным, что некоторое время буду работать наездами, так что с Лидой полечу я! И не перечь мне, Соня, ты сама понимаешь, что так будет лучше для всех. Языка ты не знаешь, а я целый год в Германии провёл, по-немецки шпрехаю получше некоторых немцев! С английским у меня тоже проблем нет, вы помните. А ты здесь останешься и будешь поддерживать Татьяну Сергеевну, пока её дочка будет лечиться в другой стране. Правильно я говорю, Лидуш?

Он мог бы и не спрашивать, у Лидки всё было на лице написано. Наверное, если бы ей дали выбрать здоровую жизнь вдали от любимого или страшную болезнь рядом с ним, она бы, не задумываясь, сделала выбор в пользу второго. Собственно, как всё и происходило сейчас, пусть такого выбора ей никто и не предоставлял.

– Я не знаю, ребята… Зачем вообще со мной ехать, я и сама смогу… – робко сказала она, но Юрка с такой нежностью прижал её к себе и поцеловал в висок, что все слова возражения растворились, будто их и не было. А были только огромные, наполненные до краёв бесконечным счастьем, глаза нашей подруги.

Глава 20

К кому обращаться за деньгами, я знала с той самой минуты, когда встал вопрос об операции. Одного я только не знала – что потребуется от меня взамен. А то, что такие подарки бесплатно не раздают, я понимала, не маленькая. Но у меня было чем расплатиться с возможным кредитором. Во-первых, я собиралась устроиться в клинику Лазаревых, где могла бы получать гораздо больше, чем в нашей поликлинике. Раз медицина не отпускает меня, значит, ещё не время говорить ей «прощай». А во-вторых, я продолжу свои ночные путешествия, которые пусть и требовали от меня несравненно больше сил, чем работа врачом, но зато и оплачивались гораздо выше. А значит, с долгами я рассчитаюсь довольно быстро.

Именно с таким настроем и такими мыслями я набирала номер человека, который мог предоставить мне кредит. И – не ошиблась.

– Соня, давайте встретимся вечером и всё обговорим. Такие вопросы не решаются по телефону. Приезжайте ко мне домой, сейчас я договорюсь с водителем, чтобы вас забрали.

В его голосе мне слышался утвердительный ответ на мою просьбу. А потому я с лёгким сердцем забралась в роскошный чёрный мерседес, в котором ездил Шефтер в тех случаях, когда не мог сам садиться за руль, и меня повезли в Золотой Бор. На месте водителя сидел Фёдор Фёдорович, помощник Шефтера по хозяйству, молчаливый и даже угрюмый старик. Однако машину он вёл очень уверенно, без единого нервного или неверного движения. За всю дорогу не было сказано ни слова, и меня в данный момент это очень устраивало – не люблю пустых разговоров, особенно в преддверии важных событий.

Шефтер сам встретил меня у ворот, и я сочла это прекрасным знаком.

– Сначала ужин, потом все разговоры, Сонечка.

Конечно, я согласилась на эти, достаточно приятные, условия. Ведь именно я выступала в роли просителя, а не наоборот!

Ужин, как и в прошлый мой приезд сюда, прошёл самым чудесным образом, за дружеским разговором, вкусной едой и под белое Шато О-Брион Блан.

– Хоть я больше люблю красное, но это вино меня впечатлило, Оскар! Тонкий, даже чувственный аромат и насыщенная сладость фруктовых оттенков!

– Вы становитесь знатоком, дорогая моя Соня.

– Благодаря вам, дорогой Оскар, – вернула я комплимент.

Его улыбка обнадёжила меня, а появление Елены Семёновны с десертом обозначило переход к началу разговора.

– Итак, – начал Шефтер, когда повариха вышла из гостиной, – вам нужны деньги.

– Совершенно верно, Оскар. Мне нужны большие деньги. И кроме вас мне больше не к кому обратиться за помощью.

– Вы хотите открыть свой бизнес?

– Нет, я хочу помочь своей подруге. Она очень больна, и эти деньги нужны ей для операции и последующей терапии.

– О какой конкретно сумме идёт речь?

Я назвала вслух цифру, стараясь смягчить её величину улыбкой. Он помолчал немного, а я замерла, пытаясь определить по его взгляду, чем он мне ответит.

– Это довольно большие деньги.

– Да, я это понимаю. Но сюда входит оплата за саму операцию, суточные за больницу, химиотерапия и ещё много всего…

– Операцию будут проводить за границей?

– Да, в Германии.

– Я – ваша единственная надежда?

– Да, – честно призналась я. – Мы, конечно, можем собрать деньги через социальные сети, через знакомых и друзей, но на это потребуется время, а времени у моей подруги очень мало.

– Какие прогнозы на выздоровление? Соня, вы меня извините, что я так бесстрастен в своих вопросах, но я деловой человек, и вы пришли ко мне именно поэтому, не так ли?

– Вы всё правильно понимаете и правильно спрашиваете! – горячо воскликнула я. – Вы ведь должны знать, куда пойдут ваши деньги, если, конечно, вы согласитесь нам помочь. А что касается прогнозов, то они пока неутешительные. Врачи говорят о пяти процентах из ста.

– Пять – это не так много, правда?

– Но они есть!

– Но они есть… – повторил Шефтер и помолчал некоторое время. Я ждала приговора, затаив дыхание. Что делать, к кому обращаться, если он откажется? Ведь Юра с Лидой так надеются на меня! Неужели я их подведу? Да я готова всё сделать, на панель пойти, почку продать, лишь бы дать шанс Лидке жить!

– Соня, вы очень добрый человек и верный друг, – наконец произнёс Шефтер каким-то странным голосом. Как будто он собирался мне отказать и сам стыдился этого. Я приготовилась к самому худшему. Прощай, почка! – Я давно это знал, а сейчас лишний раз убедился в этом.

– Но… – с горечью продолжила я, – денег вы не дадите.