Ничего, кроме правды

И я заткнулась. И не на пять минут, а на сто двадцать пять. Именно столько или почти столько времени прошло, прежде чем я обнаружила себя лежащей на диване в объятиях этого грубияна, негодяя и хама. Из одежды на мне были только розовые носки с двумя белыми полосками.

– Шурик!

– А? – сонно промурлыкал он, потеревшись носом о моё ухо.

– Иди домой. Поздно уже.

– Конечно поздно, – удовлетворённо произнёс он. – Так что спи, дорогая. И мне не мешай.

– Шурик!

– Чш-ш-ш!

Он засопел, и весь его облик дышал таким покойным счастьем, что я затихла сама, а через несколько минут и вовсе уснула, уткнувшись лбом в его жаркое тело.

Впервые за последние двадцать лет я засыпала без ночника…

Глава 17

Когда Шурик проснулся, я уже хлопотала на кухне, весело напевая детскую песенку про капитана. Именно поэтому не услышала, как он вошёл.

– Сонь…

– А? – обернулась я, вздрогнув от неожиданности. – Ты меня напугал!

– Я никогда не видел тебя такой…

– Какой?

– Расслабленной.

– Тебе померещилось со сна, – я пригасила свою улыбку. – Как ты себя чувствуешь? Бледноват вроде, но в целом выглядишь неплохо.

– Да я и не из таких ещё передряг вылезал! – похвастался он. – Что мне, борову, сделается!

– Значит, ты любитель подраться? Я вспомнила – когда мы с тобой познакомились, ты ведь тоже был ранен!

– Да то разве рана, так, царапина. И эта тоже, – он похлопал свой бок, – ерунда на палочке.

– И часто с тобой такая ерунда приключается, а?

– Бывает. Я вообще-то горячий парень, Соня. Это тебе пока везло, ты меня в гневе не видела, а так-то я ого-го какой орёл!

– Ну, в первый день нашего знакомства я это поняла. А потом, надо отдать тебе должное, ты правда старался держать себя в руках. Даже когда Юрка тебя поддел, ты в него ничем не запульнул. А мог бы.

– Не, в тот момент не мог. Я же не дурачок какой, знаю, как и с кем себя вести. Зачем мне психиатр в неприятелях?

– Очень дальновидно, – усмехнулась я. – Садись, я завтрак приготовила.

– Омлет? – облизнулся он, проводив взглядом тарелку, которую я несла к столу. – Да ещё с помидорами? Вот если бы сырку сверху потереть… – Он запнулся, когда увидел, что в миске уже приготовлен натёртый сыр и мои руки, будто всегда только этим и занимались, посыпали на пышущий жаром омлет солёные стружки.

– Сказано – сделано, – без улыбки произнесла я.

– Сонь, слышь, – сглотнул он нервно, – мне уже не по себе от таких совпадений.

– Мне тоже. Что будем с этим делать? Как разбираться?

Я присела за стол, поставив перед собой чашку с кофе. Он опустился на соседний стул и взял меня за руку.

– Я вот что подумал. Может, мы с тобой в прошлой жизни встречались?

– Что?! – рассмеялась я. – Ты серьёзно веришь в переселение душ?

– Ну вот ты же веришь в то, что умеешь проникать в чужие сны!

– Это совсем другое! – Я вырвала свою руку. – Ешь свой омлет, пока не остыло.

– Ты обиделась? Прости.

– Вот ещё, буду я обижаться! Всё равно твоя идея не годится! Даже если предположить такое, откуда я знаю, как устроена твоя жизнь сейчас, в этой реальности? Твоя квартира, твои привычки – они же происходят здесь и сейчас, а не в том мифическом прошлом!

– Ну ладно, ты права. – Он съел кусочек омлета и блаженно закатил глаза. – Слушай, идеальный омлет! Именно такой, как я люблю!

– А я вот не люблю и никогда себе не делаю.

– Но откуда-то знаешь, как его правильно готовить.

– Откуда-то знаю. Давай уже оставим эту тему, всё равно ни до чего не договоримся.

– Ладно, давай поговорим о других вещах. О моих, например. В чём мне сегодня на работу идти?

– Ой, мамочки! – ахнула я и приложила руки к щекам. – Я же постирать забыла! Как вчера замочила в тазике, так и забыла совсем!

– Ну ты, мать, даёшь! – обалдел Шурик.

– Вот именно, что даю… маху! А всё из-за тебя!

– Не из-за меня, а мне, – масляно облизнулся он. Я пнула его ногой под столом.

– За что?! – возмутился он.

– Балабол потому что! Но что с вещами теперь делать? Как ты на работу пойдёшь?

– Позвоню Оське, скажу, что не приду сегодня, что ранен, а ты меня лечишь.

– Зачем ему звонить, не надо звонить, – растерялась я и даже, кажется, покраснела.

– А что это с тобой, Соня? – споткнулся он об моё смущение. – Чего это ты засуетилась?